— Знаю... Слушай, заткнись, не трави душу! И так отвратно!
Барабанит наманикюренными ногтями по столу. Решает, стоит ли говорить. Минута. Другая. Решил, что всё-таки стоит.
— В общем так, думал я думал, бухал я бухал, смотрел я смотрел...
— И что же высмотрел?
— В общем, так. Я понял, чем именно, и как её приложило. Есть шанс проведя курс лечения определёнными препаратами, сделать операцию. После которой, по крайней мере одним глазом она будет видеть.
— Так в чем дело? Вперед и с песней! Ты знаешь до чего ей хреново? Мне недавно показалось, что эта прожженнейшая атеистка молилась! Догадываешься о чем? Подчеркиваю, сам факт мне показался.
— Проблема. И очень серьёзная. Есть две составляющих— первая— курс— тут проблем нет; препараты даже по нашим временам, распространенные. Дозировку и всё такое я уже давным-давно рассчитал... Только не ори, а дослушай. Вторая составляющая— операция— я не могу её сделать.
Кэрт как врач не может что-то сделать? Не верю. Молчание М. С. означает именно это.
— Моя специализация— военно-полевая хирургия. У нас тоже есть специализация врачей. И так же представление об общей практики. При аттестации каждый врач получает определенный ранг в каждой отрасли медицины, что означает его право назначать определенное лечение при определенном заболевании, или проведение определенной операции. Врач обязан принять любого больного, чей уровень заболевания ниже или равен его квалификации. Но если пришел тот, чей уровень заболевания выше— долг врача отправить его к врачу высшей квалификации. Он не имеет права лечить того, чье заболевание выше его квалификации. Обозначаются квалификации металлами, высший— платина, далее золото, серебро, медь, цинк, ну и т. д. Грубо говоря, к врачу имеющему медь по военно-полевой хирургии приносят двух раненных — у одного пуля в ягодичных мышцах, у другого— у сердца. Первое— немедленно отправить раненного с пулей у сердца, к врачу с квалификацией не ниже серебра, второе— приступить к извлечению пули, у того, у кого она в жопе. Я по последней аттестации имею платину по военно-полевой хирургии, что означает мне позволено делать любые операции любой сложности, и мои указания о проведении тех или иных операций и назначении того или иного лечения обязательны для всех от золота и ниже, и свинец по гинекологи, что означает что я имею право только право проводить наружный осмотр, а при проведении операций— ассистировать без права вмешательства.
— И что у тебя по глазным болезням?
— Медь. Средняя квалификация.
— А что ты предлагаешь?
— Платина. Такого никто никогда не делал, и если я там предложил бы свой метод лечения и методику проведения подобной операции, то в случае принятия, оперировали бы те у кого платина по глазным, а мне хорошо если бы присутствовать позволили. У нас самое страшное преступление для медика— делать что-либо выше своей квалификации. Судят. Трактуется как покушение или убийство с особой жестокость, да ещё и с использованием должностного положения и беспомощности лица. В принципе, если больной выздоровел, дело могут и замять. Но если умер, или причинен тяжкий (там тоже есть градация) вред здоровью... Суд— в случае смерти-смерть, в случае вреда— тюремное заключение, объявление изгнанником (а это в нашем обществе лучше сразу повесится), во всех случаях крупный денежный штраф, переходящий на клан, если врач не состоятелен, лишение права заниматься врачебной деятельностью на сроки от пяти лет до бессрочного. Проведи там я подобную операцию, и закончись она неудачно— смерть или объявление изгнанником. Изгнанник— вне закона. У него нет ничего, даже. Бывали случаи, когда при объявлении изгнанником тут же и умирали.
— Делай! Тут хоть какая-то надежда. Ты спас меня, ты спас мою дочь. Теперь попробуй спасти друга. Я верю тебе Элендиэленделииванкэреналандалинделиетинэртинден! Я верю тебе, Кэрт! Спаси ей жизнь!
— Ты предлагаешь врачу с медью взяться за платину... Даже одна категория— смертельное оскорбление. У нас за такое могут убить на месте...
— Ты здесь Кэрт, а не там. Я сейчас же пойду и скажу ей, а ты готовь препараты.
— Да уж готово все.
— Тогда я пошла.
— Подожди.
— Что ещё?
— Дай слово от Имени Главы Клана, что Глава Клана согласен что я Элендиэленделииванкэреналандалинделиетинэртинден будут делать платиновую операцию, располагая всего лишь медью по данной квалификации, Младшему Члену Клана.
— Да дала я тебе уже такое слово и десять непечатных! Бегу!!!
— Подожди. Я ей повторю все что сказал тебе. И если она откажется....
— Она!? Откажется!?— М. С. хохотнула так что чуть потолок не обвалился.
Не отказалась.
— Он перевязывает. Повязка снята. Но тьма... Тьма всё равно Марина!!!
Смешок.
— Не бойся, друг. Ты в темной палате лежишь, и в такой же процедурной он перевязки делает. Говорит, так надо.
— Но если темно...
Раскатистый хохот.
— Даже я в темноте вижу!!!
Бывшие шоссе, и обычные, и те что были некогда рокадами, во всех направлениях пересекавшие великие равнины, в значительной степени уцелели. И кто по ним только не носились теперь! Но все великие равнины знают их — Степные Патрули М. С.. Быстроходные джипы, пулемёты на них и ветер в лицо. Прокалённые солнцем, продутые всеми ветрами. Разведчики. Их знают все. И относятся с опаской. Как моряки к предвещающему шторм альбатросу. За альбатросом приходит буря. И не убивают его. А за ними бывает чернеет дорога, и лавиной катятся по ней колонны черных саргоновцев. И от них всем любителям привольной жизни лучше бежать подальше. Не уживается государство и степная вольница. Разные у них законы и разные цели. За спиной у патрулей их страна. За спиной у степных — ничего.
Наматывают джипы на колёса километры дорог. Грохочут короткие, но жестокие схватки. Не все возвращаются назад. Но им на смену всегда приходят новые. Не перевились в империи те, в ком горит молодой задор. Второй раз катятся через великие степи грэды к морю. И путь будет короче. Уже лежит в столице бутылка воды из великого океана. Степные патрули побывали уже на его берегу. Не за горами время, когда вслед за ними придут не бойцы, а созидатели. Возродятся великие города. Заработают заводы. Вновь оживут стальные пути. Так будет!
Снова ступила на палубу этого корабля. Как многие годы назад. Теперь всё кажется не столь громадным. Но всё равно, это самый большой боевой корабль на земле.
Он тоже изменился за эти годы. Исчезли зенитные пушки. Их место заняли ракеты. Другие радары и прочие приборы. Автоматы теперь в полусферических башнях и в небо смотрят шестиствольные пушки с вращающимся блоком стволов.
Модернизацию корабля успели закончить буквально за месяц до того как разверзнулись небеса.
В открытое море корабль не выходил. Маневрировал вблизи берега, выполняя функцию чудовищной батареи ПВО.
Пришлось огромным орудиям вести огонь и по наземным целям.
Корабль получил несколько попаданий ракет. Сдетонировал один из погребов среднего калибра. Начался пожар. Для спасения корабля пришлось затопить погреба боезапаса носовых башен. Адмирал, командир соединения и большинство офицеров, погибли при этом налёте. Командование принял капитан третьего ранга — командир башни N3.
К счастью, чужаки не повторили налёт.
После войны линкор оказался словно прикованным к этому порту и запасом топлива в нём. Запасы казались колоссальными. Но за прошедшие годы сократились почти на две трети.
Территория километров в сто вокруг порта стала зоной относительно спокойной жизни. Пушки так далеко не били. Но не находилось желающих проверять, насколько именно они бьют.
Да и вздумай экипаж ''Владыки'', пяти эсминцев, да кораблей обеспечения сойти на берег... Несколько тысяч до зубов вооружённых матросов. Спорить с ними местным группировкам не под силу.
Но они не уходили от корабля. Берегли, не зная понадобиться ли он кому-либо вообще. Даже провели довольно серьёзный ремонт, и устранили почти все повреждения.
Связь со столицей установили ещё первой зимой. Длительное время порт был самым отдалённым форпостом цивилизации.
Колонисты тоже интересовались кораблём. Даже предлагали перейти к ним на службу, обещая полноправное гражданство и всяческие блага. Получили отказ.
Вскоре катера охраны уничтожили сверхмалую подлодку, пытавшуюся проникнуть в базу. Взрыв был чудовищным.
Сухопутную связь установили только в этом году.
Скоро появиться возможность провести капитальный ремонт.
А для государства — вопрос престижа иметь такие гигантские корабли.
Пока нет возможности в больших количествах производить новое вооружение, надо модернизировать старое. Чудовищные орудия "Владыки" + большое количество оружейного плутония + практически полное отсутствие стратегической авиации и невозможность в ближайшие годы создать хоть что-то межконтинентальное = довольно простой идее: разработать для огромных орудий атомные боеприпасы.
Времени даже при нынешней экономической ситуации эти работы заняли не слишком много. И как результат: получено нечто, способное с полутора сотен километров одним залпом испепелить любое корабельное соединение. А уж какое количество килотонн может обрушится на любой объект на побережье...
Вскоре подвернулась и блестящая возможность провести испытания почти в боевой обстановке. Вооруженная группировка, контролировавшая один из бывших мирренских портов несколько преувеличила свои военные возможности. Прикрываясь религиозной фразеологией, они ввели совершенно грабительский "таможенный сбор", практически уничтоживший контрабандную торговлю с колонией. Попутно начались грабежи караванов Города. Окрестные земледельцы— ребятки которых даже саргоновцы без нужды старались не трогать отказались было платить "святошам" налог "за защиту". Пара деревень были уничтожены со всеми жителями, домашней скотиной и даже кошками. Кто посмелее— собрал пожитки и двинулся дальше в степь. Остальным же пришлось платить. В старину даже самый неумный феодал на пару с церковью брали гораздо меньше.
Амбиции "божьих солдат" росли в геометрической прогрессии: несколько раз даже нападали на степные патрули.
У окрестных группировок с возможностями настучать "святошам" по рогам было туго: в окрестностях порта сохранилось изрядное количество ещё довоенных укреплений, и нынешние владельцы порта их по достоинству оценили.
У грэдов же с давних пор сильная аллергия на религиозных фанатиков. И очередная партия любителей "очистить греховный мир" в непосредственной близости от границы их вовсе не устраивала. К тому же, от упадка торговли с колонией грэды пострадали в первую очередь. Все прочие степные группировки, успевшие привыкнуть к подобию мира и возможности прибегнуть к услугам Чёрных Саргоновцев как судей при различных конфликтах чуть ли не хором стали умолять приграничных командующих: сделайте что-нибудь со "святошами".
Черные прикинули. Взвесили все за и против. И в один прекрасный день направили к расположенному в удобной котловине порту "Владыку" с эсминцами. Гигант дал залп из носовых башен. Пол минутой позже из кормовых. Пристрелка. Снаряды легли хорошо. Прошла минута. Носовая башня выпустила три снаряда. Специального назначения обр. 975 г. С весьма интересной боевой частью, содержащей изрядное количество химического элемента, имеющего порядковый номер 94.
Ещё спустя полторы минуты порт, город и укрепления исчезли. На многие километры взметнулось ввысь переливающееся всеми цветами радуги облако.
В это время года преобладали западные ветры, и облако отнесло в океан.
А грэды несколько позже раздавали всем заинтересованным лицам сделанные с самолета-разведчика фотографии. Город до. И город после.
Эти залпы показали всем на планете, кто на великом материке хозяин.
Вновь подобных гигантов строить грэды пока не в состоянии. Но кое-что они всё-таки могут. Ожили мёртвые заводы. На стапелях разобрали довоенные корабли. И заложили новые. На закладке первого эсминца присутствовала М. С.. Кораблю дали имя. Какое — решили ещё раньше. ''Софи Саргон''. Она ушла из этого слишком рано. Подрастает её дочь. Так пусть в стремительном эсминце живёт память о ней. Владелице Золотой Змеи.
Режет волны острый форштевень. Несётся по волнам ''Софи''. Как носилась по небу другая. Хищный силуэт корабля, очень, очень он опасен в бою. Возрождается страна, возрождается и флот. Этот корабль первый в серии из десяти эсминцев. Потом будут и другие.
Один из кораблей в серии "Александра Симон". За большие заслуги ещё при жизни назван в её честь корабль
В своём мире Сашка исчезла бы без следа. Здесь же, в мире, где далеко не всё определяется деньгами, она оставит свой след. Люди её знают. Люди её не забудут. Не забывают тех, кто живет словно пылая. 965 год не забудет никто и никогда.
Уже успела сформироваться традиция. Почти каждый из служивших на нём давал первому ребёнку имя корабля. Моряки собирались два раза в год. В день спуска корабля на воду. И в день рождения человека.
Никогда не существовало этой дороги. Только на бумаге, в наивных фантастических романах появлялась она. Великая Трасса Север-Юг. В иных романах даже указывался точный маршрут дороги, должной обеспечить мир и процветание всех народов огромного материка. Так было на бумаге. А на деле точнехонько посередине пересекали так и не построенное шоссе рвы и окопы. Где уже зарастающие травой, а где закованные в серый бетон. Местами ещё свешивается с не до конца сгнивших кольев колючая проволока. Но местами намертво врыты в землю стальные колья. И только вблизи видна ржавчина. А чуть поодаль — серые с черным и грязно-бурым громады мертвых дотов и фортов.
Никогда ни одна машина не пересекала материка вот так, с север на юг.
Катятся сотни машин. Бронетранспортеры всех типов, джипы, грузовики и бензовозы, многоосные транспортеры везут на прицепах танки. Разведывательная и колонизационная экспедиция Новой Империи. Экспедицию возглавляет М. С.. Многие в столицы отговаривали её от этой поездки, в тайне надеясь, что свернет она наконец себе шею. Только шея столь же крепка, как и вся маленькая фигурка.
Кипит в государстве жизнь растут города, дымят заводы, и много в городах детей. Как сказочная птица из руин возрождается страна и цивилизация.
Огромное количество скопившейся энергии надо высвободить и направить на что-то дельное. Воссоздавать цивилизацию из руин вполне достойное занятие. Что-то ведь есть в мире за линиями наших дотов.
Живут там какие-то люди. Только один закон в степи — закон того, кто выстрелит первым.
Пришла пора закончиться этим временам.
Пришла пора прорубить трассу Север-Юг.
Хватит у грэдов топографов. Сперва на бумаге проляжет дорога. А через год-другой рассечет она материк. И навсегда переменится мир.
