Память без устали бомбардировала проявляющимися беспорядочными воспоминаниями, но в то же время постепенно раскладывала их по местам. Только одно я не мог вспомнить: что произошло после того, как мы выбрали целью мир Ардон? Последнее воспоминание относилось к станции Паутины Миров: Ресурректра дает мне цепочку с черным кубиком. Мы снова прошли через Врата? Тогда почему я один неизвестно где? Это Ардон? Или...
Подхватив посох, я поднялся на ноги и осмотрелся. Тут, кстати, вспомнилось и про подарок от учеников Фалагара: бластер я с удовольствием обнаружил на поясе. Против дракона он, правда, оказался не очень подходящим оружием, но против драконов вообще нет подходящего оружия, наверное... Хотя в нем осталось и немного зарядов, которые Ресурректра велела беречь, однако все же с ним чувствуешь себя чуть увереннее, чем с одним посохом.
А обстановка вокруг уверенности не добавляла.
'Ну прямо как в тот раз... — удивился я. — Это всегда так или везет?'
Как выяснилось, оказался я прямо на дороге, во всяком случае, посчитал таковой две наезженные посреди чистого поля колеи. До вымощенных камнем дорог Антагарича ей, конечно, оставалось далеко, но все же...
И на этой-то дороге рядом со мной в беспорядке лежали три перевернутых фургона, опять же, это я решил их так называть. На самом деле, эти повозки с крытым какой-то плетенкой верхом могли быть и чем-то другим.
Вид их говорил, что случилось что-то неладное: все были опрокинуты набок, одна при этом даже развернулась поперек дороги. Какие-то обломки отлетели в сторону, валялись разбросанные вещи: тряпки, мешки и, среди прочего, лук с рассыпанными стрелами. С виду целый.
Лук почему-то беспокоил больше всего: почему его тут оставили? Все не очень походило на аварию — что за авария с тремя фургонами сразу? Да и лошади куда делись тогда? Нападение? Тогда почему не забрали оружие, кто бы не выиграл?
Обходя последнюю перегородившую путь повозку, я как раз подумывал заглянуть внутрь, как голос откуда-то снизу тихо позвал:
— Эй, кто тут?
* * *
К счастью, я не выстрелил в первый же момент, когда увидел высовывающееся из-под перевернутого фургона серо-зеленое нечто с желтыми глазами и клубком змей на голове. Просто сделал шаг назад, прицелившись.
Уже во второй момент я сообразил, что это медуза, однако намного легче от этого не стало: со змееволосыми у меня были связаны не самые приятные воспоминания. Да и вообще, общаться с той, кто может превратить в камень взглядом...
— Ты кто? Мародер? — деловито поинтересовалась медуза. — Все что хочешь забирай, только вытащи меня отсюда.
— Почему сразу мародер?! — да, мне в голову приходила мысль прихватить что-нибудь нужное, если найду... однако почему-то стало обидно. — Ты тут одна? А где все? Что случилось?
Я сам не знал, кто эти 'все', но с ними встречаться не очень хотел, независимо от того, являлись они другими медузами или тем, кто на них напал. Или наоборот, медузы на кого-то напали?
— Знала бы я, где все — сейчас бы не здесь лежала, — проворчала чешуйчатая. — Нет никого, всех унесли.
— Кто унес?
— А я знаю? Ночью налетели. Если будешь тут до вечера стоять, может, они и вернутся... Нет, днем они не нападают, — поспешно сказала медуза. — Наверное... Я вот тут сколько уже с утра лежу — и ничего. Так помоги вылезти, а? Хвост придавило. Век благодарна буду!
Я уже понял, что медуза застряла под перевернутой повозкой, высунувшись оттуда по пояс. Но вот то, что жители Нигона и благодарность существуют близко друг от друга — вызывало большие сомнения.
Стоп. Нигон — на Энроте, а на Ардоне разве были медузы?! Или я все же не на Ардоне? Или просто забыл какую-то мелкую подробность об этом мире?
— А где мы, не знаешь? — поинтересовался я.
— На дороге, — хвостатая настороженно посмотрела на меня. — В ничейных землях, по-моему.
— Нет, как называется этот мир целиком? Весь?
— А-а-а... — растеряно протянула медуза, приглядываясь ко мне. — Ага... Этот мир называется Аксеот, так, во всяком случае, говорят местные.
Глава вторая
'Аксеот... Почему Аксеот? Что опять пошло не так? Минутку, но ведь если Аксеот, то... Она сказала 'местные', — мозаика в моих мыслях стремительно складывалась во что-то неприятное. — Нет, не может быть!! Я же только что с Энрота! Или?..'
— Расплата была?! — выпалил я. — Конец света?! Армагеддон?! Война двух Клинков?! Килгор?!
— Где же ты пропадал... Все было, — мрачно сообщила медуза. — Кроме Килгора. Не знаю, что это.
— Не что, а кто. Что случилось с Энротом?! Когда?! Давно?!
— Очень... Уже десять лет почти прошло. Послушай, — взмолилась медуза. — Помоги мне выбраться, а потом спрашивай. А то так до вечера проболтаем!
Я снова задумался. Доверять медузе причин не было: репутация у них, как у всех подземных жителей, являлась не слишком хорошей. С другой стороны, оставлять ее тут — тоже казалось не очень-то добрым делом. Хотя одна идея на этот счет появилась...
— А в повозке нет веревки случайно?
— Должна быть. Если в дороге привязать чего-то — на всякий случай. А зачем тебе веревка?
— Тебя связать, — пояснил я. — На всякий случай.
— Что?!! — медуза дернулась, но безуспешно.
— Ну откуда я знаю, кто ты такая? Может, ты сама на дорогах всех грабишь. Выпустишь тебя, а ты в камень превратишь. Кстати, если что, у меня оружие есть, учти, — сообщил я, залезая в фургон.
— Герой!!! — донеслось мне вслед. — Поскорее там!
Поиски заняли немного времени: вещей внутри почти не было. Однако, к моему удивлению, обнаружились два молотка, топор, пила и еще несколько инструментов. Также нашлась пара мешков, в которые я пока не стал заглядывать, хотя из любопытства пощупал: в одном было что-то твердое, в другом — более мягкое. Наконец, нашлась и веревка, точнее какой-то кожаный ремень.
Медуза с мрачным видом дожидалась меня.
— Ну наконец-то. Медузы он испугался.
Я с сомнением посмотрел на нее и вздохнул. Очень уж близко пришлось бы находиться от змей, свисающих с ее головы. Мелькнула даже мысль 'И чего я с ней связался?', но я ее отогнал: если уж собрался помогать — так помогай. Все же бросить на произвол судьбы беспомощную нигонку... Этого я себе не мог позволить.
— Ты своими змеями управляешь? Чтобы они чего-нибудь не сделали...
— Конечно. Они часть меня. Не тронут, если не захочу.
— Вот и хорошо. Давай, лицом на землю, руки вытяни за спиной и змей подальше отодвинь. И смотри, укусят — убью, — честно пообещал я. — Мне терять нечего будет.
— Не дура — понимаю, — проворчала медуза, послушно вытянув руки. Змеи тоже вытянулись на земле, головами от меня: вид, как будто волосы встали дыбом.
И все же, на мой взгляд, опасная прическа по-прежнему шевелилась слишком близко.
— Ну ты скоро там? — проговорила пленница, уткнувшись в землю.
'Эх, во что ввязался... — поморщившись, я осторожно взял медузу за покрытую чешуей руку. Против ожиданий, рука оказалась по-человечески теплой, хотя и слегка напоминала кожаную сумку на ощупь. — Ну да, сумки же из змеиной кожи и делают иногда... Но они что, теплокровные, эти медузы?'
— Кто тебя учил связывать? — недовольно пробормотала та.
— Никто. Как получается, — я старательно опутывал запястья. — А ты умеешь?
— Нет. Так я никого и не связываю. Чтоб тебе провалиться...
— А говорила, век благодарна будешь.
— За веревку — и года с тебя хватит.
— Ну вот и все, — сообщил я. — Сейчас разберусь, как тебя вытащить. Только не вздумай на меня смотреть этим своим взглядом. Я ваши штучки знаю.
— Да не умею я в камень никого превращать!
— Ага, так я тебе поверил. Или в самом деле не можешь?
— Не могу, правда. Ну... никогда не пробовала, — нехотя призналась медуза.
— Надо же, — пробормотал я, изучая стенку повозки. — Ее можно поднять, как думаешь? Или распилить лучше? Хотя пилить долго, лучше топором.
— Топором не надо! Еще хвост повредишь. Лучше подсунь что-нибудь. Только чуть-чуть бы приподнять — и выползу.
'А все-таки в самом деле, настоящее орудие угнетенных, — подумалось мне, пока я подсовывал под край фургона боевой посох. — И как рычаг, если что, можно использовать... И по голове кому-то дать... Вот бластер — узко специализирован, тут не поможет. Лишь бы этот не сломался, как первый.'
Однако новый посох стоил заплаченных за него денег...
— Ну? — просипел я, навалившись на импровизированный рычаг всем телом. Край фургона чуть-чуть приподнялся.
— Подержи так... еще немножко, — медуза совершала телом какие-то волнообразные движения, в результате которых из под края повозки мало-помалу вылезал хвост, который оказался раза в три длиннее человеческой части. — Все.
Я с удовольствием опустил посох, и повозка со скрипом улеглась на место.
Теперь, когда пленница приняла нормальное положение (то есть стояла на хвосте), к моему удивлению, выяснилось, что она на пол-головы ниже меня. Странно: вроде бы медузы должны быть куда выше человека? Или... Они ведь тоже растут, значит и дети у них могут быть? Правда, на ребенка она не очень-то походила, но...
— Ну, спасибо, — недовольно сказала полузмея. — И долго мне связанной ползать?
— Пожалуйста. Вот доберемся до какого-нибудь цивилизованного места — и ползи на все четыре стороны. Куда эта дорога ведет?
— Если в ту сторону, куда мы ехали, то скоро будет какое-то поселение, через час пути должно быть. То есть это раньше заняло бы час пути, пешком часа три, наверное. А если обратно, то два дня идти до одного городишки, но я туда все равно не пойду, лучше вперед.
— А почему назад не пойдешь? — мне и самому больше нравилась короткая часть пути, но очень уж много отвращения прозвучало в голосе новой знакомой.
— Там какие-то гарпии сумасшедшие всем заправляют. К ним без лука лучше не соваться. Да, а где мой лук?
— Там какой-то лежит, — указал я. — А разве медузы с гарпиями не заодно?
— Может, когда и были, а теперь каждый за себя.
— А впереди кто управляет?
— А впереди никто — то и хорошо. Живет какая-то компания из людей, гномов и полуросликов, никого не трогают: вроде, им вообще на все наплевать. Может, там лучше будет... Хотя вряд ли, — пессимистично завершила медуза, пытаясь подцепить лук хвостом. — Ну и как мне его взять, а?!
В том, чтобы брать кого-то в плен, на глазах появлялись свои недостатки... Так как пленница категорически отказалась оставить оружие, мне пришлось самому захватить лук и колчан со стрелами. Однако этим дело не кончилось: я же в итоге понес и провизию.
При осмотре повозок обнаружилось на удивление мало полезного. Точнее, полезного-то нашлось много, но не нам и не сейчас. Кроме уже найденных молотков, топора и пилы, там была целая уйма других инструментов, включая лопату, а еще два запасных колеса, котелок и пара ведер. В мешках, которые я видел раньше, обнаружились: в одном сухари, в другом — сушеные грибы. Еще я нашел бочку с водой, но она опрокинулась и треснула, так что давно уже опустела.
'Ну а чего ждал? — грустно подумал я. — Склада артефактов и сокровищ? Видимо, они ремонтировались в дороге, потому и инструменты везли. Вот если бы мы попали на необитаемый остров, то цены бы всему этому не было, а тут...'
— А у вас, что, совсем не было денег? — спросил я, откусив кусок сухаря. Оказалось вполне съедобно.
— Были! — сердито ответила медуза. — Низа всегда их на шее носила! С ними вместе ее и утащили.
— Понятно. А ты сухари ешь?
— Ем.
— А сушеные грибы?
— Тоже.
— Ага. А я грибы не ем, а сухари тоже ем. Значит, берем сухари. Мало ли что может случиться.
Взвесив в руках мешок, я с сожалением высыпал половину, а остальное закинул на спину.
Появилась было идея нагрузить пленную, но снова приближаться к ее волосам-змеям не хотелось.
— Пойдем. Только давай ты впереди иди... Ползи. А я за тобой.
— Ну да, прикроешь меня на тот случай, если кто-то нападет сзади, — пробормотала медуза.
— Да, а тебя как звать? — вспомнил я.
— Сирка.
Я помнил одну Сирку — королеву медуз, участвовавшую в войнах Тауни Балфор... Когда еще Тауни звалась Балфор. Но на ту Сирку новая знакомая совершенно не походила. Возможно, это распространенное имя у медуз.
— А я — Корак, — представился я своим энротским именем. — И пока идем, расскажи, как случилось, что Энрот погиб.
Глава третья
— Так все из-за этой стервы Кэтрин Айронфист... — начала Сирка.
— Что это она стерва?! — возмутился я. — И при чем тут Кэтрин?!
— Стерва и есть. Если бы не она, Энрот бы не погиб, — уверено ответила медуза. — Мутаре хотела завоевать Эрафию, а Грифониха эта... Ни себе, ни людям!
— Погоди, давай сначала. При чем тут Мутаре? Она стала королевой Нигона?
— А, ты про нее слышал. Ну, да, Мутаре сначала завоевала весь Нигон, потом поплыла на остров Вори и нашла там клинок Холода...
— Зачем?! — не выдержал я, уже догадываясь, чем кончится рассказ.
— Чтобы завоевать Эрафию, конечно. Собрала армию и пошла завоевывать. И вдруг оказалось, что у Кэтрин тоже какой-то Клинок есть. Ну, это мы потом узнали, что оказывается, она во всем виновата...
— Кэтрин виновата?!
— А кто?! Эти же Клинки, они если скрестятся только — то все, Армагеддон. А Кэтрин знала все — и пошла драться! Вот мир и погубила, чтоб ей высохнуть и сгореть! Хотя она уже...
— А Мутаре, значит, не при чем? Это не она на Эрафию напала?!
— Ну кто же знал, что у Кэтрин тоже Клинок есть? — удивилась Сирка. — Мы ведь думали, что быстро победим — и все, а она...
— А она сопротивляться решила, — ехидно продолжил я. Логика медуз выглядела все более странной. — И Мутаре ни в чем не виновата...
И только тут до меня окончательно дошел смысл сказанного: Кэтрин больше нет! Королевы, с которой я прощался только пару часов назад — хотя на самом деле прошло больше десяти лет — нет! Погибла в Расплате. Почему?! За что так?!
— Мутаре просто хотела Эрафию завоевать, понимаешь? — тем временем объясняла Сирка. — Она же не хотела мир уничтожать! А Грифониха вышла против нее сражаться — с Клинком вышла! И все погибли. Она ведь должна была сдаться, тогда всем бы лучше было.
— Всем, да? — зло спросил я, не в силах больше слушать эту чушь. Тем более, что о поведении нигонцев во времена Восстановительной войны еще раньше наслышался. — И Эрафии тоже лучше было бы?!
— Конечно, лучше. Ну завоевали бы Эрафию, если бы они сдались, так что, зато живы бы остались! А так вообще никого: весь мир Кэтрин погубила.
— Ну ты и... — на языке у меня уже вертелась парочка оскорблений, и остановило только то, что оскорблять связанную глупую медузу казалось недостойным. — Помалкивай насчет Кэтрин! Ты ее не знаешь! Это твоя Мутаре во всем виновата. Незачем было на Эрафию нападать, тогда бы и не скрестились Клинки!
— Она не знала тогда, что у Грифонихи тоже Клинок. Просто хотела Эрафию завоевать — и все.
— Тьфу! — плюнул я в дорожную пыль. Спор явно шел по кругу. — А завоевывать Эрафию — хорошо, значит?!
