Помощь в постижении пришла оттуда, откуда не ждал. Благодаря двойственности нашей связи понял, что она несёт в себе многое из практики шаманизма. Не чётко выверенный конструкт арканы, а более глубокое взаимодействие, когда налаживаешь контакт с существом, восприятие которого миром отличается от твоего. Взаимное постижение...
Ты делишься своим восприятием с духом, а он, изменяясь, делится с тобой. Потому-то и бессловесные медитации, тонкая настройка на нужное состояние. Со временем духи-контракторы лучше начинают понимать тебя, а ты — их. Шаманизм — область, лежащая вне интересов демонов, и, думаю, именно это позволит мне в дальнейшем защитить мои планы от внимания Пылающего Легиона. Концентрируюсь на связи, требуя, чтобы лич передал мне свои ощущения, перехватываю контроль и шевелю руками, ощупывая примотавшую «меня» цепь к ледяной глыбе. Интереесно...
* * *
Несколько десятков «лет» спустя.
Я уже свыкся с новой жизнью, пропустив через себя многие годы моего спасителя. Не знаю, что ждало бы меня в пустой круговерти — новое воплощение или окончательный распад. Сейчас же я научился ценить те плюсы, что давало мне материальное воплощение. Книги и игры по вселенной Варкрафта были бедны на информацию, а потому было увлекательно следить за историей Дренора от первого лица. Кто бы мне сказал, что до войны с дренеями у меня было ещё два ученика, пятеро детей и куча внуков?
Гул'Дан... Мой последний и самый способный ученик. Несмотря на увечье, он смог пройти первую охоту, а большой срок жизни позволил мириться с его недостатками. В чём-то мелочный и злобный, он с жаром постигал непростую науку говорящего с духами, ещё больше изнуряя своё тело долгими медитативными практиками. Не раз и не два приходилось отчитывать за перерасход магических трав, но он рвался к силе, не жалея себя. Тогда я думал, что будет на кого оставить клан, ведь мои духи-контракторы приняли его. Это позволяло кланам быстро восстанавливать потерянную магическую мощь, ведь не приходилось развивать их с нуля. А старший шаман уходил в недра Ошу'Гуна, помогая на праздниках советами своему ученику.
Рулькан тоже не стало, и я горевал. За эти годы я привык к ней, к теплу и заботе, и после её ухода шатёр опустел. Дела клана отвлекали от скорби, а следующий праздник у Священной Горы подарил новую радость — жена, в отличие от многих уходящих в неё духов, осталась. Всё тот же характер, привычки и слова, лишь помолодела. Воспоминание о ней пронзило болью моё сердце. Именно через её образ Кил'Джеден сумел обмануть меня, настраивая против дренеев.
Синекожие пришельцы были мирным народом, и кланы неплохо торговали с ними, выменивая руду, камни и продовольствие на орудия их мастеров. Такая качественная сталь могла служить поколениям, а стеклянные бусы были самым желанным украшением для наших женщин. Кто мог помыслить, что мы станем истреблять друг друга?
Но это свершилось, демон, мешая ложь и истину, сумел убедить меня в опасности, исходящей от соседей. И угроза действительно была, пусть и косвенная. По следам изгнанников шли демоны, и разоряли все миры, где появлялись эти существа.
* * *
Спустя год, ненависть, разожжённая в сердцах орков, нашла выход — клан Чёрной Горы пролил первую кровь. Охотничья партия дренеев была истреблена без потерь, и это ещё больше распалило сердца моего народа. Всё больше кланов вступало в Орду, присоединяясь к завоевательным походам. Совет вождей и шаманов избрал на роль верховного вождя Чернорука — главу самого большого и технологически развитого клана Дренора — Чёрной Горы.
Стычки следовали одна за другой, малые городки безжалостно разорялись, и миротворческая миссия Велена (главы дренеев) не принесла плодов. Встречать его повелели Дуротану — вождю клана Северных Волков. Это было испытание для него, ведь он часто сомневался в правильности суждения «духов». Движимый честью, он освободил пленника, зато мне в руки достался трофей — магические камни, что были при Велене. Именно тогда я впервые почувствовал, что Кил'Джеден вовсе не добр, а цели его — неизвестны. Впервые почувствовал ужас...
Память налилась силой, воспроизводя всё до малейшей детали:
— Я… разочарован, — прошептал Великий, переступив с одной ноги, оканчивающейся огромным раздвоенным копытом, на другую. — Но я скажу тебе вот что: виноват вождь клана Северного Волка, и ты больше никогда, слышишь, никогда не доверишь ему ответственного задания!
Радость, облегчение, надежда нахлынули мощной волной:
— Господин мой, конечно, никогда больше! Глядите: мы нашли эти кристаллы для вас!
— Для меня они бесполезны.
Ужас сковал мои внутренности.
— Но думаю, они могут пригодиться твоему народу в битвах, чтобы уничтожить дренеев. Ведь это ваша битва, не так ли?
— Конечно, мой господин! Это ведь воля наших предков!
Кил'джеден глянул — и его сияющие глаза, казалось, извергали пламя.
— Это моя воля, — сказал просто.
— Конечно, это ваша воля, и я подчиняюсь вам во всем!
* * *
Отрешившись от пережитого, стал вспоминать, как исследовал оставленные камни. О, это были особые камни! Кристаллы, принесенные Дуротаном, оказались весьма полезными — ничего подобного орки не знали. Красный камень назвали Сердце Ярости и открыли: когда вождь отряда несет его с собой, не только он, но и весь отряд сражается яростнее и с большим мастерством. Камень отдавали каждому клану лишь на одну луну, и вскоре камень сделался вожделенной наградой.
Второй камень назвали Сияющая Звезда. У шамана, несущего кристалл, обострялся разум, он все видел яснее, лучше сосредотачивался. Сердце Ярости будило эмоции — Сияющая Звезда успокаивала их. Мыслилось точнее, и внешнее не так отвлекало. Магия давалась легче и легче управлялась — еще один залог орочьих побед. Какая насмешка над ненавистными дренеями: их же магия помогает сокрушить их! Это изрядно поднимало настроение оркам.
Минула зима, но сердце моё терзали сомнения. Втайне ото всех я отправился в недра Священной Горы, чтобы в одиночку спросить совета у предков. Не тратя время на розжиг огня, в темноте добрался до сияющих вод. Берега были пустыми, и я стал молиться:
— О, предки… возлюбленные наши умершие… Я, Нер'Зул, шаман клана Призрачной Луны, вождь ваших детей, пришел искать — нет, молить о мудрости. Я… я потерял путь к вашему свету. Хоть мы стали сильнее, объединившись, стали единым народом — времена пришли темные и страшные.
— Я сомневаюсь в избранном пути и умоляю вас: помогите! Пожалуйста, если вы любите, если хоть когда-то любили тех, кто пришел в жизнь следом за вами, придите ко мне, дайте совет, чтобы я мог лучше вести их!
Голос мой задрожал, обрываясь. Слова прозвучали жалко и бессильно, и на мгновение вспыхнувшая упрямая гордость заставила покраснеть от стыда. Но ведь забота о народе превыше гордыни! Ради блага, ради верной дороги стоит умолять, в особенности, когда не знаешь, какой эта дорога должна быть…
Вода засветилась. Я склонился нетерпеливо, вглядываясь, и увидел лицо. «Рулькан!» На глаза навернулись слезы — и они на мгновение милостиво скрыли, размыли, сделали все нечетким. А когда рассмотрел, сердце зашлось от боли. Во взгляде Рулькан виделись лишь ненависть и презрение. Я отпрянул, будто от удара. А в воде всплывали все новые и новые лица, десятки лиц — и во всех читалось то же самое.
Мне стало дурно. Пошатнувшись, закричал:
— Пожалуйста, помогите! Явите мне мудрость, чтобы я снова смог добиться вашей милости!
Лицо Рулькан чуть смягчилось, и в ее голосе прозвучало сочувствие:
— Теперь ты ничего не сможешь сделать, хоть бы и старался сотню лет. Тебе не заслужить нашего прощения. Ты не спаситель нашего народа — но предатель его.
— Нет! Умоляю, скажите мне, что делать, и я сделаю! Ведь еще не поздно, я знаю, не поздно…
— Ты слишком слаб, — произнес рокочущий мужской голос. — Если б был сильным, не поддался бы искушению, не стал бы игрушкой в руках того, кому безразличен наш народ.
— Но я не понимаю… Рулькан, ты же приходила ко мне, я слышал! Ты, Грек'Шар, ведь ты советовал мне! Вы привели Кил'Джедена ко мне! Ведь он — Великий друг всех орков…
Рулькан ничего не ответила. Да и сам, говоря, вдруг понял, как глубоко и страшно был обманут. Предки не приходили ко мне. Видения были всего лишь мороком, насланным Кил'Джеденом. Предки правы в недоверии — любой шаман, позволивший так себя провести, недостоин исправить причиненное зло.
* * *
Мда уж. Прочувствовать такое повторно было ужасно. Трудно было отделить своё восприятие от Нер'Зула, и я в полной мере испытал всё с ним произошедшее. Этот переломный момент стал началом конца — отвернувшиеся духи, отказавшие в помощи, ударили сильнее лжи главного демона. Если я — самый сильный и искусный шаман — не в праве и не в силах спасти свой народ, то кто может?! Где выход?!
Гронн! Как же неприятно! Процесс слияния с памятью вышел из-под контроля, события всё ускорялись, сливаясь в смазанное пятно, и лишь отдельные потрясения на мгновение выводили меня из ступора. Вот ученик рассказал о моей отлучке Кил'Джедену. Колыхнулась робкая надежда, что Великий меня убьёт, но тот поступил куда более жестоко — оставил наблюдать, как жизнь утекает из мира. Стихии прекратили отзываться на призывы, и орки начали нести серьёзные потери. Шаманы, под предводительством ученика, призывают демонов, становясь чернокнижниками. Лето без дождя, и зима без снега — климат необратимо меняется, убивая жаждой и голодом всё живое... Письмо, написанное украдкой вождю Северных Волков, чтобы он не пил кровь демона, а после сознание моё померкло.
* * *
Может, это и неплохо, что я отключился. Даже в таком сомнабулическом состоянии отголоски пыток, которым меня подвергал Великий Эредар, оставили неизгладимый след. Зато теперь я обрёл настоящую целостность — Ледяная Скорбь больше не может вырвать меня из доспехов и заключить в лезвие. Теперь мы едины!
Магическое возмущение оторвало меня от созерцания своего сокровища, и я обратил свой «взор» «наружу». Неопределённая хмарь оказалась разорвана круглой аномалией, слишком чёткой для этого места. В центре её виднелись безбрежные льды, кое-где скрытые облаками. Жди меня, Азерот!
Глава 5.
Вывалившись из портала, я камнем падал вниз. Столь странный способ доставки своего орудия демоны избрали по нескольким причинам. Во-первых, за время моего путешествия в междумирье выветривались остатки демонической магии, пошедшие на создание короля-лича. Во-вторых — портал в воздухе сложнее отследить: — чтобы обнаружить пробой, нужно оказаться достаточно близко от него, и на земле следы подобного магического воздействия будут держаться дольше. Ну и в-третьих — здесь часто случались магические бури, что скроют подобное вторжение. А какой здесь сильный магический фон! Куда там Дренору — я чувствовал, как сила мира вливается в меня. Довелось мне ощущать и более мощные магические потоки, но тогда я стоял в фокусе ритуала, в центре пересечения всех магических линий Дренора. Но никогда раньше я не воспринимал их так... полно.
Пробив тучу, устремляюсь к земле. Вернее — льду. Через бывшего члена Совета Теней активирую Глаз Килрога — заклинание чернокнижников, позволяющее проводить разведку. Надо будет потом усовершенствовать его — как появится время. А поверхность-то уже близко! Не став испытывать себя на прочность, выплёскиваю ману, подкрепляя воздействие слитным усилием всех приспешников. Синий кокон окутывает нас, и мы с грохотом врезаемся в лёд, пробивая его до самой воды. Трещины прыснули во все стороны, отколотые глыбы рассекают воздух, а гигантский водяной всплеск доламывает остальное, формируя вокруг круглый кратер.
Пока не прибыли тюремщики, стоит подготовить своё обиталище. Тяну воду вверх, формируя огромную колонну с винтовой лестницей, размотавшиеся цепи отпустили мою свиту и начали со свистом втыкаться в нетронутый лёд, связывая с ним подножие моего трона. Ещё одно усилие, и Фростморн откалывается от глыбы льда, где заключено моё тело. Полынья готова затянуться, но вливая всё больше сил, формирую купол, закрывающий место посадки, чтобы нас нельзя было обнаружить с воздуха.
Послушная моей воле вода могла сформировать и что-нибудь другое, но теперь я как никто другой понимал выбранное в игре архитектурное решение и полностью его поддерживал. Раз уж мне всё равно долгое время «любоваться» на рожи тюремщиков, лучше делать это сверху вниз. А вот и они, легки на помине. Зелёные вспышки оставили после себя прибывших демонов. В глаза сразу бросались большие, сложенные за спиной кожистые крылья, длинные, изогнутые назад рога и разноцветные доспехи. Один был выше остальных, в отливающих бронзой доспехах, а тройка поменьше почти косплеила светофор — зелёный, красный и синий. Натрезимы — непревзойдённые интриганы, тонкие манипуляторы, весьма сведущие в магическом искусстве существа. Прирождённые разведчики и диверсанты — элита мира демонов. Топать копытами ко мне наверх они не стали, как и телепортироваться — слишком маленькое место я оставил возле трона, и теперь они стояли рядом с моей свитой — у подножия ледяной колонны.
— Начало положено, — властно и надменно произнёс обладатель красных доспехов. — Посмотрим, на что способны эти создания.
— Вариматас, ты сомневаешься в мудрости повелителя? — спросил обладатель зелёных доспехов. — Драконы не заметили его появления.
— Мастерство Кил'Джедена неоспоримо, Детерок. Но все успехи этих созданий — результат нашего планирования. Они ещё не доказали своей эффективности.
Я почувствовал, как он коснулся разума Туднагора, презрительно кривя губы. Воздействие было довольно сильным, демон не стесняясь копался в его мыслях.
— Потому мы и здесь, — прервал спорщиков главный натрезим. — Подберите толковых заместителей, срыв плана недопустим. Результат я спрошу с вас.
Исчезнув в зелёной вспышке, он оставил тройку натрезимов одних. Следом за ним исчез и синий, не проронив ни слова.
— Начальник как всегда лаконичен, — прервал молчание Детерок. — Кого ты «осчастливишь» возможностью созерцать мороженную мертвечину?
— Есть у меня молодой да ранний, — отозвался Вариматас. — Всё рвётся продвинуться по карьерной лестнице. Назначу его главным.
— Это Калирак-то будет командовать нежитью? Гатарок справится лучше.
Несмотря на высказанное «фэ», стали спорить, чей подчинённый будет возглавлять мою стражу. Пусть им не нравилось соседство с нежитью, но тут они не на шутку разошлись, оспаривая кандидатуры друг друга. Не повышая голоса, не размахивая когтистыми лапами, давали нелестные оценки, вспоминая реальные и мнимые промахи, а я слушал и запоминал. Вскоре Вариматас победил, хотя, похоже, и не рад был такой победе, и уже давал ценные указания появившемуся пополнению. Двойка демонов в серо-стальных доспехах внимала его словам, бросая взгляды на убранство ледяного зала.
