* * *
Начальство убыло, и оставшиеся стали переговариваться. Калирак начальственным тоном поучал Гатарока, ставя ему банальные задачи. Похоже, дорвавшийся до власти натрезим вовсю наслаждался своим триумфом. Гатарок стал командовать, и одиннадцать личей пошагали к ледяной стене. Не препятствую им — слишком рано показывать своё неподчинение, да и разведка не повредит.
В очередной раз поражаюсь продуманности и наглости разработанного демонами плана — сунуть меня буквально под нос драконам. Что это — спесь вечноживущих существ, привыкших к воплощениям планов, или продуманная многоходовка? Храм Драконьего Покоя рядом, и мне предстоит творить свои дела незаметно для Аспектов. Оставив пустые размышления, решил обновить в памяти доступный мне магический арсенал чернокнижников, и выбрать, что же пригодится для воплощения моих планов.
Правда, было несколько проблем с его освоением. Во-первых, заседая на Совете Теней в качестве бесправного наблюдателя, я переживал не самые лучшие моменты жизни. Было горько видеть, как демоническая магия и неограниченная власть коверкают характеры орков, выпячивая отрицательные черты. Во-вторых, окончательное слияние вышло из-под контроля, и мне придётся заново переосознать многие вещи. И в-третьих — без использования демонической магии многие приёмы просто не работают. Ну и в-четвёртых — пусть я и видел, как обучают, но сам подобное не практиковал.
Множество картинок от свиты показывали бесплодную ледяную пустыню, пронизывающий ветер нёс колючий снег, создавая в некоторых местах многометровые заносы, а в других лёд был отполирован почище иного зеркала. То один, то другой натрезим подключались к личам по ментальной связи, но вскоре они бросили это занятие, и я смог без препятствий объединить их в единую сеть. Не все мои приспешники изначально владели заклинанием Глаза Килрога, и, задействовав глубинную связь, я обучал их этому. Параллельно я следил за тем, как они им пользуются, находя общие участки и следя за магическим наполнением, решая, как бы его видоизменить. Успехи на данном поприще перемежались с неудачами — все мои приспешники освоили его, но попытки улучшить пока проваливались.
На пробу подвешиваю одно заклинание недалеко от себя, оглядывая тюремщиков. Я их и так чувствовал, но за две жизни привык к зрению, а полагаться на другие чувства было дискомфортно. Хмм, а если я поступаю неправильно? Зачем мне пародия на боевую магию разрушителей миров, если в конце концов некромантия, к которой у меня все предпосылки, докажет свою лучшую эффективность? Похоже, это «заноза» от неприятия мной всего, что связанно с демонами. Вспышка злости была подавлена ледяным спокойствием — месть должна вылежаться. Но что-то в этой мысли всё равно верное, пусть мне её и диктует попытка забыть неприятные моменты жизни. Хотя такое не забывается.
Да, я привык полагаться на зрение, и даже управление подконтрольной нежитью было приятней моей неподвижности. Кажется, я опять совершаю ошибку — пройдя слияние, вновь отгораживаюсь от познания себя. У меня, гронн побери, есть магия, так почему я стараюсь от неё отгородиться?! Развеяв плетение, концентрируюсь на ощущениях текущей сквозь меня маны. Внезапное узнавание пронеслось в сознании подобно молнии — нечто подобное я ощущал на каждом празднике в Горе Духов. А ещё последний ритуал, расколовший Дренор на части, оставил во мне неизгладимый след и память о магии. Магии мира — древней, чистой и мощной. Заменители глаз и ушей из плетения арканы — вещь полезная, но их можно обнаружить, развеять, заблокировать. Совсем иное — настроиться на магию мира, пронизывающую всё сущее, от самой большой горы до мельчайшей песчинки.
* * *
Некоторое время спустя.
Прочувствовав текущую сквозь меня ману, стал увеличивать радиус своего восприятия, охватывая всё своё убежище. Два сгустка на месте натрезимов приносили ощущение Скверны и ещё одной силы, сродственной с туманным маревом, по которому я путешествовал до Азерота. Так вот как чувствуется Искривлённая Пустота...
Тюремщики почти не фонили своей магией, подтверждая звание искусных разведчиков, но я всё равно сумел ощутить их. Ледяные стены не стали преградой, отголоски всплесков силы мира стали доносить до меня бушующую снаружи магическую бурю. Хмм, какое необычное чувство! Может, каноничный Нер'Зул тоже пользовался этим? Сейчас не скажешь наверняка, но по идее наша общая память диктует сходные решения. Поддавшись наитию, посылаю ментальный импульс, следя за оставляемым им следом в наблюдаемой картине. Изменяю посыл, стараясь сделать его как можно незаметней, после чего подключаюсь к своему миньону.
Насколько я знаю, ментальная магия довольно редка на просторах Азерота, лучше всего ей владеют драконы, да и то не все. Были ещё и Древние Боги, но они пока надёжно заперты титанами в своих тюрьмах. Помнится, Иллидан, с помощью Ока Саргераса, поспособствует освобождению одного из них. Или двух? Огр его знает, но дожидаться, чтобы он первым добрался до этого артефакта, не стану. Досада от неспособности сразу отправить поисковую партию промелькнула лёгкой тенью, омрачив триумф обретения новых способностей.
Поневоле стал задумываться о будущей стратегии. Историю Варкрафта я помнил лишь по игре да немногим книгам по Вселенной. Помнил и несколько здравых идей, встречающихся в фанфиках, большинство из которых замерзало недописанными. Даже термин появился — проклятие Нер'Зула. Ориентироваться по ним, конечно, можно, но полностью полагаться на такие послезнания — чревато поражением. Любые мои действия могут повернуть историю в новое русло, а от случайностей никто не застрахован. Но судя по всему, у меня есть несколько лет «на раскачку», и не стоит торопить события. Сперва набрать побольше власти, чтобы иметь силу диктовать свои условия миру.
Радиус моего восприятия охватил уже всю поисковую партию, и я сосредоточился на ментальных связях, оценивая, какие возмущения в магические потоки они несут. Судя по ощущениям, их очень трудно засечь, ментальные всплески быстро изглаживались, не оставляя отпечатков. Более стабильные связи в виде нитей были заметней, но ненамного.
Ничего живого вокруг не было — лёд да снег, и я, прекратив расширять зону охвата, устремил своё внимание вниз. А вот и первые обитатели! Рыбы, большие рыбы, ещё что-то более примитивное — незатейливые мысли морских обитателей было просто уловить, и практически невозможно понять. Ужав ещё зону охвата, сосредотачиваюсь на тех, что ближе ко мне — с ростом расстояния удерживать фокус внимания во все стороны было трудно.
* * *
Две недели спустя.
Поначалу удавалось только пугать — даже эти бессловесные создания боятся неизвестного. Великий повелитель нежити и чумы, гроза Азерота и демонов дрессирует рыб! Но это единственные живые существа, доступные мне сейчас, и не стоит кривить нос. Они не были магическими созданиями, но сила мира пронизывает всё сущее, а потому мне удавалось ловить отголоски их просто устроенного разума. По большому счёту, и мыслей-то как таковых у них не было (или для меня они были слишком примитивными), но в этом были и свои плюсы.
Изучив, как то или иное воздействие влияет на одну особь, мог гарантированно управлять и другими. Очередная жертва не выдержала экспериментов, и её слопал хищник, заметив, что она отбилась от стаи. Постепенно рыбий косяк стал отплывать от неспокойного места, но я сосредоточился на более крупных экземплярах и стал отгонять их от своего «садка». Приближающаяся рыбина получала ментальный удар и спешила покинуть неспокойное место, а отдельные рыбки, погибающие от моего воздействия, камнем шли на дно, что не так сильно беспокоило всю стаю. Не замахнуться ли мне на лавры Посейдона, владыки морей? Из игры я не припомню, чтобы была морская нежить, но я готов заполнить этот пробел.
Дозируя воздействие, старался сделать его как можно тоньше, проверяя по откликам, как оно отражается на состоянии подопытных, и теперь мог заставлять плыть стайку в нужную мне сторону, не вгоняя их при этом в ужас. Оказалось, что при этом не нужно было подчинять всех рыб: — большинство плыли за самыми целеустремлёнными, копируя их поведение.
Глава 6.
Натрезимы всё так же стоят у подножия ледяного трона, не обращая на меня внимания. Казалось, они вообще забыли о моём существовании, но думаю, моя фортификация нанесла знатный щелчок по их самолюбию. Если и были у демонов какие-то планы, делиться со мной ими они не спешили. Время от времени тюремщики связывались с разведчиками, но те, предупреждённые мной, отыгрывали знатных дуболомов. После изменения они и так не страдали излишней инициативой, а уж под моим приглядом и вовсе стали показывать уровень бессловесных исполнителей. Мы вовсю учились, как править миром незаметно для санита натрезимов...
Личи расходились во все стороны, преодолевая пешком ледяную пустыню, картографируя местность. Неутомимая поступь немёртвых была неспешной, но неотвратимой. Лишь иногда приходилось пережидать сильные бури, чтобы моего миньона не унесло ураганным ветром. Приспешники давно вышли из радиуса чувствительности с помощью магии мира, и я обнаружил интересный эффект — при концентрации на нужного слугу я мог пользоваться им как ретранслятором. Правда, действенность метода зависела уже от качества нежити — его способности воспринимать потоки маны. Но уж лучше так, чем никак. Воистину — сила короля определяется силой его свиты.
Ментальная и глубинная связь работали без задержек, и я спешно обучал своих слуг, скинув эту обязанность на них самих. Тройка личей раньше состояла в Совете Теней, и пусть они были не самыми умелыми, зато знали куда больше остальных. Ветер сильно замедлял моих слуг, и нам пришлось озаботиться защитой от него. Силовые купола или магические щиты отсутствовали в нашем арсенале, но выход был найден. Для этого стали использовать управление напитанным маной воздухом, удерживали его частицы неподвижной плёнкой. Ветер бессильно выл, огибая преграду. Подобное я использовал при приземлении на Азерот, чтобы избежать удара, а после для формирования из воды ледяного чертога. Расход магических сил был большой, но обилие маны на Азероте позволяло её держать, сколько надо — личи не знали ментальной усталости.
Не став пускать дела на самотёк — уж больно фонили магией мои приспешники, дорабатывал защиту. С моей помощью личи придавали мане структуру, находили наиболее стабильные участки, создавая плетение практически с нуля. Здесь пригодилась моя чувствительность, позволявшая обнаруживать утечки маны и видеть всю структуру целиком. Прорыв случился, когда вгляделся в нестабильные участки, причём помогло мне обычное зрение лича. Секрет оказался прост — крупинки снега, пропитанные маной, становились «якорями» для окружающей магической структуры, и теперь во время вынужденной остановки приспешники не просто пережидают бурю, а подбирают нужный размер снежинок и их оптимальное расположение.
* * *
Некоторое время спустя.
Рыбий косяк, повинуясь моей воле, кружился вокруг облака слабо светящегося планктона. Ешьте, мои хорошие! Десяток особей под моим контролем передавал по ментальной связи чувство сытости и безопасности, транслируя картину подводного мира. Стайными рыбами было легче управлять, да и подопытного материала больше. Несмотря на каждодневную убыль, они не тревожились: — морские хищники были отважены от этого места, и смертей стало даже меньше, чем обычно. К тому же я подогнал ещё два рыбьих косяка, слив их воедино. Пришлых вожаков даже не пришлось убивать — подстроились под моих командиров.
Пока зачатки моей морской армии насыщались, я обдумывал, почему история Варкрафта не знала водной нежити. К этому было много предпосылок. Во-первых, я не думаю, что Нер'Зул проявлял инициативу. С высоты послезнания становится отчётливо видимым саботаж приказов Пылающего Легиона. И как проводил их, шельмец, не прикопаешься! Раз от раза Плеть получала чувствительные удары, почти проигрывала, но при этом он оставался на хорошем счету у демонов — до самого конца натрезимы думали, что контролируют Плеть. Один Стратхольм чего стоит — потерять несколько десятков тысяч рекрутов в самом сердце Лордерона, готовых превратиться во всесокрушающий кулак. Скормил нежити павших эльфов, которые могли не просто компенсировать потерянные на штурме Кель'Таласа армии, а увеличить её мощь на порядок! Самому пока с инициативами тоже лучше не лезть — у меня тут целых два натрезима околачиваются, которые лучше знают, как отдавать приказы. Активирую два Глаза Килрога, отправляя их с высоты полюбоваться на рожи тюремщиков, но те делают вид, что вообще меня не замечают.
Вторым резоном отсутствия водоплавающей нежити было то, что основные столкновения изначально планировались на суше — к чему распылять ресурсы, если она не понадобится? И третий резон — была куда более эффективная военная сила: — гаргульи, сфинксы и венец некромагического искусства — ледяные драконы. Ударное крыло из этих пышущих холодом некротварей было синонимом победы. Четвёртым, если не основным резоном была тактика Плети. Зерг раш в его самом чистом проявлении. Бросай в атаку много дешёвых «солдат» — штурм удался — поднимай павших. Не удался — поднимай ещё больше и снова бросай в атаку. Низкие боевые качества компенсировались чудовищным количеством и дешевизной, позволяющей буквально заваливать трупами.
Тактика выжженной земли — повторить подобный поход Плеть в принципе не способна, исчерпав в первой войне все ресурсы. Но от этого она не становилась менее эффективной: — королевства разрушены, крепости сметены, защитники уничтожены. Драконы не оказали помощи — слишком заняты своими проблемами, да и поведение Аспектов вызывает много вопросов. Одно падение империи ночных эльфов чего стоит — знатно подсуетились летающие ящеры, захапав новосозданный Источник Вечности, якобы защищая его от посягательства демонов. А остальные конфликты, где гибли маги и прочие магические расы? Создаётся впечатление, что драконы сознательно закрывали глаза, молчаливо одобряя их истребление. Впрочем, я могу быть предвзятым, не зная всех мотивов хранителей Азерота.
* * *
Раздумья о будущих проблемах и перспективах, перемежаемые управлением рыбьей стаей, были прерваны сообщением разведчика — он увидел берег. Бесконечное ледяное поле сменялось горной грядой, упирающей вершины в небо. Жадно гляжу на новую деталь пейзажа, и отдаю приказ Заскагруму сообщить натрезимам об увиденном. Те восприняли это как должное, принявшись копаться в его мыслях, после чего велели подойти ближе к берегу и хорошенько всё там исследовать. Я тоже уже успел изучить все оттенки льда и снега, играющего красками при свете дня и таинственно мерцающего при свете луны и звёзд, а потому не откажусь насладиться зрелищем чего-то нового. Только прикладная ихтиология (изучение рыб) да магическое конструирование позволяли разнообразить досуг.
