А замахнулся он ни много ни мало на паровой пулемёт. Пороха много не бывает, и там, где его можно заменить чем-нибудь другим, столь же эффективным, его нужно заменить. Паровая установка была хоть и компактной, но для переноски вручную была всё равно велика. Зато её можно было использовать в крепостях, танках и вертолётах. Но в пулемёте важна не только скорострельность, но ещё и точность и дальнобойность.
Обеспечить её без нарезного ствола трудно, но команда юного мастера справилась с этой задачей. Ленточным питанием Бейлгрум решил не заниматься, барабаном на полсотни выстрелов тоже, как и горизонтальной планкой, что въезжает с одной стороны, а выходит с другой уже пустая. Точного названия последней он не помнил, и это было неважно. Народу на представлении очередного испытания было много, но сейчас стрелковый зал пустовал. Он оказался слишком коротким, чтобы можно было продемонстрировать дальность боя паровой стрелковой установки. Пришлось очистить от любопытных и коридор, и они теснились в соседних залах.
Сам пулемёт был установлен на колёсном станке, дворфы, если надо, и так додумают, куда его установить в танке. Воды достаточно, руна жара и не переставала работать. Фимжес, проверив механизм, установил сверху податчик с сотней пуль. Выверив прицел, заблокировали колёса, и Бейлгрум нажал на рычаг подачи пара, крутя ручку питания боеприпасами.
Пом! Пом! Пом! Пом! — зазвучал пулемёт, окутываясь клубами быстро рассеивающегося пара. Пули свистели, прошивая коридор по всей длине. Податчик опустел, юный дворф успел сделать ещё четыре «выстрела» «вхолостую», различив по звуку, что пули кончились. Отключив тормоза, покатили его в зал с мишенями — там будет больше места для тех, кто захочет ознакомиться с устройством пулемёта. Первым делом пошли смотреть, что стало с мишенью. А она имела жалкий вид! Брёвна были расщеплены, треть пуль оставила отметины на стене полигона. На стенах коридора и полу следов рикошета не было — станок имел помимо пружинных амортизаторов ещё и дульный тормоз.
— Добрая вещь, такой и корабль потопить можно! — произнёс Таденган.
— Это ты загнул, а вот команду сметёт, такое ни один доспех не выдержит! — отозвался Воурум.
— Разве что наш, усиленный, — не согласился с ним первый.
Спор решили разрешить практической стрельбой — снова пришлось откатывать станок в конец коридора, зрители дисциплинированно разошлись по смежным комнатам, а Бейлгрум прицеливался в мишень — не пожалели же отличный рунированный доспех!
В этот раз ручку податчика пуль он крутил куда медленней, и на пятом залпе мишень опрокинулась. Пробития не было, но вмятины с трещинами на груди были такие, что было понятно — владелец не жилец! Усиливать доспехи вряд ли будут — ни к чему лишняя тяжесть, но уважение так и горело в глазах дворфов. Зрители и участники обступили установку, и юный мастер стал рассказывать, как здесь всё устроено.
В отличие от пушки, пулемёт был меньших размеров и веса. С учётом того, что пороха не требовалось, он получался даже легче, если пересчитывать на выстрелы. Бейлгрум, не знакомый с конструкцией магазинов и ленточного питания, разработал свою систему. Два вращающихся вала имели полукруглые выемки, правый вал забирал из податчика пулю. Валы вращались очень точно, образуя напротив ствола камору, в которую и следовал паровой удар. Скорострельность регулировалась скоростью вращения валов, а ствол приходилось чистить только от свинца.
Как известно, «патронов или мало, или мало, но больше не унести». Это относится и к прочим боеприпасам. Юный мастер ответственно подошёл и к полевому снабжению. Логистика не была для него пустым звуком, и от неё зависело всё. Паровой пулемёт мог не только стрелять, но и в перерывах между боями пополнять свой боезапас. Заранее налить пуль никто не запрещает, но из-за своей формы они не идеально заполняют снарядные ящики. Выход был найден — свинец хранился в виде длинных прутков, переслоенный тонкой тканью, чтобы не слипались.
Сечение было подобрано таким образом, что, пройдя через валки, брусок превращался в пруток нужного размера, дальше он рубился на заготовки под пули, а те уже получались методом горячего прессования. Благо жара установки хватало и на привод для изготовления пуль, и на их окончательную обработку.
— Скажи мне, сын, куда тебе столько пороха? — поинтересовался Хазрагрум.
Одной из договорённостей между Бейлгрумом и властями Стальгорна было условие, что десятая часть от сэкономленного его изобретениями пороха переходила в его личное распоряжение.
— Для опытов, отец, — отвечал он, мысленно разрабатывая дальнейшее усовершенствование пулемёта, чтобы его можно было использовать на вертолётах.
Конструкция явно будет отличаться, те же пули можно заменить картечью, более эффективной в воздухе против стай летающих противников.
— И всё же, зачем? Или это тайна?
— Нет, я хочу усовершенствовать ракеты.
— Тебе мало фейерверков?
— Если увеличить шутиху, она будет представлять опасность даже для крепостей!
— Тогда аккуратней. Ты же знаешь, что они иногда взрываются?
— Я приму все меры, чтобы не погибнуть по глупости.
— Ракеты? — заинтересовался Фимжес, его гном-механик.
— Я потом тебе чертежи покажу, — ответил Бейлгрум. — Ты меня лучше сведи с мастерами, что вертолёты строят. Хочу и для них такой пулемёт изготовить.
— Нет проблем!
Гном загорелся новой идеей. Этот народ был охоч до новинок, особенно механических, зачастую даже не приносящих пользу. Ведя беседу с мастерами, Бейлгрум заметил в толпе зрителей свою подругу. Как только уляжется ажиотаж, надо будет заглянуть к ней — пообедать и поболтать. Дайнели хорошо готовила, смеялась над его шутками, и делала вполне определённые намёки на продолжение дружбы. Связать с нею жизнь он был не против — не всё с семьёй жить, пора и собственным домом и хозяйством обзаводиться. Дворфка улыбнулась ему, подруга, наклонившись к её уху, что-то зашептала. Та, стрельнув в него глазками, сама стала что-то говорить на ухо подруге.
* * *
Ару’Тара получила копию архива от королевы из Нортренда. Новая группа, более многочисленная, чем послы, сумела преодолеть и морской простор, и подземелья нерубов, потеряв лишь трёх воинов. Её подданные учились противостоять акулам и другим представлявшим опасность обитателям моря. Мысли королевы лишь самым краем касались предстоящего чтения, она опасалась привлечь внимание своего надзирателя. Он изредка удостаивал её мысленного диалога, и королева научилась думать так, чтобы не тревожить Ужас Глубин. Королева умела думать о многих вещах одновременно, но и у неё был «фокус внимания», что сейчас был направлен на благо колонии. Читать она начнёт самое важное — описание появления Врага и его победы над нерубами, а остальной архив сличит уже позже. Делать это будет исподволь, и также после обдумает, не затрагивая основного сознания.
— Чего интересного пишут? — раздался в голове ледяной участливый голос.
— Многое.
Появление Нер’Зула не смогло разрушить её спокойствие. Она уже притерпелась к его силе, но искала способ избавиться от такой опеки.
— Это хорошо. Я уважаю и приветствую затворничество нерубов — для других разумных Азерота вы слишком чужды, чтобы мирно сосуществовать. Именно скрытность позволила развиться вашей цивилизации. Но нельзя продолжать жить прежним укладом, когда обстоятельства поменялись.
— Когда ты узнал?
— С самого начала. Ты ведь контролируешь границы своего улья, и мне было бы совестно называться Повелителем, не обращай я внимания на то, что происходит в зоне моих интересов.
Планы скрытно изучить мудрость предков и опыт войны пошли прахом, но Повелитель Мёртвых не был разозлён её самоуправством.
— Изучи это подробно, ведь здесь есть и приёмы, незнакомые твоему народу, и удачные ходы, и тупиковые ветви. Это поможет вам в будущих конфликтах.
— Мне не понятна твоя забота, — отозвалась Ару’Тара.
— Я хочу не просто захватить весь Азерот, а получить его во всём его разнообразии. Даже вас, едва вы вылупились из яиц, я не трогал, ожидал, когда вы подрастёте, ведь не знал, как отразится на растущих организмах связь душ. А ведь это могло мне дать куда больше власти — исподволь воздействовать на ваши неокрепшие умы, менять по своему желанию.
— Чем ещё продиктована такая забота, кроме как боязнью потерять новых подданных?
— Мне нужны помощники, или, как минимум, нейтралы. Истребить всех своих врагов — это не выход. Это конец Паутины. К тому же мне и так хватает безынициативных подданных, что исполнят любую мою прихоть, но не смогут создать ничего нового.
— И сколько рас ты уже присовокупил к своему улью?
— Ты должна знать, ведь наша связь работает в обе стороны.
— Я чувствовала много разумов, но их трудно различить в общем шуме.
— Их семь. Кого-то много, как нерубов, кого-то мало. Если желаешь, я расскажу тебе об этом.
— Позже. Если можешь, не мешай мне думать — я хочу во всём сама разобраться.
— Отличный подход. Как захочешь пообщаться — зови, я приду, если не буду занят.
Ледяной голос умолк, и королева смогла полностью сосредоточиться на узелках и переплетениях паутины. Что бы ни вещал Ужас Поверхности, его мысли требовали тщательной проверки.
* * *
Откровенно говоря, Плеть ещё не была готова. Вот подождать годик-другой, подтянуть послушников и некромантов, накопить побольше Чумы и ударить со всей силы. Но приказ натрезимов был категоричным — пора наступать! К этому, по всей видимости, их подтолкнул мятеж орков. Тралл освобождал один лагерь за другим, и это оттягивало вооружённые силы Лордерона, внимание магов и сеяло панику среди населения. Кроме того, повылезало много разбойников, решивших нажиться, пока страже и гарнизонам солдат не до них. Это делало планы более реализуемыми, по крайней мере, в глазах тюремщиков.
Громко заявлять о себе Плеть не будет, пока же послушники тайно рассеивают споры Чумы над полями и огородами, соблюдая полную секретность. Чужих крестьяне сразу заметят, а чужих, что покушаются на урожай — и подавно. Потому это происходит лишь там, где уже есть мои аколиты. Всё равно эта мера — задел на будущее. Основная диверсия сейчас происходит в Андорале. Здесь проходит практически весь транзит зерна и прочего продовольствия Лордерона, и можно заразить нужные караваны, что отправляются через города севера.
Стратхольм получит свою долю наравне с остальными, а когда уже будет поздно, его жители начнут превращаться в нежить — сильную, неутомимую и бесстрашную. В Лордерон отправился и Кел’Тузед с помощниками, оставив своего котейку на попечение тролля, что уже присматривал за ним в отсутствие архимага, а тот с удивлением обнаружил, что царапины кошака заживают слишком долго.
Сейчас Кел’Тузед активно рекрутирует ещё не охваченных вниманием Плети одарённых, разослал письма бывшим ученикам, что, по его мнению, тоже присоединятся к нему. Делает «закладки» на кладбищах, чтобы свежие могилы, когда придёт время, породили пополнение в армию нежити. И готовится умереть — он уже знает, чем закончится его «командировка» в Восточное королевство.
Глава 80.
Некоторое время спустя.
Из Лордерона шли тревожные вести. Орки сбежали из своих резерваций, доставляя большие проблемы доблестным стражам королевства. Даже остатки Орды внушали опасение — двадцать долгих лет они были безучастными, превратившись в безвольных рабов. Двадцать лет беспрекословно ремонтировали, строили, работали не заводя детей. И сейчас их поведение изменилось, куда-то ушла вся апатия. К ним присоединились недобитки из глухих мест, столь отдалённых, что их не смогли найти за всё это время.
Но как будто мало было людям бед, лекари стали докладывать об эпидемии, затронувшей северные земли Лордерона. Она не поддавалась лечению, а применяемые немногочисленными адептами школы жизни заклинания давали лишь временное облегчение. Природу чумы постичь им не удалось, и Совет Шести Кирин-Тора собрался на совещание.
Встреча проходила в Воздушной палате, названной так потому, что здесь не было стен. Безграничное небо с облаками, на котором беспрерывно сменялись день и ночь — так быстро, будто месяц здесь равен году в Азероте. Лишь каменный серый пол со светящимся ромбом посередине, символизировавшим стихии природы, придавал ей какое-то подобие реальности. Собравшихся было пять — Кел’Тузед отсутствовал, так и не вернувшись из своих исследований Нортренда. Собравшиеся волшебники сами казались иллюзией, понять, кто скрывается под капюшоном, было невозможно, пока он не начинал говорить.
— Обстановка в Лордероне стала угрожать соседним королевствам. Цены на еду растут, а поднявшие голову бандиты вносят ещё больший хаос. Замечены гноллы и тролли, что совершают набеги на жителей окраин.
— Орки не представляют угрозы, — отозвалась скрипучим голосом участница Совета. — Орду победили, когда она была куда больше, а теперь, когда у них нет колдунов, остатки орков перебьют ещё быстрее. Адмирал Праудмур уже предложил войска для скорейшего решения этого вопроса.
— Пусть они немногочисленны, но ещё могут доставить проблем Восточным Королевствам, — не согласился первый докладчик.
— И куда они пойдут? В предательский Альтерак, что пропустил Орду по своим территориям, или штурмовать стену Гилнеаса, чтобы отвоевать себе территорию? — поинтересовалась вторая.
— Эту проблему пусть решает армия, мы же собрались здесь обсудить эпидемию, — прервал диалог третий участник. — Кель’Талас посылает своих целителей, чтобы разобраться с угрозой. Но этого мало.
— И что ты предлагаешь? Мы не можем вмешиваться в дела чужих королевств без их согласия. Вторжение Орды и так внесло много раздора между Далараном и другими людьми.
— Своей волей я отправил посла, что предложит помочь с карантином заражённой области. Теренас разумный король, и должен понимать, что в ином случае от эпидемии пострадает куда больше его подданных.
— Я знаю, что принц Артас и Джайна Праудмур дружны друг с другом, — взял слово Антонидас. — Она уже готова сдать последние экзамены, думаю, Лордерон не откажется от такой помощи.
— Со своей стороны готов предложить направить Вирнока ей в помощь, — подал голос Крас. — Он будет хорошей поддержкой для неё.
— В любом случае, мы должны поинтересоваться их мнением. Насколько я знаю, Вирнок не рвётся покидать стен Даларана по известной вам причине.
— Безусловно, — согласился Крас. — Но с тех пор он стал куда сильнее, а мы сможем через него увидеть, что творится в Лордероне. Никто не возражает против того, чтобы вручить ему магический шар, чтобы мы могли вмешаться, когда ситуация станет критической?
Собравшиеся маги выразили одобрение, лишь один воздержался.
— Пока мы здесь, предлагаю на рассмотрение в кандидаты Совета Шести своего ученика, — сказал Антонидас, едва голосование закончилось.
— Совет полон, Кел’Тузед не сложил своих полномочий, а юный маг ещё так молод. Боюсь, это вскружит ему голову.
