Крас исчез, чтобы через несколько секунд проявиться внутри клетки. Это не было телепортацией, а всего лишь демонстрация эфирного состояния. Полезная вещь: бросят тебя в тюрьму, а ты раз — и уже на свободе! Новое «исчезновение» красного дракона, и он вновь оказывается рядом с Денисом.
— Заклинание требует предельной сосредоточенности, к счастью его можно разучивать по частям, сперва переводя предметы в это состояние, а потом уже частично и себя.
Крас всё рассказывал, Нер’Зул время от времени комментировал, и Денис сумел с первой попытки перевести механизм замка на клетке в эфирное состояние. Магический телекинез на него вполне действовал, и вскоре в руках у него появились внутренности замка.
— Неплохо, — похвалил его наставник. — Я не думал, что тебе удастся это на первом же занятии. Это очень плохо.
— Почему? — удивился Денис.
— Тебе всё слишком легко даётся. Ты, не прикладывая усилий, постигаешь тайны магии, и рано или поздно случится беда.
Внутренне юный маг вскинулся, но ничем не показал охвативших его чувств. Он-то не прикладывает усилия?! Нер’Зул помогает на первых порах, но после всё равно приходится самому магичить! А уж на что пришлось пойти для обретения могущества — некропрактика в Нортренде и охота за жертвами ему до сих пор снятся! Пусть медитации и сгладили остроту, но он сам не хочет забывать этого.
— Я стану слишком самоуверен, и не смогу правильно оценить степень опасности волшебства?
— Рад, что ты сам дошёл до этой мысли. У тебя определённо есть талант, и рано или поздно ты станешь архимагом. Тебе лишь не хватает практики.
— Никто не признает тебя архимагом раньше, чем через пять лет, — внёс свою лепту Нер’Зул. — Ты слишком юн для этого звания.
* * *
Почему правда так раздражает разумных, особенно людей? Рушит созданную ими картину мира? Показывает неприглядные стороны жизни? Кто знает. Мог бы утешить Дениса-Вирнока тем, что по совокупности заслуг ему может перепасть звание архимага, но он до этого и сам должен догадаться. Я не просто язвил и острил на уроках Краса — эта наглая чешуйчатая морда, когда поняла, что воздействовать менталом на Вирнока не получится, стал опутывать его паутиной слов. Всё же он не первое десятилетие в политике, вот и приходится ломать ему темп повествования. Показывать, где ему не додали знаний, где есть более простая и эффективная альтернатива, фокусировать внимание на психологическом трюке. В общем, если он решил отбить моего ученика, то ждёт его в дальнейшем грандиозный облом.
Как показывает практика, кадры решают всё, и потому время, затраченное на их воспитание и обучение, вернётся в дальнейшем куда большей эффективностью. А как оценить хороших помощников, которым можно полностью поручить дело? Набрать таких — задача весьма сложная, такие кадры, как Кел’Тузед или Вирнок — «товар» штучный. Проще обучить других, это, во-первых, повысит их лояльность, во-вторых — получишь то, что тебе надо. Разумеется, если умеешь правильно учить.
Но чаще всего выходит не совсем то, чего ожидаешь. Я, объединив наработки Культа Проклятых, учебных приёмов Даларана, шаманские практики в вуду, разработал собственную программу. Она сочетала признаки массовой и индивидуальной. Я, оценивая не только потенциал, но ещё энтузиазм и обучаемость, мог уделять больше времени талантам. И вот недавно обнаружилось, что послушники Плети и личи не просто некроманты, а ещё и жрецы.
Зная ёмкость магических плетений, количество сил, что уходит на них, я обнаружил, что мои одарённые тратят сил больше, чем имеют. Выявить это удалось не сразу, да и прибавка составляла всего ничего. Но, тем не менее, раз подобное существует, я, как какой-нибудь троллиный лоа, смогу сам давать свои силы последователям. А также получать их — фраза «жизнь за Нер’Зула» — это не просто громкая речёвка, а начало ритуала жертвоприношения. Как я умудрился проглядеть зарождение культа имени себя?
Глава 76.
Илвардис пришла в себя, чувствуя, как раскалывается голова и болит всё тело. Допрыгалась, белка голозадая! Зрение расплывалось, единственное, что она поняла — сейчас был день. Чьи-то заботливые руки приподняли ей голову, поднося к губам чашку. Глотнув пару раз содержимое, скривилась. Лекарство оказалось очень горьким, а раны куда серьёзней, чем она подумала изначально. Или поблизости просто не было жриц Элуны? Её давно должны были поставить на ноги, далеко уйти от Лунного Колодца она не успела. Или всё же ушла, но потеряла память от удара? Мысли стали путаться, и эльфийка провалилась в забытьё.
Порой ей казалось, что она на корабле, ведь она чувствовала качку, порой мерещилось, что её куда-то несут. Раз от раза лекарство горчило всё больше, на Илвардис навалилась апатия, ничего не хотелось делать, только лежать. Сонные мысли медленно ворочались в голове, безразлично отметив, что сейчас её не качает. Очередное питьё оказалось солёным, девушка даже не смогла порадоваться смене вкуса, как почувствовала, что её сейчас вывернет.
Сонливость как рукой сняло, перевернувшись на живот, она приподнялась на руках и стала опорожнять желудок. Состояние её стремительно улучшалось, тело было как новенькое, морок рассеялся, и лишь желудок подводило от голода.
— Очнулась, глупая самка? — услышала она голос на ломаном эльфийском.
Вскочив на ноги, она на мгновение опешила, но тут же приняла боевую стойку, готовясь отразить нападение. И немудрено: пока она валялась и приводила себя в порядок, на лесной поляне появилась целая стая троллей, а кроме того — на ближайших камнях сидело пятеро гарпий. Одна из них как раз и задала вопрос. В отличие от товарок, она была раза в полтора больше, оперение отливало краснотой, а на ушах, голове и шее были украшения, что Илвардис нашла не так давно! Мысли лихорадочно метались, ища выход из этого положения, а девушка пыталась понять, как здесь очутились все эти твари.
— Прежде чем сделаешь глупость, послушай моего совета, — произнесла старшая гарпия.
Обычно эти курицы говорить не умеют, лишь самые старые и опытные обретают разум. Ещё матриархи владеют магией, и обращаются с ней весьма виртуозно.
— Говори, — отозвалась Илвардис.
Пока идёт разговор, на неё вряд ли станут нападать, а она за это время лучше подготовится. Правда, с призывом духов лучше пока не мудрить — как бы эта пернатая чего не почуяла. Зато напитать тело природной энергией сам Кенариус велел!
— Завтра тролли устроят на тебя охоту, не испытывай их терпение, а сразу сдайся. Я уже видела, как гибнут такие дурочки — их сопротивление лишь будило у троллей жажду крови. А так поживёшь подольше, даря им своё тело.
— Тебе-то какая польза от этого? — окрысилась Илвардис.
Сейчас она поняла, как очутилась так далеко от дома. Днём её заметили гарпии, что гнездились в кронах лесных великанов, и подловили во время прыжка. Чаще всего эти пернатые твари съедают пленниц, а если попадётся эльф — стараются использовать для продолжения рода. Самцов у гарпий не вылупляется, зато почти все представители мужского пола других рас им подходят.
— За каждую эльфийку тролли отдают нам одного своего самца. Лететь до островов далеко, вы редко попадаетесь, зато каждый раз наша стая увеличивается. Если самка эльфов понравится охотникам, вождь даст ещё одного самца.
Ни оружия, ни одежды на Илвардис не было, тролли же вовсю улюлюкали и делали неприличные жесты. Кожа их была синей, и краем глаза их вполне можно было спутать с мужчинами-эльфами. Если бы не длинные руки и клыкастые рожи. Сама она, правда, эльфов-мужчин не видела, но, тем не менее, тело реагировало. Что лучше — ублажать целое племя или погибнуть от их ножей?
— Спасибо за совет, — поблагодарила она гарпию. — Что ещё можешь полезного сказать?
— Сдайся сейчас, не жди завтра.
— Нет!
— Тогда прощай.
Взмахнув крыльями, ведьма-гарпия поднялась в воздух, что-то проклекотав троллям. Её свита потянулась за ней, а тролли стали пожирать её жадными взглядами. Сейчас она покажет этим дикарям, как на неё пялиться! Но синекожие тролли, развернувшись, отправились в лес. Только сейчас она заметила, что лес за их спинами редеет. Оглядевшись по сторонам, она заметила незнакомые деревья. Трава, почва — всё указывало, что она оказалась далеко от родного леса. У неё ещё теплилась надежда, что она не на островах, но встретить в лесу такой анклав троллей было нереально. Мира меж ними и эльфами быть не может, а потому за тысячелетия их всех истребили.
Прислушавшись и пропустив сквозь себя силу природы, начала красться за ушедшими троллями. Между пальм стало видно песчаный пляж, волны и отплывающие лодки. Опасаясь засады, не стала выбегать на берег, а, отступив в чащу, стала выбирать лиану потоньше. Откусив, у корня, перегрызла, ориентируясь на свой рост. Сложив её вдвое, стала хлестать по стволу, перехватывая по мере измочаливания. Разделив волокна, стала споро плести верёвку, вознося хвалу Элуне за то, что память эльфийки осталась при ней.
Пусть её уже достала жизнь на природе без привычных благ цивилизации, но теперь благодаря памяти реципиентки она сможет изготовить оружие и продать свою жизнь подороже. Сдаваться в плен она не будет — есть куда менее болезненные и позорные способы прекратить существование. Если она очутилась в Азероте, шансы воплотиться в другой Вселенной у неё выше нуля. Попробовав сплетённую верёвку на разрыв, связала её петлёй, перекрутила и надела на лодыжки.
Пальмы имеют листья только наверху, и забираться на них без этого приспособления будет тяжело. А так ноги не расходятся в стороны, верёвка опирается на ствол, не давая телу соскользнуть, и, перехватываясь руками, Илвардис рывками поднималась наверх. Кокосы достаточно питательны, чтобы утолить первый голод и жажду, а заодно она осмотрит с высоты, куда же она попала.
На её счастье, плоды были вызревшими, отломав целую связку, уронила вниз — они не разобьются. Перехватившись поудобней, стала осматриваться. Остров был округлой формы, местность была пересечённой, множество холмов, болотин и голых камней, даже были видны какие-то руины. Раз она видит дальнюю оконечность, остров не слишком велик.
Спустившись, собрала разлетевшиеся кокосы, вспоминая, где она видела каменную гряду. Сплела из самых тонких лиан подобие авоськи, заполнила её кокосами и побежала к камням.
* * *
Только в фильмах герой, попав на остров, за ночь выкапывает десятки ям-ловушек, изготавливает сотни самострелов, сетей и падающих, унизанных шипами брёвен. Как он это умудряется сделать, Илвардис не представляет, зато копьё, несколько стрел и лук уже готовы. Без помощи духов она вряд ли справилась бы с этим и за неделю, но она уже благодарила Элуну, что ей повстречались фурболги и смогли обучить шаманизму. Остался последний штрих — натянуть тетиву. Без неё этот лук, и так далёкий от гордого звания хорошего, всего лишь палка. Тяжело вздохнув, собрала волосы в пучок и отрезала каменным ножом у самого затылка.
Ещё раз горестно вздохнув, принялась плести тетиву. Натянув на лук, стала плести замену на случай, если первая не выдержит. Сплетя ещё пару, остановилась. Пусть её роскошных волос хватит ещё на несколько, но у неё есть другие дела. Надрав коры и лиан, сплела из них сбрую, для размещения своего немногочисленного арсенала. Теперь она сможет бегать, ползать и прыгать, не растеряв оружия. На одежду времени решительно не было: от троллинного копья она не защитит, а так пускай пялятся — глядишь, потеряют долю секунды, рассматривая сокровенное. Стриптиз им, что ли, станцевать, чтобы от избытка кровяного давления померли? Хихикнув, она бесшумной тенью побежала вокруг острова, план по собственному спасению обретал реальность, и настроение Илвардис с каждым моментом улучшалось.
* * *
Утро следующего дня.
Ксанзиг быстро работал веслом, чтобы успеть раньше других. Редко когда выпадает такая удача, последний раз подобное развлечение случилось пять сезонов назад. Тролль-детёныш, что плыл с ними, заберёт лодку и отплывёт с острова, чтобы пленница случайно не нашла её и не попыталась скрыться. Ещё не высадившись, он понял, что удача на их стороне. На берегу были видны следы эльфийки, кроме того, здесь же была разбросана скорлупа кокосовых орехов. Переглянувшись с напарником, они выпрыгнули из лодки и закружили по берегу, определяя, куда побежала эльфийка.
Следов было неожиданно много, она как будто металась по берегу, не зная, куда податься. Часть следов пересекались, а вот тут она присела на поваленный ствол, переводя дух. Припав к дереву, он втянул ноздрями её запах, почувствовав, как чресла наливаются силой. Судя по количеству следов, она не спала всю ночь, ища выход с острова. Тем лучше для них — измотанная и уставшая, она будет лёгкой добычей, а он возьмёт её первой. Пусть она была не столь красивой, как троллиха, но если не смотреть на лицо, можно неплохо провести с ней время.
Повинуясь чутью, они не стали проверять все следы, а потянулись к центру острова — она должна быть там. Азарт и желание успеть первыми не заставило их утратить осторожность. Обидно будет попасть в засаду и пропустить свою очередь из-за раны. Напарник слева коротко рявкнул, бросив взгляд на него, Ксанзис увидел в его груди кучу торчащих палочек. Метнувшись вправо, он услышал свист и почувствовал, как в его груди разливается нестерпимая боль, тут же сменившаяся онемением. Судорожно вздохнув, он хотел огласить окрестности боевым кличем, но вторая стрела, вонзившаяся в грудь, опрокинула его на спину, и набранный воздух стал вспузыривать кровь из пробитого лёгкого.
* * *
Трайрис был охотником-одиночкой, и хорошо разбирался в следах. Но эльфийка, казалось, носилась по острову без остановки всю ночь, истоптав всё вокруг. Были они разной свежести, и везде стоял запах её пота. Сейчас она могла лежать в какой-нибудь лощине, сморённая крайней степенью усталости, а он мог пройти мимо, так и не заметив, запутавшийся в сети следов. Паника жертвы сыграла ей на руку: тролли великолепные нюхачи, и затаись она сразу, быстро бы нашли её по следам. А так их было столько, будто на острове была не одна, а десяток эльфиек.
Услышав женский вскрик, определил, откуда он прозвучал, и стремительно побежал в том направлении. В воздухе стоял сильный запах крови, будоража ярость, но два мёртвых тролля приглушили её, заставив действовать осторожно.
Убедившись, что убийцы рядом нет, он стал разбираться в прошедших событиях. Поляна была истоптана, но следов троллей на ней было немного. Чем бы она ни убила их, смерть к ним пришла очень быстро. Но, как будто этого было мало, эльфийка не только убила их, но ещё и располосовала тела.
Ножи, дротики и одно копьё пропали, как и фляжки, а вскоре он обнаружил причину ярости эльфийки. Ксанзис перед смертью успел ранить её броском копья, оно до сих пор валялось, вымазанное синей кровью. Подойдя поближе, увидел небольшую лужицу и несколько капель крови, цепочкой идущие, в сторону павших. Пятку что-то укололо, и Трайрис почувствовал, как нога немеет.
