М.Я.У

Впрочем, он и без электронного переводчика догадывался, что ему хочет сказать нечисть. И не ошибся: ПэХа бесновался, обвинял Беду во всех смертных грехах, в испорченной жизни.

— Не гони! — скривил рожу Беда. — Ничего страшного не произошло. Встретитесь, объяснитесь, будете друг к друг в гости летать. Нам же сегодня уезжать.

— Это тебе ницего стлашного! А я хоцю на ней женица! Я тепель, как полядоцный цёлт, плосто обязан на ней женица!

— Чего? — ошалел Колька. — Да у тебя ещё женилка не выросла! Кроме того, какая женитьба? Я тебе ясно сказал: мы сегодня уезжаем.

— Посляк! — взорвался чертёнок. — Если хоцес, то мозес уеззать, а я остаюсь здесь. Я выбилаю свободу! Я выбилаю демоклатию! Я выбилаю насе, целтяцье госудалство, котолое мы здесь стлоим вместе со свободолюбивым уклаинским налодом! Налодом, котолый дазе длуг к длугу облассяется 'пан'. А 'пан' в уклаинском языке — это одно из названий цёлта. Лазом нас багато, нас не подолаты!

— Какое, ты сказал, государство? Чертячье???

— Да, целтяцье! И не стлой из себя идиота! Ты плекласно знаес, кто на самом деле этот Йухценко. И это пелвый в истолии слуцяй, когда цёлт становится главой госудалства! Я хоцю зить в госудалстве своего, целтяцьего налода! Я остаюсь здесь! Мы, целти, будем плавить этой стланной!

— Придурок! — рыкнул Беда.

— Сам дулак! — привычно огрызнулась нечисть.

— Теперь прекрати мельтешить перед глазами, сядь и выслушай. То, что я тебя другом считал, тебе начихать, я знаю. Тем хуже для меня! В следующий раз буду осмотрительней в выборе друзей. И если ты меня решил предать, как друга, то я пока ещё остаюсь твоим начальником и приказываю тебе возвращаться с нами в Москву. Учти, у нас длинные руки, мы тебя достанем, где угодно! От нас не спрячешься! Молчать, когда с тобой старший по званию разговаривает! Чертячье государство захотел? Ты что, не видел, как из вашего Йухченко-Юрчика ведьма Вия верёвки вьёт? Да и хрен бы с этой ведьмой! Но он же под полным контролем своей жены, американской шпионки Клары, которая его подчинила даже не магической силой, а при помощи техники. И не ваше, чертячье, это будет государство! Вас просто теми же самыми секретными технологиями подчинят себе, и вы будете не хозяевами страны, а низшей, презираемой расой, используемой для грязной работы! Ты этого хочешь?

Пламенную речь Беды прервал звонок мобильника. Номер не определился, но он ответил.

— Коля, это я, Киевская. Срочно собирайтесь и уходите из гостиницы. Мне сообщили, что вас разыскивает Служба безопасности Украины. Они вас ищут на вокзале, в аэропортах и по гостиницам. Вам нужно срочно уезжать!

— Каким способом уезжать? Ты же говоришь, что аэропорты и вокзалы перекрыты.

— Перекрыты! И, скорее всего, пункты перехода российской границы. Поэтому я вывезу вас на машине на белорусскую границу. Встречаемся через полчаса на парковке возле гостиницы.

Морковкина не соврала и не перепутала.

— Вон они! — ткнула Лёля пальцем в окошко 'Фабии' на выходящих из чёрной 'Волги' троих мужичков. — Номера на машине — СБУшные.

Но было уже поздно. 'Фабия', обогнув кольцо вечной пробки на метро 'Левобережная' и проскочив под мостом с линией метрополитена, вырвалась на Броварской проспект и взяла курс на северо-восток.

Прекрасное трёхрядное шоссе после Броваров сузилось до двух полос. Уже в Черниговской области Лёля свернула на какую-то местную дорожку, соединяющую два шоссе, ведущие из Киева в Чернигов по разным берегам Десны. Крошечная 'Шкода' не отличалась плавностью хода, и убитая дорога вытрясла из пассажиров душу, но спасительница была довольна:

— Зато никто не додумается нас здесь перехватывать.

Перед самым Черниговом Морковкина свернула на запад, и спустя минут сорок въехала в деревушку с названием Шмаевка.

— В общем, так: часа через полтора здесь будет проходить автобус Чернигов-Мозырь. Я вас перевезу на ту сторону, в посёлке Кирова вы сядете на автобус и через три часа будете в Мозыре. А там — хоть на поезде, хоть на автобусе до Минска.

— На всякий случай разделимся, — предложил Колька. — Элка с Генрихом поедут с тобой, а мы с Осланом пройдём пограничный контроль вместе с пассажирами автобуса.

Вещи, естественно, остались в Лёлькиной легковушке, и Беда с Чуваком принялись ждать автобус налегке, если не считать Колькиной барсетки с документами и старомодного портфеля Чувака.

Автобус пришёл даже раньше графика, водитель с удовольствием продал билеты нежданным пассажирам и вырулил к украинской стороне пограничного перехода. Белорусские пограничники должны будут встретить прошедших контроль за мостом через Днепр, рядом с Кирова .

В зоне пограничного контроля они увидели Морковкину, и та незаметно подняла вверх большой палец, показывая, что переброска Цыплаковской и Деринга прошла успешно. У Беды отлегло от души, и он даже решился спросить у таможенника, что за ураган прошёл по территории пограничного пункта.

— Какой там ураган?! Перепившиеся танкисты с какими-то бл...дями вчера в Белоруссию ломанулись. Не только у нас, но и у соседей все шлагбаумы и заборы посносили. Сегодня утром утраханные девицы возвращались, собрали толпу корреспондентов и жаловались, что их по прямому указанию Бацьки захватили белорусские спецслужбы, насильно удерживали где-то в лесу, измывались над ними, как могли. А на самих клейма ставить негде: шлюхи шлюхами! Хоть и строят из себя представительниц какого-то женского политического движения . Когда у нас бардак закончится, придётся ещё и танк из Белоруссии вывозить! — махнул рукой огорчённый служивый.

Беда, причастный к случившемуся бедламу, не выдержал и громогласно заржал. Его хохот привлёк внимание человека в штатском, неотступно следовавшего за пограничником, изымавшим миграционные карты пересекавших границу иностранцев.

— Николай Петрович Беда? — удостоверился пограничник, посмотрев Колькины документы. — Пройдёмте с нами, пожалуйста.

В крошечном вагончике, куда отвели Кольку, гражданин в штатском представился капитаном СБУ и махнул перед его носом какими-то 'корочками'. Капитан сообщил, что Беду задерживают как находящегося в розыске по линии этой конторы. Пытался контрразведчик 'раскрутить' и Ослана, тоже севшего в автобус в Шмаевке, но тот предъявил какой-то экстрасенсовский диплом. Капитан вспомнил его лицо, несколько лет назад постоянно мелькавшее на экране, и отстал: заподозрить в столь известной личности 'боевика-спецназовца', как было указано в ориентировке, у него не хватило фантазии.

Хотя Беда и пытался качать права, демонстрируя журналистские удостоверения и требуя российского консула, никого это не тронуло. Его быстренько втиснули на заднее сиденье джипа с тонированными стёклами, зажали между двумя мордоворотами, и автомобиль без остановок понёсся в Киев.

Колька внешне уже знал штаб-квартиру СБУ, и теперь имел возможность познакомиться с ней изнутри. Впрочем, особой разницы между зданиями на Лубянке и на Владимирской он не заметил. Что было не удивительно: и то, и другое строились для одной и той же конторы, для одних и тех же целей.

'Опасного боевика' доставили прямо в кабинет Ржачко, имевшего с Колькой личные счёты, и тот встретил его как старого знакомого: дружелюбно поприветствовал на пороге, предложил на выбор чай, кофе, коньяк. Беда уже давно прекратил мандражировать, поэтому тоже держался спокойно. Особо его веселило то, что конвоиры панически боялись арестанта. По обрывкам услышанных реплик он понял, что его принимают за какого-то супермена, представляющего смертельную опасность. Видимо, поэтому с него и не сняли наручники.

'Лизнув' из бокала прекрасного коньяка, он не преминул подколоть своего бывшего собутыльника.

— Что ты там своим держимордам про меня наврал? Они же от каждого моего взгляда шарахались? Тебе, Игорь, не кажется, что ты меня с кем-то другим перепутал?

— Не перепутал, Коля! Законспирировался ты, конечно, недурно, но ведь и меня американцы не только водку пить обучали! Хочешь знать, что мне о тебе известно? Я расскажу!

Ржачко откинул экран ноутбука, покрутил колёсико подключенной к нему мыши и принялся вещать со скучающей интонацией:

— Беда Николай Петрович, майор ФСБ, начальник сверхсекретного отдела, находящегося в прямом подчинении Директора Федеральной службы безопасности. Численный состав и род деятельности отдела засекречены даже от руководителей структурных подразделений службы. Недавно секретным Указом Президента России был награждён орденом за успешное выполнение особо важного задания за границей. Скорее всего, это задание было связано с операцией по противодействию ликвидации американцами 'террориста ? 1' Ибн Ладома, в ходе которой американские 'морские котики' понесли огромные потери. Николай Петрович Беда присутствовал во время последнего, неудачного испытания американского супер-самолёта. Благодаря спецоперации, проведённой майором Бедой, кандидат в президенты Украины Андрей Йухченко, был отравлен — предположительно диоксином — и едва не выбыл из предвыборной гонки. Буквально вчера майор Беда сорвал выдвижение танков, верных президенту Йухченко, в Киев. А его присутствие в момент неудачной попытки вооружить участников митинга на Майдане позволяет подозревать майора Беду в причастности и к этому происшествию. Не исключено, что и срыв ввода в Киев подразделений внутренних войск — дело его рук или рук сотрудников его отдела. К сожалению, успевших улизнуть за границу Украины.

Ржачко с довольным видом откинулся в кресле и счастливо захихикал.

— Ну, вот видишь, Николай, тебя разоблачили! Теперь тебя будут судить. Ну, естественно, после того, как ты добровольно (или не очень) расскажешь мне и моим американским друзьям все подробности деятельности своего отдела и некоторые другие известные тебе секреты.

— А если не захочу?

— Захочешь, Коля. Захочешь! Ты сейчас полностью в моей власти.

— Ты уверен? — засмеялся Беда. Он поднял перед лицом скованные руки. — Ты думаешь, у меня нет возможности избавиться от этого и спокойно уйти?

— Кто тебя выпустит? Коля, ты же профессионал, системы безопасности у вас в конторе и у нас схожие. Правда, наши немного усовершенствованы с помощью американских друзей. Поэтому не смеши мои тапочки!

Майор улыбнулся, и внятно произнёс куда-то в пространство:

— Надоели мне эти наручники. Ты знаешь, что нужно делать.

— Конечно знаю! — обрадовался генерал. — Сейчас ты подпишешь обязательство о сотрудничестве со мной и с ЦРУ, и мы начнём серьёзный разговор. Договорились?

— С Вовой не забудь связаться! — прежним тоном произнёс Колька.

— С каким Вовой? — удивился Ржачко.

— А ты что, Вову не знаешь? Вова — это голова! — засмеялся пленник и метнул по лакированному столу свои кандалы.

Рука председателя СБУ дёрнулась к краю стола.

— Не суетись. Твоя тревожная кнопка не работает... Ну, что, убедился? Электрозамок на входной двери будешь проверять, или на слово поверишь, что он тебе не подчиняется? Да, кстати, телефонные линии тоже не работают. Не трусь, я тебя не трону! Ты мне целым и невредимым нужен.

Ржачко разозлился.

— У тебя что, крыша поехала от переживаний?

— Не хами! В твоём положении нужно вести себя вежливо и корректно!

Трель мобильника прервала пикировку. Телефон председателя СБУ был настроен на достаточно громкий уровень звука, и Беда услышал удивлённый голос помощника генерала.

— Игорь Петрович, телефон задержанного автоматически включился, и позвонивший по нему требует передать трубку Беде.

— А кто звонит?

— Не знаю, пан генерал. Он не хочет представляться.

— Так выключи аппарат!

— Я выключал, но он снова включается...

— Так батарейку вытащи!

— Есть!

Не успел Ржачко убрать мобильник в карман, как он заиграл гимн России. От удивления контрразведчик на несколько секунд впал в ступор. Неожиданно аппарат заговорил голосом колькиного шефа.

— Здорово, коллега. Директор ФСБ Вадим Вадимович Пердюков беспокоит. Ну, и какого хрена ты выделываешься? Тебя же по-человечески попросили передать трубку майору!

— Здравствуйте, господин полковник, — ехидно сделал ударение на последнем слове Ржачко, имевший звание генерал-полковника. — Мало ли что Вы просите? Вы для меня не то, что не авторитет, Вы для меня — никто! Полковник!

— Не хами, Игорёк. Открой свой ноутбук, там у тебя на рабочем столе новая папка появилась с названием 'Ржачко'. Тебе будут интересны документы, которые в ней лежат. Прочитаешь — звони.

— Слушай, может, лучше я машину поведу? — предложил Беда, глядя на прыгающие по рулю руки Ржачко, круглое жирное лицо которого, обычно имевшее кирпичный цвет, отливало смертельной белизной.

— Ничего, доедем! — заверил генерал, но скорость всё-таки сбросил: на московский рейс Беда уже не опаздывал. — Ты хоть можешь мне объяснить, как это возможно? У меня же не идиоты служат среди тех, кто обеспечивает безопасность линий моих связей. У них на вооружении новейшие американские программы, суперсовременное оборудование. У меня, как технаря, ракетчика, это просто в голову не укладывается!

— Ты же профессионал, и должен понимать, что на твой вопрос тебе никто не ответит. Тем более, зная про твою работу на ЦРУ. Твоя подписка о сотрудничестве с нами — всего лишь некоторая гарантия, что ты не сольёшь информацию обо мне и моём отделе американцам. Но делиться с тобой какой-то дополнительной информацией никто не будет. Извини, Игорь... Кстати, кроме скачки содержимого твоего компьютера и сервера СБУ пришлось произвести низкоуровневое форматирование их жёстких дисков, чтобы невозможно было восстановить кое-какую информацию.

— Дай закурить!

— Ты же бросил.

— Дай. Не каждый день принимают решение об отставке с должности председателя СБУ.

— Может, не стоит?

— Когда генерал-полковника и руководителя спецслужбы переигрывает майор, начальник отдела, без году неделя работающий в конторе, выход один — немедленная отставка. Положено тебе это знать или нет, но на моём компе была информация об агентах, работающих на нас в ФСБ. Ты, наверное, какое-нибудь повышение получишь за это...

— Не я, — отмахнулся Беда и подмигнул счастливой рожице ПэХа, вольготно разлёгшегося на широченной передней панели ржачковского 'Мерседеса'.

Часть 7. Вставай, проклятьем заклемённый

Март заканчивался. Припекало весеннее солнышко, и Беда с огромным удовольствием покидал госпиталь, где ему в область среднего уха вживляли чип, при помощи которого он теперь мог слышать чертячьи переговоры без наушников. Спасибо Ослану, предусмотревшему возможность включения-отключения аппарата, иначе бы майор просто свихнулся, слушая трескотню нечисти, не умолкавшей даже ночью. Клинические испытания гаджета, как любил говорить Хомячков, прошли успешно. Беспокойства он не доставлял, работал безукоризненно (зря, что ли, японцы старались?), и врач, некогда тиранивший Кольку на даче ФСБ в Подмосковье, дал 'добро' на выписку.

В планах Николая на сегодня значилась прогулка в Ботанический сад, но выйдя из проходной госпиталя, он с сожалением понял, что Пердюкову нужно срочно меня фамилию на Обломов. Директор ФСБ жестом пригласил майора в машину.