М.Я.У

— А ты здесь отдыхаешь, что ли?

— Отдыхаю! — состроил невозмутимую морду майор. — Слушай, а ты разве всё ещё служишь? До меня доходили слухи, что после нашей встречи с девочками тебя белорусы за задницу взяли...

Недолях поморщился, будто от зубной боли.

— Лучше не напоминай! Спасибо Вие Абрамовне и Андрею Викторовичу! Обменяли меня на какого-то белорусского шпиона. Иначе бы до сих пор парился в тюрьме. Хотели меня разжаловать и выгнать из армии, но они тоже заступились. Майорское звание, правда, так и не присвоили, но защищать независимость Украины позволили. А твои друзья не местные?

— Мы — севастопольцы! — гордо ответил Андрей Судоплатов, депутат горсовета, сопровождавший Морковкину с Бедой.

— Ребята, неприятность у меня! Везли на учения мой танковый батальон, а в Инкермане какая-то блондинка-идиотка чуть под колёса головному тягачу не влетела. Водителю, чтобы эту дуру не раздавить, пришлось тягач разбить. Теперь вся колонна намертво застряла в Инкермане. А чтобы улицы разблокировать, надо тягач куда-нибудь утащить.

— Номер машины хоть запомнили?

— Какой там номер! Марку даже не запомнили, насколько быстро это всё произошло.

— Ну, так дёрнули бы тросом, да и дел с концом! — дал совет Колька, у которого отлегло от души от того, что у Лёли не будет неприятностей.

— Легко сказать! Мы уже все тросы порвали, что смогли разыскать! Тут корабельный канат требуется. Подскажите, где штаб флота находится? Думаю, если там попросить, хлопцы не откажут.

— Российского? — сделал невинные глаза Судоплатов. — Так это вон там!

Капитана едва удар не хватил.

— Какого российского? Зачем мне штаб флота наиболее вероятного противника? Где штаб нашего, украинского флота!

— А-а-а... Тогда не знаю! — продолжал издеваться Андрей. — Они где-то в такой дыре обосновались, что нормальный человек туда и не сунется. Тебе лучше на Северную Сторону перебраться, там поспрашивать. Хотя сейчас ты в штабе вряд ли кого-нибудь найдёшь: рабочий день заканчивается. Или просто напрямую к капитанам кораблей обратись, может, выручат.

Недоляху посоветовали поймать такси, чтобы добраться на Северную Сторону бухты, и тот, счастливый, помчался ловить машину. Совет был тоже не без издёвки: буквально в ста метрах находился причал катеров, совершающих регулярные рейсы через бухту, а уговорить таксиста отвезти украинского вояку на Северную Сторону можно было лишь за очень солидные деньги. Кроме того, тридцать пять километров по вечерним пробкам — удовольствие спорное, да и растянутое во времени. Тем более, бригада, скупающая буксирные концы у боцманов 'фуфлота', недавно доложила, что заканчивает свою работу.

— Капитан, капитан! Никогда ты не будешь майором! — пророчески продекламировал Ослан старый стишок, наблюдая за безуспешными попытками Недоляха уболтать гонористых в разгар курортного сезона севастопольских таксистов. Впрочем, когда московско-киевско-севастопольская компания возвращалась с Графской пристани, капитана на стоянке такси уже не было.

Засели потянувшиеся активисты форума севастопольского городского сайта и российские гости прямо над пристанью, с которой через бухту отправлялись морские трамвайчики, в неплохо декорированном атрибутикой Гражданской войны ресторанчике 'Чапай'. Морковкину приятно удивили цены заведения, казавшиеся просто смешными в сравнении с Ялтой, находящейся всего-то в восьмидесяти километрах. Правда, уйти пришлось довольно рано: сказывалась усталость после переезда из Цхинвала. Да и главные события, ради которых Беде и Чуваку пришлось заглянуть в Севастополь, должны были разворачиваться с утра: Вова Иващенко сообщил, что после доклада о нейтрализованной танковой колонне отряд российских кораблей вышел от Кавказского побережья в сторону Крыма.

Утро на волноломе у входа в Севастопольскую бухту встречали сотни две людей, часть из которых держала флаги России, Севастополя, ВМФ СССР и Андреевские. Среди оживлённо переговаривающихся встречающих, большинство из которых знали друг друга, затесались Морковкина, Беда и Чувак.

— Вон туда посмотрите! — с гордостью ткнул пальцем вглубь бухты Судоплатов. — Ребята вчера вечером постарались!

Прямо напротив Графской пристани на откосной стенке минно-торпедного склада сиял свежими красками огромный нарисованный российский триколор.

Первым на базу Черноморского флота должен был возвратиться малый ракетный корабль 'Мираж', знакомый Беде и Ослану по событиям в Поти. Но, как сообщили севастопольцы, к его встрече готовились не только пророссийски настроенные 'сепаратисты'. От причальной стенки навстречу ему отвалил украинский витязь — ракетный катер 'Каховка' с бортовым номером U-154. Такой же, как потопленные у берегов Грузии и взорванные у причалов Поти противники 'Миража'.

— Куда он выперся?! — захохотал севастпольский депутат. — У него же всего один двигатель исправен! Ну, что-то будет, когда они встретятся!

Капитан 'Каховки', похоже, сам не знал, что будет. Ибо приказ произвести демонстрацию военно-морской мощи Украины поступил 'с самого верха'. А поскольку его корыто, дребезжащее давно выработанным ресурс мотором, на данный момент оказалось единственным, способным самостоятельно передвигаться по бухте, задачу возложили на него. Причём, с жёсткой формулировкой: делай всё, что угодно, но ни один российский корабль в бухту зайти не должен!

Окутанная клубами солярочного чада, вырывающегося из всех щелей, 'Каховка' неуверенно шла в бессмертие, чтобы либо погибнуть со славой, либо на весь мир прославить Военно-морские силы Украины их первой молниеносной викторией...

Беда включил 'переводчик с чертячьего на русский'.

— Видишь этот корабль?

— Эту глязную и вонюцюю лодку? — сморщился ПэХа

— Угу. Сможешь собрать компанию, чтобы как следует на ней пошалить?

— Да кто солгласится с этой вонюцькой связываться?

— А надо!

— Коля, только лади длузбы с тобой! Стобы не позолиться пелед товалиссями, я сам пойду. Сто делать?

— Да хрен его знает! — пожал плечами Беда. — Ну, тряпку какую-нибудь в топливопровод им засунь, чтобы сразу вытащить не могли. А там ещё что-нибудь придумаем...

Чертёнок кивнул и незаметно шмыгнул в сторону катера.

Через минуту прямо посреди фарватера военных кораблей двигатель 'Каховки' пару раз чихнул и заглох. Было хорошо видно, как после безуспешных попыток запустить его снова, в машинное отделение побежали мотористы. Но все их старания пропали даром: бортовой номер U-154 застыл на месте, как приклеенный, неуклюже раскорячившись посреди ФВК. Поднявшийся из катерных недр механик беспомощно развёл руками. Наверное, будь посудина поближе к зрителям, матюки капитана можно было бы расслышать, но и по артикуляции, видимой в бинокль, кое-кто догадался, что он не молитву читает. Над 'Каховкой' взлетел сигнал 'Стою без хода. Не могу управляться'.

— Картина Репина 'Приплыли!' — заметил кто-то из береговых зевак.

Стоящий тут же российский корреспондент схватился за мобильник:

— Аллё! Передаю из Севастополя. Украинский флот демонстративно перекрыл вход в бухту! Возможно, это политическая провокация!..

Лёгкий утренний ветерок доносил с катера солярочную вонь и звяканье гаечных ключей. Но его рахитичных дуновений вполне хватило на то, чтобы обезноженный U-154 начал уверенно дрейфовать к волнолому. С вполне предсказуемыми перспективами повреждения корпуса о далеко выступающую в море железобетонную конструкцию. Понимал это и капитан 'Каховки', слова которого уже можно было расслышать.

— Срочно! Радио на берег! Прошу, вашу мать, буксир!

Спустя полчаса берег внял его мольбам, и от стенки отвалила ещё одна краса и гордость ВМСУ — буксир 'Красноперекопск'. Старый и зачуханный, как говно мамонта. На свете вряд ли остались люди, которые помнили бы его молодым и лощёным. Который год 'фуфлот' не мог наскрести ни гривны на покраску этого увешанного старыми покрышками дредноута...

Помощь прибыла вовремя. Правда, обнаружилось, что на 'Красноперекопске' куда-то исчез буксирный конец, ещё вчера валявшийся на палубе. Боцман буксира картинно хватался за голову, колотил себя кулаком в грудь и клял негодяев, 'свистнувших' казённое имущество, едва он позволил себе отлучиться к семье.

— Писец! — со знанием дела сказал кэп 'Каховки', точно помнивший, что на его ракетном катере подобное имущество ещё вчера утром имелось, а к вечеру, когда прибыл за помощью капитан-танкист, куда-то запропастилось.

Окончательного гламура мизансцене добавило появление российского 'Миража', как раз нацелившегося на прохождение входных створов.

Надо сказать, что на российском малом ракетном корабле возня на фарватере ударной группировки 'фуфлота' была воспринята с очень большим подозрением. Так что, когда 'Красноперекопск' от безнадёги боднул своими покрышками 'Каховку' и начал отжимать ракетный катер к берегу, на российском корабле сыграли боевую тревогу. На всякий случай.

Исполняя команду на тестовый проворот, шевельнули стволами артиллерийские автоматы 'Миража'. Вот тут-то на катере с буксиром и поняли, во что они влипли!

— Вы что? Охренели?! — заорали по громкой связи с 'Каховки'. — Не стреляйте! Мы ж не специально, бляяяяяя!

'Мираж' обесточил артиллерийскую башню, чуть принял в сторону, обогнул застывшую на фарватере украинскую парочку и под приветственные крики с берега, хлопки фейерверка и махание российскими флагами пошёл к пирсу, нагло поблёскивая спешно подкрашенными после недавнего боевого использования трубами пусковых установок противокорабельных ракет.

С кормы малого ракетного корабля кто-то из команды ехидно показал 'Каховке' буксирный конец. И только Беда с Осланом узнали в хулигане переодетого кандидата математических наук, в голодные 1990-е ударенного упавшим с полки сырком. Правда, это откровенное глумление над их проблемой на 'Каховке' и 'Красноперекопске' никакого отклика не встретило. Просто потому, что обеим командам было не до того: они радостно обнимались, облегчённо осознав, чего им только что удалось избежать .

Кроме Деринга, 'Мираж' привёз ещё и приказ Пердюкова возвращаться в Москву, переданный Генрихом Беде при встрече. Причём, возвращаться фактически немедленно: военный борт ждал в аэропорту 'Бельбек' через пять часов. Впрочем, такая срочность не помешала наскоро, из разовых пластиковых стаканчиков отметить вместе с 'сепаратистами' победу русского оружия в Южной Осетии и Севастополе. Один из которых, депутат Андрей Судоплатов, и вызвался забросить сотрудников МЯУ в 'Бельбек'.

Выехали, конечно, с приличным запасом, да и маршрут изменили в сравнении со вчерашним, решив объехать Инкерман по прямой трассе Севастополь-Симферополь. Правда, заскочить на окраину Инкермана всё-таки пришлось, чтобы забросить дочь Андрея, двенадцатилетнюю симпатичную девочку, к родителям жены. И здесь встали в пробку: на перекрёстке улиц Чернореченской и Узловой в танк, выворачивающий со второстепенной дороги, врезался грузовик ЗИЛ-130. Следом за единственным танком, шедшим своим ходом, на Узловой в колону выстроились огромные 'Ураганы' с платформами. Первый из них тащил на буксире собрата со смятой кабиной, впечатавшегося накануне в угол дома. Как потом выяснилось, после срыва безбашенной Морковкиной плана украинского Министерства обороны по блокированию российских военных частей батальон Недоляха решили потихоньку перегнать на станцию Инкерман-2, погрузить на железнодорожные платоформы и без особого шума вернуть в Черниговскую область. Но 'без шума' снова не получилось.

Мало того, что свидетелями необычного ДТП стали сотни людей, у Недоляха хватило ума вступить в разборки с ГАИ, щеголяя своими 'крутыми' знакомствами с Шимотенко и Йухченко. Возможно в Черниговской или Кировоградской области такие 'понты' сработали бы, но не в Севастополе, где уже почти год по городу беспрепятственно ездила 'Волга' с надписью на заднем стекле 'Йухч — чмо'! Сквозь приоткрытое стекло медленно крадущегося джипа Судоплатова Беда стал свидетелем потрясающего диалога между инспектором и участниками происшествия.

Флегматичный старший лейтенант невозмутимо допрашивал водителя ЗИЛа:

— Вы что, не видели танк, когда выезжали на перекрёсток?

— Видел, конечно!

— А почему его не пропустили?

— Так у меня же преимущество: я по главной дороге ехал, а он со второстепенной выезжал. Кроме того, у него ещё и помеха справа была.

Гаишник что-то пометил в протоколе и обратился к Недоляху.

— А Вы, когда выезжали на перекрёсток, не видели, что у вас помеха справа, движущаяся, к тому же, по главной дороге?

— Видел, конечно!

— А почему не пропустили?

— Да он что, дурак?! Я же — на танке!!!

Беда прикрыл окно и повернулся к экстрасенсу.

— Похоже, ты прав, Ослан: не быть Недоляху майором!

Вадим Вадимович явился в офис на Большом Златоустовском, как всегда, вечером, когда Колька домучивал отчёт Иващенко по итогам Пятидневной войны о перспективах использования снабжённых элементами искусственного интеллекта сетевых ботов на основе фантом-технологий. Его голова, забитая переживаниями из-за элкиного нежелания его видеть, с трудом переваривала очередной технологический прорыв Вовы, способный в очередной раз радикально изменить в пользу России расстановку сил на фронтах невидимой войны со Штатами. Посему приход директора ФСБ он вспринял даже с облегчением, несмотря на жёсткий нагоняй устроенный ему Пердюковым за самодеятельность с участием в зачистке окрестностей Цхинвала.

— Здорово, герой! — поприветствовал Беду шеф.

— Опять издеваетесь, господин директор Федеральной службы безопасности?

— Да не издеваюсь, а факт констатирую.

Вадим Вадимович выгрузил из пакета бутылку водки и закуску, расфасованную в супермаркете по пакетикам.

— Я просто вас к наградам представил за успешное выполнение заданий в условиях боевых действий.

— Так ведь раньше пяти лет с момента предыдущего награждения — нельзя! У нас только Элке орден светит.

— Брось Коля! Продавили мы с товарищами у этого долбоё*а изменения в его указ. Теперь можно награждать раньше пяти лет, если человек какой-либо подвиг совершил. Ну, а ваши действия вполне подпадают под это условие. Подвиг, не подвиг, но личную отвагу в боевых условиях проявили, с заданиями справились. И даже вполне успешно. А кое-что и перевыполнили.

Пердюков вынул из кармана диск и протянул Кольке.

— Посмотри кино!

Видеоролик представлял собой сценку популярной украинской шоу-группы '95-квартал', обыгрывающий российский комедийный сериал 'Наша Раша'. Только героями пародии, названной 'Наша Америкаша', были Йухченко, Собакашвили и американский вице-президент, выступавшие под видом бестолковых московских гастарбайтеров Джамшута с Равшаном и их прораба. Обычно пародии хорошо воспринимаются, когда герои пародируют прототипов. Но пародия на пародию воспринимается уже как кривляние.

— Смешной цирк, — вежливо заметил Беда, никогда не замечавший за Вадимом Вадимовичем тяги к столь низкому жанру.

— Это не цирк, а литературно обработанный реальный диалог, записанный твоей 'закладкой' в кабинете грузинского президента! Хорошо сработал! — похвалил шеф, поднимая вторую стопку. — А ещё любопытнее — вот это!