М.Я.У

— Вы знаете, тут наши негра убитого нашли в грузинской форме. Американца. А когда стали его обыскивать, он оказался в женских трусах! Представляете?!

За день гостям эта история про негра в женских трусах уже обрыдла, но, чтобы не обижать хозяина, Николаю и Ослану пришлось в очередной раз поражённо качать головами и изображать ужас на лицах.

Вскоре в гости забежал брат хозяйки, тоже Алан. Наскоро перекусив, он рассказал, зачем пришёл.

— Тут наш президент Коготы объявил, что с завтрашнего дня брошенные грузинские деревни сносить будут. А там же столько живности осталось! Я тут совсем рядом видел два улья с пчёлами. Помогите забрать! Жалко будет, если их тракторами раздавят или сожгут. Там и коровы брошенные есть, но я пчёл развожу, мне коров не надо...

Рассужения Алана посчитали разумными и решили спасти жизни пчелиных семей. Так всей толпой, кроме хозяйки и Элки, заявившей, что терпеть не может пчёл, и двинулись в сумерках через лесок.

Морковкину оставили стоять 'на шухере'.

— Ты хоть стрелять умеешь? — поинтересовался Беда, оставляя давнюю знакомую дежурить на тропинке.

— Алан показал, куда нажимать, если что... — смутившись, потупила глаза Лёля.

Какой часовой из дамы в домашнем халате, комнатных тапочках, с очками на носу и пулемётом Калашникова на шее, Колька убедился буквально через пару минут, отойдя метров на двадцать и нырнув в кустики (выпитое вино уже просилось наружу). Где-то в отдалении хрустнула ветка, и киевлянка, как её учили, громко отбарабанила:

— Стой! Кто идёт?

Беда тоже напрягся, сдвигая на бок выданный мотопехами кому-то из осетин трофейный АКМС. С тропинки, ведущей от города, послышался мужской голос.

— Свои! Эта ми, марадёры. Тут, гаварят, каровы брошенные ходят...

— Тогда проходите! — мотнула Лёля автоматным стволом в сторону села.

Майор беззвучно захрюкал и пустился догонять товарищей, не дожидаясь, пока Киевская закончит инструктаж собратьев по грабежу, как не нарваться на огонь тех, кого она караулит.

— Слушай, весь вечер хотел тебе рассказать! — вцепился в Беду Алан ?2, дожидавшийся его на краю брошенного села. — Тут наши негра убитого нашли в грузинской форме. Американца. А когда стали его обыскивать, он оказался...

— Неужели в женских трусах!? — не в силах больше терпеть, захохотал Колька.

— Не веришь, да? Мамой клянусь! Это же надо!

Пчёл в лучшем виде доставили к новому месту жительства и, едва-едва успев до начала комендантского часа, вернулись доедать ужин.

Дамам и мужчинам хозяева выделили по комнате, и Беда с Осланом перед сном расселись прямо на балконе полюбоваться горами и допить початую бутылку домашнего вина. В этот момент зазвонил колькин телефон.

— Привет! — чирикнул в трубку бодрый Вова Иващенко. — Ну, как там у вас? Шеф занят, просил меня справиться.

— Нормально всё! — благодушно протянул майор. — Вот, сидим с Осланом на балконе, смотрим на горы, попиваем домашнее вино. Это тебе, брат, не шмурдяк из супермаркета! Ослан не даст соврать.

— А вот поиздеваться тебе не удалось! — засмеялся Вова. — Я к вину равнодушен. Ты же заешь, что я больше по пиву выступаю. Как у вас там обстановка? Не стреляют?

— Ну, и дурак! Никакое пиво со здешним вином не сравнится! — поставил на место подчинённого начальник отдела. — Как не стреляют? Постреливают время от времени. Особенно, когда снайпера в горах обнаружат. Кстати, Ослан, видишь во-о-о-н там красную точку? Это как раз и есть грузинский снайпер, а светится у него лазерный прицел. Сейчас начнётся!

И в подтверждение слов Беды где-то за спинами эфэсбэшников, кайфующих на балконе, застрекотал крупнокалиберный пулемёт. Следом рявкнул орудийный выстрел, второй, третий.

— О! Гаубицы заработали! — удовлетворённо прокомментировал в трубку Беда, наблюдая за вспышками разрывов на горном склоне. — Мазилы! Даже накрыть толком не могут!

Но артиллеристы быстро пристрелялись, и вскоре огонёк лазерного прицела снайпера погас.

— Всё-таки накрыли! Одной сволочью меньше!

Но едва стихла артиллерийская канонада, по склону в разных местах стали часто-часто вспыхивать искорки.

— Да там, оказывается, цела группа! Ну, сейчас им устроят!

Гаубицы загрохотали снова, к ним присоединились крупнокалиберные пулемёты бронетранспортёров, пушки танков и боевых машин пехоты. Разгорелась нешуточная перестрелка, видимая не только по вспышкам выстрелов и разрывам, но и по пересекающимся светящимся траекториям трассирующих пуль и снарядов. Красные огненные линии, вылетающие со склона горы, постепенно стали перемещаться всё ближе и ближе к дому Алана на балконе которого сидели Беда и Чувак, а совсем рядом от него грохотала гаубичная батарея.

— Твою мать! Мы на линию огня попали! Всё, бросаем бухать и съё...ываемся! Бегом, бля! Потом договорим! — взревел Беда, вырубил телефон, и пригибаясь от свистящих совсем рядом пуль, вслед за Осланом шмыгнул в дом под защиту метровых каменных стен.

После ночной перестрелки, в которой, к слову, никто из обитателей дома не пострадал, началась операция по прочёсыванию гор, в кольце которых располагается Цхинвал. В ней приняли участие и осетинские ополченцы, и российские военные.

С одной из групп из города вышли и сотрудники отдела МЯУ, не желавшие тупо сидеть на месте в ожидании очередного приказа с Лубянки. Хотя группа была смешанной, но люди быстро присмотрелись друг к другу, да и камуфляж, в который переоделись ополченцы и спецагенты, разительно отличался от грузинского, изготовленного по стандартам НАТО. Оружие, правда, было разнобойным: у кого российские армейские АК-74, у кого — старенькие, но надёжные АКМ. У Беды на плече болтался привычный по срочной службе АКМС, а Элке выделили лёгкий укороченный АКСУ, обычно использующийся спецподразделеними для операций в городских условиях.

Шли цепью, стараясь особо не шуметь. Впрочем, об операции грузины уже давно знали: со всех сторон время от времени доносились короткие автоматные очереди, иногда перерастающие в скоротечные перестрелки.

Так добрались до брошенных грузинских позиций с неглубокими окопчиками. По ним ночью отработала артиллерия, и кое-где в воронках от разрывов снарядов попадались клочки окровавленной одежды, а один из окопов, наскоро присыпанных свежей землёй, грузины, похоже, использовали как братскую могилу для своих погибших, воткнув в холмик над ним самодельный, связанный из палок крест.

В других окопах обнаружилось несколько автоматных магазинов, полных и опустошённых, россыпи стрелянных гильз. Особо ценными находками оказались грузинские армейские продуктовые пайки и несколько пачек сигарет с затейливыми грузинскими надписями. Но, несмотря на отсутствие в городе курева и продуктов, осетины отказались их брать.

— Если мы это возьмём, то чем тогда мы будем отличаться от грузинских бандитов?! — гордо заявил крепкий суровый ополченец по имени Руслан, к которому остальные цхинвальцы относились с явным уважением. — Вы — не осетины, вы можете взять, но мы никогда не возьмём того, что принадлежало врагу!

Под деревом, неподалёку от братской могилы, нашли труп парня славянской внешности с нашивкой УНСО на рукаве. В его карманах обнаружился паспорт гражданина Украины, уроженца Тернопольской области, а также несколько националистических пропагандистских листовок со стандартным набором лозунгов: 'Бей жидов и москалей', 'Украина — превыше всего', 'Слава Украине' и так далее. Руслан, рассматривая агитки, сокрушённо покачал головой.

— Надо же, как собаку бросили! Своих похоронили, а этого не стали! Он же с ними вместе воевал... И вообще, как жизнь обернулась! У меня, когда в армии служил, были друзья-украинцы из Тернопольской области. Один меня даже стихам Шевченко учил. До сих пор помню: як умру, то покохайте мэнэ на могили!

Беда от хохота согнулся пополам. Рядом рыдали Ослан и Элка.

— Что вы смеётесь?! — возмущённо вспыхнул Руслан. — Да, они друзьями были! И я уверен, что большинство украинцев осуждают вот этого подонка, явившегося сюда с грузинами убивать нас, осетин, и вас, русских!

— Не в этом дело! — едва выдавил из себя Колька. — Руслан, в украинском языке 'покохать' значит... как бы это помягче выразиться... оттрахать!

Осетин под дружное ржание уже всей группы густо покраснел от смущения.

— Неужто я такое наговорил?!

Проржавшись, отправилась дальше вверх по склону, но буквально через минуту сержант-дессантник, командовавший группой, дал команду остановиться, заметив в траве тонкую проволочку 'растяжки'. Одним концом проволочка была привязана к кусту, а вторым — к чеке гранаты Ф-1, примотанной к стволу дерева.

— Внимательнее под ноги смотрите! — распорядился десантник.

Но и на этот раз далеко уйти не удалось. Из кустов метрах в двухста выше по склону прогремела автоматная очередь. Стреляли по шедшему чуть впереди Ослану. Тот 'рыбкой' нырнул вперёд, чтобы укрыться в ещё одном брошенном окопчике, но от сильного удара перевернулся в воздухе, грохнувшись в укрытие спиной. Пуля, ударившая экстрасенса в район пояса, выбила целый фонтан какой-то тёмной жидкости, и у Беды, видевшего это, обмерло сердце.

Попадавшие на землю члены группы принялись палить по кустам, над которыми в разных местах возникали лёгкие дымки. И тут над окопчиком, куда упал Чувак, высунулся автомат. Длинной, в две трети магазина, очередью обсыпав кусты свинцовым градом. Грузины, решив, что у Ослана не АКМ, а пулемёт, немедленно стали отходить, огрызаясь на ходу короткими очередями. А когда стрельба утихла, сын Кавказа и Карпат, гнусно матюкаясь, выбрался наружу.

— Ослан, ты ранен? — подбежала к Чуваку Элка. — У тебя весь бок бурый!

Тот замотал головой и, только-только сообразив, что бранился в присутствии женщины, покраснел.

— Нет. Они мне флажку прострелили. Сволочи! Там же коньяк был! Двадцатипятилетней выдержки! Твари!

Больше грузины не попадались вплоть до самого хребта.

Местность прошлой ночью хорошо 'обработали' гаубицы и танковые пушки. Тут и там попадались воронки от разрывов, обрывки одежды, обломки оружия. Посреди полянки высился полуобгоревший БТР-80 со снесённой танковым орудием башенкой. Но попадание в бронированную машину было, скорее всего, случайным, поскольку БТР в момент попадания снарядом явно двигался вдоль хребта, видимо, уходя из-под огня гаубиц. Теперь он, перекосившийся из-за двух пробитых осколками скатов, стоял, уткнувшись острым носом в толстенную сосну.

Грузины ударили, когда группа поднялась метров на пятьдесят выше бронетранспортёра. После первой же очереди, вскрикнув, рухнул на землю двадцатипятилетний осетин, приходившийся, как понял Беда, родственником Руслану. Следующим схватился за плечо российский десантник, и сержант заорал:

— Отходим! Короткими перебежками! Прикрывайте друг друга огнём!

Колька, бешено вертя головой, сообразил, что грузин значительно больше сотни, и подтолкнул замешкавшуюся Элку.

— За БТР! Я прикрою!

Цыпа, добежав до машины, укрылась за скатами и принялась палить из своего короткоствольного автомата, давая возможность Беде отступить.

— Спасибо! — крикнул он плюхаясь рядом. — Руслан, давай к нам!

Осетин отступал последним. Услышав товарища, он кивнул и явно нацелился перебежать поближе. Но стоило ему сделать пару шагов, как он со стоном рухнул.

— Ты ранен? Я помогу! — предложил майор, но Руслан махнул рукой.

-Не получится! Ноги перебили. Уходите! Они с боков заходят.

— А ты?

— Уходите! И сами пропадёте, и меня не спасёте!

Мужчина поднял руку с зажатой гранатой и снова крикнул:

— Уходите! Немедленно.

Но было уже поздно. Автоматные очереди вовсю поливали открытое пространство между раненым и бронетранспортёром. Остатки группы откатились назад, а грузинские пехотинцы, обойдя БТР, начали обстреливать укрывшихся за ним Беду и Цыплаковскую.

— Быстро вовнутрь! — скомандовал Колька указывая на распахнутую десантную дверь бэтээра. Он уже захлопывал бронедверь, когда по ней хлестнули пули.

Внутри подбитой машины остро пахло обгоревшей резиной и разлитой соляркой. Боевое отделение практически не пострадало от попадания снаряда, не взрывом, а ударившей по неё массой, снёсшего башню, и Элка уже пристроилась к одному из стрелковых портов, поливая грузин попадающих в её поле зрения.

Беда быстро осмотрелся. Из полезного для них он заметил только укладку с автоматными магазинами и торчащий в углу гранатомёт, старый советский РПГ-18 'Муха' одноразового применения. Уложенные в коробки пулемётные ленты пригодиться не могли, поскольку предназначались для штатного крупнокалиберного пулемёта, сорванного вместе с башней. Да и автоматные магазины годились для элкиного АКСУ, а не колькиного АКМС, так что нужно было экономить свои патроны.

Хуже было другое. Конструкция БТР-80 позволяла вести огонь только по ходу боевой машины, а задняя полусфера оставалась неприкрытой. Оставался очень рискованный, но единственно возможный вариант уцелеть, которым Беда немедленно воспользовался. Высунувшись в проём, образовавшийся после столь варварской 'ампутации' башенки, он выпустил пару коротких очередей в сторону подбирающихся к отстреливающемуся Руслану грузинских солда и быстро нырнул под защиту брони.

— Дай сюда свой автомат, а сама возьми мой. Только патроны не транжирь! — скомандовал он Цыпе. — И запасные магазины ко мне переложи.

Выглянув наружу в следующий раз, Колька увидел, что раненый осетин, расстреляв все патроны, поднялся на колени с ножом в руках. Грузины не спешили его убивать, видимо, решив позабавиться над человеком с перебитыми голенями. Они, пригибаясь, медленно приближались к нему с трёх сторон. Майор несколькими короткими очередями из элкиной 'трещётки' заставил их зарыться носом в землю и нырнул внутрь, чтобы перезарядить автомат. Тут же по броне БТР звонко зацокали пули. Видимо, наступающие решили взять пленного, устранив неожиданно возникшую помеху. А вскоре неподалёку от бронетранспортёра громыхнул взрыв гранаты.

Беда, мгновенно высувшись из импровизированного люка, увидел, как на склон осыпаются какие-то кровавые обрывки и валятся оказавшиеся рядом с Русланом грузины. Уцелевших он уложил рядом с героем автоматным огнём.

— Руслан? — с болью в глазах спросила капитан, и Беда молча кивнул.

Их внимание привлёк какой-то рокот. Высунув наружу голову, Николай тут же нырнул назад.

— А вот теперь нам п...здец!

По склону, вслед за катящимися вниз грузинскими солдатами, в сторону БТР, превращённого во временную огневую точку, громыхал гусеницами грузинский танк. Николай и Эллада-Лютеция замерли, молча глядя друг на друга, но орудийного выстрела, который должен был прервать их жизнь, всё никак не следовало. Рокот двигателя уже поровнялся с подбитой машиной, и Беда, не выдержав, скользнул в корму БТР за тубусом 'Мухи'. Когда он выглянул наружу, Т-72 с наскоро закрашеным, но отчётливо читаемым под тонким слоем краски выпуклым словом 'Україна', уже проехал мимо, двигаясь к месту, где грузины теснили разрозненные поисковые группы российских солдат и осетинсих ополченцев.