М.Я.У

Троица, охватив 'объект ? 1' с трёх сторон, не отходила от Хомячкова ни на шаг, а вокруг них бегал Колька, загруженный, как ишак, телепринадлежностями. В таком составе и вошли в зал приёмов, где должны были встретиться президент и император.

Беде не давал покоя исчезнувший при входе во дворец чертёнок. Хоть ПэХа и пообещал ему, что никуда лезть не будет и даже наоборот постарается уговорить местную нечисть не мешать происходящему, Николай хорошо знал своего любопытного дружка, и чем дольше тот отсутствовал, тем сильнее мрачнел начальник отдела, предчувствуя недоброе.

Нечисть появилась в зале в тот момент, когда Хомячков, обутый в неудобные церемониальные туфли с лакированной подошвой, аккуратно вышагивал по скользкому полу к Его Императорскому Величеству. Причём, появилась в таких количествах, что Беда даже растерялся. Правда, агрессивности она не проявляла, а просто любопытствовала. Некоторые даже слишком любопытствовали.

Какая-то зелёная морда попыталась проскочить прямо под носом президента, чтобы занять удобную позицию для наблюдения, но так увлечённо пялилась на Ослана, что забыла подобрать хвост, и это едва не стоило Хомячкову разбитого носа.

Единственный из всей делегации, российский президент не мог видеть нечисти, потому и смело поставил ногу прямо на кисточку хвоста зазевавшегося чёрта. Тот взвизгнул от боли, дёрнулся, и Виктор Афонович, уже протянувший руку навстречу своему визави, заскользил на лакированных подошвах, чувствуя, что теряет равновесие.

Спас положение император, в руку которого мёртвой хваткой вцепился Хомячков. К благодарности президента, Его Величество сообразил, чем обусловлено столь вопиющее нарушение протокола (посетитель должен едва коснуться руки Потомка Богов, а никак не пожимать её), и вовремя поддержал гостя .

И тут нечисть, развеселённая произошедшим, как с цепи сорвалась, дружно бросившись в атаку на туфли Хомячкова.

— Чего стоите? — буркнул Беда подчинённым, и к чертячьей суматохе добавилось представление сотрудников МЯУ.

Гапуров принялся с металлическим лязгом хлопать в ладони, Деринг, подражая роботу из 'Ну, погоди!', палить из указательного пальца перчаток струйками святой воды, а Цыпа, в темпе штурмовой перестрелки с террористами, прицельно разить атакующих её кумира чертей раствором коллоидного серебра.

Буквально через полминуты всё было кончено: последние черти удирали с поля боя, стимулируемые громогласными хлопками Ослана и прицельными выстрелами Эллады-Лютеции, императорская свита вытирала с лиц брызги святой воды, а ошарашенный император недоумённо взирал на залитый пол.

— Я надеюсь, Вашему Императорскому Величеству понравилось показательное выступление самураев Его Превосходительства Президента России? — нашёлся Хомячков, так и не выпустивший из своей руки ладони императора.

— О, да! — вежливо улыбнулся хозяин, аккуратно вытянул ладошку из хомячковского захвата и перевёл взгляд на свои штаны, принявшие заряд раствора коллоидного серебра вместо увернувшегося от выстрела Цыпы чёрта.

Тёмное пятно, расползающееся по шёлку, создавало полную иллюзию того, что Его Величество не успел добежать до комнатки, в которую даже он ходит пешком и без свиты. 'Вопрос по Южным Курилам, говоришь, не поднимать?' — угрюмо подумал он...

Часть 3. Служу Советскому Союзу!

На 'разбор полётов' пригласили всего несколько человек, предварительно отобранных по показателю отсутствия 'чертобоязни'. В смысле не тех, кто чертей не боится, а кто не боится быть заподозренным в 'чертознавстве'.

Как ни старались матёрые чекисты, но удержаться от хохота при демонстрации Колькиных съёмок предвыборной встречи и императорского приёма они не смогли. И лишь потом, после сухого научного доклада Деринга, принялись профессионально анализировать ошибки, допущенные 'самураями'.

В том, что тактика охраны 'объекта' в МЯУ никакая, Беда не сомневался ни секунды. Поэтому совершенно не возражал против решения передать вопросы охраны соответствующему департаменту. Да и вообще старался не встревать со своими комментариями. Куда более неприятным оказался факт низкой эффективности применённых средств борьбы с нечистью: ни раствор коллоидного серебра, ни, тем более, освящённая вода, особого вреда нападавшим не причиняли. Присутствовавший на совещании ПэХа (его демонстрировали через верную 'Хитачку') рассказал (Дерингу таки удалось соорудить прибор для преобразования чертячьей речи в звук), что попадавшие на него капли святой воды просто холодили, а коллоидный раствор вызывал кратковременное жжение. Более ранние опыты с воздействием электромагнитных излучений тоже не выявили влияния на нечисть.

Впрочем, как оказалось, теоретически существовал раствор органических и неорганических соединений, способный временно парализовать агрессивных 'чертей'. Об этом проболтался простодушный ПэХа, когда его 'взял в оборот' присутствовавший на встрече эксперт-переговорщик. Поскольку вопрос производства зю-очков был решён (для заключения контрактов о постройке в Хабаровске завода, способного выпускать электронные и электронно-оптические компоненты к ним, и ездил в Токио Хомячков), вопрос поиска новой формулы 'святой воды' тоже передали из МЯУ в химическую лабораторию.

Специалист по вооружению оказался тактичным человеком, но по нервным смешкам во время оценки эффективности использования 'водомётов клизменного типа' Беда понял, что мужик теперь будет ухохатываться при одном упоминании об отделе МЯУ. Понял это и Пердюков, поэтому тут же 'нагрузил' эксперта подбором анти-чертиного вооружения для охранных подразделений.

— Отдел майора Беды действовал 'с колёс', используя подручные средства. Вас же всех я пригласил сюда для того, чтобы мы совместными усилиями обеспечили защиту государственного престижа и безопасности первых лиц страны от новой угрозы. В реальности этой угрозы вы убедились собственными глазами. И мы должны уверенно отразить эту угрозу, когда угодно и где угодно: в аэропорту — значит, в аэропорту. В туалете поймаем, мы и в сортире их замочим, в конце концов! За работу! А Вас, Беда, я попрошу остаться.

У Кольки, успевшего вжиться в образ сотрудника зловещего заведения на Лубянке, упало сердце. Некоторое время он молчал, глядя на задумчивого Директора ФСБ, а потом не выдержал:

— Расформируете отдел?

— С чего это ты решил? — хмыкнул Вадим Вадимович. — Если с вас сняли какие-то функциональные обязанности, это вовсе не значит, что не найдётся других. Хватит любительщины. Несвойственной вашей команде работой по технике пусть занимаются соответствующие специалисты. А из МЯУ мы сделаем спецгруппу для выполнения особо важных заданий государственного значения. Трое из вас обладает уникальной возможностью видеть зю-объекты...

— Кого? — переспросил Колька.

— Да, блин, чертей и прочую нечисть! — фыркнул Пердюков. — Привыкай к научной терминологии! Так вот, трое могут видеть зю-объекты без специальной аппаратуры. Цыпа, конечно, выпадает, но сам знаешь, я её трогать не могу. Плюс твой дружок ПэХа — внештатный, можно сказать, сотрудник отдела...

— А посему всё есё внестатный? Как в импелатолском дволце местных обитателей уделзывать от фулигансва, так я — статный, а как статное ласписание составлять, так внестатный! — раздался возмущённый писк из динамиков пердюковского компьютера.

Прихреневшие Беда с Пердюковым переглянулись, и пока Николай обдумывал, каким матом покрыть нахального чертёнка, Вадим Вадимович уже нашёл способ парировать возражение.

— А как тебя зачислять в штат, если ты не выполняешь приказов? Остаться я попросил только майора, а всех остальных отпустил!

— Я думал, сто меня это не касается...

— Если ты хочешь быть штатным сотрудником, то должен научиться выполнять приказы, а не отмазываться, что тебя это не касается.

— Я отцёт писал, — раздался обиженный голос чертёнка из динамиков.

— Какой ещё отчёт?

— Обнаковенный! О своей лаботе во влемя опелации. Ой! Ой! Ой-ой-й-ой! Пустите меня! Пустите, я больсе не буду! — завопила благим матом нечисть, и в тот же миг на столе Директора ФСБ затрещал телефон прямой связи с секретарём.

Пердюков прикрутил громкость компьютерных колонок и нажал клавишу.

— Слушаю!

— Товарищ Директор, к Вам хочет срочно зайти сотрудник службы компьютерной безопасности. Срочно!

— Пусти.

В кабинет влетел запыхавшийся очкастый пацан лет двадцати трёх.

— Товарищ Директор, только что обнаружено проникновение в Ваш компьютер зловредной программы, попытавшейся изменить содержимое жёсткого диска. Я её заблокировал удалённо, но уничтожить её можно только с Вашего компьютера.

— Постой, постой! — осенила Пердюкова шальная мысль. — А что за программа?

— Не знаю, товарищ Директор! Какой-то новый тип то ли вируса, то ли 'червя'. Ни один антивирус не определил, только наша фирменная система эвристического анализа раскусила.

— И что же этот вирус сделал?

— Попытался записать на жёсткий диск текстовый файл с названием 'Отцёт по лаботе во влемя опелации'.

— Опаньки! — отпала челюсть у Беды.

— Помолчите, товарищ майор! — сверкнул глазами Вадим Вадимович. — И что Вы с ней сделали?

— Заблокировал в 'карантине', но она каким-то образом продолжает обмен информацией через оперативную память с другими устройствами компьютера. В частности, со звуковой картой.

Беда держался из последних сил, чтобы не расхохотаться. Да и то исключительно потому, что по взгляду полковника было видно: ещё один звук, и он прибьёт Кольку.

— Вот что, товарищ...

— Дежурный программист лейтенант Иващенко!

— ...товарищ лейтенант! Вы сейчас вернётесь на своё рабочее место и разблокируете этого... м-м-м... червя. А я уж сам с ним разберусь!

— Но...

— Выполняйте приказ! — рявкнул Пердюков, и лейтенант пулей вылетел из кабинета.

И только когда за Иващенко захлопнулась за собой дверь, стены кабинета потряс дикий хохот в два голоса. Через две минуты они увидели на экране телевизора, подсоединённого к колькиной камере, как взъерошенный ПэХа пулей вылетел из монитора компьютера и мгновенно скрылся из виду, просочившись сквозь каменную стену.

— Ну, вот! — вытер выступившие от смеха слёзы Директор ФСБ. — Теперь ещё и Иващенко придётся привлекать к работе над системами противодействия зю-объектам...

Несмотря на изменения в распределении круга задач, работы у сотрудников МЯУ не стало меньше. Цыпа взяла на себя координацию отношений с группами, занимавшимися вооружением и тактикой, Деринг погряз в курировании теоретических разработок, Гапуров, как медик по образованию, вечно пропадал у химиков. А к Беде стекалась вся информация. И ещё он контактировал с компьютерным отделом. Потому что ПэХа наотрез отказывался появляться в одиночку в хозяйстве лейтенанта Иващенко, резонно полагая, что Николай не даст его в обиду во время экспериментов с антивирусными программами нового поколения, разрабатываемыми лейтенантом.

Вова Иващенко, как и подавляющее большинство программистов, оказался в меру разгильдяистым парнем, помешанным на компьютере и пиве. Принадлежность к 'конторе', чреватая необходимостью каждый день бриться его, конечно, напрягала, но, в то же время, давала неограниченные возможности в реализации любых программёрские замыслов. Будучи человеком 'расширенного сознания', он совершенно спокойно отнёсся к 'чертовщине', а когда Пердюков наглядно (с помощью видеосъёмки 'исхода' ПэХа из компьютера) показал, что за 'вирус' засёк Иващенко, Вова вообще загорелся идеей создания программы блокировки зю-атак на компьютерные объекты.

Для решения этой задачи лейтенанту необходимо было изучить компьютерный код чертей, и он принялся терзать Беду, который, в свою очередь, начал методично обрабатывать бесёнка 'послужить Отчизне' подопытным... Тьфу ты, чуть не вырвалось слово 'кроликом'.

Результаты труда Иващенко превзошли все ожидания: оказалось, что в очень многих загадочных техногенных катастрофах виноваты именно собратья дружка Беды, оставившие в компьютерных системах чётко различимые следы. С развитием глобальных компьютерных сетей зю-объекты получили беспрецедентную возможность использовать любую цифровую связь для почти мгновенного перемещения фактически в любую точку мира.

Несколько поэкспериментировав с цифровым кодом, скопированным с ПэХа, лейтенант нащупал возможность создания виртуальных моделей нечисти, выведя новый класс вредоносных программ и классифицировав их как 'супер-трояны'. Дело в том, что код нечисти постоянно менялся в зависимости от её действий, неизменным оставалось лишь программное ядро. Именно эти признаки он заложил в новейший узкоспециализированный файервол, предназначенный для предотвращения попыток проникновения нечистой силы в особо ответственные компьютеры и локальные сети.

Но особой гордостью Вовы стало вовсе не это, а прикладная программка, позволяющая чёртику менять облик. Естественно, предусмотрев для этого возможность процедуры одобрения 'оператора'. То есть 'хозяина' нечисти. Опробовав её, ПэХа просто ухахатывался, превращаясь то в кролика, то в золотую рыбку, то в динозаврика. Со временем его 'искусственный' программный код терял устойчивость, 'виртуальная оболочка' самопроизвольно разрушалась, и в какой-то миг мотающаяся вокруг люстры бешеная черепашка вдруг трансформировалась в привычную зелёную рожицу с задорным пятачком.

Беда быстро втянулся в ритм исследовательской работы. Раз в неделю собирая своих подчинённых на доклад об успехах закреплённых за ними направлений, и дважды в месяц сам ходил к Пердюкову, чтобы отчитаться о деятельности отдела. После этого посещения в прессе мелькали коротенькие заметки о получении очередным полуживым оборонным предприятием государственного заказа на производство 'новейших образцов техники и вооружений'.

Закончилось лето, а потом на смену вечно моросящему дождю с неба посыпались мокрые снеговые хлопья. Незадолго до Нового Года Кольку далеко за полночь отловила на лестничной площадке соседка.

— Что-то, Николай, ты к нам давно не заглядываешь. Гляди, уведут Жанку!

Беда на какое-то время даже опешил, соображая, кто такая Жанка.

— Да заработался я что-то, тёть Клава.

— Я вижу, что заработался! Даже вроде как пить бросил.

— Ну, не то, чтобы совсем, — засмеялся он, вспомнив, как последнее посещение Большого Златоустовского переулка Пердюковым закончилось тем, что Беда уснул прямо на столе, и чертёнку пришлось надрываться, чтобы укрыть его дежурным покрывалом, хранившимся в шкафу. — Просто много работы в последнее время.

— Работы много? — недоверчиво покачала головой Клавдия Осиповна. — А что ж я ни разу твоих фильмов не видела с тех пор, как ты с кабельного телевидения ушёл?

— Так ведь... — растерялся Николай. — Мы сейчас как раз работаем над новым проектом. Сценарии готовим, места съёмок выбираем, с людьми договариваемся.

— С людьми договариваемся! — передразнила соседка и перешла на шёпот. — Небось, бабу себе какую-нибудь завёл, вот и не кажешь к нам с Жанкой глаз. Гляди, уведут! Она несколько раз про тебя спрашивала, а теперь, смотрю, норовит на работу в новенькой кофточке убежать, духи какие-то импортные купила. Смотри, доработаешься!