— Ну уж там точно никого нет. Я бы заметил, если бы ко мне вломился взмыленный мужик, — я подпустил в голос раздражение.
— Это обязательная процедура. Да и мы никуда не торопимся... Как, наверное, и вы? Куда вам спешить? Или есть куда?
Оперативник, держа оружие наизготовку, ступил одной ногой на пол ванной. Если заглянет в кабинку — всё кончено. Стекло не пропускает инфракрасное излучение, но открыв дверь он увидит фигуру невидимки. А та не из тех, кто мыслит здраво в критической ситуации. Если у неё осталась ещё одна светошумовая, то она непременно ею воспользуется. Пора идти ва-банк.
— Я опаздываю на встречу с Муркой-Бобиком...
А теперь можно официально признать: я достиг дна. Но чтобы избавиться от них нужно и козырнуть связями. Все замерли как по команде.
— К всеобщей радости, Элеоноры Валерьевны сегодня нет в Университете...
— Значит, я знаю о её графике больше, чем вы. Можете позвонить и убедиться... к её радости.
Норы не намеревалась сегодня приезжать в студгородок — эту неделю шло дежурство Итиль. Но если ей позвонят, то она наверняка меня прикроет.
— Мурка-Бобик... Ты с ней знаком? — следователь ненавязчиво перешла на "ты".
— Тесно.
— Не знала, что она любит помоложе. Странный вкус.
— Подрастете — оцените.
— Шутишь?
— Вы ещё долго?
Оба бойца быстро переглянулись со следователем. Показалось, что всё прошло не так, как задумывалось. Да, упоминание Норы возымело эффект, но не потому, что она влиятельна. Было что-то ещё.
— Всё в норме? — наконец, как бы нехотя, обратилась она к оперативнику в ванной. В голосу слышалось раздражение.
Мужчина продолжал смотреть на экран, но единственное, что там светилось алым — душевая кабинка. Захотелось заорать: "Там нет ничего интересного! Просто студент принял душ с утра. Проваливай, наконец!".
И тут я понял, как облажался — кабинка была закрыта! После душа двери всегда оставляют распахнутыми. Следовала её чуть-чуть приоткрыть: сантиметров двадцать, не больше. Незаметная, на первый взгляд, мелочь, но за которую может зацепиться натренированный взгляд.
К горлу подступил комок.
— В ванной чисто, — бросил боец и, двигаясь спиной вперед, выскользнул в коридор.
— Приятно распрощаться... Удачи на встрече! — сказала следователь и махнул рукой оставшемуся бойцу, предлагая уходить.
Захлопнув за ними дверь, я сразу рванул в ванную, но вместо того, чтобы выпустить невидимку, лишь подошел к стеклу и приложил палец к губам. Вернувшись в комнату, я натянул рубашки с брюками, закрыл ноутбук и закинул его под одеяло. Чуть подумав, отправил туда телефон и нахлобучил сверху подушку. Не ахти какая звукоизоляция, но должно хватить, если кто-то решит подключиться к микрофонам на них.
В коридоре громко затопали. Я вновь прильнул к глазку и увидел, как фельдъегери сломя голову бегут к лестнице. Заворчал двигатель "Карателя". Придерживая оружие, все, кто ещё минут назад осматривал здание, теперь спешили к машинам, словно им приказала немедленно уезжать. Но почему? Я то точно знаю, что делинквент здесь, так почему они резко бросили поиски?
Стараясь не приближаясь к окну, я стал наблюдать за улицей, но там стало так же тихо, как и прежде по утрам. Прошло минут пятнадцать. За это время я заметил лишь пару студентов, да мусороуборочный робот, что, работая щетками, медленно прокатился по дороге. Неужели всё?
Я вернулся в ванную и махнул рукой, разрешил невидимке выходить.
— Садись, — шёпотом сказал я и указал на стул у кровати.
— Шизанутая ушла? — максимально точно описала она следователя.
— Да... Вроде.
— Вроде? У меня... — она запнулась. — У меня время выходит!
Я бросил взгляд на антрацитовый браслет.
— Сколько осталось?
— Было шесть, когда я им позвонила. Сказали, что если за два часа не скину хвост — они взорвут браслет. Так что до восьми я должна им позвонить.
— Как они узнают, что ты им не соврала?
— Э... не знаю. Но у них, типа, тут есть глаза и уши. Вроде они могут прослушивать радиопереговоры и о перемещениях патрулей знают и всё-такое...
Что-то не сходилось. Знай они о патрулях, то невидимка бы не нарвалась на один из них.
— Чем ты занималась всё это время?
— Ерундой всякой: людей фотографировала, крала телефоны и выкачивала с них данные... Но в основном просто по пустым зданиям шкерилась.
На улице по-прежнему было пусто, но выходить невидимке было нельзя. Я подозревал, что фельдъегери не ушли, а устроили засаду неподалеку. Не найдя делинквента в доме, они стали наблюдать за входом в надежде, что тот попытается выскользнуть, когда опасность минует. А там его уже можно тихо подстрелить дротиком с транквилизатором.
Невидимка нервно посмотрела на часы.
— У меня полчаса осталось...
— Успеешь.
— А что... эм... с просьбой?
От агрессивного настроя с прошлой встречи не осталось и следа. Невидимка сидела на стуле плотно сжав ноги и положив ладошки на колени. Ни дать ни взять прилежная ученица. Только если не заглядывать в сумку: электрошокер и шприцы, поди, по прежнему там.
— Нора... в процессе, как и я. Сегодня я намерен встретится с человеком, который тебе поможет.
— Он сможет снять браслет?
— Нет. Но он найдет того, кто сможет.
— И как быстро?
— Как получится.
— Но если они найдут ментоскопа, то меня вывезут!
— Стоп-стоп! Найдут... ментоскопа? ИМОС ищет именно его?
— Ага!
Особый класс — те, чьи способности настолько ценны, редки или сильны, что их приравнивают к объектам стратегическим значения. Сейчас в стране почти семи тысяч эсперов, но лишь несколько десятков считаются особым классом. Ментоскопы — самые малочисленные. Их можно пересчитать по пальцам одной руки. Особенно, если ты токарь, однажды пришедший на работу пьяным — на всю страну двое.
Касаясь человека, ментоскоп мог получить неограниченный доступ к воспоминаниям с самого раннего детства. Однако кратковременную память и мысли прочитать нельзя. Было и другое ограничение: ментальный мост напоминал двухстороннее шоссе, отчего прошлое эспера тоже становились открытым. Шпион, чью память решили бы распотрошить, мог узнать в сотни раз больше, чем до этого. Поэтому, за каждым закреплена своя сфера: один работал только на Минздрав, другой только на ФСБ и Минобороны. И судьба объектов последнего была незавидной. Проверка ментоскопом гарантировала заключение без права переписки. Официально. Неофициально на человека выписывали Белый Лист — санкционированный Президентом, Генпрокурором и Председателем Верховного Суда приказ об эрадикации. Что ни говори, а власть любит эвфемизмы.
Получается, что ИМОС ищет в Университете третьего ментоскопа, чьё существование держат в тайне?
— Что они хотят с его помощью узнать?
— Не знаю.
— Он нужен им для исследования?
— Не знаю.
— Как они похитят его, раз он в долины?
— Не знаю.
— А что ты, вообще, знаешь?
Невидимка задумалась.
— Ничего!
Бесполезнее неё только гомеопатия.
— Собирайся. Мы уходим.
На улице по-прежнему было тихо: ни фельдъегерей, ни машин. Достав из под подушки телефон, я закинул его в сумку и подошел к двери. В коридор пусто, можно выходить. Невидимка попыталась привести себя в порядок, но всё-равно выглядела неважно. Столкнись мы с патрулем — они точно почуют неладное.
Замок щелкнул, как только мы пересекли порог. Я протянул руку и взял ладошку невидимки в свою ладонь.
— Ааа! — возглас девушки прокатился по коридору. — Ты что делаешь?!
Она принялась вырываться.
— Заткнись, дурная! — зашипел я. — Не понятно разве?
Я понял, что сморозил глупость. Сегодня я и так косячу направо и налево, но сейчас превзошел сам себя. В моей голове план был прост и логичен, но был он только в моей голове. А вот в голове невидимки если ветер не гулял, то чутка сквозило точно. Она не могла понять смысла жеста.
— Нет!
— Мы парочка влюблённых. Ты провела ночь у меня, и я решил тебя проводить. Ловят одного делинквента, так что льнущая друг к другу парочка вызовет меньше подозрений.
— Угу... — на удивление покорно выдала невидимка и перестала вырваться.
Перед лестничным пролетом я затормозил и медленно выглянул в вестибюль. Был риск, что там оставили кого-нибудь дежурить, но было пусто. Фельдъегери и вправду уезжала в спешке. Во дворе тоже никого не было. Лишь где-то вдалеке, через пару зданий от нас виднелось какое-то мельтешение, но было слишком далеко, чтобы разобрать детали.
— Если нас остановят — молчи. Мы просто идём на занятия и нам не до чего нет дела — у нас влюбленность со всеми вытекающими: потеря аппетита, бабочки в животе, расстройство внимания.
— Опыт? — невидимка оживилась.
— Если не умеешь отращивать конечности — не выводи меня.
Мы уже отдалились от общежитий. Я уже намеревался перейти улицу и войти в парк, когда заметил едущий навстречу полицейский автомобиль. Теперь точно придется идти прямо. Будет подозрительно, если мы резко сиганем в сторону. Машина приближалась. Я уже узнал плавные обводы ГАЗ-21. Хотя на само деле это был новодел: универсальная китайская платформа для электромобилей, на которую можно поставить любой кузов. Но кто-то посчитал, что винтажные авто будут неплохо вписываться в пасторальные пейзажи студгородка.
— Спокойствие.
— Ты мне или себе? — невидимка со страху принялась балагурить.
— А мне чего волноваться?
— Ты держишь руку, на которой браслет...
Я отпустил её ладошку и приобнял за плечи. Недовольное сопение, а потом на пиджаке, аккурат возле печени, сомкнулась девичья ладошка. Дорогуша, ты покушаешься на святое! Алкоголизм — единственное, что сможет скрасить тоску взрослой жизни, и я не готов отказаться от него из-за пары осколков в печени.
Не сбавляя скорости, машина пронеслась мимо. Похоже, мы вправду выглядим как пара влюблённых. И никого не смутило, что мы спозаранку идём в город? До занятий ещё пара часов, а заведения открываются только с восьми.
Мы свернули в парк.
— Может пора разделиться?
— Нет.
У нас тут не Купол Грома: двое войдут — двое и выйдут. Расстанемся в людном месте. А там каждый сам по себе.
Рядом проплыла знакомая скамейка и фонарь. А ведь, в каком-то роде, всё с этого проклятого места началось. Я ускорил шаг, почти таща невидимку за собой. Парк кончился, и мы вышли к учебным корпусам.
— План таков: впереди небольшая площадь с фонтаном, беседуем у него пару минут, затем расходимся.
Залитая солнцем площадь встретила журчанием воды и пятнышками капель на белом камне бордюра фонтана. Даже в столь ранний час тут сновали студенты и преподаватели. Никакого намека на то, что в километре отсюда шла облава. Чтобы не происходило, в Университете делали вид, что всё нормально. Взорвали кафе? Отмоем улицу и повесим плёнку на здание. В патрульных бросили светошумовой гранатой? Проверим пару общежитий и вернемся к прежним делам. Казалось, кто-то отчаянно пытается скрыть некомпетентность, чтобы усидеть в кресле.
Встав у парапета, я, наконец, отпустил невидимку к своей радости — ладони у той настолько взмокли, что могло было спасти от жажды африканскую деревню.
— Постоим немного.
— З-зачем?
— На случай, если за нами следят.
Фельдъегери могли запустить слежку за выходящими из района студентами. Поэтому я и не хотел отпускать её в парке. Было бы подозрительно, если из дома, где час назад шла облава, вышли пара, один из которых "растворился" среди деревьев. И разойтись сразу у фонтана мы тоже не могли — влюбленные подолгу воркуют перед прощанием.
— Но я могу позвонить... им?
— Только когда разойдемся.
— А что им сказать? — спросила она и с надеждой посмотрела в глаза. Я отстранился: девушка всё больше походила на особу, наконец нашедшую готового решать её проблемы парня. Но она сильно ошибалась — я слишком ленив чтобы им стать. Я сниму с неё браслет, и на том наше знакомство подойдёт к концу.
— Ничего.
— Но как же? Я же, типа, от погони ушла... Поверят?
— Да. Просто скажи, что кружила два часа по району, минуя патрули.
— А если будут докапываться? А?!
— Ругайся, истери и сопи в трубку... — сказал я. — Только не делай вид, что всё нормально. Такая реакция заставит их сомневаться. Ты чуть смерти не избежала и должна быть на взводе. А теперь иди. Позвони с соседней улицы.
Невидимка кивнула и рванула через площадь к переулку между зданиями. Я проводил её взглядом и потом сел на парапет фонтана. Ловя затылков редкие капельки воды, я достал телефон и написал:
Нужно срочно поговорить. Не по телефону — могут слушать.
Ответ от Норы пришел почти сразу.
Учебный корпус один-двадцать шесть. Черный вход.
Я стал вспоминать план города. Он у нас не сильно большой и строился по четкому плану, так что зная номер здания легко можно понять, где оно. Префикс "Один" — указывает на то, что оно на этой стороне реки; "Двадцать шесть" — совсем рядом со строительной стеной, ведь город рос в ту сторону. Быстро дойдя до нужного здания, я обогнул его и попал в маленький сквер, разбитый между домами. Людей здесь не было. Я быстро дошел до крыльца черного выхода и дернул ручку. Заперто. Попытался приложить к замку телефон. Ничего.
Пришлось вновь писать Норе.
Жди.
Я прислонился к стене. Только бы сюда никто не зашёл. Моё присутствие объяснить будет трудно, поскольку я уже понял, что здания вокруг законсервированы. А раз так, то я выгляжу весьма подозрительно. Телефон дважды завибрировал. Пришло два сообщения: "Прямо и налево — кабинет с телефоном" от Норы и "Ваш доступ повышен до уровня "Студенческий — специальный" — от автоматический системы. А я недолго был в опале. Благослови бог отходчивых женщин!
Теперь, стоило поднести телефон к двери, замок открылся. Я очутился в длинном коридоре, едва освещенным с улицы. Стараясь не шуметь, я плавно прикрыл за собой. Подождал пару минут прислушиваясь — ничего. Лишь какое очень слабое жужжание. Что это может быть?
Жужжание усилилось, и я узнал звук электромотора. С противным визгом из распахнутой двери одного из кабинетов выехал робот-пылесос и, мигая маяком на крышке, шмыгнул в соседний кабинет. Всё ясно: чтобы через пару лет не тратить недели на уборку помещений, здесь постоянно дежурили уборщики.
Следуя указаниям, я дошел до нужной комнаты. Пол тут был чистый, чего не скажешь об остальном: пыль так и висела в воздухе, мерцая огоньками в свете с улицы; а в носу начало неприятно щипать. Я подошёл к паре массивных деревянных столов, сдвинутых вместе и пробормотал.
— Это... что... такое?!
В центре столешницы, поблескивая красным пластиком, стоял телефон с дисковым набором. Я полез за телефоном в карман.
Внутри. И как этим пользоваться?
В ответном сообщении был московский городской номер и весьма грубая сентенция. Несколько минут я тупо пялился на аппарат, не зная как поступить: начать экспериментировать или сразу искать видеоинструкцию в сети. И только потом, вспомнил, что уже видел в одном из старых советских фильмов, как героиня пользовалась подобным агрегатом. Палец в отверстие и по часовой стрелке, отпускаешь и снова вставляешь палец в отверстие.
