Не сбавляя скорости, Елена медленно шла вперед.
— Отдайте мне её и все останутся живы, — крикнула Вельская.
— Тут особо больше умирать и некому, — ответила Елена не прекращая идти.
Вельская отскочила назад. Её ладонь коснулась ближайшего кресла, которое с хрустом вырвало в проход. Но прежде чем оно ударилось о соседнее, Вельская коснулась его спинки. Сшибив пытавшегося встать наёмники, кресло так как и стрела затормозило рядом с Еленой. Апория работала, до бесконечности увеличивая расстояние, которое для нас было короче руки.
Вельская замерла, не зная как поступить: она одна осталась на ногах, Нивину ей из-за брони не сдвинуть, Елена сводит на нет её способность. Решения не было. Деньги, время и ресурсы оказались растрачены зря. Последний вертолет камнем упал с неба, почти срезал днищем колосья и продолжил лететь вровень с вертолётом. Можно было видеть пилота и сидящего рядом человека, одетого в такую же глухую броню, как стрелки поддержки. Аэромант полагался не только на спрессованный воздух, но и на кевлар. Несколько секунд он изучал поле боя через глухое забрало шлема, а потом сделал рукой движение, напоминающее вращение лопастей. Пилот кивнул и стал уводить машину вверх и в сторону.
Вельская не верила глазам. Видимо не предполагала, что её могут бросить. А может аэромант оказался сильнее и умнее невидимки и повесить на него браслет не удалось. Поняв, что наниматели проиграли, он решил не рисковать. Он был наёмником, а наёмники охотнее убивают за деньги, чем умирают.
— Хороших исполнителей сейчас трудно найти? — на весь салон крикнула Яманкан, стоя в проходе. — Правда, Велька?
— Т-ты...
— Ты вроде бы предлагала сделку? Думаю, у каждого из нас есть то, что с радостью купит другой.
Делинквент сделала шаг назад, вновь посмотрел на удаляющийся на восток вертолёт, вновь на Елена, что медленно приближалась к ней, на Яманкан, на стонущих на полу наёмников и вновь коснулась спинок кресла. Нов этот раз она не стала их бросать. Отступая назад, она вырвала их из креплений, нагромождая перед собой. Пару трупов первой группы, ломая втянуло в эту баррикаду, но Вельской было плевать.
— Стой! — рявкнула Елена, наконец обратив спобность и выстрелив в неё. Пули со звоном отлетели, столкнувшись с отталкивающим полем киноманта.
Вельская наконец перестала заваливать проход, развернулась и рванул прочь.
— За ней, быстро! — крикнула Сергей и уже собирался побежать следом, когда его остановил хрип Итиль.
— П-плевать! Ей... некуда идти... найдут... в поле... Пленные... вяжите их...
Под покровом темноты, вертолёты бы увезли её за сотни километров отсюда. Там бы она пересела на машину и затерялись среди городов и весей. Если сделать всё профессионально, даже бы удалось обманули спутники и дорожные камеры.
Но теперь Вельская одна. Посреди полей и только на своих двоих. При средней скорости в пять километров в час, она успеет пройти километров двадцать, прежде чем свалится от изнеможения. Пара вертолётов или десяток дронов её быстро найдут. Ей не скрыться, даже если доберется до трассы или угонит машину. Так что её отпустили с гарантированным исходом на успешную поимку, а вот сейчас она точно могла кого-нибудь убить.
Инна, наконец, сбросила с себя тяжёлый труп, встала и, шатаясь, побрела к валяющимся наёмникам. Те стонали и тоже пытались подняться, но череда ударов и падений не прошли бесследно. Не давая оклематься, Инна ударила ближайшего ногой по колену. Не смотря на наколенники, раздался хруст. Мужчина заорал. Не останавливаясь, Инна прошла дальше и со всей силы врезала пяткой по руке наёмника, пытающегося встать на карачки. Теперь захрустели пальцы.
Сергей пришёл ей на помощь, но действовал он более кардинально. Первому он просто выстрелил из пистолета в руку, когда тот попытался вытащить свой. Потом присел на корточки и стал бить рукояткой по респиратору, ломая нос. Удостоверившись, что тот больше не причинит вреда, перешёл к следующему. Этот был дальше всех от Итиль и пострадал меньше, так что у него были силы отползти. Не давая далеко уйти, Сергей со всей силы ударил его ногой по позвоночнику. Хруста не было, но наемник упал лицом в воду. Фельдъегерь надавил коленом между лопаток, сорвал с головы респиратор и, держа за довольно длинные волосы, стал бить головой об пол. Вода смешалась с кровью, мужчина стал кричать от боли, когда токсин попал в рот. Кожа от отравы стала краснеть. После пары мощных ударов, фельдъегерь заломал руки пленного за спину и стянул пластиковыми наручниками.
Оставив пленных, Инна рванула куда-то к стене, наклонилась и дернула какой-то рычаг скрытый под креслами. Раздалось бульканье, а потом вода стала быстро уходить. В вагоне даже были предусмотрены кингстоны для откачки воды.
— Антидоты — это шприцы с желто-черным узором! — крикнул всем Сергей. — На кого попала вода — немедленно примите.
Инна тут же вытащил его из разгрузки ближайшего пленного сделала укол Итиль, а только потом себе. Елена отбросила автомат в сторону и стала носится по салону перворачивая ящики. Дромоны раскидали их по всему салону, многие были раскрыты и из них вывалились разномастные гранаты и боеприпасы. Нужный серебристый кейс отыскался почти рядом с трупами замороженных наёмников.
Из проделанного прохода выглянула невидимка. Когда стрельба смолкла, она решила узнать кто победил. Медленно оно приблизилась к переходу между вагонами, в который стекала вода. Яманкан развернулась и почти сбила её. Склонившись над одним из наемников, она вытащила автошприц с антидотом и прямо через колготки вогнала себе в бедро.
— Ты что задумала? — c недоумение спросила Берлин, у которой быстро выработался рефлекс: если Яманкан что-то делает — это не к добру.
— Иду за Вельской.
К нам забежала Елена, на ходу открывая ящик. Внутри, лежа в углублениях с мягким наполнителям, лежали цилиндрические холодильники, шприцы и хирургические принадлежности.
— Сергей, кто из них? — крикнула Елена, на ходу доставая осцилляторную пилу.
— Бери у всех троих. Эспер среди них.
— Во второй группе эсперы были?
— Нет, — тяжело дыша, ответила Инна.
Тяжело кряхтя, Елена перекинули первого наёмника лицом внизу, включила пила и стала резать бронежилет вдоль позвоночника.
— Опа, то что я искала! — вдруг воскликнула Берлин, подошла к ней сзади и с силой рванула ветровку за плечи, стягивая её.
— А! Ты что творишь, дура?! У меня же пила!
Яманкан отбросила шприц. Кингстоны спустили почти всю воду, но она всё равно доставала ей до щиколоток, когда девушка побежала вперёд.
— Дай, дай, дай! — капризным тоном продолжала талдычить Берлин. Неужели ей неловко стоять полностью голой посреди гарди, крови и трупов? Никогда бы не подумал, что она столь стеснительно.
— Герман, помоги мне!
— Да не мешай мне! Мне нужно успеть инкапсулировать способность.
— Дай, дай, дай!
Яманкан миновала Итиль и оказывающую ей первую помощь Инну, потом Сергея приподнявшего Нивину и снявшего с неё шлем. Девушка была цела, но красная как помидор, а волосы от пота облепили голову.
Неужели Яманкан всерьез сказала, что идёт за Вельской? С ума сошла! Не видела, как она половину салона разнесла?
А что, если она умрёт? До этого я как-то не думал об этом, на полном серьезе считая, что злодейки в реальности живут долго и счастливо. Но что если Вельская её прикончит. Как быть потом? Труп Яманкан может перевесить все жертвы сегодняшнего дня. Вдруг её отец направит бессильную злобу от смерти дочери на тех, кто был рядом. Например, меня? Нет, количество убитых больше не будет расти. Я просто остановлю её, не дав добраться до Вельской, если она вправду ещё не спрыгнула.
Как только моя нога опустилась в воду, кожу обожгло. Я зашипел, но не остановился. Вряд ли токсин отравит меня быстро — минут десять есть, а потом приволоку Ямакан обратно и воспользуются антидотом.
Яманкан вспорхнула на завал из кресел. Вся конструкция заскрипела и начала расползаться, но она успела оттолкнуться от одной из спинок и перемахнуть на другую сторону. Подо мной кресла тоже задребезжали, но я тоже смог безопасно перемахнуть через баррикаду.
— Стой! — крикнул я вслед Яманкан.
Она на ходу обернулась, прищурилась и припустилась с удвоенной скоростью.
У меня на лице что-ли всё написано было?
Теперь Вельская убегала от нас, Яманкан бежала за Вельской и убегала от меня, а я бежал за Яманкан. Задача на движение для пятого класса.
— Да стой ты! Ты уже заслужила грамоту... Не рискуй!
Яманкан ускорилась ещё сильнее. Грамота для неё было слишком низким уровнем, меньше чем на медаль и показ по телевизору она не метила. Могла бы ограничится малым. Говорю как человек, у кого со школы осталось немало грамот.
Я работал ногами как угорелый. Забег по горному лесу не прошёл даром и я стал нагонять девушку. Расстояние становилась всё меньше, мы уже проскочили несколько вагонов. На ходу я стал вытягивать вперед руку, чтобы схватить её за волосы.
Яманкан резко затормозила, отчего я чуть в неё не врезался. Мы были в тамбуре, из которого был виден салон, в конце которого стояла Вельская. В руке у неё был дистанцер, но направлен он был в пол. Я не сразу заметил, что пути дальше нет — переход между вагона был залит слоем пенобетона. Только это стену сделали фельдъегери. Эвакуировав пассажиров, они залили им стену, чтобы защитить от пуль. Но почему она ещё здесь? Думает вернутся ли и отбить ментоскопа, или кончился ПБА и теперь у нее нет возможности спрыгнуть с поезда?
Боковым зрением заметив нас, она повернула голову и выхватила левой рукой дротик. Я отскочил в сторону, прячась за косяком, а вот Яманкан рыбкой нырнула вперед и проскользила на коленях к ближайшему креслу и укрылась за ним. ПБА у Вельской всё-таки ещё был: дротик просвистел рядом с нами, уйдя в вагон за нашими спинами.
Нужно было бежать значительно быстрее! Перехвати я Яманкан раньше, и мы бы не влипли.
— Промахнулась! — выкрикнула Яманкан.
Следующий дротик по самое оперение вошёл в кресло. Наконечник блеснул на расстоянии ладони от головы Яманкан. Неплохая точность, учитывая, что стреляла Вельская левой.
— И снова! Ты хоть в чём-то хороша? Моё похищение провалила, с дебатов сбежала, ментоскопа не получила... Ты олицетворение слова "неудачница"!
— Сдохни! — рявкнула Вельская и вновь выстрелила. Но и в этот раз не попала — дротик опять застрял в кресле. Ей бы передать больше энергии, чтобы пробить кресло навылет — сил у неё на это хватит, но видимо она жалела ПБА.
— Охо-хо! Ты впрямь не умеешь стрелять. Дать ведро картошки? Думаю, такая колхозница как ты, умеет ею швыряться точнее.
— Ты что сказала?! А ну повтори, тварь!
Вельская выхватила новый дротик, сделала шаг вперёд, но тут же замерла — из рации у плеча донесся искаженный треском голос. Мы не слышали, что он сказал, но Вельская ответила коротким "Да".
Яманкан тоже это услышала.
— Повторить? А ты настолько глупа, что с первого раза не понимаешь?
— Хочешь вывести меня из себя, да? — сказала Вельская, уже более спокойным голосом. — Размечталась...
Девушка отбросила дротик, и он задребезжал, покатившись по полу. Потом навела дистанцер на стык между крышей и стеной. Я понял, что Яманкан, прячась за креслами, не видит этого, и крикнул:
— Берегись!
Инстинктивно ищя самое безопасное место, она рванулу к стенке и, прикрыв руками голову, свернулась калачиком на полу.
— Береги голову... — Вельская улыбнулась. — Лина...
Вагон разорвало по швам. Киномант передала столько энергии, что часть стены просто выбросило наружу. Длинную ленту с рваными краями и вываливающимися окнами не смог сдуть даже ветер, и она, тяжело планируя, упала в поле. Оставляя длинную борозду, она скосила почти сотню метров пшеницы и замерла под градом выброшенных в воздух комьев земли.
Поток воздуха ворвался в салон, заставив Вельскую присесть. Поезд заполнил вой и визг ветра.
Первое время лишённая опоры крыша держалась, но потом стала расходиться по швам. Как крышка консервов, кусок обшивки над головой девушки стал приподниматься. Ветер давил на выступающий край, заставляя медленно отрываться. А чем дальше он отрывался, тем сильнее давил ветер...
Продержавшись секунд пять, крышу, наконец, сорвало. Скрежеща и высекая искры, она проползла по крыше вагона с пассажирами и скрылась за поездом, упав на пути.
Остатки вагона скрипели и дребезжали, но держались. Вельская привстала — на ней не было ни царапины. После выстрела, она обратила способность, заставив осколки рикошетить от неё не причиняя вреда.
Ставший ненужным дистанцер упал на пол. Вельская переступила через провод заряда, и коснулась спинки ближайшего кресла. Крепления, которыми оно крепилось к полу, заскрипели.
Поля резко закончились, а маглев влетел в небольшую станицу: одноэтажные дома, заборы из профнастила, пыльные грунтовки. Вельская добавила чуть-чуть энергии, которую теперь экономила, и пара кресел, наконец, выбросило наружу. Со всей силы они врезались в стену одного из домов и, крутясь, упали возле мотоблока с прицепом. В сторону рванула ошалелая кошка, прежде дрыхнущая на солнцепёке.
Вельская сделала шаг в проделанный проход. Вот-вот она скроется, как и месяц назад — просто спрыгнув с поезда. Для любого это увечья или смерть, а для неё только отбитые пятки. Но сбеги она, и Яманкан не получит трофей. А президент была намерена как следует обожраться славой.
Носки ботинок Вельской выглянулы за край пола, под ними теперь мелькала щебёнка вокруг магнитных плит.
— Уже сбегаешь?! — со всей силы, стремясь заглушить вой ветра, крикнула Яманкан. — Даже не спросишь о судьбе родителей?
Станица осталась позади. Вновь мелькали бетонные столбы, бескрайние поля и ветряки. Солнце почти касалось края неба.
Я осмелился выглянуть за косяк и увидел, что Вельская так и стоит у края.
"Прыгай!"
Сам не понял, почему мысленно это произнёс. Может хотел, чтобы всё побыстрее закончилось, может стало её жалко.
— Что? — недоуменно крикнула в ответ Вельская.
— Твои родители... Знаешь где они и что с ними? — Вельская промолчала. Яманкан скользнула обратно к проходу, прижалась спиной к креслу, а потом достала свой нож-сверло и со всей силы ударила в пол. Острый наконечник неглубоко вошёл в пластик, но девушка принялась переворачивать нож, углубляя отверстие. — Не знаешь, да? А я знаю. Хочешь расскажу? Про отца... про мать...
— Что ты знаешь? — крикнула Вельская, наконец не вытерпев.
— Когда тебя пытались убить, естественно стремиться узнать кто и за что. А любопытство мне никогда не было чуждо. Хотелось узнать, что подтолкнуло тебя к предательству страны и соотечественников... и почему ты испытывала ко мне столь сильную неприязнь. Я не поливала тебя грязью во время предвыборной компании, не отзывалась нелестно при посторонних. Ты была однокурсницей, что стремилась к тому же, что и я. Для всех это уже бы сделала из тебя врага, но я считаю низостью не любить человека лишь потому, что он хочет того же, что и ты...
