"А что если его там нет?" — мелькнула в голове мысль, и для большей уверенности я постучал в дверь.
— Да? Входите! — уверенно ответили с той стороны, и я толкнул дверь ногой, пропуская вперёд Хо.
— В чём дело? — недовольно спросил знакомый мне голос, как только мы переступили порог.
Я быстро обежал взглядом кабинет. Справа большое, крутой аркой окно, пропускавшее широкие полосы красного света, повисавшие в пыльном воздухе. У дальней стены, прямо напротив входа, массивный стол из натурального дерева, отделанный замысловатой резьбой и заваленный грудами каких-то бумаг и серых папок. Вдоль левой стены стоял ряд шкафов, доверху забитых всё теми же бумагами и папками. Больше в кабинете никого, кроме нас с Хо и Ена Шао не было. Ен поднялся нам навстречу из глубокого с высокой спинкой кресла, обтянутого лоснящейся на солнце кожей, вопрошающе и недовольно глядя на понурого старика.
— Лейтенант Вэл Сбаро! — бойко представился я хрипловатым голосом, подражая южному акценту и надвигая козырёк форменной фуражки ещё ниже на глаза. — Приказано доставить арестованного в ваше распоряжение!
— Какого чёрта? — ещё больше разозлился Ен Шао. — Кем приказано?
— Лично генералом Бао! — невозмутимо отрапортовал я, внимательно наблюдая за ним.
— Генералом Бао? — В голосе Ена послышались благоговейные нотки.
Он вышел из-за своего стола, поправляя свой мундир.
"А он совсем не изменился, — подумал я. — Разве что стал ещё лощёней и самоуверенней".
Новенький китель, застегнутый на все пуговицы, поблескивал капитанскими значками и орденскими планками на груди. Короткая стрижка сильнее выделяла выступающие скулы Ена, на которых играл лёгкий румянец. Тёмные узкие глаза моего бывшего начальника смотрели холодно и властно.
Я выступил вперёд, отстраняя к двери Хо и сбрасывая с головы фуражку. Глаза мои не отрывались от глаз Ена Шао. О! Ради такого момента стоило рисковать своей жизнью! Стоило, чтобы сейчас увидеть в глазах своего врага всё: и смятение, и замешательство, и испуг, и ярость, и ненависть — всё это смешалось в них в эту минуту. В следующее мгновение его рука потянулась вниз, к ремню, но я оказался проворнее и первым выхватил оружие.
— Даже не думай об этом! — предостерегающе сказал я, наставляя ствол пистолета ему на грудь.
Ен послушно опустил руки. Губы его сжались, прищуренные глаза с ненавистью следили за мной.
— Я вижу, ты удивлён, увидев меня здесь? А, Ен? Ты, наверное, давно похоронил меня в своих мыслях? И напрасно! Как видишь, я жив и вполне здоров, и ничего не забыл... Ты слышишь? Ничего!
— Что тебе надо? — сдавленным голосом проговорил он, заметно бледнея. — Ты убьёшь меня? Вы же сложили оружие тысячу лет назад!
— Мы сложили оружие, но не разучились им пользоваться, — холодно бросил я ему в лицо. — Но я не хочу проливать твою кровь. Я хочу правосудия и справедливости!
— Справедливости? — неожиданно рассмеялся Ен, словно издеваясь над этим словом. — О какой справедливости ты говоришь, Максим?
— Ты предал меня, ты предал свой народ, которому должен был служить, ты предал свою революцию, о которой так много говорил!
— О боги! Максим! — снова усмехнулся Ен. — Ты, как и прежде, неисправимый идеалист! Народ, революция... К чему все эти громкие эпитеты? — Он внимательно посмотрел на меня. — Скажи прямо, что хочешь отомстить мне за себя и свою жену! Зачем же прятаться за никчемными и пустыми лозунгами, которыми завешан весь город? Я прекрасно понимаю тебя и даже, если хочешь, не осуждаю... Только избавь меня от своей человеколюбивой философии. Меня от неё уже тошнит!
— Ошибаешься! Я пришёл сюда не ради личной мести. Это слишком банально и пошло для меня, землянина.
— Землянина? — презрительно воскликнул Ен, не спеша, подходя к окну. — А чем вы лучше нас? Чем?.. Вся эта ваша сладкая сказочка про счастливое общество равных, где правит братская любовь, которой вы потчевали глупых и тёмных людишек здесь, на Гивее, что она в сравнении с властью над ними? Властью безграничной и беспредельной, которая ставит властителя в один ряд с могучими правителями планет и народов! И эта власть без особых усилий приходит вот в эти руки!
Ен Шао вытянул перед собой обе ладони, блестя глазами, в которых горело возбуждение и самодовольство.
— И ты хочешь, чтобы я добровольно отказался от всего этого? Я тебя умоляю, Максим! Ты выбрал для себя честь, я выбрал власть и получу всё! Ради этой власти я готов убить сотню, тысячу, миллион таких, как ты и твоя жена!
— Ах, вот ты куда замахнулся! — покачал головой я. — Мечтаешь стать новым богом и тираном в одном лице? Управлять людьми, как марионетками, дёргая за ниточки их судеб?
— Почему бы и нет? — уже совершенно спокойно пожал плечами Ен. — Кто мне помешает в этом? Ты?.. А ты знаешь, кем я был до революции? Никем! Мелкой букашкой, которой помыкали, как хотели, сильные мира сего. Ну и где все они теперь? Кто был построптивей, тех давно пустили в расход. А те, кто захотел сотрудничать с революцией и вовсе толстолобые идиоты, решившие, что за деньги они смогут купить себе спокойную жизнь и снова продолжать управлять нами! Таким был и Наока. Он думал, что может приказывать мне, что я буду служить у него на побегушках! Глупец!
Ен гадко усмехнулся.
— Наока и не догадывался, что стал ступенькой на моём пути восхождения к властным вершинам. Я исправно помогал ему уничтожать конкурентов, устраивал погромы в принадлежащих им притонах, брал у него деньги для своих нужд. При этом он и не догадывался, что его время на этой планете давно отмерено мною. А вся эта твоя возня вокруг его имени, твоё желание во всём разобраться и докопаться до истины, добившись правосудия, они могли разрушить мои планы. Что же мне ещё оставалось делать, как не убрать тебя со своей дороги, Максим? Разве это было таким уж большим преступлением?
Ен Шао внимательно смотрел на меня.
— А ты оказывается ещё больший подонок, чем я думал! К счастью, у тебя и таких, как ты, нет здесь будущего...
— Это у тебя нет будущего! — воскликнул Ен. — Таких, как я, здесь уважают гораздо больше!
— Они уважают не тебя, а твой пистолет! Нельзя приучать людей к страху, потому что потом не разберёшь, где страх, а где правда!
— Да кому нужна твоя правда? — усмехнулся он. — И о какой правде ты говоришь? Деньги и сила, сила и деньги — вот одна правда на все века!
Ен Шао громко рассмеялся и вдруг неожиданно выхватил свой пистолет. Я замешкался на какую-то долю секунды, но Хо, стоявший за моей спиной, оттолкнул меня и резко взмахнул рукой. Я только успел заметить стремительную искру, вспыхнувшую в лучах солнца, и в тот же миг Ен Шао выронил своё оружие и схватился руками за шею, куда вонзился смертоносный сюрикен. Удивлённо глядя на меня, он захрипел и упал прямо на стол. Кровь хлестала из его горла, заливая бумаги. Ошеломлённый, я повернулся к старику и благодарно пожал его руку.
— Спасибо, Хо! Вы снова спасли мне жизнь!
— Перестань! Нужно скорее уходить отсюда, пока нас не поймали!
— Да, конечно! Ещё минуту.
— Что ты делаешь?
Я быстро подошёл к столу, брезгливо столкнул на пол мёртвое тело. Осмотрел бумаги, лежавшие здесь. В основном, это были приказы об арестах и расстрелах каких-то людей, подписанные капитаном Шао. Не раздумывая, я сгрёб всё это в кучу и сунул под мундир.
— Теперь всё! Уходим!
Мы поспешно вышли в коридор. Осмотревшись по сторонам, я одёрнул свой китель, нацепил фуражку и запер кабинет на ключ, который сунул себе в карман. В это время в конце коридора показалось несколько озаровцев.
— А ну, давай, пошли! — Я грубо толкнул в плечо Хо. — Шагай веселей! Скоро из тебя выбьют всю дурь!
Озаровцы, проходя мимо, одобрительно посмотрели на меня и козырнули в приветствии. Через минуту они уже скрылись за поворотом коридора. Подходя к лестнице, спускавшейся вниз, к выходу, я остановился в нерешительности. На десяток ступеней ниже нас, на площадке остановились четверо конвоиров. Они вели двух мужчин со скованными за спиной руками. В лицах арестованных было что-то особенное, отличавшее их от всех остальных гивейцев. Сердце подсказывало мне, что эти двое тоже земляне. В этот момент один из них — молодой высокий атлет-блондин — обернулся, и мы с ним на мгновение встретились взглядами. Я увидел, как в его серых печальных глазах промелькнуло удивление, но уже в следующую минуту шедший сзади конвоир грубо пихнул блондина между лопаток, подгоняя вперёд.
— Чего рот раззявил? Шагай!
Блондин был вынужден сделать несколько неловких поспешных шагов вниз по ступеням, чтобы не упасть, но его товарищ пришёл ему на помощь, подставив своё плечо. Второй был смуглым, тёмноволосым мужчиной, лет сорока на вид. Обернувшись к охраннику, он метнул на него гневный взгляд.
— Давайте, давайте! Не останавливаться! — снова подогнал их конвоир.
Кулаки мои сжались, сердце наполнилось негодованием и яростью. В этот момент тихий голос Хо прозвучал над самым моим ухом:
— Максим, нас могут заметить!
Я посмотрел на него. Шепнул:
— Те двое, перед нами — они земляне. Хо, они мои братья! Мы должны их освободить, во что бы то ни стало.
— Это безумие! — прошипел Хо сквозь зубы. — Полное безрассудство! Нас поймают!
Я не слушал его.
— Идёмте за ними!
Мы спустились в холл первого этажа, следуя на некотором отдалении от конвоя. Вышли вслед за ним во двор. Землян усадили в зарешеченный фургон, стоявший у самых ворот, и тот сразу же тронулся с места. Боясь потерять его из вида, я поспешно распрощался с сержантом-карателем, который присматривал за нашим магнитором, и усадил Хо на задние сидение. Дал с места полное ускорение. Вскоре мы нагнали тюремный фургон и, держась от него на некотором отдалении, двинулись по пустынным улицам города на север. Я напряжённо обдумывал план по спасению своих братьев-землян. Прямое нападение на фургон это проигрышный вариант. Это вызовет много шума и привлечёт внимание множества озаровцев и карателей, и тогда перевес сил будет совсем не на нашей стороне. Нужно было как-то отвлечь внимание конвоиров или обмануть их. Но как?..
Неожиданная мысль пришла мне в голову.
— Хо! Посмотрите, нет ли среди этих бумаг приказов, в которых говорится о людях с необычными для вас именами?
Я вытащил из-за пазухи пачку мятых бумаг, взятых из кабинета Ена Шао, и протянул её старику. Тот поспешно взял их у меня и принялся вчитываться в каждый лист. Наконец, он поднял на меня глаза.
— Здесь есть приказ об аресте двух инженеров двадцать пятой энергетической станции Шаолинсеу, — сообщил Хо. — Их обвиняют в контрреволюционной деятельности... Полная ерунда!
— Как их имена?
— Артур Ларсон и Эон Талл.
— Когда подписан приказ об их аресте?
— Вчерашним числом... Что ты задумал, Максим? — Хо внимательно посмотрел на меня.
— Я хочу спасти своих братьев, используя эту бумагу!
— Но это могут быть совсем не они. Почему ты решил, что нам поможет эта бумажка?
— Как бы то ни было, иной возможности у нас нет! Нужно попробовать, а там посмотрим... Возьмите оружие и будьте готовы к любой неожиданности. Прикройте меня если что-то пойдёт не так.
— Как всегда, — понимающе кивнул Хо.
Я быстро передал ему свой пистолет и свернул в узкий переулок вслед за тюремным фургоном. Попетляв по центру столицы, мы, наконец, выехали к руинам северной окраины, и я решил, что пора действовать. Впереди начинались многочисленные заградительные посты охраны, и можно было наткнуться на патрули. Поэтому, как только мы поравнялись с остовом большого разрушенного здания, от которого остались лишь груды битого красного камня и искорёженные металлические балки, я резко набрал скорость и выехал наперерез тюремному фургону. Конвоиры были вынуждены резко затормозить и остановиться, настороженно следя за моим неожиданным манёвром через окна кабины. Я увидел, как двое озаровцев взялись за оружие, готовясь к нападению. Распахнув дверцу своего магнитора, я спокойно вылез наружу, поправляя фуражку и одёргивая свой китель. Увидев офицера в форме ОЗАР, конвоиры успокоились, и я уверенно направился в их сторону. Один из конвоиров с нашивками старшего сержанта на рукаве вышел мне навстречу.
— Служба дознания, пятый отдел! — отрекомендовался я, отвечая на его приветствие. — Вы везёте двоих землян?
— Так точно, товарищ лейтенант! — бодро отрапортовал старший сержант, вытягиваясь по струнке. — Доставляем их в исправительный лагерь номер двадцать шесть!
— Хорошо, что я вас догнал! Я в курсе. Приказываю отставить транспортировку заключённых. Я забираю их у вас. Вот приказ, подписанный капитаном Шао.
Я протянул ему слегка помятую бумагу, подходя ближе к фургону. Теперь я смог рассмотреть, что охранников в кабине трое. Старший сержант взял у меня приказ и углубился в чтение. Краем глаза я заметил, как опустилось боковое стекло нашего магнитора и в образовавшемся просвете показалось тёмное лицо Хо.
— Да, но, товарищ лейтенант... — неуверенно произнёс сержант, поднимая на меня глаза. — Здесь не сказано о том, что вы должны забрать арестованных! Это приказ об их аресте.
— Всё верно, — доверительно улыбнулся я ему. — Было устное распоряжение лично от товарища Шао. Не стали тратить время на бумажную волокиту. Этих арестованных нужно срочно доставить в Управление на повторный допрос! Подробности вам знать не обязательно.
Сержант недоверчиво покосился на меня, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. Его спутники тоже беспокойно заёрзали в кабине фургона.
— Хорошо! — Я дружески похлопал старшего сержанта по плечу. — Вы правы в своих сомнениях и отлично знаете свою службу. Вам был отдан приказ, доставить заключенных по назначению, и я не вправе отменить этот приказ. Но могу я хотя бы допросить арестованных прямо здесь, если нет другой возможности? Это очень важно.
На лице старшего сержанта появилось заметное облегчение. Он шумно вздохнул, видимо, обрадованный тем, что не придётся ни за что отвечать самому. Согласно кивнул:
— Конечно. Раз это так важно, сколько угодно. Они в вашем распоряжении, товарищ лейтенант.
— Отлично! Тогда вы не откроете мне фургон?
— Да, да! Сейчас, — заторопился сержант, доставая ключи и явно желая угодить офицеру.
Я сделал незаметный знак Хо, призывая того быть готовым действовать, и проследовал за сержантом. Через минуту металлические дверцы фургона распахнулись, и озаровец грозно скомандовал:
— Арестованные встать!
Я отстранил его, пролезая внутрь фургона, где царил серый полумрак. При моём появлении двое землян, сидевших здесь на низкой железной скамье, даже не попытались подняться. Блондин презрительно прищурился, глядя на меня холодным взглядом, а брюнет даже не посмотрел в мою сторону. Я повернулся к сержанту:
— Сделайте так, чтобы пять минут нам никто не мешал.
— Слушаюсь! — козырнул тот и удалился, старательно прикрыв за собой дверцы фургона.
Я снова посмотрел на землян.
— Кто из вас Артур Ларсон? Есть такой?
— Допустим, это я, — неохотно ответил блондин, окидывая меня безразличным взглядом.
