— Вполне.
— При таком положении дел штурмовать город бессмысленно, — покачал головой Артур Порта. — Это верная смерть для всех!
— Если штурмовать нельзя, нужно заставить тех, что внутри, поверить в нашу силу, — неторопливо произнёс Рич Остин. — Так же, как мы это сделали в Линь-Шуй.
Он с надеждой оглядел остальных.
— Мы не сможем применить здесь метеотронные заряды, — покачал головой Сабуро. — Ситуация не та. Ведь так? — Он обернулся ко мне.
— Так, — согласно кивнул я. — Повторять прежние ошибки не стоит. Но Рич прав. Мы можем вызвать в рядах нашего врага панику и страх. Мы можем принудить его сдаться без кровопролитного боя. Солдаты Кроды уже почувствовали на себе силу нашего оружия и теперь должны бояться прямого столкновения с нами.
— Каким образом мы сможем напугать их ещё больше? — удивился Тадеуш.
— У нас ещё остались плазменные заряды, — напомнил я. — Мы обстреляем ими город, спровоцировав повсеместные пожары. В огне пожаров люди Кроды, наверняка, запаникуют и начнут спасать свои жизни за стенами города. Ведь они воюют не за идею, а за деньги. А собственная жизнь дороже любых денег. Вот здесь-то мы их и встретим! Наше оружие сильнее во сто крат их автоматов и пулемётов. Мы сможем нанести противнику значительный урон и ещё больше ослабим его дух. Тогда оставшиеся в живых попросят о пощаде и выдадут нам Кроду.
— Допустим, — наклонил голову Артур Порта. — Только ты не забывай, что его наёмники — в основном обученные и бывалые люди. Будет не так-то просто напугать их...
— Здесь я их бесстрашия что-то не заметил, — невесело усмехнулся я.
— Хорошо, — не стал со мной спорить Артур. — Ты прав, воюют они за деньги, но менять их на собственную жизнь вряд ли станут. Это нужно учитывать... Но новых жертв не избежать и нам. Что если погибнем мы все, как сказал Тадеуш? Тогда наша миссия останется не выполненной и попусту бессмысленной, ведь твоя жена так и останется в руках у Кроды, а сам он будет и дальше вершить свои тёмные дела.
— Нет, — покачал головой я. — Этого не будет, потому что тогда, в этом бою я добровольно сдамся в их руки. Назовусь Камалом, и сдамся!
— Ты не шутишь? — Артур Порта с сомнением посмотрел на меня.
— Отнюдь. Только так я смогу попасть в город и увидеть свою жену. И Мизу поможет мне в этом.
Я взглянул на взволнованного брата Кроды.
— Наёмники его знают в лицо, поэтому он без труда проведёт меня в логово своего брата под видом пленника. Или подручные Кроды сами отведут меня к своему хозяину, ведь я нужен ему! А Мизу этим поступком снова заслужит доверие брата и тогда поможет мне спасти мою жену.
— Максим! Подумай хорошенько над своим решением, — призвал меня Тадеуш Сабуро. — Это очень рискованный план!
— Тут нечего думать, — улыбнулся я ему. — Другого способа я просто не вижу! Только так, хитростью обманув противника, можно заставить его самого привести в исполнение наш приговор!
— Что ж, — устало вздохнул Артур Порта. — Возможно, ты и прав. Попробовать можно. Хотя не думаю, что Крода столь наивен... Но, пожалуй, это действительно единственное, что мы сейчас можем сделать...
Он не договорил, потому что в это время из кустов вышли двое: Ахмед Кади и Рас Чадд. Они вели с собой какого-то незнакомого связанного человека.
— Максим! Мы тут лазутчика поймали! — сообщил Ахмед Кади, подталкивая пойманного стволом излучателя вперёд.
Человек сделал несколько неуверенных шагов и остановился. Он был невысокого роста, с лохматой, давно немытой головой, и смотрел на нас испуганными глазами, блестевшими на тёмном лице розоватыми белками.
При виде пленника, Мизу поспешно поднялся со своего места. Я с интересом взглянул на него. Спросил, кивая в сторону незнакомца:
— Ты знаешь его?
— Да. Это Шиу, человек Кроды, — охотно ответил Мизу и обратился к пленнику: — Зачем ты пришёл сюда, Шиу?
Темнолицый человек неожиданно бросился ко мне и простёрся у моих ног, сбивчиво моля не убивать его. Шокированный таким поведением, я отступил на шаг назад, обескуражено глядя на Мизу. Тот поспешил поднять на ноги молящего о пощаде Шиу, заверив того, что его жизни здесь ничто не угрожает. Тогда обрадованный этим известием Шиу стал страстно молить меня принять его, как был принят Мизу, и оставить под своей защитой.
— Так зачем ты пришёл в наш лагерь? — теперь уже я спросил у него.
— Крода послал меня разузнать сколько силы у пришедших сюда землян и зачем они пожаловали в Чанчжен, — доверительно сообщил Шиу.
— Понятно, — кивнул я и посмотрел на своих товарищей. Поразмыслив, сказал, снова обращаясь к пойманному лазутчику:
— Вот что. Отправляйся назад и скажи Кроде, что все до одного земляне не имеют и тени сомнения насчёт своей победы. Все они готовы набросится на его город, ожидая лишь знака Камала — их предводителя и вождя, который пришёл сюда за своей женой и привёл с собой несметные силы землян, которые сметут его с лица этой планеты, не оставив даже памяти о нём! Камал — это я. Запомни!
При этих словах Шиу благоговейно склонил передо мной голову.
— И ещё в точности передай ему мои слова, которые я сейчас тебе скажу, — продолжал я. — "Ты разрушитель судеб своего народа ничем не лучше того, против кого ты борешься. Очисти своё сердце хотя бы сегодня и верни мне то, что подло украл у меня. Тогда я прощу тебя и уйду отсюда. Не допускай полного истребления своих людей только лишь ради потакания собственным прихотям. Знай, что у тебя нет иного способа спасти свою жизнь, как выполнить мою волю. Иначе твоя смерть будет неизбежной". Ступай, и скажи всё это своему хозяину и тогда мы примем тебя в свои ряды, как нашего брата. Я даю Кроде время до заката. Потом мы войдём в Чанчжен и уничтожим всех, кто там есть!
— Отпустите его! — приказал я Ахмеду Кади и Расу Чадду.
Они развязали своего пленника и тот, боязливо озираясь, бросился в ближайший кустарник, вскоре скрывшись из вида.
— Смело это ты: про "войдём и уничтожим"! — усмехнулся Тадеуш Сабуро, когда удаляющиеся шаги Шиу стихли в глубине леса.
— Пришлось схитрить, — пожал я плечами. — Пускай Крода думает, что нас много и страшится этого.
— Хороший способ! — одобрил Ян Тайсон. — А, может быть, есть какой-то потайной ход, ведущий в город? Тогда бы мы все могли проникнуть туда незамеченными. Сила против силы! Так лучше, чем в одиночку.
Он вопросительно посмотрел на Мизу. Тот отрицательно покачал головой.
— Нет. Я про такой не знаю. Чанчжен построен на берегу океана, на скалистом холме. Наверное, его строители и не собирались делать из города крепость. Хотя городские стены высоки и толсты, они не для защиты и не для войны. Да и какие стены теперь защитят от разрушительного оружия? — Он опасливо покосился на мой излучатель. — Но если наверху таких стен сидят стрелки с пулемётами и гранатами, то решившимся проникнуть внутрь придётся не сладко.
Мизу сокрушённо покачал головой.
— Верю, — кивнул я. — Потому и не собираюсь идти на штурм. Чанчжен это не Линь-Шуй.
— Медлить тоже нельзя, — размышляя, сказал Тадеуш Сабуро. — Вскоре они могут заподозрить, что твоё послание Кроде всего лишь блеф. Захотят проверить так ли нас много. Выйдут наружу, окружат наш отряд, и тогда...
— Тогда нам всем придётся туго! — закончил за него Артур Порта.
— Верно, — кивнул Сабуро.
— К заходу солнца станет ясно. А пока нужно выдвигаться ближе к Чанчжен, чтобы нас не застали врасплох, — подытожил я.
— Да, это дельная мысль, — согласился со мной Сабуро и решительно поднялся со своего места.
Громадный лесистый холм с двух сторон был окружён широким рукотворным рвом, на противоположном берегу которого из каменистого подножья вырастала толстая наклонная стена, зубчатой лентой, уходившая вверх по спине холма и спирально опоясывавшая его тело с востока. Прямо перед нами зиял тёмный провал квадратных ворот, увенчанных мощными перекрытиями с тяжёлыми ступенчатыми башнями по краям. Широкий мост, перекинутый через ров и отмеченный двумя белыми обелисками с острыми шпилями, на которых развевались полотнища с львиными головами, подходил к воротам, а за ними отчётливо просматривалась просторная площадь, отгороженная от остального города плотной стеной мрачных колоннад.
За колонами, как густые облака в осеннем небе, толпились невысокие многоярусные дома, тянувшиеся к небу узорными башнями и шатровыми крышами. Городские улицы поднимались к самой вершине холма, на которой среди крон деревьев возвышалось величественное здание — то ли храм, то ли дворец. Окружённое с трёх сторон мощной стеной, подпиравшей каменные уступы, оно главенствовало над городом, и его царственное величие подчёркивал ниспадавший вниз водопад, рокочущей стремниной врезавшийся в обширное озеро. Чаша озера переливалась через край и стекала по склону холма игривой рекой, впадавшей в океан на юге.
— Вот там, в том дворце и держат твою жену, — сказал Мизу, заметив, что я осматриваю вершину холма в свой бинокль. — А этот водопад издавна считался божеством. Люди верили, что в нём обитает священный дух Хиро-гонгэн, и у подножья в древние времена был возведён храм Хиро-дзи.
— Вижу, — кивнул я и перевёл взгляд на крепостную стену, наверху которой суетились люди в чёрной униформе.
Среди них я заметил человека свирепого вида и мощного телосложения, который энергично размахивал руками, отдавая какие-то приказы.
— Кто это?
Я добавил увеличения и передал бинокль Мизу.
— Это мой брат, Юн Хи, — мрачно сообщил Мизу, припадая к окулярам. — Смотри, как старается угодить Кроде! Похоже, они действительно не на шутку напуганы вашим появлением на острове.
— Да, похоже на то, — согласился я с ним, принимая назад свой бинокль. — И, кажется, они бросили на стену все свои силы.
Я снова заглянул в окуляры, осматривая приземистые башни, в которых были установлены пулемёты и сложены ящики с боеприпасами.
— Вооружил их твой брат неплохо! — заметил я и взглянул налево, где в укрытии за угловатыми каменными глыбами, торчавшими из сухой почвы, затаились мои товарищи, готовые к бою.
Там Артур Порта и Тадеуш Сабуро тоже изучали город в свои бинокли. Я включил рацию, спросил в эфир:
— Как? Начинаем?
— Да, — отозвался Артур. — Тянуть больше не имеет смысла.
— Тогда орудия к бою! — скомандовал я. — Огонь из всех стволов!
В ответ на мой приказ Тахей Ваташи, Винит Кумар и Илай Даян вскинули на плечи телескопические трубы ручных пусковых установок, и прозвучал первый залп. За ним последовал второй и третий. Плазменные заряды взрывались в воздухе, рассыпались десятками раскалённых сгустков-шаров, которые падали на город стремительными шипящими метеорами. Порождённый ими огонь разгорался всё яростнее. Страшный пожар полыхал уже на всех улицах. Дома вспыхивали один за другим ярким пламенем. Огонь переметался с крыши на крышу, подхваченный морским ветром, и не было никакой надежды, что он погаснет.
В бинокль я видел, как люди в отчаянии мечутся по городу, выскакивая из горящих домов, пытаясь спасти свою жизнь. Невольно подумалось: "Нет, никакой дождь не сможет погасить это пламя — разбушевавшееся пламя моего гнева!". И тут же я услышал, как Мизу, стоявший за моей спиной, сокрушённо шепчет:
— Это гнев против Кроды... Это проклятие в образе огня, через которое Кроде суждено пройти... Оно обратит оплот его силы в груду пепла...
Но наёмники брата Мизу и не думали сдаваться. Подгоняемые командами рассвирепевшего Юн Хи, они открыли по нам ураганный пулемётный огонь. Их гранаты рвались повсюду. Клубы едкого дыма и пыли заволокли всё пространство за городским рвом. В оглушительном громе боя я не слышал собственного голоса, призывая Мизу укрыться за громадным валуном. Свирепые пули сразили Юраса Тойво. Он упал навзничь и больше не поднялся. Затем, истекая кровью, упали Рич Остин и Тим Ларо. Мои товарищи гибли один за другим у меня на глазах, отчаянно отвечая нашим врагам залпами излучателей, плавивших камень крепостных стен, с которых валились вниз обгоревшие тела.
С каждой минутой нас становилось всё меньше и меньше, хотя и противник наш нёс огромные потери — десятки обожжённых и раненных искали спасения во дворце на вершине холма. Несколько пуль ударили мне в грудь. Я упал на пыльную землю, испытав тупую боль в мышцах: титановый нагрудник не подвёл. Поднял голову и увидел, как падает навзничь Артур Порта, сражённый пулей в голову. Вслед за ним рухнул на колени Тадеуш Сабуро с прострелянной правой ногой, продолжая отстреливаться огненными стрелами своего излучателя. Его перекошенное болью и яростью лицо стояло у меня перед глазами.
Я понял, что медлить больше нельзя. Схватив за руку оглушённого боем, напуганного Мизу, я потащил его к городским воротам, старательно прикрываясь торчавшими из земли камнями и валявшимися повсюду корягами. Когда до цели оставалось не больше полусотни метров, я отдал Мизу свой излучатель и смиренно сложил за спиной руки, чтобы наш спектакль выглядел достоверно.
Мизу отчаянно замахал руками, призывая людей в башнях над воротами не стрелять по нам. Те заметили его и сразу же узнали.
— Не стрелять! Не стрелять! — донеслось сверху. — Это брат Кроды! Брат Мизу!
Мой провожатый почувствовал себя увереннее. Крикнул в ответ:
— Я взял в плен землянина! Пропустите меня к брату! Я веду ему Камала!
— Да, да, брат Мизу! Проходи! Скорее сюда, к нам!
Мы с Мизу переглянулись. В его глазах я увидел загоревшуюся радость. Но подбежав к воротам, мы остановились как вкопанные, потому что навстречу нам неожиданно вышел сам Юн Хи. Он встал пред нами, преграждая дорогу, широко расставив ноги и напрягая бугры мышц на груди. Глаза Юн Хи горели гневом и яростью.
— Мизу! Жалкий перебежчик! Как ты посмел снова явиться сюда? — гневно прокричал он, играя желваками.
— Я привёл нашему брату вожака землян, Камала! — дрожащим от волнения голосом произнёс Мизу.
— Что? — презрительно прищурился Юн Хи. — Ты сумел пленить Камала?
Он громко расхохотался и быстро приблизился к нам, сверля меня пронзительным тёмным взором.
— Вот этот вот?.. Это и есть хвалёный Камал?
Юн Хи с ещё большим презрением посмотрел на брата.
— Так зачем ты привёл его сюда? Почему не убил? Что? Духу не хватило? Или решил похвастаться перед Кродой своей доблестью?
— Крода хотел видеть его живым, — сглотнув слюну, сказал Мизу, глядя в смеющиеся глаза брата.
— Живым! — пренебрежительно бросил тот. — Крода порой излишне мягкотел! Он, должно быть, забыл, как этот вот убил Гаддару? Так я сам воздам за его смерть смертью этого землянина!
Юн Хи быстро выхватил из-за пояса острый тесак и замахнулся им на меня. Но ударить не успел, потому что Мизу решительно отпихнул его моим излучателем, который всё ещё держал в руках. Обескураженный Юн Хи, пошатнувшись, отступил на шаг назад, и его глаза налились кровью и ещё большей яростью.
— Трусливый пёс!
Размашисто полоснув Мизу своим тесаком, Юн Хи рассёк ему шею и грудь. Громко охнув, Мизу рухнул к его ногам, выронив оружие. Безразлично переступив через мёртвое тело брата, Юн Хи угрожающе двинулся на меня, снова замахиваясь тесаком. Пригнувшись и уходя от этого удара, я успел выхватить из ножен свой нож и приготовился встретить новую атаку разъярённого, как бык, Юн Хи. Он накинулся на меня, нанося размашистые удары, один из которых всё же достиг своей цели — острое лезвие разрезало моё правое плечо, и из глубокой раны хлынула кровь.
