Внезапно Гарри услышал рядом с собой утробный рев и уже приготовился защищаться от невесть откуда взявшегося второго врага, как тут увидел выпрыгивающего из ученической мантии черного зверя, похожего на пантеру. Гигантская кошка в два скачка вознеслась на загривок контуженного тролля, а оттуда принялась кромсать когтями и клыками лысый, как орех, череп.
— Ну мне-то оставь! — кровожадно прокаркал ворон, которому давно не подворачивался случай поделиться с миром наболевшей экспрессией.
Через несколько секунд тролль распластался в луже воды, перемешанной с его собственной кровью, а черный зверь прыгнул за дверцу одной из чудом уцелевших кабинок.
— Пора валить, — сообщила Гермиона, но было поздно.
Захлопнувшуюся во время боя дверь в туалет вынесло ударом снаружи, и внутрь вломились МакГонагалл, Снейп, а за ними — Квиррелл. Что тут было! Гарри еще никогда не слышал, чтобы Минерва так разорялась на студентов. Даже мужчины-спутники уставились на нее с приоткрытыми ртами. Декан Гриффиндора обрушила на головы бедных учеников такое словоизвержение, что Поттер начал опасаться, не обменялись ли они со Снейпом телами по дороге сюда. А еще он заметил, как алхимик осторожным движением палочки дотер оставшиеся после всей этой возни каракули Гермионы на полу и перевел взгляд на Квиррелла, который пялился на него, словно увидел призрак. Заломив левую бровь и склоняя голову к плечу, Снейп почти беззвучно промолвил:
— Нежданчик, правда?
Квиррелл схватился за сердце и припал к стене, но на него никто не обратил внимания. Сильно хромая, алхимик подошел к троллю, нагнулся над ним и наложил связывающее заклинание. Мантия профессора была разодрана снизу, на ноге, и перепачкана клочками какой-то бело-розовой пены, но Снейп то ли не знал об этом, то ли впопыхах забыл.
— Где еще один студент?! — заорала Минерва, подхватывая с пола мантию и порванную школьную форму... Акэ-Атля.
— Я... здесь, — послышался его сдавленный голос из кабинки. — Не входите, пожалуйста! Я... не одет.
— Вы что, с ума сошли? — МакГонагалл настойчиво постучалась в дверцу. — Что вы там делаете? Что здесь... что здесь такое происходило?! — она с подозрением уставилась на помятую в драке Грейнджер, будто силясь уличить в нехватке одежды и ее.
— Тут был какой-то зверь, мэм. Черный такой... Он помог нам добить этого, — дрожа от перевозбуждения, как и Гарри, сказал тогда Рон. — Не знаю, откуда он вдруг взялся.
Сидящий на краю кабинки Мертвяк взглянул через плечо на скрытого внутри мальчишку, потом снова повернулся ко всем:
— Это он и был.
Зельевар отодвинул с дороги Рона и Гарри и решительно открыл дверцу, заслонив проем своей необъятной мантией.
— Всё понятно, — после десятка секунд молчания он, не оборачиваясь, отвел руку в сторону: — Профессор, подайте, пожалуйста, мне вещи студента, — и, раздраженно швырнув в Акэ-Атля комком его одежды, приказал: — Одевайтесь и выходите. Жду вас всех, — а это уже относилось к присутствующим, — в учительской через пять минут. Кто не явится, будет исключен. Сегодня же!
— Верно, профессор! — наконец-то сдавая позиции диктатора и становясь похожей на обычную бабушку, кивнула МакГонагалл. — Поговорите с ними по-мужски, давно пора. Совсем распоясались! Слепому коню что кивай, что подмигивай! Пять штрафных очков Гриффиндору!
— Но мэ-э-эм! — по привычке заканючили Рон и Герми.
— И столько же Когтеврану.
— Десять, — хлестнув злым взглядом Гарри с перелетевшим к тому на плечо Мертвяком, по выходе за дверь добавил Снейп. — Когтеврану — десять.
— Блять... — сказал ворон.
— Пятнадцать! — донеслось в ответ из коридора.
* * *
— А теперь потрудитесь сообщить, почему после эвакуации вы четверо находились не в своих башнях.
В учительской стояла жуткая — и жутко знакомая Гарри и Мертвяку — вонь псины. Если в туалете все прочие запахи перебивались миазмами тролля и дымовухой Гермионы, то здесь не определить его было невозможно: он бил в нос, как пудовый кулак кузена Дадли.
Под громкое тиканье десятков висящих на стенах и стоящих по углам часов Снейп полусидел на буковом письменном столе, взирая на вошедшую четверку. Вонь Цербера, пена из его пасти, смешанная с кровью алхимика и, в конце концов, хромота последнего вызвали у Гарри нешуточные подозрения. А не намеревался ли профессор зельеварения под шумок унести из хранилища под трехголовым псом что-то, там спрятанное? Мысли его перебила Гермиона:
— Простите, профессор, это я виновата. Во время банкета я пошла в туалет, и там меня застала тревога. Убежать я уже не успела, туда ворвался тролль. И большое счастье, что мимо как раз проходили ребята, — она взяла за руки Акэ-Атля, стыдливо кутавшегося в кое-как прикрытые мантией обрывки своей одежды, и Рона.
Неужели его приятель — оборотень? Гарри стало не по себе. А ведь он уже много раз видел приметы, намекающие на его двойственную сущность...
— Да, сэр, мы подняли шум, чтобы привлечь внимание учителей, — подхватил Уизли.
— А каббалистические символы вы чертили на полу, как я понимаю, для лечения своего обострившегося цистита, — съязвил Снейп, даже не удостоив мальчишку взглядом.
— Но я клянусь вам, профессор, этот ритуал никак не мог вызвать тролля! — воскликнула Гермиона, боявшаяся, что ее теперь исключат за вредоносное колдовство, и боявшаяся небезосновательно, как понимал Гарри, видя реакцию профессора, который, по слухам, знал толк в таких делах. Вот только зачем он замел следы, компрометирующие Гермиону? Это был бы чертовски удобный предлог опозорить Гриффиндор и порадовать деток аристократов своего факультета отчислением маглорожденной из школы.
Алхимик поднялся со стола, одним небрежным движением палочки обмел мантию, уничтожая собачью вонь, слюну, кровь и восстанавливая целостность материи. Вкрадчивой походкой, уже без малейших признаков хромоты, он приблизился к Грейнджер:
— Сама додумалась, или подсказал кто?
Она опустила голову и шмыгнула носом:
— По книжке...
— И где же вы, позвольте осведомиться, разжились подобной литературой, мисс Грейнджер? — принимая у нее аккуратно обернутую книгу, продолжал допрос Снейп. Газетная обложка аккуратистки Гермионы, у которой была мания оборачивать всё, что попадалось ей в руки хотя бы на час — книги, тетради, блокноты, альбомы, — тут же полетела на пол. На темном кожаном переплете блеснуло золотое тиснение с заглавными "GG".
— В запретной секции, сэр... Между подлинником Хроник Акаши и сборником трактовок Ницше под редакцией академиков и профессоров Дурмстранга. Там еще рядом стеллаж магловской оккультной литературы, но до нее я не дошла...
"Какое счастье, что не дошла, вундеркинда ты наша!" — мелькнуло у Гарри, которому совсем не улыбалась мысль изгонять из школьного женского туалета заодно и дьявола. Он никак не мог взять в толк, зачем Герми и Рон вообще полезли в эту область знаний. Видимо, взять это в толк не получалось и у Снейпа.
— И чем вас так заинтересовала эта тема? — зельевар повернул книгу другой стороной.
Тогда Гарри смог прочитать название и имя автора. Называлась она не то на французский, не то на немецкий лад — "Доппельгёнгер" — а написал ее некто Геллерт Гринделльвальд (имя показалось Поттеру смутно знакомым, он точно уже где-то его слышал или видел). По центру обложки виднелось выпуклое, как камея, изображение — два лица, растущие из одной головы и смотрящие в противоположные стороны: одно — молодое, гладко выбритое; второе — старое, с бородой и усами.
— Дело в том, профессор, что я уже читала об этом в немагической литературе... Но сведения психологов меня не убедили. И тогда...
— Я, кажется, не просил вас начинать свою безусловно увлекательную историю с момента сотворения мира. Я спрашиваю: чем э-та те-ма так за-ин-те-ре-со-ва-ла лич-но вас? — отчеканил Снейп.
Гермиона замялась. Гарри видел, что ей очень не хочется откровенничать с этим мрачным и скользким профессором, с легкой руки которого слизеринцы постоянно оскорбляли ее и других гриффиндорцев только потому, что он поддерживал заведенную в Хогвартсе с незапамятных времен традицию непримиримой вражды двух факультетов. Хуже того: в линзах очков снова всё поплыло, а в левом ухе послышалось с детства привычное шипение: "Тс-с-с! Молч-ч-чать! Ни с-с-слова!" На правом плече закопошился Мертвяк, и голос его отдался эхом в другом ухе: "Расскажите ему! Расскажите всё!" Они, эти двое, снова едва не свели Гарри с ума, как тогда, под Распределяющей Шляпой при поступлении. Мальчик сдавил виски ладонями и зажмурился, силой воли заставляя их обоих заткнуться и даже не представляя, что выбрать. Всё, всё говорило в пользу того, что доверять Снейпу нельзя ни в коем случае: разум, прошлый опыт, факты... Но он знал точно — если здесь кто-то и сможет разобраться, то это профессор алхимии. Непонятно откуда, но знал.
— Расскажи всё! — тронув за руку Грейнджер и содрав с носа очки, шепнул Гарри. Снейп и Герми уставились на него одинаково изумленными глазами, мол, вот уж от кого можно было меньше всего ожидать. А ведь он даже не представлял себе, что скрыто под этим самым "всё".
— Но это долго, — предупредила Гермиона, с вызовом уставившись в бледное лицо зельевара.
— Ничего. Тут уже никто никуда не спешит. Присаживайтесь, — ответил он, сам сел за буковый стол и сложил руки на груди, дожидаясь, когда ученики рассядутся вокруг. — Слушаю вас.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
В прошлый четверг, то есть ровно за неделю до этого злополучного Хэллоуина, Гермиона самозаточилась в библиотеке и весь вечер усердно готовилась к уроку заклинаний у профессора Флитвика. Уже с начала октября первокурсники узнали, что декан Когтеврана всего лишь замещал основного преподавателя истории магии — лысенького призрака по имени Катберт Бинс. Когда же зануду Бинса, который, как оказалось, не заметил зеркало на своем пути, прошел сквозь его поверхность и удалился в некое подпространство, доступное привидениям и скрытое от живых, наконец нашли и перенаправили оттуда в реальность, он как ни в чем не бывало продолжил читать лекции. Только теперь студентам, а не зазеркальным сущностям. Поговаривали, что в былые времена профессор Бинс точно так же не заметил по рассеянности и собственной смерти, а потому встал с утра со смертного одра, покинув бренную оболочку, и зашаркал на свой урок. Тело предали земле, но сказать об этом бедолаге-привидению не решился никто, и оно продолжало преподавательскую деятельность так, как если бы ничего не случилось. Соответственно, Флитвику остались только его часы, и он стал гонять учеников по своей основной дисциплине с удвоенным тщанием.
Если бы не три часа спортивной подготовки у безжалостной мадам Хуч, наконец-то подпустившей некоторых, как ей показалось, морально и физически подготовленных студентов к метлам, Грейнджер ни за что не задремала бы над книгой. И не проворонила бы в тихом уголке тот момент, когда мадам Пинс попросила всех читателей разойтись по своим гостиным. Сон, сморивший девочку, был так крепок, что она не очнулась даже тогда, когда библиотекарь погасила освещение и ушла из зала. Но виной недосмотра была вовсе не халатность Ирмы Пинс. Всё дело в том, что еще в очень нежном возрасте, не зная ни о чарах, ни о собственной природе, Гермиона в совершенстве научилась отводить глаза некоторым надоедливым взрослым. Первым ее опытом стала мерзкая коллега родителей, мисс Гиббс. Она так и лезла во все дела маленькой Грейнджер, а папа с мамой жалели ее, потому что у несчастной Розмари, видите ли, не было своих детишек, а ей так хотелось с кем-нибудь понянчиться. Вытерпев ради уважаемых ею родителей пару осад, Гермиона поняла, что надо как-то уклоняться от неприятной обязанности — во всяком случае, их черепаховой кошке вполне удавалось избегать гостей, незаметно ныряя под кровать. Так что было с кого брать добрый пример. И, едва завидев мисс Гиббс на пороге, девочка очень четко проговаривала внутри себя: "Ты меня не видишь". Как ни странно, вскоре это заработало и с тех пор безотказно спасало Герми уже не только от любвеобильной дантистки, но и от других нежелательных встреч с кем бы то ни было. Возможно, именно поэтому ее не заметила даже волшебница Хогвартса: та просто забыла снять с себя свой "кокон" после тренировок у Хуч, где у них был сдвоенный урок со слизеринцами, а драться у Гермионы не было настроения.
Проснулась она уже поздно вечером. Вероятно, старосты еще не совершили обход своих гостиных, и отсутствие ученицы пока замечено не было. Девчонки из комнаты Герми, зная ее независимый характер, хватились бы соседки в последнюю очередь.
Повертев затекшей шеей, Грейнджер уже хотела подняться и тихонечко покинуть читальный зал: привыкшие к темноте глаза прекрасно различали контуры предметов, поэтому даже включать свет, чтобы уйти, ей было не нужно. Но тут она услышала шепот и шаги, доносящиеся из-за стеллажей. Гермионе показалось, что разговаривают двое или трое, причем старшекурсников: это был голос парня и голос девушки. Она еще подумала, что странное место выбрали влюбленные для поцелуев, ведь находились они явно в запретной секции, а пустить в нее могла бы только библиотекарь — значит, эти ребята проникли туда тайком и без разрешения, из-за чего сильно рисковали репутацией своего факультета.
— Поставь на место! — громким шепотом велела кому-то невидимая в темноте девушка. — Это не она!
— Но здесь же тоже двуликий! — возразил парень. — Вот, прямо на обложке!
— Нам он не нужен. Вернее, нам нужен не он. Не этот. Так оформлялись все его сочинения. Кстати, помнишь? На первом курсе было! Всё, всё, поставь. В его "Доппельгёнгере" этого не было!
— Точно? Мы же тогда не успели ни прочитать, ни сделать...
— Да уверена! Я успела пролистать всё от начала до конца, и там не было ничего о реликвиях древних семейств. Ни слова!
— И даже о кровавом эмеральде?
— И о нем тоже. Там другое. Призыв Тени не даст в нашем случае никаких результатов, она не подчинится нам. И еще хорошо, что у меня тогда ничего не вышло. Мы бы и вчетвером не совладали с этой тварью, если бы она появилась...
Гермиона насторожилась: на кого на кого, а на влюбленных эти нарушители походили мало, и целоваться странная парочка явно не собиралась. Девочка подкралась к решетке, отделяющей запретную секцию от секций свободного доступа. Так и есть: решетка была отперта, в замке торчал ключ. Гриффиндорка тихонько просочилась внутрь, юркнула под раздвижную лесенку у стеллажа и там затаилась в надежде, что стук бешено скачущего сердца не выдаст ее загадочным посетителям. В этом ночном разговоре крылась какая-то тайна, и не поддаться соблазну подслушать ее любознательная Гермиона не могла...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
— В замке торчал ключ, и вы... — остановил ее алхимик. — Мисс Грейнджер, в замке торчал ключ... и...
