— Конечно, Минерва! — меж тем радушно воскликнул мужчина, будто вышел встретить долгожданную гостью на крылечко собственного особняка. — Мы тут с Гарри устроили небольшой беспорядок... Но ведь нам простительно, не так ли? Мы же спасли школу от гигантского василиска — мистер Поттер не даст соврать. Правда ведь, Гарри? — Локхарт заблестел всеми тридцатью двумя начищенными и отбеленными, и это была прежняя искрометная улыбка голливудской звезды, а никак не лихого Джокера. — Между прочим, можешь считать, что мой предмет ты сдал на "Превосходно"!
Поттеру не осталось ничего иного, как подавленно кивнуть. Только сейчас, после неимоверного напряжения всех сил, Гарри снова почувствовал нарастающее головокружение и тошноту.
— А это кто такие? — МакГонагалл указала на трупы.
— Укротители василиска, я полагаю, — невозмутимо соврал профессор ЗОТИ, приглаживая встрепавшуюся от кульбитов прическу. — И сегодня был не их день. Стоит быть поаккуратнее с животными, особенно если у них две ноги...
— Что ж, вам, значит, несказанно повезло, — процедила декан Гриффиндора. — Дайте взглянуть на вашу руку, что у вас с ней?
Гилдерой охнул, накрыл больное запястье ладонью здоровой руки и, засвистев сквозь зубы от боли, прижал кисть теснее к груди:
— Ах, не троньте! Это невыносимо! Я потом как-нибудь сам.
— Как пожелаете. А разве вы левша, Гилдерой?
Он просиял, стоило возникнуть малейшему поводу похвастать своими достижениями:
— Я научился работать сразу обеими. Вы представить себе не можете, какое это подспорье, особенно когда раздаешь автографы твоим фанатам! Мы ведь с Гарри теперь попадем в историю Хогвартса, дорогая МакГонагалл?
— Всенепременно, — она сказала это непрошибаемо серьезным тоном. — Считайте, что вы уже там. В истории.
— Кстати, а еще, я думаю, Тайную комнату не лишним было бы хорошенько осмотреть на предмет тайного прохода. Эти два везунчика попали сюда через неизвестный лаз. Вполне вероятно, что он ведет из канализационных стоков в пещерные гроты Черного озера. Вы же понимаете, что в таких местах часто заводятся крысы. А крысы — это, как известно, чума, разбой и прочие сопутствующие неприятности...
— Я поставлю директора в известность.
Сопровождаемые карканьем Мертвяка, в зал вылетели несколько незнакомых авроров, но эти вполне благопристойно сидели на метлах. Самый старший из них, которого Поттер уже видел в прошлом году при похожих обстоятельствах, — грубый, резкий, с бешено вращающимся глазом — стоял на антигравитационной доске, или, точнее, гигантском блюде, похожем на фрисби. МакГонагалл указала им на Гарри и на пейзаж с натюрмортом за его спиной, окликнула феникса и, когда тот подлетел к ним, велела Локхарту ухватиться за вторую лапу птицы. В нарушение всех законов физики Фоукс без натуги поднял в воздух двух взрослых магов. Глядя, как они исчезают в ведущем наверх коридоре, мальчик понял, что теряет равновесие. Голова кружилась уже так, что пришлось сесть и хорошо ухватиться за камни, чтобы не рухнуть без сознания.
— Кто их так? — спросил начальник авроров, впиваясь бешеным глазом в Гарри и указывая на трупы.
Сделав круг над полем брани, ворон уселся на плече хозяина со словами: "Н-да... не так я представлял себе конец света..."
— Василиск, сэр, — пробормотал Поттер. — Там, в канализации, лежат кости... Это была Миртл Уоррен...
Не в силах больше сдерживаться, он сорвал с лица алхимический респиратор и согнулся в рвотном спазме.
Авроры переглянулись, а один, кудрявый, задумчиво почесал затылок:
— Откуда здесь василиску взяться... Амбридж, что ли, высидела?
— Парень, ты чего? — кто-то встряхнул Гарри за свободное плечо и тут же отдернул руку от клюва Мертвяка, изготовившегося долбануть наглеца со всей птичьей мочи. — Надышался, что ли?
— Сотряс у него, — буркнул одноглазый, уходя осматривать погибших. — Жизненные параметры на минимуме. Сэвидж, подними его в лазарет.
— А еще там был тот же египетский змей, что в прошлый раз, — вдогонку ему заявил Гарри. — И я не знаю, где он сейчас... Может быть, еще здесь.
Сэвидж помог ему подняться и усадил на свою метлу:
— Ничего, парень. Если здесь, мы его отыщем.
Сам полет Гарри уже не запомнил. Его мутило, и то, что аврор сгреб его в охапку, не позволяя свалиться с рукояти метелки, было очень правильным решением.
* * *
До самой горгульи Минерва шествовала поступью каменного командора за спиной у Локхарта и только возле магического привратника обогнала, чтобы назвать пароль:
— Яблочный самбук! [2]
Этой секунды Гилдерою хватило, чтобы сунуть черный артефакт в открывающийся медальон на шее и, будто ничего и не было, снова скривить лицо в болезненную мину, убаюкивая раненую руку. Горгулья открыла им доступ к винтовой лестнице.
Возле кабинета директора профессор ЗОТИ замешкался и, придерживая дверь, попытался галантно пропустить даму вперед, но декан Гриффиндора убийственно взглянула на него, не сделав ни шагу. Молодой человек усмехнулся:
— Ну, я хотя бы попытался... [3] — непонятно что подразумевая под этой фразой, проронил он и первым переступил через порог.
МакГонагалл вошла следом, и дверь хлопнула, как молоток судьи после вынесения вердикта магического трибунала.
___________________________________
[2] Самбук — понятие многозначное. В данном случае это название кулинарного блюда, но есть и ботаническое значение. Sambucus nigra — лат. название бузины черной, довольно токсичного растения, используемого в медицинских целях. По-английски черная бузина называется black elder (блэк эльдер), в то же время омоним elder означает "старший" (этим и были вызваны разночтения перевода термина Elder Wand в каноне ГП, когда палочку из Даров Смерти называли то Бузинной, то Старшей).
[3] Еще одна аллюзия еще на один известный во всем мире фильм.
* * *
Под диагностическими чарами мадам Помфри Гарри немедленно забылся тягучим сном. Просыпаться он начал, когда назойливое жужжание стало ему совсем невмоготу. Он уже хотел простонать, чтобы кто-нибудь поубивал чертовых насекомых, когда сообразил, что это не мухи.
— ...просьбе Нарси... Вот это вовремя я заглянул! — с напором и легкой манерностью говорил незнакомый мужской голос. — Я в самом деле был удивлен... из ряда вон... подумали, что Драко... да, именно об этом я и...
Ему отвечал кто-то, произносивший реплики на тон тише, и оттого слова сливались в общий сумбурный поток. Был еще кто-то третий, но он почти не вмешивался в их диалог.
— ...оставался уверен, что Уизли... отправил Тонкс и Филча к гриффиндорской башне... и в мыслях не было, что...
— И неужели этот... Уизли, — фамилия была произнесена с той же долей отвращения, с которой Снейп произносил фамилию "Поттер", — не отличился?..
Снейп? Точно, второй полушепот принадлежал именно ему! Гарри чуть-чуть разъединил веки, притворяясь спящим, подслушивая и продолжая наблюдать из-под густых ресниц. Главное — чтобы веки не вздрагивали, это всегда выдает притворщика. Да, и дышать нужно тоже в "спящем" ритме: долгий вдох, а затем короткий толчок выдоха, долгий вдо-о-ох — опять быстрый выдох...
Троица стояла через одну кровать от него, у ширмы. Длинноволосого блондина мальчик увидел только со спины, но привычка держать безупречную осанку и вальяжно растягивать гласные делала мужчину похожим на Драко, а значит, это был собственной персоной мистер Люциус Малфой, которого Гарри встречал раньше всего пару раз, да и то мимоходом. Резкий профиль Снейпа и его свисающие сосульками патлы, контрастирующие с крахмальной белизной ширмы и классической идеальностью собеседника, обозначились в полутьме справа от Малфоя. Слева, из-за шелкового темно-зеленого плаща папаши Драко выглядывало желтое пятно мракоборческого мундира, и кем был этот аврор, Поттер не понял. Мужчины о чем-то совещались, но — вот досада! — со своего места Гарри почти ничего не слышал.
— Как же, не отличился он! — ядовито прошипел алхимик, косясь на кого-то за ширмой. — ...и Филчу напрямую... Если бы стажеры Джоффа не перехватили этого недоумка с хулиганкой Грейнджер у самого портрета, тоже... неизвестно где... Но чтобы Когтевран...
— А сюрприз с Локхартом удался!.. — удрученным шепотом ввернул невидимый третий, горько при этом усмехнувшись. — Что называется — кто бы мог подумать...
— ...и взятки гладки — я сам дал ему карт-бланш с этой комнатой... по представлениям публики он у нас теперь герой. А потом еще... Вот именно! ...в подземельях Слизерина... Пустая трата времени... И в этой вашей псарне... угораздило тебя как раз сегодня...
— Ох, не говори, — согласился всё тот же аврор, — смеркута им под одеяло со всеми их плановыми совещаниями...
— Я буду... вынужден поставить вопрос, — (снова Люциус Малфой). — Обсуждение на Совете... это школа или...
— ...говорю об этом уже... нет никому дела...
— Пока нет вот этой заинтересованности, — мистер Малфой потер кончики пальцев друг о друга, — никому и не будет...
Тут вмешалась мадам Помфри, выговорив им за шум, которым они мешают выздоравливать ее больным, а потом пригрозила выставить их вон.
Все трое сразу вспомнили, что это лазарет, и в едином порыве понизили голоса до полной неразборчивости. От досады Гарри даже пошевелил пальцами на ногах и только тут определил, что лежит под одеялом, раздетый и разутый. Интересно, а голова у него не в гипсе? А то мадам целительница любит пошутить над студентами. Джинни осенью с особенным упоением разрисовывала повязки на руке брата...
Потом стало как-то подозрительно тихо. Гарри понял, что ненадолго задремал, и снова чуть-чуть приоткрыл глаза. Так и есть: троица разбежалась, и лишь от приглушенного светильника у него в изголовье на дальнюю ширму падала гигантская горбоносая тень. Гарри похолодел. Куда уж там несчастному смеркуту соревноваться в зловещести с мастером зелий, находись они оба рядом со спящим!
Тень вела себя странно, в задумчивости водя указательным пальцем по собственной нижней губе. И не стоило надеяться, будто бы Снейп смотрит на кого-то из соседей Гарри — тот слишком явственно чувствовал его подавляющее присутствие рядом. С трудом поборов желание нервно поерзать и заползти под одеяло, как черепаха под панцирь, мальчик решился приподнять ресницы повыше. Чего уж там, или пан, или пропал — или разглядит получше, или спалится...
Опираясь ладонью на тумбу со светильником, зельевар действительно стоял возле его кровати. В полутьме лазарета его смертельно бледное лицо казалось вырезанным из мрамора для надгробных статуй. И, что удивительнее всего, оно не было таким страшным и старым, как всегда. Вернее, оно вообще не было страшным и уж тем более старым. Потому что не сковывала его сейчас злая, раздраженная гримаса. Снейп думал о чем-то своем, и в этих его мыслях не было ненависти. Слыхано ли? Гарри уже и забыл, что так бывает. Последние полгода он видел профессора в двух состояниях: тот или разъярялся на него по малейшему поводу, или не замечал вообще.
Это открытие настолько шокировало мальчика, что он почти перестал дышать, чтобы не разрушить хрупкий инсайт гармонии, который снизошел на учителя, как видно, по ошибке. Но даже ошибочная, гармония эта сказывалась непонятно счастливым трепетом где-то в самом дальнем уголке сердца Гарри. А страшней всего было взять и проснуться, потому что это не могло быть ничем, кроме сна. И когда зельевар вдруг нерешительно протянул руку, чтобы поправить на нем сбившееся набок одеяло, Гарри уже почти совсем уверился в сюрреалистичности событий. Однако Снейп передумал, резко отпрянул и, прихватив полы мантии, собрался уходить в привычном ритме вихря.
Как будто оборвалась струна.
Тут мальчик совершил то, что впоследствии мог бы объяснить лишь побочным эффектом сотрясения мозга: он схватил профессора за манжету и тихо окликнул: "Сэр, пожалуйста!"
Снейп рванулся было вбок, как зверь в накинутом на него лассо, целая гамма эмоций — от гнева до изумления — прокатилась по худому лицу. Но (да, чудеса продолжались) руку из цепких пальцев Гарри он в итоге не высвободил и остался хмуро стоять под образовавшимся над ними куполом неловкой паузы. Два воришки, застуканные на месте преступления. Надо было что-то говорить, а язык стал предательски ватным, и после содеянного мальчик сам забыл, о чем хотел спросить.
— Вызвать Помфри? — "подсказал" ему Снейп, справедливо решив, что парень просто чересчур сильно приложился головой о камни: а что, дескать, с такого взять.
Гарри отказался, в смятении отпустил помятую манжету и медленно стек по подушке, затягивая одеяло повыше к подбородку. Несколько часов назад он отбивался от египетского умертвия и на равных разговаривал с василиском. Несколько часов назад он едва не схлопотал Аваду третий и последний раз в жизни. Но настолько сильно, как теперь, Поттер тушевался только перед слизеринским деканом, который даже не проявлял желания как-либо с ним взаимодействовать. Это был не страх, а что-то иное, не менее подавляющее. И, похоже, обоюдное. Как... вина? карма?
— Сэр, — голос сорвался, дал петуха, и Гарри кашлянул, чтобы прочистить горло. Ну и для смелости. — А Луну... мисс Лавгуд, я хотел сказать, нашли?
Снейп чуть прищурился и внимательно посмотрел на него. Гарри постарался вложить в свой взгляд всю мольбу, на которую только был способен.
— Да, — сказал профессор, продолжая изучать его, как будто видел впервые.
— С ней всё в порядке... сэр?
— Смотря что вы подразумеваете под этим словом. Если физическое состояние, то да. А если психическое, то... как обычно.
Всё-таки прав Куатемок: ядовитый змей этот Снейп... Куатемок! О, черт!
— Сэр, сэр, еще один вопрос! Пожалуйста! — Поттер торопился. Ему всё время казалось, что алхимик сейчас умчится из лазарета, оставив его без ответов мучиться до самого утра. Нет, вопрос "где она была" — это не к профессору: пошлет куда подальше и точно уйдет. Главное — жива. Надо отфильтровать самое главное. Это поистине как на спиритическом сеансе. — А с Коронадо ничего не случилось?
Взгляд Снейпа сразу изменился, заострился, прошил насквозь. Он схватил стул и рывком сел у кровати:
— Так, а теперь быстро: что вы знаете о его недавних действиях?
В животе у Гарри похолодело:
— Он... жив?
Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
— Я задал вам вопрос! — отрезал зельевар.
— Он был со мной там... не физически. Они бились с... этим существом... четырехглазым змеечеловеком... Потом он исчез... Акэ-Атль, я имею в виду... Сэр, только скажите: он жив?
— Когда вы затеваете какую-нибудь "ш-ш-шалость", вашу породу мало беспокоят последствия и жизни других людей, — выплюнул Снейп, придвигаясь всё ближе к лицу мальчика. — Вы привыкли, что всё вам сходит с рук. Но иногда...
Только тут Гарри ощутил, что задыхается от слез, жгущих глаза и рекой льющихся по лицу:
— Сэр, одно только...
— Он вон там за ширмой, — гудение сверхнапряженного электрического провода между ними смолкло, декан Слизерина отпустил его взгляд и откинулся на спинку стула. — Если бы не ваш однокурсник Голдстейн (который, похоже, был с вами в сговоре), Коронадо сейчас был бы мертв. Что ж, радуйтесь: вы снова выйдете сухим из воды, а за вас расплатятся другие. Не всем повезло снискать такую славу, всего лишь заполучив на лбу стильный шрам.
