— А ты полагаешь — нет? — отвечал ему чей-то голос, в котором изумленный Гарри, хоть не без труда, но узнал Квиррелла. Не без труда, поскольку преподаватель ЗОТИ сейчас и не думал заикаться и лопотать, как делал это обычно, а скорее кривлялся и ёрничал. — Я ведь зафиксировал тогда твой добрый совет на простой магловский диктофон и смогу в случае чего воспользоваться записью для доказательства твоей сопричастности. Я же здесь всего лишь новичок, получивший наставление опытного коллеги-пе-пе-пе-е-едагога. Главное — вовремя нажать кнопочку, и никакой магии, никакого мошенничества!
— Не смеши. Лучше познакомь со своими дружками — я только что, кажется, слышал их вопли в западной части леса... у Гнездовья Восьмиглазых, не иначе. Ты всё с теми же недобитками здесь встречался, Квиринус?
— А с кем встречался ты в тот раз в Лютном, Северус? Только не рассказывай мне сказки, будто заскочил туда ради бальзама для своей свежепреставившейся матушки. Имей в виду: молчишь ты — молчу я. Нам обоим есть что скрывать.
— Один неверный шаг, Квиринус, и я завершу то, что не успел в прошлый раз. Один! Неверный! Шаг! — Снейп опустил палочку и ввинтил ее кончик в больное плечо Квиррелла, а тот вскрикнул от боли. — Хреново помогает "Лазарус" от кромсающего заклятья, не так ли? — в голосе зельевара слышалось неприкрытое злорадство.
Над головами у них резко закаркала ворона. Оба собеседника вскинулись от неожиданности, а совершенно сбитый с толку Гарри понял, что пора уносить отсюда ноги, пока эти двое не обнаружили его и не решили, что живой свидетель для них крайне нежелателен.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Бесформенная фигура лесника высилась на холмике, словно гигантский валун. Хагрид выглядывал что-то из-под приставленной ко лбу ладони. Восходящее солнце било холодными осенними лучами, и тень исполина, падающая наискосок, была четкой, бесконечно длинной и глубоко-темной, как и свойственно утренним теням. В какой-то миг она зашевелилась, распадаясь надвое. Подле Хагрида выпрямился человек с длинными, до плеч, черными волосами, болезненно истощенным лицом и в плаще-домино с откинутым за спину капюшоном. По сравнению с другими людьми был он немалого роста, вот только рядом с лесником казался всего лишь марионеткой — носатым Лекарем Чумы из райка ярмарочного артиста. Маленьким, нескладным и хрупким: дерни за нити чуть грубее — и душа вон.
— Доброе утро, Рубеус, — тихо сказал он, скрещивая руки на груди. — Что это вы там высматриваете спозаранку?
— Доброе. Да вот, маста Снейп, гляжу, значить, чегой-то там кентавры столпились и рассматривают. Не к добру.
— А, кентавры... Они любуются на вздумавшего прогуляться ни свет ни заря Поттера, Хагрид. И удивляются, отчего это ваши акромантулы сегодня столь ленивы...
Великан так и подпрыгнул:
— Чё?!!
Он вытаращил на мастера зелий круглые глаза, но тот лишь слегка оскалился, что в переводе с его языка мимики и жестов на человеческий должно было символизировать буйное веселье:
— Успокойтесь, Рубеус, успокойтесь. Неужели вы думаете, что я позволил бы ученику нашей школы так спокойно помереть от укуса какого-то гигантского паука? Акромантулы сейчас в другой части леса... доедают, видите ли, парочку знакомых мистера Квиррелла. Им не до знаменитого мальчика-с-которым-все-носятся. Хорошего дня, Рубеус. Да, и как увидите Поттера — передайте, что с его неусыпной помощью Когтевран скоро полностью лишится поощрительных баллов на год вперед.
Качая головой и приговаривая: "Ну и шутки у вас, маста Снейп!", Хагрид проводил взглядом удаляющегося зельевара.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Вряд ли Гарри выбрался бы из глуши без чьей-либо помощи, но тут сродни божественному озарению на него снизошел, а точнее — "снислетел", Мертвяк. Костеря хозяина на чем свет стоит, горе-мимир подсказал ему дорогу до замка, и благодаря своему ворону Поттер благополучно вернулся к цивилизации, хотя мысленно попрощался уже со всеми знакомыми.
Гарри понимал, что сглупил как никогда и своеволием подставил весь свой факультет: израсходовав весь запас ругательств, Мертвяк более миролюбиво и достаточно цензурно доложил, что пропавшего студента хватились в башне Когтеврана, и в итоге к поискам подключились даже старосты Слизерина, дабы избежать обвинений со стороны гриффиндорцев в предвзятом отношении к сыну Джеймса Поттера. На душе у Гарри было гадко. Он ожидал взбучки. Он уже не успевал заскочить к Хагриду за тем, за чем сбежал ночью. Он так и не разобрался, кто из преподавателей, ссорившихся сейчас в лесу, прав, а кто виноват. По всему выходило, что Снейп и Квиррелл друг друга стоили, но какие у них общие дела и как мог учитель ЗОТИ выпустить тролля из подземелья, перевернуть вверх тормашками весь Хогвартс, а потом притворяться несчастненьким слабонервным придурком? Алхимик — тот, по крайней мере, был откровенным мерзавцем и прямолинейной сволочью и ничуть этого не скрывал, а Квиррелл постоянно водил всех за нос. Хуже всего было то, что мальчик даже не знал, с кем это можно обсудить и как вести себя дальше. Вот когда он сильно пожалел, что был "тихушником" и до сих пор не завел себе друга, которому можно довериться. Не с Мертвяком же откровенничать, право слово!
Старосты всех четырех факультетов — в их числе был рыжий братец Рона, Перси Уизли, — в суровом молчании проводили беглеца к профессору Флитвику, и обычно спокойный, даже добродушный декан удивил Гарри жестким выговором под стать Минерве МакГонагалл. Пристыдив Поттера по первое число ("Вы, Гарри, семимильными шагами приближаетесь к тому, чтобы стать аутсайдером среди студентов. Даже не знаю, в кого это у вас!"), Флитвик объявил, что в наказание за серьезный проступок отправляет его на трехнедельную отработку в кабинет к профессору Квирреллу.
— О, нет, нет, сэр! Пожалуйста! Только не у профессора Квиррелла! — взмолился Гарри. — У кого угодно, только не у него! Я прошу вас, сэр!
— А что такое? — вздернул бровь полугоблин. — Чем вас не устраивает ваш преподаватель ЗОТИ?
— Всем устраивает, но можно я буду отрабатывать у кого-нибудь другого, профессор? — сейчас Гарри согласился бы даже на подземелья Снейпа, однако Флитвик остался неумолим и отправил его на занятия с окончательным вердиктом: по вечерам, в кабинете Защиты от темных искусств, и точка.
Немного придя в себя на Трансфигурации, Гарри решил пока держать свои открытия при себе и вспомнил, что так и не дослушал рассказ Гермионы, которая как раз сейчас сидела через ряд от него и сосредоточенно отрабатывала заклинание "Скрибблифорс" применительно к простому карандашу. Точно такими же увлеченными уроком выглядели и Рон с Акэ-Атлем, находившиеся в разных концах кабинета, но с одинаковым выражением на лицах. После ночного успеха с троллем палочка Гарри как будто проснулась. Теперь она охотно выполняла приказы хозяина, поэтому перо у него наколдовалось едва ли не у самого первого в классе. Отчитавшись перед профессором МакГонагалл выполненным практикумом, на обратном пути Поттер прошел мимо своего места и подсел к Акэ-Атлю.
— Привет, — шепнул тот, с досадой возвращая чуть оперившиеся сбоку ножницы в первоначальное состояние. — Где это ты всю ночь шлялся? У наших после тролля и так истерика, а тут еще тебя черти дернули...
— Надо было сходить в гости к Хагриду, но я заблудился в темноте.
— Чего тебе приспичило?
— Хотел показать фотку, которую дал Дамблдор. На ней был и Хагрид. Правда, потом исчез, — и в самом деле, когда Гарри посмотрел на снимок утром, лесник и тот парень из холодильника больше не появлялись. — А чем всё кончилось со Снейпом?
— Да ничем особенным. Злобная анаконда сказал, — и, очень похоже пародируя манеру алхимика выдавливать из себя по слову, из-за чего Гарри не сдержался и хихикнул, мексиканец процитировал: — "Я смотрю, домашнее задание из раздела "Соли азотной кислоты" вас вдохновило, мисс Грейнджер. Но если бы поднять школу на воздух не терпелось мне, я бы прибег к помощи тринитротолуола. От него не так много дыма, как от вашей селитры, но эффект бесспорен. Рогатку на стол — и все свободны". Герми сдала рогатку, Снейп погнал нас спать, а сам пополз в свой террариум — сцеживать остатки яда.
— Нет, подожди! А что с двойниками?
— С какими еще двойниками? — не отрываясь от задания, переспросил Куатемок.
— В библиотеке.
— А что за двойники в библиотеке?
На мгновение Гарри показалось, что приятель или разыгрывает его, или издевается, хочет, чтобы его поуговаривали. Но нет, слишком отвлеченный вид был у Акэ-Атля.
— Герми взяла в библиотеке книгу, так? На обложке был нарисован двуликий человек, так?
Куатемок покивал, потом добавил, что зельевар забрал у Гермионы книгу еще до того, как потребовал рогатку и до того, как директор увел с собой Поттера. Но на вопрос Гарри, чем закончился ее рассказ о том, как она пошла в запретную секцию и встретила там своего и еще чьего-то взрослого двойника, Акэ-Атль захлопал глазами:
— Ты о чем?
Гарри пересказал ее историю ровно до того места, где их прервал своим появлением Дамблдор. Акэ-Атль выглядел пораженным:
— Из того, что ты рассказываешь, ничего не помню. Помню, как директор забрал тебя из учительской. Помню, как Герми сказала, что пробралась в запретную секцию и...
— Мистер Коронадо Ортега Куатемок, мне кажется, или вы еще не выполнили практическое задание? — прервала их перешептывание МакГонагалл и грозно воззрилась на Гарри: — Снова вы, мистер Поттер? Простите, но мне кажется, что на сегодня вам пора бы унять свой пыл.
— Потом! — шепнул Акэ-Атль и отмахнулся от Гарри, не желая проблем с деканом Гриффиндора.
Но и потом, уже собравшись вчерашним составом, ребята так ничего и не выяснили. Рассказ каждого из них прерывался на одном и том же месте: по версиям всех троих, Гермиона проникала в запретную секцию, случайно натыкалась на интересную книгу и забирала ее с собой. В книге находилась инструкция, следуя которой, можно было призвать некую сущность из грядущего, что Грейнджер и пыталась проделать, пока ее ритуал не нарушил вломившийся в туалетную комнату тролль. Книгу у нее затем изъял профессор зельеварения. Всё.
— Ладно, черт с ними, с двойниками, — сдался Гарри, утомившись биться о непробиваемый заслон: ему стало понятно, что Снейп как-то воздействовал на их мозги и у них у всех, кроме Поттера, до которого алхимик не успел добраться, случилась частичная амнезия. — Но что это была за сущность и зачем тебе так не терпелось ее призвать — это-то ты помнишь?
— Хм-м-м... — Гермиона отдула упавшую на глаз густую челку и энергично потерла лоб нижней стороной ладони. — Слушай, а я ведь хоть и помню, что там что-то было, но это как во сне... Так странно... И как мы поспорили с ним, — она кивнула на Рона, — тоже помню, но вот о чем и ради чего?
Уизли кивнул и подхватил:
— Та же штука! Как во сне, точно сказала! И что вы думаете, — понижая голос, обратился он к Гарри и Акэ-Атлю, — это он нас каким-то заклинанием?
Гарри отлично помнил подслушанное в лесу и теперь был уверен, что профессор Снейп из категории тех людей, которые не останавливаются ни перед чем во имя личной выгоды. Каким могло быть это заклинание, он не представлял, но что старшие маги наверняка умеют оперировать такими вещами, как чье-то сознание, даже не сомневался. Значит, пока не поздно, нужно записать всё, что алхимик еще не стер у одного него — а о том, что Снейп постарается это сделать, Гарри готов был поспорить на что угодно. Такое напоминание самому себе, может быть, позже сослужит хорошую службу.
11. Так в могиле лежит скелет, но чье-то колдовство свершается...
Анимаг. Оказывается, Куатемок был анимагом. И после той истории с троллем его имя внесли в специальный реестр Министерства Магии, которое ставило на учет всех волшебников, способных приобретать животную форму по собственной воле. Второй, анималистической, ипостасью Акэ-Атля, которую на родине его отца и матери принято было называть нагуалем, был крупный черный ягуар — одна из разновидностей пантер. В Европе и — по большей части — в Азии пантеры являлись леопардами с излишней пигментацией окраски. Они заметно отличались по размерам (если не считать огромных нунду из Восточной Африки), форме тела и повадкам от своих американских сородичей. Куатемок признался, что его дед по линии матери — а происходили они из тольтекского племени аколуа — был шифтером [1], зарегистрированным в МАКУСА [2] (маги-северяне контролировали себе подобных на обоих материках Западного полушария планеты), и по совместительству — шаманом тайного магического сообщества в Мехико. А прозвище, носимое дедом, звучало как Балам, и он всерьез считал себя прямым потомком бога-ягуара [3].
_____________________________
[1] Шифтерами (и охотниками) в Америке называют анимагов.
[2] МАКУСА — аббрев., Магический Конгресс Управления по Северной Америке, американский аналог Министерства Магии.
[3] Бог-ягуар, нагуаль (вторая, животная сущность, альтер-эго) которого был именно этим зверем, в мифологии древних майя/ацтеков фигурировал под именем Тескатлипока — Дымящееся Зеркало.
— А почему анимагов и оборотней регистрируют в разных списках? — забывшись во время отработки у Квиррелла, однажды брякнул Гарри, которому до смерти надоело каждый вечер готовить какие-то вонючие снадобья из чеснока по поручению учителя ЗОТИ.
Обычно Квиррелл сидел в своем кабинетике и почти не высовывался в класс, где возился Гарри, но в тот день ему срочно понадобилось что-то найти, и он, старательно изображая трясущегося от нервного тика недотепу, заглядывал во все ящики, поскольку потерял надежду отыскать нужное при помощи магии. Вопрос Гарри застал его у большого опечатанного сундука, похожего на саркофаг. Квиррелл вздрогнул и обернулся. Глаза его забегали, как у вора, но он взял себя в руки и ответил:
— Па-па-па-понимаете, Гарри, они х-хотя и па-па-похожи между собой по modus operandi, на самом деле с-с-совершенно разные. Лик-кантропов — их много, а вот а-анимагов — не очень.
— Ну да, Акэ-Атль говорил, что анимаги перекидываются по своей воле, а оборотни — нет. Но они же все равно звери, те и эти...
— Не с-с-скажите, — увлекшись, Квиррелл оживился и подсел поближе к ученику. — Об-боротень не контролирует ни п-превращение, ни агрессию, он становится не просто зверем, а к-кровожадным зверем. А анимаг всегда немного ч-че-человек.
Раньше, когда Гарри не знал, что профессор притворяется, заикание его не раздражало, теперь же он сразу вспоминал их недавний разговор со Снейпом в "эльфовом кольце" и злился на подлое двуличие учителя ЗОТИ. Всё-таки Квиррелл был знатоком своего предмета, и если бы не нужда разыгрывать запуганного упырями дурачка, то он мог бы очень преуспеть в передаче опыта молодым волшебникам. А опыт у него имелся, и богатый. Ко всему прочему, ему, кажется, нравилось говорить о таких вещах: вместо неизменного выражения страха в глазах трусливой белки засветился азарт, он катал подробности во рту, пробовал на язык, упивался ими, рассказывая ученику пару-тройку историй о нападениях волколюдей на маглов и магов.
