— Явик...
— Шепард, я понимаю, что мне придётся просканировать очень много более ранних материалов. Но давайте всё же сконцентрируемся на том, что относится к послепротеанскому периоду. Это — важнее для большинства ныне известных и ныне живущих рас. Лучше будет, если мы максимально изучим материалы, относящиеся к этому периоду — нам предстоит немало полетать по Галактике, встретиться с самыми разными расами и побывать на самых разных планетах. Предыдущая Жатва... продолжалась столетиями. Поэтому рассчитывать на то, что мы сможем найти многих наших предшественников — мала. Я сосканирую всё, что только смогу, но в основном — нам нужна информация по этим пятидесяти тысячам лет.
— Кого возьмём с собой?
— Поскольку теперь у нас нет в ближайших планах больших операций, Шепард, можем пойти все вместе. Четырёх полисменов будет достаточно. Оружие, конечно, возьмём. Даже тяжёлое. Но главное — накопители и укладки для информации. Подозреваю, что там будет немало голографических изображений. Так что аппаратуру для фиксации также придётся взять самую качественную. Зал каталогов, Зал Голограмм, Зал Хранилищ...
— Первые два — понятно, особенно первый, Яв. А третий?
— Как вы видели, Таэла указывает, что в Архивах хранятся и образцы техники и технологий. В инертных средах, конечно. В контейнерах — возможно. Вполне вероятно, что этот зал будет походить на известные вам залы криокапсул, но контейнеры в Архивах, конечно, гораздо больше, как минимум, рассчитаны на стоящих разумных органиков. По диаметру, — Явик взглянул в свой инструментрон, пробежался лапой по клавишам. — больше двух метров.
— Своеобразный музей.
— Да, Шепард. Возможно. С той лишь разницей, что вся техника — целенькая и действующая.
— Что-ж, Яв. Поскольку ты тут самый старший — тебе и командовать.
— Хорошо, Шепард. Но командовать тут не нужно. Меня тоже может ждать культурный шок. Я не всё, далеко не всё знаю о нашей протеанской истории, о её деталях. Так что лучше будет, если мы обойдёмся без смены командования.
— Как скажешь.
Хранители своими извилистыми ходами привели группу к одному из найденных ими входов в сегмент "Архивов Цитадели". Явик, Шепард, Найлус, Сарен и Аленко с четырьмя полисменами стояли перед неприметной дверцей.
— Двери, конечно, разные бывают... — произнёс Аленко, — но на Земле такая дверь — даже не для музея местной истории. Слишком просто.
— Возможно, унификация. — Явик огляделся по сторонам — Хранители уже располагались на небольшой площадке, собираясь ждать возвращения группы. — Входим. — он прикоснулся к двери и та с лёгким шипением ушла внутрь и в сторону. — Темно. Есть, конечно, подсветка изнутри, но лучше пока включить фонари.
— На всякий случай. — кивнул Аленко.
Вход вскоре остался далеко позади. Группа, подсвечивая себе путь мощными поисковыми фонарями, продвигалась по залу, уставленному шкафами и техническими средствами, предназначенными для считывания содержимого шкафов.
— Чёрт. Тут надо несколько десятилетий разбираться только с содержимым одного ряда шкафов. — Аленко, открывший наугад створки одного из хранилищ, был просто потрясён количеством обнаружившихся там прямоугольных мелковатых с виду кристаллов. — Ясно же, что плотность записи там запредельная. Тут явно не только каталог, тут явно документальный архив. А это осложняет нашу задачу.
— Чувствуется? — понимающе спросил Найлус.
— Ещё как, Най. — подтвердил Аленко, закрывая дверцу и делая шаг прочь от шкафа. — Извините, не утерпел. Зал Каталогов... Думал, тут что-то вроде шкафчиков с бумажными карточками будет.
— И это есть. — Явик, шедший впереди, остановился у стеллажа. — Взгляни, Кай, эти карточки?
— Яв, ты волшебник. — Кайден перебрал в выдвинутом ящичке несколько десятков карточек. — Только ведь это не бумага и даже не пластик. Это же...
— Металл. Сталь. И информация. — Найлус подсветил плечевыми фонарями содержимое ящичка. — не иначе как выгравирована на каждом таком носителе.
— Почти что вечный носитель. — сказал задумчиво Сарен, перебирая карточки в другом выдвинутом ящичке, уже установленном на выдвинутый из стеллажа столик. — Я не думал, что встречу здесь свидетельство существования цивилизации, использующей металл для столь гуманных целей.
— Знать бы, что там написано. — сказал один из полисменов. — Хотя... Может, лучше и не знать.
— Как бы сказала Светлана. — произнёс Шепард. — Меньше знаешь — крепче спишь.
— Торианин крепко спал и много знал. — сказал Аленко.
— Тоже верно. — подтвердил Найлус. — Одно другому — не мешает.
Ознакомление, причём самое поверхностное, с тем, что располагалось на нескольких уровнях Зала Каталогов, заняло несколько часов. Члены группы высадки запечатлевали увиденное на кристаллы памяти, надиктовывали свои заметки и постепенно, но неуклонно продвигались туда, куда с завидным постоянством указывала стрелка — треугольник — к Залу Голограмм.
— Если там. — Аленко кивнул на дверь Зала. — примерно столько же информации, сколько здесь — мы просто не выйдем из Архивов даже через несколько суток.
— Там информации гораздо больше, Кайден. — сказал Явик. — И сразу предупреждаю — придётся, возможно, разделиться и смотреть и снимать и слушать индивидуально. Я во всяком случае буду часто оставлять вас и заниматься сканированием всех возможных носителей. Вы можете ограничиться избирательным изучением. Какая-никакая, но последовательная система там должна быть и скорее всего — она там реализована. К тому же... Там могут быть информационные носители, содержащие шоковую для всех нас без малейшего исключения информацию. Поэтому очень бы хотел надеяться, что нам удастся удержаться без выяснения отношений, выдвижения взаимных претензий и мордобоя с членовредительством и убийствами.
— Явик...
— Это — Архивы Цитадели, Кайден. Вы — молодая раса, а там — информация, которая собиралась задолго до появления азари на этой станции. Кстати, сразу скажу. Очень многое из содержимого этого зала нельзя выдавать неподготовленным реципиентам вроде Советников. Мы можем спровоцировать политические, экономические, социальные кризисы, а также военные конфликты, вплоть до межрасово-многорасовых. Поэтому — смотрите, слушайте, запоминайте, воспринимайте, но помните — для неподготовленных то, что хранится там. — протеанин указал на входную дверь в Зал Голограмм. — это слишком сильный удар по основам мировосприятия и якорям идентичности.
Насколько оказался прав протеанин все убедились, едва только перед ними засветился круг первой по порядку станции голопороекции. Возникшая перед зрителями Цитадель была явно покинута и пустынна. Спустя несколько минут вокруг нее появились несколько отметок маленьких кораблей. Найлус лёгкими движениями увеличил изображение одного из них и был немало удивлён:
— Это... Это же корабли азари.
— Вы правы, Найлус. — Явик уменьшил изображение корабля, одновременно увеличивая изображение Цитадели. — Это запись первой высадки азарийских разведчиков на Цитадель. Условная временнная метка — пятьсот восьмидесятый год до эры Совета. Запись протокола экспедиции. Более подробная информация — в Хранилище А5. Посмотрим содержимое Хранилища, когда доберёмся до Зала Хранилищ. Подозреваю, что каждая голопроекционная установка отсылает к такому Хранилищу.
В динамиках щёлкнуло, послышались шорох и треск. Наконец автопереводчики членов группы Шепарда нащупали соответствие и согласовались, преобразуя древнюю запись в понятный формат. Глубокий и, как сказал бы любой человек, грудной голос неизвестной азари произнёс: "Сближение с таинственной станцией прошло без накладок. Богиня, пускай всё так идёт и дальше. Робко совершая этот шаг ради всех азари, мы навсегда изменим судьбу нашего народа. — в записи возникла пауза. Азари высаживались на станцию и входили в её внутренние части. — Встретившие нас существа кажутся безвредными, на контакт они не идут. Невозможно определить, разумны ли они вообще. Предварительные наблюдения показывают, что они, вероятно, обслуживают станцию. Приступаем к исследованиям.".
Отсмотрев получасовую голографическую запись, члены группы Шепарда задумались.
— Получается, что Цитадель... была зачищена от всех предшествующих поселенцев. — сказал Кайден. — Это же случилось...
— После гибели почти всех протеан, Кайден. — подтвердил Явик. — И после очередного успешного завершения Жатвы. Прошло больше двадцати тысяч лет. Станция очень долго была покинутой. За это время Хранители, а по виду — это, несомненно, они, привели станцию в относительный порядок, скрыв следы пребывания предшествующих поселенцев по максимуму и придав станции покинутый, заброшенный вид. Возможно, потому азари и называли её таинственной. Как любой выход за пределы рутины меняет картину мира, так и находка этой станции силами разведки азари изменила в первую очередь судьбу расы азари. Изменила очень серьёзно. Найлус, как запись?
— Сделана полностью. Я проверил. Когда наша раса пришла на Цитадель... она уже не выглядела такой покинутой. Никогда не думал, что столь древние записи ещё сохранились.
— Это — не единственная запись, Най. — сказал Сарен. — Одна из немногих, но — нескольких. — турианец огляделся. — Таких проекционных площадок здесь очень много. Придётся действовать избирательно. Тут на десяток лет можно просто пропасть.
— Тогда — идёмте к следующей установке. — сказал Шепард.
Группа, продолжая вполголоса обсуждать увиденное в голопроекции, двинулась к одной из следующих площадок.
— Год... неизвестен. — сказал Явик, считывая общую информацию с консоли возле круга проекционной установки. — Происхождение — планета Земля. Объект — древний религиозный артефакт. Детали — в хранилище Е28. — Протеанин включил проекцию, но зеленоватое пятно, образовавшееся в пределах площадки, не обретало привычно-чётких контуров. — Запись, вполне вероятно, сильно повреждена.
— Это может быть время...
— Да, Шепард. С равной вероятностью — любое время. То, что принималось людьми за религиозные артефакты, на самом деле могло изначально не быть ими. — подтвердил протеанин.
Следующая площадка была исправна. Несколько азари в одинаковых, похожих на военные, комбинезонах, окружили кресло, в котором сидел облачённый в арестантскую робу саларианец. Руки и ноги саларианца были зафиксированы, равно как и плечи. Голос автоинформатора площадки, к особенностям которого посетители Архивов уже начинали привыкать, коротко доложил: "Отметка шестьсот девяносто третий год. Первый Спектр Цитадели. Вербовка. Било Гурджи. Подробности — в хранилище S1."
Первая азари, картинно сложив руки под грудью, произнесла:
— Било Гурджи, вы обвиняетесь в том, что для обнаружения и устранения своей цели использовали в качестве приманки 30 гражданских.
Саларианец, не испытывая страха или недовольства, тут же отпарировал, пожевав тонкими губами:
— Я знал, что они выживут. — потом помедлил и добавил. — Возможно. — его тонкие губы снова сложились в хищно-презрительную усмешку, заставившую азари-обвинителя посинеть от злости. — И что вы пытаетесь мне доказать? Что я поступил неправильно? Так наказывайте меня. Пока я в вашей власти. Но, полагаю, вы сюда пришли не для того, чтобы припоминать мне мои прошлые деяния. Так в чём же цель вашего визита? Я уже достаточно долго сижу здесь, чтобы вы, наконец, определились с моей дальнейшей судьбой. Вам ведь всё равно придется делать выбор, но вы, не умеющие ни думать быстро, ни действовать быстро, всё тянете и тянете. Стыдно. Живёте по тысяче лет...
Вторая азари обошла кресло и, встав перед саларианцем, сказала:
— Вас освободят. Совет хочет, чтобы вы возглавили создаваемый сейчас Спецкорпус тактической разведки.
— Руководство — это преимущественно сидячая, в основном — канцелярская работа. А вы уже столько времени изучаете меня и мои деяния, что могли бы и лучше и больше и глубже подумать над тем, что стоит, а что не стоит мне предложить. Вы предложили мне не что иное, как канцелярскую работу. А я практик. Я люблю действовать. Так что нет, спасибо.
Третья азари поднялась из за столика, стоявшего в углу, прошла к креслу и наклонилась над саларианцем.
— Вы торопитесь, Гурджи. Сотрудники создаваемого Спецкорпуса — лучшие из лучших. Все они будут работать вне излишнего контроля и отвечать только перед Советом Цитадели. Вы же, Гурджи, будете не просто Спектром, вы будете первым Спектром.
— Без излишнего контроля? Без пирамиды начальников? Только перед Советом Цитадели? — Гурджи недоверчиво оглядел азари, помолчал, затем довольно улыбнулся. — Учитывая, что вероятнее всего альтернативой будет моя безвременная и скорая кончина, на сегодняшний день для меня это — лучшее предложение в Галактике. Где подписать?
Голозапись кончилась, круг голопроектора светился ровным голубовато — зеленым светом.
— М-да. — произнес Сарен. — А в наших материалах этот эпизод представлен совершенно по-иному. — Артериус поймал согласный кивок Крайка. — Совершенно по-иному.
— Если бы показали эту версию — у вас был бы жесточайший кадровый голод. — сказал Шепард, щелкая инструментроном. — Нечто вроде этого я и ожидал. Первый миллион у любого миллиардера всегда имеет исключительно криминальное происхождение.
— Земная шутка? — сказал Явик.
— Нет. Факт, почти правило.
— Ну, ну... — протянул протеанин
Автоинформатор следующей голоплощадки сухо определил: "Семисотый год. Кроганское восстание. Нападение на Совет Цитадели посла кроганов. Дополнительные материалы — в хранилище К306."
Перед зрителями развернулась панорама Зала Заседаний Совета. На "языке" стоял кроган в окружении своих соплеменников. Члены Совета занимали обычные места на своём балконе.
Автоинформатор предупреждающе зашипел, устанавливая соответствие, затем проскрежетал: "Это — единственное свидетельство нападения полководца кроганов Кредака на членов Совета Цитадели. Имеется точная аудиозапись.
Кроган, между тем, по всей вероятности выслушал очередную порцию мямления Советников, изнывавших от желания завершить заседание побыстрее и предаться извечной грызне. То, что сказали советники несколько секунд назад, крогану, как и его соплеменникам, явно не понравилось,. Ящер впал в ярость:
— Я достаточно услышал! Если бы кроганы не победили рахни, все вы бы погибли! Вы не даёте нам то, что мы заслужили, вынуждая брать это силой! Мы никогда не уйдём с Лусии, сколько бы азари ни стонали!
Советник-саларианец, привычным жестом поправив капюшон своего балахона, сложил губы в линию и процедил:
— Посол Кредак! Проявляя враждебность, вы только ослабляете свою позицию!
Если бы только саларианец знал, что последует за его заявлением о враждебности... Но, увы, он был слишком уверен в своём советническом и дипломатическом иммунитете, слишком уверен в том, что кроганы — это всего лишь тупые и недалёкие исполнители. Он пытался говорить с кроганами, как господин со слугами и, закономерно, кроганы этого не стерпели. Вспышка ярости была слишком заметной и сильной — посол не стерпел попытки советника-саларианца поставить кроганов в подчинённое положение:
