— Ладно — сказал я, чуть моргая и осматриваясь в сарае. — Ропи? — спросил я. Он сформировал руку и продемонстрировал мне большой палец; я улыбнулся.
— Готово? — спросил Фаллатер, подняв бровь. — Так быстро?
— Я не знаю — сказал я, поднимая свою деформированную руку. Я проверил её магией кости, и вновь ощутил, что она жива, связана с моей душой. — Нужно проверить.
Я потянулся к патронташу и вытащил из него кость, а затем медленно сжёг её, фокусируя исцеляющую энергию на своём мизинце. Я заметил изменение, пусть и слабое, когда кость чуть изменила форму и кожа выправилась. Я внимательно осмотрел её, беспокоясь, что она побелеет из-за проблемы с кровоснабжением, или ещё что-то плохое случится.
Прогресс квеста: Костеит. Вы исцелили душу от её поражения, по крайней мере частично, и начали возвращать своё тело в ту форму, что оно имело. Осталось лишь завершить работу.
Поражение: Выпитая Кость (х50)
— Поздравляю — кивнув, сказал Фаллатер. — Вы за один день достигли того, что другие изучали годы.
— Каковы лимиты? — спросил я.
— Лимиты? — ответил Фаллатер.
Я облизнул губы, пытаясь сообразить, как это сказать.
— Насколько во времена Второй Империи было распространено смешивание магии души с магией кости? Если можно сжечь кость, а затем таким образом заменить её, то это означает, что практик обеих школ будет обладать, так сказать, возобновимым ресурсом.
— Во Второй Империи это практиковалось — сказал Фаллатер. — Но маги души были редки, и обычно оно не стоило времени, поскольку кости широко доступны.
— О — сказал я, чуть расслабившись. Это был вопрос экономики, не практичности. Естественно, я не мог доверять тому, что говорит Фаллатер, но это скорее всего сможем проверить, или поговорив с кристаллом, содержащим мёртвого прадеда Амариллис, или посмотрев книги по истории. И это, в свою очередь, уменьшало шансы на то, что Фаллатер врёт.
В общем, я занялся остальными костями. По одной, поскольку не нашёл способа действовать быстрее, все двадцать семь костей. Это заняло порядочно времени, и было довольно нудно и одновременно напрягало нервы, поскольку я всё время думал о последствиях ошибки. Закончив, я открыл глаза, осведомился у Ропи, а затем исцелил свою руку, глядя, как она возвращается в норму. Впервые за неделю я снова её чувствовал.
Поражение: Выпитая Кость (х24)
Остались только рёбра.
— Спасибо — сказал я Фаллатеру.
Он пожал плечами.
— Это было противоестественно мало работы. — Он взглянул на меня. — Прежде вы спрашивали о гипотетическом, как справиться с проблемой без такой симметрии, которую можно было бы использовать. Если я понял правильно, это не просто гипотетический вопрос.
— Мои рёбра — ответил я. Учитывая исправленную руку, я был готов сообщить ему это.
— Все? — спросил Фаллатер без выражения на лице.
— Все — с кивком подтвердил я. Я испытывал соблазн как -то оправдаться, сказать, что ситуация была отчаянной, что у меня не было обучения мага кости кроме того, что дала мне моя способность, но это просто инстинктивное желание оправдаться, не было смысла говорить ему то, чего ему не нужно знать.
Похоже, Фаллатер ненадолго задумался.
— С вашей грудью будет сложнее, поскольку она формирует связь с внутренними органами и не с чего брать, но учитывая, с какой скоростью вы продвигаетесь, должно понадобиться всего несколько дней, и на этом наши первичные дела будут завершены.
— Что подразумевает наличие вторичных — сказала Амриллис.
— Насколько я знаю, Джуниперу всё ещё нужен учитель — сказал Фаллатер. — Я заинтересован в его обучении, пока в качестве компенсации мне будет позволено изучить его.
— Абсо-бля-тно нет — сказала Фенн.
— Мы должны обсудить это всей группой — сказала Амариллис. — Приватно. А пока что, полагаю, на сегодня уроков достаточно.
— Мы едва начали — пожаловался я. — Я даже не уверен, насколько это можно назвать уроком.
— Я много лет не преподавал — сказал Фаллатер. — Но когда я этим занимался, всегда считал важным понимать своего ученика.
— Вы были учителем? — спросил я с искренним любопытством. Это не слишком соответствовало моему представлению о нём как о безумном учёном.
— В Гильдии Сущности Души были элементы дисфункции — сказал Фаллатер. — В более совершенном мире те, кто преследуют собственные линии исследований, не были бы вынуждены взаимодействовать с неофитами. Не было должной сегрегации, и раз уж я был вынужден тратить порцию своего времени не на реальную работу, я старался быть делать это хорошо. Всегда были один-два ученика, что были многообещающими кандидатами в ассистенты, а позже — соперники.
Он усмехнулся, не показывая зубов.
— Вы хотите сказать, что не можете передавать навыки напрямую? — спросил я. — Не можете просто... передать знание другой персоне?
— Вы видели это в своей душе? — спросил Фаллатер.
— Я говорил с магом кости, подразумевавшим, что это возможно — сказал я, что было полуправдой. — Не то, что знание можно передавать, но что знание в каком-то смысле существует в костях, и его возможно вытянуть.
— Но вы видели это? — спросил Фаллатер, чуть наклоняясь вперёд.
— Да — ответил я, решившись.
— Вы не хотите выдавать слишком много ваших способностей, даже с магией души — сказал Фаллатер. — Не будь этот настрой направлен против меня, я счёл бы его похвальным.
Он смахнул с колена пылинку.
— Отвечая на ваш вопрос, когда-то было возможно передавать навыки таким образом, на рассвете магии души. Эта возможность была отчуждена, помещена под карантин, до моего рождения.
Я нахмурился.
— Не думаю, что местонахождение этой карантинной зоны является общеизвестным.
— Эта зона — загадка — сказал Фаллатер. — Всё, что известно, это то, что нечто было возможно приличное время, а после стало невозможно. Кто, где, или что — не те вопросы, что получили ответы в моё время. Что осталось, это возможность вырезать такое из кого-то, с наличием обучения и достаточного времени.
— И вы можете научить меня защищаться от таких атак — сказал я, наблюдая за ним. — Вы говорили, что арестантов лишили навыков, когда поместили в тюрьму, но вы сохранили ваши способности мага души.
— Есть несколько методов защиты, — сказал Фаллатер — но ни один не абсолютен. В моём конкретном случае, те, кто должны были проводить удаление знали меня, и они уважали и боялись моих навыков, включая способность бороться с ними, вступи наши души в контакт.
— Гарантированное взаимное уничтожение? — спросил я.
— Вполне себе вариант описания, полагаю — сказал Фаллатер. — Мы с вами можем достичь этой точки, чтобы вы больше не боялись меня.
— Если только мне не нужно будет спать — ответил я.
— Татуировку Глаза Кеннера больше не используют? — спросил Фаллатер.
— Её использование стало более контролируемым — ответила Амариллис, прежде чем я сказал какую-то глупость. — Необходимые материалы стали несколько более редкими после Страстной Войны. Мы планируем обеспечит по одной каждому, но это займёт какое-то время.
Я кивнул, хотя понятия не имел, о чём она говорит.
— Есть предосторожности, которые вы можете предпринять, чтобы гарантировать, что у меня не будет возможности вмешаться в ваши души — сказал Фаллатер, пожав плечами. — Что бы вы ни думали о моих мотивах.
— Спасибо — сказал я. — К созданию рабочих отношений будет долгий путь.
Я помедлил.
— Есть ещё кое-что, что поможет, если поможете научиться получать доступ к чужой душе.
Фаллатер поднял бровь, затем бросил взгляд на Грака.
— Нет — сказал он. Он встал со стула, и я расслышал очень слабый звук натяжения лука Фенн. — Не сегодня. Вы не позволите мне доступа к вашему компаньону, что означает, что я не смогу исправить любые ошибки, которые вы можете случайно совершить, а если попытаюсь действовать после вас, могу не разобраться, что именно было сделано. Прикасаться к чужой душе опаснее, и я не хочу, чтобы вина пала на меня, когда неофит, пусть и исключительно быстро обучающийся, совершит одну из типичных ошибок.
— Чушь собачья — сказала Фенн.
— В любом случае, мой ответ — нет — сказал Фаллатер. Думайте что хотите. На этом мы закончили.
* * *
— Я не хочу задерживаться здесь дольше чем на день-два — сказала Амариллис. — Следует предполагать, что это поднимет вопросы, на которые мы не хотим отвечать. Парсмонт для нас не безопасное место, но сейчас мы можем отправиться в город, не привлекая внимания, и найти, где можно поселиться на более долгий срок.
Наша группа из четверых (да, Грак был с нами) сидела в главной спальне. Фенн сидела рядом со мной на кровати, Грак в тяжёлом деревянном кресле-качалке, болтая ногами над полом, а Амариллис была на ногах, и прохаживалась туда-сюда.
— Пока что, на мой взгляд, его помощь была минимальной — сказал я. Бросил взгляд на Грака, как уже делал три раза, проверяя его реакцию. — Полагаю, реально помочь он сможет только когда докачаюсь до двадцатки. В том разговоре не было ничего, к чему я не мог бы прийти самостоятельно, по крайней мере в плане магии души. Историческая информация же ещё.
— Ты полагаешь, что это так работает — сказала Амариллис. — Мы ещё не проверяли теорию наставника.
— Там были слова "дилетантскими тренировками" — ответил я. — "Дилетантскими" явно имеет значение, иначе было бы просто "тренировками".
— Возможно — сказала Фенн, пожав плечами. — Или, может, нам не стоит доверять системе, которая изначально втянула нас во всю эту хрень.
Амариллис глянула на меня с намёком, наверняка означающим, что она не забыла о нонаниме в подвале.
— Ну, я достаточно уверен, что без этой системы все мы были бы мертвы — сказал я. — Так что стоит ей немного доверять.
— Я ещё был бы жив — сказал Грак.
— Ты напал бы на башню Ауманна в одиночку? — спросил я.
— Нет — сказал он. — Я подождал бы хорошей возможности. Если бы вы умерли, я бы вас не встретил. И всё ещё ждал бы.
— Ну, ладно — сказал я. Конечно, такой ответ не поможет с повышением его лояльности, но я не собирался играть на чисто стратегическом уровне, тем более когда он без причины противоречит, или ведёт себя так, словно объединяться с нами было не лучшей идеей.
— Мы отправляемся в Парсмонт, не выделяемся, и найдём более постоянное и менее нестандартное место, где можно остановиться — сказала Амариллис. — Я не хочу оставлять никого наедине с Фаллатером, и, очевидно, остаётся некое беспокойство насчёт состояния Грака, — "некое" это очень дипломатично... — так что предлагаю отправиться в Парсмонт всем нам четверым вместе, оставив Фаллатера здесь. То есть придётся оставить его без присмотра, но тут уж придётся.
— Чтобы он мог трахнуть в душу соседей? — спросила Фенн. Она слегка нахмурилась. — Погодите, в таком виде звучит как по согласию. Изнасиловать в душу?
— Насколько это большая проблема — зависит от того, насколько мы верим сказанному им — ответила Амариллис. — Если он не может передавать другим навыки, и изменения со временем исчезают, то, полагаю, это риск, на который стоит пойти.
— Я не уверен, можем ли мы ему верить — ответил я. — В смысле, да, я не думаю, что он может быстро полностью переписать личность, поскольку если бы это было возможно, Вторая Империя выглядела бы совсем иначе. И я думаю, что он скорее всего не может подгонять навыки, учитывая, что эльфы, которые сражались вместе с нами, были не лучше нас, как и пелер, а предполагать, что всё это было срежиссировано, чтобы обеспечит прикрытие обману... не хочу говорить "слишком параноидально", но кажется слишком переусложнённым и ненадёжным. И не совпадает с его словами о том, что изменения выдыхаются — это соврать просто и безболезненно, с потенциально большой выгодой.
Я снова бросил взгляд на Грака, встретившего мой взгляд своим, что быстро стало некомфортно.
— Вскоре ты сможешь заглянуть в душу Грака — сказала Амариллис. — Как только сделаешь это, это должно очистить его от подозрений, и мы сможем сообщить ему то, что знаем. Если мы отправимся в город вчетвером, ты сможешь воспользоваться свободным временем, чтобы попрактиковаться с душой, и этого может быть достаточно, чтобы заглянуть в душу Грака без инструкций.
— И в этом случае мы можем перерезать Фаллатеру глотку — сказала Фенн. — Проще простого.
Она бросила взгляд на бутылку, выставленную на свет.
— Всё, что нам нужно в городе, это найти место, где остановиться, верно? Где можно будет заниматься тренировками и обучением без лишнего риска? А то если так, думаю, мы с Джуном с этим справимся, а Грак и Мэри могут пока телепортироваться куда-то, чтобы сохранить эту бутылку.
— Мне не нравится риск телепортации — сказала Амариллис. — Двухчасовое окно, когда у нас нет гарантированной возможности отступления, заставляет меня нервничать. Но... если у нас есть время на поиски подходящего места в Парсмонте, это должно сработать.
— Согласны? — спросила Фенн, глядя на меня и Грака.
— Вполне резонно — сказал Грак. — Я могу поднять обереги, чтобы защитить бутылку. Тебя больше всего беспокоит свет?
— Угу — сказала Фенн. — Без солнцёнка внутри, нам по крайней мере стоит держать её на свету.
— Не уверен, имеет ли это значение — заметил я. — В теории, на бутылку всё равно падает мало света, и он распространяется по квадратной миле, так что...
Я умолк, сперва потому что прикидывал, а затем потому, что результат прикидки был мрачный.
— В зависимости от того, как работает магия бутылки, там уже может быть эквивалент двух дней без солнца.
Впрочем, я не знал, нет ли в бутылке некоего вторичного магического эффекта, поскольку там не было впечатления, что на нас попадает лишь фракция света, и я не совсем верил, что мы действительно уменьшались.
— Ладно — сказала Амариллис, на миг прикоснувшись к рукояти своего меча. — В таком случае, можем отправляться. Двух часов ожидания перезарядки ключа должно быть достаточно, чтобы снова связаться с моим предком и проконсультироваться по поводу того, что Фаллатер говорил о душе.
— Я бы хотел поговорить с Валенсией, прежде чем отправимся — сказал я. — Она... — Я бросил взгляд на Грака. В принципе, он уже в курсе, хотя я и допускаю небольшую утечку информации. — Одна из нас.
— Я с тобой — сказала Фенн, спрыгивая с кровати.
— Нет, но спасибо — сказал я. — Я рад твоей компании, но...
Фенн отмахнулась.
— Понимаю, я могу раздражать. Но если она будет входить в банду, то мне рано или поздно нужно будет с ней пообщаться.
— Она не будет "входить в банду" — сказала Амариллис, демонстрируя пальцами кавычки. — Если только не решим проблему одержимости. Каждый раз, когда ты говоришь с ней, или просто в её присутствии, информация попадает к большому количеству дьяволов, чья цель — учинить как можно больше боли и разрушений. А если в ней окажется демон, с ним придётся сражаться, и это означает, что она всегда должна быть в кандалах.
— Но она же обладает лишь силой довольно слабой человеческой женщины, верно? — спросил я.
