Вообще-то я сомневался, и хотел добавить уточнения вроде "если не будет возможности прикончить Ларкспура и смыться"; впрочем, на половине я решил, что это во мне просто говорит желание левел апнуться. (И постарался придавить полупаникующие мысли о том, не заработал ли я привыкания к левел апам, отложив для последующего изучения; это может быть проблемой, если действительно есть такое).
Я проверил, хорошо ли скрыты её уши, а потом мы вышли из аллеи и направились к магазину, "Медицинская Магия". Снаружи никто не стоял, что я воспринял как хороший знак. Мы подошли ближе ко входу, к двери без окна, и спокойно негромко заговорили ни о чём (Фенн говорила о прочитанной книге, а я то и дело вставлял "угу — ага").
— ...потери в ближней перспективе ради прибретений в дальней — говорил Ларкспур. — Но учитывая эти приобретения в перспективе, и потери в перспективе, которые мы можем понести, если цель не будет захвачена, думаю, имеет смысл продолжать так действовать настолько долго, насколько это возможно.
— Я это и говорю — ответил незнакомый женский голос. — На этой развилке это больше не оправданно. Ты пропускаешь свои обязанности в ДИБ и тратишь деньги, словно это неограниченный ресурс. Это начинает походить на попытку прикрыть неоправданные безвозвратные потери.
— У неё энтад — ответил Ларкспур.
— Вполне возможно. Похоже на то, учитывая связанные расстояния. И чем тебе поможет его добыча? — спросил женский голос, в котором звучал оттенок раздражения. — Это политический переворот, но такой, которым ты не сможешь толком воспользоваться, поскольку это поднимет слишком много вопросов о том, что с ней произошло, не говоря уж о том, как ты её нашёл. Мы уже потратили на это слишком много политического капитала и репутации, больше чем мы хотели, или договаривались изначально.
Ларкспур негромко прорычал.
— Восемь дней до собрания совета — сказал он. — По крайней мере это время у нас есть.
— У тебя есть — ответила женщина. — Я возвращаюсь домой. Удачи с твоим вторым разом в EZ.
— Ты нужна мне там — сказал Ларкспур. — Если Дорис...
— Я знаю — ответила женщина. — И этот груз нести тебе.
Фен потянула меня обратно туда, откуда мы пришли за секунду до того, как из магазина стремительно вышла женщина, от воротника до пяток одетая в кружевное красное платье. Вуаль предоставила мне пределённую возможность взглянуть на неё, и я немедленно заметил семейное сходство с Амариллис и Ларкспуром — рыжие волосы и красивая внешность, но также серьёзное выражение лица. На её голове была диадема с несколькими самоцветами разных цветов, выстроенными в линию. Она не обратила на нас внимания, чему я был рад.
Как только она скрылась в толпе, мы снова остановились спокойно поговорить; я — спиной к магазину, Фенн — уставившись на него.
— Думаю, этого было достаточно — тихо произнесла Фенн. — Нам стоит линять.
— Нет — ответил я. — Мы ещё не выяснили, как они нас нашли. Могу предположить, что некая форма предвидения, но нам нужно знать детали, есть ли некие ограничения, которые мы можем использовать.
— Меня устраивает — Фенн пожала плечами. — Они выходят.
Она двинулась вперёд, спокойным, ровным шагом, и я последовал за ней.
Ларкспур был в своём знакомом мне красном доспехе, чёрном по швам. Рядом с ним были двое, которых я видел в библиотеке — массивный мужчина в полных латах, предназначенный брать на себя удары, и рогатая женщина с посохом (который, пока что, не вращался и не сиял). Мы сохраняли дистанцию, достаточно далеко, чтобы не слышать, что они говорят, если они говорили. Впрочем, не похоже было, чтобы они это делали.
— Какой у нас план? — спросил я.
— Я могла бы подстрелить мясной щит в голову или грудь — сказала Фенн, наклонившись ко мне. — Мой лук может довольно легко пробить латы. Но, с другой стороны, можно предположить, что это магический доспех, и не зная, что там за магия, сложно сказать, насколько разумно будет стрелять.
Она помедлила.
— Думаю, сейчас не лучший момент для артиллерийского выстрела, учитывая народ вокруг.
Я думал о том же, и почувствовал облегчение, когда она это сказала. Её обыденное отношение к воровству меня чутка беспокоило. Возможно, сейчас был бы уместен песчаный лук; нам нужно только подождать, пока они остановятся, после чего она может направить выстрел и мы сможем утопать, пока стрела ещё зависла во времени.
— Они отправились в этот магазин, потому что думали, что мы будем там — сказал я. — Мы были бы там, если бы не сработало твоё чувство удачи. Так куда они идут сейчас? И почему? Мы подбирались к ним пару минут, не больше; с какой информацией они работают, что покинули магазин так быстро вместо того, чтобы ждать нас в засаде?
Мы шли за ними пару кварталов, на каждом перекрёстке поворачивая словно бы случайно, пока не оказались в самом сердце города, где над нами нависали здания высотой в двадцать или тридцать этажей. Ларкспур пару раз останавливался изучить что-то, чего я не мог рассмотреть, и это были напряжённые моменты, поскольку я опасался, что его прихвостни обернутся, или что он использует отслеживающий нас магический предмет и обернётся, чтобы схватить нас. Этого, однако, не произошло; паранойя, она такая — обычно готовишься к тому, чего не происходит.
Однако на мой взгляд Ларкспур с каждым шагом истекал информацией. Я ещё не составил полную картину, но уже видел достаточно, чтобы делать определённые предположения. Подслушанный нами разговор означал, что проблема Ларкспура скорее всего решится сама собой, по крайней мере если он продолжит активно охотиться и пытаться убить нас. Оставались сложности при путешествии и возможность объявления в розыск, но реальный пограничный контроль был игрой, в которой города и нации Аэрба давно признали поражение, по крайней мере когда в игре присутствовала магия. Он действительно сжигал значительные ресурсы, пытаясь найти нас, и этот текущий план долго не продержится. Мы знали, что его провиденье (или что там) было далеко не совершенно, и я предположил, что его поведение с магазином лекарств было из-за того, что у него было много ложных срабатываний.
— Это скучно — прошептала мне Фенн минут через двадцать. Я бросил на неё неодобрительный взгляд. — Ну чего, не говори, что это не так.
— Это важно — сказал я, хотя она была права: напряжение почти выветрилось, и сейчас это было просто монотонной работой. Они не заводили нас в ловушку, они не высматривали, следует ли кто-то за ними, и если кто-то из них был обучен замечать хвост, они этого точно не показывали. Фенн, с её стороны, время от времени уводила нас в переулки для быстрой смены костюма, что было несложно, учитывая, что она явно спёрла целый хренов магазин одежды. (Она мило выглядит в очках).
Временами мы слышали обрывки разговоров, но были слишком далеко, чтобы что-то особо разобрать. Многосложные слова разобрать было чуть проще, поскольку можно было догадаться о недостающих звуках: "вероятностный", "триангуляция", "кандидатуры", "продолжительность". Раздражала невозможность чётко разобрать, о чём они говорят. Я всего лишь хотел, чтобы кто-то сказал "как вы знаете" и подробно описал, что они делают — я слишком много прошу?
Я, однако, пару раз замечал ту штуку, которой он руководствуется; выглядело похоже на карманные часы.
— Дерьмо — сказала Фенн, когда Ларкспур снов взглянул на эту штуку, что стал делать чаще. — Удача реагирует, нам нужно... о бл*.
Я тоже это увидел; наш путь по городу на хвосте принца привёл нас в район ресторанов, и из одного из них выходила рыжая девушка в розовой футболке с надписью "Принцесса!", за которой следовала зеленокожая женщина в плаще из листьев и с длинным посохом. Амариллис и Солэс выглядели бодро и оживлённо беседовали, и было очевидно, что остались немного времени до того, как Ларкспур или кто-то из его людей их заметят.
Вокруг было слишком много народа, чтобы затевать сражение, и мы были не в лучшей форме, учитывая, что ни я, ни Амариллис не носим доспех. По улице медленно из-за народа, словно игнорирующего правила дорожного движения (если они туту вообще есть) двигались два автомобиля и гружёный бочками грузовик. Полноценная битва здесь будет той ещё хренью, особенно если затянется достаточно долго, чтобы прибыл местный эквивалент полиции.
— Дай мне сумку и попробуй выстрелить — сказал я Фенн, подумав секунду, и надеясь, что мы сможем быстро это закончить.
Моя сумка возникла из перчатки, и она перебросила её мне, а затем в её руке появился лук и стрела. Я накинул свои патронташи, и Ропи обернулся вокруг моего тела, обеспечивая защиту и поддержку. Всеклинок вытянулся, принимая форму большого, тяжёлого меча, и в этот момент Фенн выпустила стрелу. Тетива "тыньк"-нула, и стрела стремительно преодолела сотню футов дистанции.
Стрела ударила человека в доспехе почти точно в центр груди, пробив насквозь, и я услышал стон от Фенн за моей спиной. На её груди, в точно том же месте, была кровь, и она пошатнулась; затем сплюнула кровью и в её руке появилась мёртвая фея. Её качнуло, и она смогла удержать равновесие только опершись на лук, а затем сунула фею в рот.
Я хотел остаться с ней и исцелить её магией кости, но рогатая женщина раскручивала свой посох, начинающий сиять, и Ларкспур бежал к нам, сокращая дистанцию, так что у меня не было такой возможности.
Я вытащил из сумки свой метательный кинжал, и метнул в него. Он чуть замедлился и поднял щит; выпуклая металлическая поверхность замерцала и исчезла, демонстрируя перевёрнутую слева направо версию улицы. Мой кинжал пролетел сквозь него и вылетел обратно, пройдя (видимо) сквозь себя. Затем он с болезненным ударом вернулся в мою руку, почти ничего не добившись.
Навык повышен: Метательное оружие, ур 17!
Затем мы с Ларкспуром сблизились — он потому что хотел меня убить, я потому что хотел не дать ему убить Фенн. Послышались первые крики тревоги от людей на улице, когда мой большой меч встретился с его длинным мечом.
После первого контакта я превратил Всеклинок в нечто потоньше и полегче, более маневренное. У него были доспех и щит, и он был душесвязан с мясным щитом, который на удивление оставался на ногах, и это означало, что я немедленно ушёл в оборону. К этому моменту я вообще-то был действительно хорошим мечником, но Ларкспур наседал на меня так, словно тренировался с того дня, как был в состоянии держать меч, что, вероятно, недалеко от истины. Я мог парировать его удары, сбивая его меч с линии атаки и временами принимая удары на плоскую часть клинка вместо лезвия (остаётся болезненно, но не выбивает суставы), но я практически ничего ему не делал, лишь отступал шаг за шагом. За его спиной я видел, как рогатая женщина раскручивает свой посох, сияющий всё ярче, пока не превратился в сияющий круг, и к этому моменту было очевидно, что придётся учитывать и её.
Я схватился за кость в патронташе и мгновенно вытянул из неё SPD. Я видел возможность нанести удар, но с двумя эффектами переноса (от него к мясному щиту и от мясного щита к мне, если это так работает) я не собирался рисковать. Вместо этого я воспользовался моментом чтобы отбить его меч в сторону и выкрикнул, натравливая на него Ропи. Моя любимая разумная верёвка уже ждала, болтаясь на моей руке с мечом, и немедленно бросилась вперёд, оборачиваясь вокруг запястья Ларкспура.
С этого момента это по крайней мере не была проигранная битва, потому что его мобильность была столь ограниченна, что он не мог толком махать мечом. Ему оставалось пытаться бить меня щитом, что было частично эффективно, но у нас была ничья.
Я чувствовал адреналин, ту отчаянную энергию, что приходит в ситуациях жизни и смерти. Моё сердце колотилось, и я нажал на Ларкспура с помощью магии крови, вновь дёрнув его за руку и едва не выбив меч. Я снова услышал звук тетивы лука Фенн, а затем снова, сопровождаемые её возгласами боли. С другой стороны улицы доносились звуки огня из автоматического оружия, и на заднем фоне я заметил, как вращательница посоха замедлилась, а затем замерла на месте, когда из трещин в покрытии улицы выросли лозы и схватили её за ноги. Я понятия не имел, где Амариллис, но было такое впечатление, что если я смогу ещё немного задержать Ларкспура, то с его миньонами разберутся, а затем всё, что останется, это Фенн всадить стрелу ему в глаз.
Должно быть, он это понял, потому что бросил щит и бросился ко мне, быстро и неожиданно. Он поднял левую руку и его меч исчез из его пойманной правой руки, появившись в левой. Я попытался отступит или защититься, но оказался недостаточно быстр, или умел, и меч обрушился на моё плечо, наполовину прорубая сустав. Я заорал от боли и упал на спину, выронив Всеклинок. Ларкспур дёрнул правой рукой, ещё связанной верёвкой, и потянул мою подрубленную руку разрывая плоть, кожу и жилы настолько жутко и болезненно, что я на миг отрубился.
Когда я в следующее мгновение пришёл в чувства, моя рука болталась на полудюйме мускулов и кожи, с моим движением настолько болезненно провернувшись,, что я мог лишь орать. Я смутно осознавал, что Фенн подошла ко мне, неопытно держа в руке меч, и розовая футболка с рыжими волосами приближается прикрыть меня, но я орал и плакал, истекая кровью.
Лерой Кастилло побеждён!
Не знаю, как долго я лежал на земле, но в итоге ощутил, что падаю, меня обдувает ветер, а затем тёплое сияние на моём плече стёрло боль, и птичий клюв, стукнувший по моей голове, погрузил меня в сон.
Глава 48: Лань иль не лань, вот в чём пытанье.
Я очнулся, жадно глотая воздух и дико оглядываясь. Должно быть, мой мозг работал на совсем древних подсистемах, поскольку моя первая мысль была "это не моя комната", пока я не вспомнил, что у меня больше нет комнаты. Я был на Аэрбе, а не на Земле, и на Аэрбе я бродяга без дома, который мог бы назвать своим.
Я опустил взгляд на своё плечо, боясь худшего, но увидел, что оно цело и соединяет руку с торсом, как и делало больше семнадцати лет, до недавнего времени. Был там тёмно-красный след, но только на коже, до мяса не доставал, и подвижность, как я осторожно проверил, лишь слегка пострадала.
Я был не в отеле; я был в доме, встроенном в дерево, внутри бутылки, которая, предположительно, находилась в плаще Солэс. Было темно, но остатки огня тлели в небольшой почерневшей нише. Я встал с груды шкур, которые служили мне постелью, и подошёл к огню согреть руки. В воздухе висела прохлада; можно предположить, что пока бутылка находится в плаще, она не получает солнечного света, так что не поступает тепла... если вообще проигнорировать тот факт, что попадающего на бутылку света никак не может хватать для обогрева квадратной мили леса и равнины. Я воззвал к жару своей крови, чтобы создать огонёк, который чуть лучше осветил окружение.
Я попытался оценить ситуацию, но мои мысли упорно возвращались к одному и тому же.
Один из них мёртв, вероятно, живой щит, а уровня всё нет.
Было сложно отстраниться от этого. Следующий уровень должен быть близок, прогресс можно замедлить по мере набора игроком уровней, но нельзя остановить, это противоречит слишком многим принципам игрового дизайна. Он был так близок, что я чувствовал его вкус, одного убитого должно хватить. Висела мысль о наркотическом привыкании, но я не испытывал его на себе, чтобы иметь возможность сравнить. Формально, привыкание — не просто необходимость в чём-то, а побуждающая сила, управляющая твоей жизнью. Повышение уровня было приятно, в прошлый раз вообще почти болезненно приятно, но я не был уверен, руководствуются ли мои действия побуждением испытать это снова, особенно с учётом того, что повышение уровня крайне важно и по другим причинам. Но, возможно, самообман — тоже часть привыкания, мысль, что можешь остановиться в любой момент, когда захочешь, или придумывание отмазок для того, что делаешь.
