Я помедлил.
— О. Вы беспокоитесь, что мы не будем молчать.
— Кто-то сообщил о вас, являетесь вы незарегистрированным магом души или нет — сказал Абсвифт. — Если я отпущу вас без дальнейших проверок, поскольку счёл, что это в интересах Парсмонта, что, по вашему, произойдёт дальше?
— Они свяжутся с прессой, или возможно с Бендоном — ответил я. — И добавят некие обвинения, в результате чего или вам придётся лгать, что морально неприемлемо...
Я поймал себя, и тут же понял, что это было ошибкой.
— Что имеет свою цену для вас, и соответственно для Парсмонта.
— Вы заметили эффекты башни — сказал Абсвифт. — Вы лгали о магии души, и возможно о том, откуда вы. Возможно, даже о ваших именах. Если бы башня была на пике своей силы, вы бы не смогли сопротивляться, но увы.
Он переложил свои бумаги, ища сделанные записи.
— Эффекты башни — плохо хранимый секрет, и зачастую их переоценивают. Однако она лучше действует на злых, чем на добрых, и я склоняюсь к тому, чтобы засчитать вашу способность обойти побуждение башни в вашу пользу.
Он взглянул на нас.
— Но? — спросил я.
— Как я понимаю, маги души способны устранить собственную способность к искусству — сказал Абсвифт. Постучал ручкой по бумаге перед ним. — Полагаю, это позволит вам пройти первый досмотр, или возможно второй, примерно через два часа, после чего вы будете свободны.
— Вы просите его стереть часть себя — сказала Фенн.
— Башне это не нравится — Абсвифт кивнул. Я ощущал это, инстинктивное отторжение этой идеи, но оно было слабым, почти несуществующим, поскольку магия души на самом деле не была частью меня. — Но нет, я ни о чём не прошу, всего лишь, как вы сказали, сообщаю то, что вижу как ваш вариант. Я не знаю наверняка, маг души вы или нет, но если будут лишь остаточные показатели того, что вы когда-то практиковали магию души, этого будет достаточно, чтобы позволить вам уйти. Разумеется, в ваших интересах будет покинуть Парсмонт как можно скорее.
— Ладно — я кивнул, облегчённо выдохнув. Я на самом деле не знал, как уменьшить навык, но очевидно попытаюсь разобраться в ближайшие пару часов. Моя грудь ещё не была исправлена, и я очевидно не собирался отказываться от магии души, но сброс на ноль, если справлюсь с этим, это проблема, которая измеряется часами, а не годами, как думал Абсвифт. — Благодарю за прямолинейность, и прошу прощения за проблемы, которые мы могли вызвать.
— Я собираюсь вздремнуть — добавил я, а затем закрыл глаза и отстранился от мира.
* * *
Мне не нравилось вмешиваться в свою душу. Мне не нравилось это ещё до того, как я оказался в башне, а тут ещё и Добряк влиял в какой-то степени, по крайней мере насколько я мог понять в сравнении с тем, что думал о магии души прежде. Я был рад, что я в какой-то степени интроверт, благодаря чему было немного полегче.
Я немедленно направился к навыку Эссенциализма, однако там не было заметно никакого механизма понижения навыка. Я знал, что есть по крайней мере один верный способ это сделать, убрать навык полностью, но даже если широко трактовать правила, у меня ограниченное количество смен навыков, и я не был уверен, что широкая трактовка верна, так что я предпочёл придержать коней. Однако Эссенциализм медленно поднимался, и это означало, что лишь вопрос времени и практики, прежде чем я получу доступ к новым способностям. Десятка в Эссенциализме не дала мне новых способностей (для проверки чего пришлось с раздражением выйти из обзора души, поскольку в душе это нигде не показывалось), что означало, что почти наверняка получу на двадцатке.
Я отошёл от висящих рядов навыков к своим ценностям, и в первую очередь к озаглавленной "Повышение Уровня". Я откладывал это, из страха прикоснуться и сломать что-то в моей душе так, что не смогу легко исправить, но я сумел починить свою руку, и чувствовал себя немного более уверенно. В плане изменения этой ценности меня больше всего беспокоило то, что я не знал, что конкретно означает "Повышение Уровня".
Очевидно, я ценил всё возрастающее чувство трансцедентального блаженства, сопровождающее повышение уровня, но ещё каждый уровень повышал мои лимиты в навыках, и делал меня лучше. Были обе эти вещи частью ценности в списке? Эта ценность, насколько я мог видеть, ни на что не указывала и не имела определения "Повышения Уровня". Если она связана с обоими этими аспектами, то возможна и связь с какими-то другими, менее очевидными. Повышение уровня — путь к могуществу, и, возможно, ценности учитывали это. Чем больше я повышаю уровень, тем вероятнее, что снова увижу Артура.
Я не чувствовал себя наркоманом. Амариллис была согласна, что повышение моей силы — самое разумное, что мы можем делать. Был там аргумент, что я должен ценить повышение уровня выше всего остального? Вероятно, но это был слабый аргумент, учитывая, что с важными для меня людьми там не было связано кластера других ценностей. Я даже свою жизнь не так высоко ценю.
Я тянул время, и сам это понимал. Частично это было из-за идеи о сакральности души, и о том, что влезание в неё влечёт вечное проклятие, и я был уверен, что это просто влияние башни, учитывая, что я ничего не воспринимал как сакральное, и что уже вмешивался в свою душу с утра. Но другая часть нерешительности была из-за понимания, что снижение ценности "Повышения Уровня" может означать то, что я буду повышать уровень не так быстро, что я могу тянуть с квестами, или осторожничать, что отложит следующий взрыв удовольствия и окутывающего меня тёплого света.
Собрав волю, я снизил число, и по мере снижения это становилось всё легче. Мой фокус на списке ценностей оставался на "Повышении Уровня", так что я видел, как она опускается через другие ценности, когда я её снижал — мимо всех моих школьных друзей, мимо фэндомов, мимо воспоминаний, что я ценил настолько, что они имели собственные названия. Я остановился, когда она оказалась между "Мороженой с мятно-шоколадной крошкой" и "Хроники Нарнии", и внимательно взглянул на неё.
Она ползла вверх, была прямо под "Маунтин Раш" (которое имитация "Маунтин Дью" от Шасты), а примерно через минуту (могло быть больше, учитывая, как пропадает время в душе) поднялось, оказавшись прямо под "Фантазиум Арквелла", недочитанной мной книгой. Двигалась медленно, и значения здесь были низкими, но тем не менее она несомненно поднималась.
Очевидно, это было проблемой, но это подтверждало сказанное Фаллатером. Изменения со временем откатываются. Я мог снизить ценность "Повышения Уровня", но даже со сниженным её значением я всё ещё помнил, как оно ощущалось. Я подозревал, что Фаллатер говорил не всю правду, и что были методы изменения, оставляющие кого-то в стабильном, не откатывающемся состоянии, поскольку возможно видеть и предположительно изменять воспоминания, даже если интерфейс для этого выглядит скудным. Даже так, возможно, есть некие другие части души, которые понадобится изменить, если только сама душа не содержит всё, что составляет личность. Всё же, у меня было решение — я мог регулярно повторять правку, и это снимало груз с моих плеч.
Мне понадобился какой-то момент, чтобы вспомнить, что у меня там есть тело, от которого доносятся приглушенные ощущения, но это уже не ново, и я оставался в той же позе, в которой был, когда начинал. Я слышал разговор, но лишь настолько, чтобы понимать, что он идёт, а затем и это ускользнуло. Фенн говорила с Абсвифтом, и я доверился ей в этом, даже под влиянием башни. Мне нужно воспользоваться предложенным мне Абсвифтом методом спасения.
К моему удовольствию, Эссенциализм достиг 19, и к ещё большем удовольствию перешёл в 20. Было неприятно терять весь этот прогресс, но по крайней мере Эссенциализм проще догнать до софткапа, чем некоторые другие навыки. Я отошёл от навыка и начал искать очевидные изменения, хотя чтобы увидеть, что там за доблесть, придётся выйти из души. Впрочем, изменение я нашёл достаточно быстро; рядом с моим телом (видимым в душе) появились тринадцать чисел, каждое с трёхбуквенным обозначением. Даже не проверяя я ощущал их; это были мои статы, PHY, MEN, SOC, теперь и здесь на втором листе персонажа, но в этот раз изменяемые.
Я переключился на реальный мир (ну, насколько он реальный), и перевёл взгляд с Фенн на Абсвифта; они оба смотрели на меня.
— Готово? — спросил Абсвифт.
— Ещё нет — ответил я, закрывая глаза. — У нас есть время? — спросил я, ожидая, пока появится лист персонажа.
— Немного — ответил Абсвифт.
Новая доблесть называлась "Скольжение в душу", и описание было очень расплывчатым. Всё, что оно говорило, это что я смогу делать новые модификации и размены в душе, и изменять то, что было неизменяемым, что не слишком полезно, учитывая, насколько обширна душа.
Я открыл глаза и снова взглянул на Абсвифта.
— Я ещё вздремну — сказал я.
На этот раз я навёлся на Эссенциализм быстрее, и в этот раз опция была там, не видимый текст или кнопка, а регулятор, появившийся, когда я взглянул на число. Какую-то секунду я смотрел на него, пытаясь сообразить, нужно ли что-то сделать, прежде чем отброшу себя на двадцать уровней.
Я задумался, не было ли всё это частью плана, или Фаллатера, или Данжн Мастера. Не так уж невозможно, что Фаллатер сдал меня как мага души, надеясь, что в итоге я устраню свою способность, чтобы избежать проблем, и в процессе сброшу весь прогресс. Были переменные, над которыми у него нет контроля, и информация, к которой у него нет доступа, но это кости, которые он мог бросить. Я всё ещё не видел его цели, если только он не надеялся, что я поврежу свою душу так, что только он сможет это исправить. Мне понадобится максимум два дня, чтобы вернуться к тому, что было, и я сомневался, что уйдёт даже столько времени.
Я прошёл по линиям к Амариллис и Фенн, быстро проверил обеих, просто чтобы убедиться, что всё в порядке. На Амариллис я потратил больше времени, поскольку она была в большей опасности, а с временным исчезновением магии души понадобится каое-то время, прежде чем я смогу снова её проверить. Впрочем, всё выглядело нормально, по крайней мере насколько я мог судить.
Когда я взглянул на Фенн, снова увидел это имя, Неллан, и ощутил лёгкий укол ревности, но заметных изменений в её душе не было, даже под воздействием башни.
Я вернулся в собственную душу и отмотал Эссенциализм до нуля, одним быстрым действием, опасаясь, что если попытаюсь двигать понемногу, то потеряю способность вообще это делать. И когда это движение закончилось, я обнаружил себя в реальном мире, глядящим на Абсвифта.
— Специалист скоро прибудет — сказал мне Абсвифт. — Если вы маг души, природа моей помощи будет вынужденно изрядно отличаться, и я снова должен предупредить, что моя власть не распространяется за пределы Парсмонта.
— Посмотрим, что скажет специалист — ответил я.
Словно по сигналу, лифт пришёл в движение.
* * *
Инспекция заняла полчаса, и на протяжении этого времени Абсвифт молча сидел и смотрел. Моим проверяющим был высокий ящеролюд, с тройными зрачками, которые словно вращались, когда он прищуривался, что было довольно часто. Я был удивлён, что Абсвифт готов тратить столько времени на нас с Фенн, учитывая важность его позиции, но решил, что ситуация деликатная, и учитывая реакцию на него людей на улицах, не могу сказать что виню его за желание провести толику времени в относительном одиночестве на вершине башни.
— Он был магом души, прежде — сказал ящеролюд; из его рта высунулся раздвоенный язык. — Сейчас, он не владеет навыком.
— Вы уверены? — спросил Абсвифт.
— Уверен, сейчас — сказал ящер.
— Благодарю — сказал Абсвифт, кивнув. — Это соответствует их официальной истории.
— Есть ещё кое-что — сказал ящер. — Он маг, четырежды, ощутимого мастерства.
Абсвифт нахмурился.
— Его раса — человек?
— Да, и всегда была — ответил ящер. — Его возраст — семнадцать.
Абсвифт кивнул.
— Благодарю, вы можете быть свободны.
Ящер поклонился каждому из нас, так низко, что едва не прикоснулся носом к полу, а затем побрёл к лифту. Я задумался, сколько ему заплатили за такой сервис; наверняка кучу денег.
— У меня есть вопросы — сказал Абсвифт. — Но такие, на которые вероятно лучше не знать ответов ради вашей безопасности, моей, и народа Парсмонта.
Он положил руки на стол и встал; луч света упал на его сияющий доспех, и это выглядело так, что я был готов поверить, что он практиковался.
— Наши дела завершены — сказал он. — Анонимный доклад, который мы получили, был очевидно основан на ложной информации, и вы пока что не причинили никакого вреда городу Парсмонт. На этом и остановимся. Чем раньше вы покинете город, тем лучше. Если те, кто прислали эту анонимку, пришлют ещё одну, с моей стороны будет меньше учёта ваших обстоятельств.
— Надеюсь, больше не встретимся — сказала Фенн, кивнув.
Я не мог не подумать, что она дразнит судьбу.
Глава 71: Душа осмотрительности.
— Ну, это было, бл*, жутко — сказала Фенн, когда мы шли по площади перед башней.
— Что именно? — спросил я, поднимая бровь. Мне, в общем-то пригрозили смертью, но Абсвифт казался вполне резонным парнем. — Он что-то тебе сказал, пока я был вне доступа? Хотя, лучше придержать это, пока не окажемся в приватной обстановке, на тот случай, если он был прав насчёт чтецов по губам и подслушивания.
Фенн нахмурилась, взглянула на ворота, затем на толпу за ними.
— Мы покидаем Парсмонт? — спросила она. — Всё это приключение выбило нас из расписания. Мэри, вероятно, волнуется.
— Мы покидаем — я кивнул и бросил взгляд на чёрную башню, находящуюся не так уж далеко. — Меня беспокоит, что устроит второй, но мы постараемся смыться. Придётся бросить машину, поскольку они наблюдали за нами с момента прибытия в город, и у них была добрая часть трёх часов...
— Четырёх часов — сказала Фенн.
— Больше чем достаточно времени, чтобы сделать с машиной что бы они ни хотели. Я не знаю, как в этой глуши со шпионской аппаратурой, но сомневаюсь, что у них нет чего-то достаточно маленького, чтобы можно было спрятать в машине, а ещё в наших способностях это найти, учитывая, что я ничего не знаю о машинах.
— Ну, у меня в рукаве, возможно, что-то найдётся — сказала Фенн, помахав пальцами в перчатке.
Охранники открыли нам ворота, и мы оказались под давлением толпы, многие в которой задавали вопросы. Я отвечал на них "Без комментариев", и это превратилось в мою литанию, когда мы с Фенн удалялись от башни. За нами последовало всего несколько персон, да и то недалеко, хотя ещё несколько раз нас сфотографировали, что мне совсем не нравилось. В конце концов они потеряли интерес, и мы несколько раз проскользнули переулками, стараясь убедиться, что у нас нет хвоста, хотя это не было экспертным полем ни для кого из нас.
— Итак, каков план? — спросил я Фенн, как только мы решили, что горизонт чист. Она поменяла шляпу, и достала накидки для нас обоих, так что мы сменили внешность достаточно, что на беглый взгляд казались другими людьми.
