— Нет — сказала Амариллис. — Мы не из города. Мы не ожидали родов так рано.
Она прикоснулась к своему животу, и прислонилась ко мне для поддержки, полагаю, в основном для создания картинки.
Нам выдали бланк и форму для заполнения, чем и занялись, пока ожидали в лобби, где было несколько персон и множество пустых сидений. Амариллис взялась заполнять формы, а затем чуть покачнулась и закрыла глаза.
— Всё нормально — сказал я, забирая их у неё. — Я могу это сделать.
— Ты помнишь детали моей фальшивой личности? — спросила Амариллис, всё ещё с закрытыми глазами.
— Нет — ответил я. — Не все.
Она забрала бланк и поспешно принялась его заполнять, заполняя строки словно и не присматриваясь, что именно делает. Закончив, она откинулась в кресле и прижала голову к стене.
— К слову, это вероятно из нижних пяти процентов — сказала она. Критический провал, другими словами. — В норме роды начинаются после того, как отходят воды, и с просто преждевременными родами мы справились бы, но без начала родов слишком много сложностей вместе. Грак не доктор, как и я.
— Угу — сказал я. — Я рад, что нам не пришлось тащить тебя сюда силой.
— Джун, тебе может понадобиться проделать ей полную замену тела — сказала Амариллис. — И, вполне возможно, мне тоже. Будь готов, и не позволяй никому выдавить тебя из комнаты, когда бы будем близко. Присутствие отцов нетрадиционно, но у тебя есть ресурсы, которых нет у госпиталя. И знания тоже. И младенец появится зеленокожим, что поднимет вопросы, для ответа на которые я могу быть слишком истощённой. Возможно, лучше изначально быть откровенными об этом.
Я сглотнул.
— Почему полная замена тела для тебя? — спросил я.
— Когда у тебя будет возможность, взгляни на мою душу — сказала Амариллис. — Моё тело прошло определённые изменения, как ты мог заметить, но душа лишь наполовину поспевает за ними. У тебя есть резервная копия моего тела, возможно, её придётся использовать.
— Ладно — сказал я. Мне придётся пожертвовать навык, чтобы поднять Эссенциализм, но я был к этому готов. Я потянулся к её руке. — Всё будет в порядке.
— Разумеется — сказала Амариллис, но, вероятно, думала при этом, что я не могу знать этого наверняка. Я-то уж точно это думал. Она тоже сжала мою руку. — Возможно, мне понадобится твоя защиты и безопасность.
— Угу — сказал я. — Само собой.
* * *
Исцеление — сложная штука. Магическое исцеление — мэйнстрим фэнтези, и особенно настольных игр, но всегда есть вопросы, которые можно поднять. Если каждое утро применять на себя "лечение лёгких ран", будешь ли тридцать лет спустя выглядеть моложе, чем тот, кто этого не делал? Убирает ли магическое исцеление шрамы? Исправляет ли генетические аномалии? Как оно определяет, какой дефект нужно исправить, а какой — просто примечательная черта? Исправит ли магическое исцеление неправильно сросшуюся кость? Если наращивание мышц в основном вопрос ремонта микроразрывов в мускулах, магическое исцеление сделает это более быстрым, или полностью предотвратит? Не то, чтобы я был таким чудилой, чтобы включать это в игру, но починит ли магическое исцеление порванную плеву?
Полагаю, нет ничего удивительного в том, что как DM я много игрался с исцелением. Был злодей, который "исцелял" рты, заращивая их, магическое исцеление в Длинных Лестницах сдвигало к эльфийской внешности и в итоге психозу, а в Разбросанном Пепле исцеление убирало и память о травме.
На Аэрбе были свои ямы в плане магического исцеления, с многими из которых я уже ходил рука об руку. Въезжаете? "Рука об руку"? Потому что моя рука какое-то время была проблемой. В любом случае, с феями и поднимающей PHY магией кости было три основные проблемы.
1. Магия, как правило не производит новую магию, за несколькими исключениями. Если тебе отрежут палец, будет очень сложно найти магию, способную отрастить эти кости (хотя относительно просто срастить сломанную кость). Если ты потерял кровь — потребуется донор, или самостоятельно восстановить естественным способом. С кожей чуть проще, чем с костями и кровью, но определённо было бы сложно найти магию, которая поможет восстановиться после сдирания. Всё потому, что кость, кровь, и кожа — не просто физические вещи, они обладают латентной магией.
2. У магии есть определённые сложности с болезнями, инфекциями, ядами и другими химическими, вирусными или бактериальными проблемами. Маг крови может выжечь многие из них, если достаточно быстро подхватит, но есть лимиты того, как много сил он может приложить к проблеме. Есть несколько методов, которые более-менее работают с такими проблемами, но в общем и целом дело плохо, если проблема слишком прогрессировала. (Кровь единорога долго не хранится, и испортилась, но у нас ещё оставался рог единорога, чтобы обойти большую часть таких проблем, лишь бы было время размолоть и растолочь его, что нельзя сделать заранее).
3. У магии куча сложностей, если проблемы в вашей душе. Шрамы остаются после лечения, если раны были достаточно тяжёлыми, или оставались достаточно долго, чтобы отпечататься в концепции тела в душе. На Аэрбе синдром "фантомной конечности" основывается на несовпадении тела и души, но склонен к выдыханию со временем, по мере того, как душа постепенно догоняет реальность. Генетические дефекты обычно устойчивы к исцелению. Как и прямые атаки на восприятие душой того, каким должно быть тело. И, если порвана двусторонняя связь между костями и душой, то быстро словишь проблемы, особенно если часто используешь исцеляющую магию.
У нас было много опыта с этими ограничениями в той или иной форме. Фенн едва не умерла, поскольку Солэс была неспособна воспользоваться силой локуса, чтобы заполнить её кровью. Амариллис едва не умерла от крысиной гнили, поскольку она оставалась развиваться почти две недели, хотя это была не совсем наша вина, и мы не знали, насколько плохо выйдет в итоге. У нас также было более чем достаточно опыта с шрамами и сожжёнными костями. Были способы обойти ограничения "стандартного" исцеления, некоторые особо эзотеричны, но на гранят появлялись проблемы.
Больше всего беспокоило третье. Если лёгкие Солэс не развились полностью, или как следует, доступная нам магия вряд ли ей поможет. В убежище мы спросили мнение Бетель, но она не смогла определиться, хотя смогла подтвердить, что младенец был, насколько она могла судить, или полностью, или полукрантек с ровным сердечным ритмом. Амариллис заглянула в душу Солэс, но мы не обладали необходимым медицинским опытом, чтобы сказать наверняка, как и опытом, чтобы проделать какие-либо (крайне экспериментальные) модификации в её душе, если бы смогли диагностировать проблему.
* * *
— Прошу прощения, но вынужден спросить, — сказал доктор — но какого вида младенец?
Мы находились в родильном отделении, отделённые от остального пространства тонкой тканью. Когда прибудет Грак, я попрошу его поднять оберег от звука; мы слышали женские крики, доносящиеся из коридора, периодические звуки муки, разделяемые минутами тихих стонов. Наступало утро, и я надеялся, что она вскоре закончит, или по крайней мере отправится в приватную палату.
Сиделка осмотрела Амариллис, задала вопросы, и повторно провела осмотр. Всё их оснащение на мой взгляд было безнадёжно устаревшим, но это было частично из-за того, что Аэрб не имел доступа к нормальному пластику. Это заставляло меня вспомнить визит в госпиталь к Артуру, и все эти пластиковые трубки и одноразовые упаковки с медикаментами на стене. На Аэрбе где только могли использовали резину, и куда больше предметов, чем на Земле, было изготовлено из дерева или металла. Это не выглядело безопасным, стерильным, хорошо освещённым окружением. Не то, чтобы Артуру помогло.
— Я не знаю вид — сказала Амариллис. Я заметил, как напряглись мышцы её челюсти, когда она сказала это.
— Понятно — сказал доктор, кивнув, словно слышал подобные ответы довольно часто. Он был аномально высоким, и хотя я неплохо разбирался в разных видах Аэрба, я решил, что он, вероятно, неизвестный мне гибрид. Его зубы были красными, как и кожа вокруг рта, что на мой взгляд выглядело жутко, но помимо этого он было довольно нормально выглядящим парнем, в белом халате, со стетоскопом на шее, и с редеющими чёрными волосами. Он представился как Ноннатус, но я не был уверен, имя это или фамилия. Ещё я был довольно-таки уверен, что это что-то означает на латыни, но не уверен, что. (Латынь на Аэрбе не существовала; вместо этого у энглийского был другой язык-предтеча, из которого появились те же структуры и этимологии). — Не хочу давить, но вы бы не могли сузить? Это важно, чтобы мы могли быть уверены, что не дадим вам лекарства, которые негативно повлияют на младенца.
— Таксономические противопоказания — редкость — сказала Амариллис, слегка нахмурившись. Она была готова углубиться во что-то, но остановилась. — Я полагаю, она или крантек, или человек, но есть вероятность, что она нечто иное. И... она может быть гибридизирована.
Взгляд Ноннатуса на долгий момент задержался на Амариллис.
— Понятно — повторил он.
— Это была интересная беременность — сказал я. Я почувствовал себя Фенн — пытался немного оживить, и провалился.
— Вы сказали, что это важно знать — сказала Амариллис. — Я говорю вам, что есть то, чего я не знаю. — Я видел, как она слегка пожевала свою щеку. — Беременность — результат крайне продвинутой магии, которую мы не понимали и не понимаем.
Доктор взглянул на Амариллис, затем на меня, затем на живот Амариллис.
— Мы прикрыты медицинской конфиденциальностью — сказала Амариллис. — Это может быть важная для вас информация, я откровенна, сделайте всё, что нужно, чтобы спасти жизнь моего ребёнка, даже ценой моей.
Это заставило моё сердце заколотиться. Я был почти уверен, что до этого не дойдёт, но боялся, что может и дойти.
Доктор слегка нахмурился, затем кивнул.
— Мы попробуем несколько методов вызова родов, и если они не сработают, продолжим от этого. Хорошо?
Амариллис кивнула, и доктор вскоре ушёл. Послышался новый крик.
— Не уверена, что было разумно рассказывать ему это — сказала Амариллис. Её руки лежали на животе.
— Ты действительно сейчас об этом беспокоишься? — спросил я.
— Я обо многом беспокоюсь — сказала Амариллис. — В первую очередь я беспокоюсь о ребёнке, и о том, чтобы роды начались как можно быстрее. Тут есть два основных подхода, затягивать и поторопить, у обоих свои риски, и у нас нет необходимого медицинского опыта, чтобы проделать что-то из этого самостоятельно. Я уже пробовала, насколько осмелилась. Но ещё я гораздо больше знаю о Земных медицинских процедурах, чем об Аэрбских, и боюсь, что Аэрбские подходы хуже.
— Ну, ты хорошо это принимаешь — сказал я.
— На самом деле, совсем нет — сказала Амариллис. Потёрла живот. — Мысль о том, что девять месяцев... восемь месяцев в этой палате будут напрасны, что мой ребёнок погибнет после всего, что мы прошли...
Она покачала головой и выпустила воздух сквозь зубы.
— Я правда считаю, что мне следует перестать думать об этом, поскольку эти мысли меня отчаянно злят и печалят. Возможно, было бы лучше, если бы я полагала, что это просто случайность, но это не так, верно? Это грёбаный Данжн Мастер и его грёбаный нарратив.
— Угу — сказал я. Вероятно, возможно. Определённо, остановить это было в его силах. Но также вполне возможно, что где-то в глубине игромеханики есть таблица бросков итога беременности, или это отдельная "миниигра", или это естественная сложность комплексного тайного ритуала, который я лишь в какой-то степени понимал, пока помогал его провести. Или просто случайность.
Мой гнев слегка подвыветрился за два месяца в палате, частично потому, что я написал Фенн про свои чувства, и частично потому, что прошло довольно много времени, за которое не происходило ничего плохого. Всё дерьмо, через которое я прошёл на Аэрбе, осталось поодаль за мной, и нет, это не оправдывало Данжн Мастера, он остаётся отстойным злоупотребляющим богом... но на чисто эмоциональном уровне едкость подвыветрилась.
— Я искренне надеюсь, что это не самые драматические роды в мире — сказала Амариллис. — Но я знала, что есть такая возможность, когда согласилась на это. Я глупо надеялась, что ребёнок из меня будет достаточно интересно само по себе.
— Извини — сказал я. Она взяла обузу на себя, но в то время как Фенн выражала симпатию из-за этого, со мной было иначе. Я не думал, что согласился бы на беременность на месте Амариллис, ни чтобы спасти жизнь Солэс, ни ради локуса. Ну, может, и согласился бы, но точно сперва думал бы эгоистично. На мой взгляд, Амариллис страдала из-за того, что была лучше меня. — Я могу что-то для тебя сделать?
— Отбейся от ниндзя, когда они появятся — ответила Амариллис с безрадостным смехом.
— Я серьёзно — сказал я. (На Аэрбе не было ниндзя, или, по крайней мере, если были, они очень хороши в умении оставаться скрытыми).
— Ладно — сказала Амариллис. — В таком случае, я хотела бы, чтобы ты сжёг толику костей. Мудрость — это способность переносить ментальный стресс, верно?
— Хух — произнёс я. — Угу.
Я положил руку ей на плечо, позволив пальцам прикоснуться к её коже, а затем принялся прожигать кости моей руки. Я был рад, что обладаю возобновимым источником магии кости, и что это незаметно.
— О — сказала Амариллис, когда магия начала действовать. — Мне стоило попросить тебя сделать это, когда мы были в палате.
— Требует фокуса — сказал я. Это было сложно использовать на себе, поскольку отнимало достаточно ментальных усилий и разделяло фокус настолько, что было сложно (хотя и не невозможно) использовать это, чтобы чего-то достичь.
— Ой — сказала Амариллис, чуть наклонившись вперёд и поморщившись.
— Ты в порядке? — спросил я, остановив магию. Я не представлял, как кто-то может пострадать из-за притока Мудрости, но...
— Она лягнулась — сказала Амариллис. Она чуть улыбнулась. — Это впервые.
Она снова поморщилась.
— Ой. Однако не сказала бы, что приятно.
— Хороший признак — сказал я.
— Угу — сказала Амариллис. — Хотела бы я, чтобы Грак был здесь.
Вскоре после этого появились Фенн и Грак; вопли из коридора, к счастью, остановились.
— Где все доктора? — спросила Фенн, входя. — И почему вы не в приватной палате? В чём смысл миллионов оболов, если нельзя купить доктора?
— У них нет приватных палат для родов, если только они не зашли далеко — сказала Амариллис. — Схватки могут затянуться на часы. Доктор пришёл и ушёл. Мы ждём, хотя я и не знаю, чего.
Я осмотрел Грака. Я раньше этого не замечал, но на нём была Земная одежда, а не его обычный, более традиционный дворфский наряд. Его косички всё ещё были окрашены в цвет свинца, но он носил рубашку на пуговицах и джинсы. Не представляю, как я ухитрился это упустить, должно быть, просто настолько сосредоточился на Амариллис.
— Я здесь, с вами — сказал Грак. Он протянулся к Амариллис, и та взялась за его уцелевшую руку, слегка сжав её.
