— Что такое ты собираешься покупать и продавать? — спросила Амариллис.
— Я надеюсь найти покупателя на единорожье мясо — сказала Фенн. — Мы потратили порядочно времени на разделку этой твари. Я придержу бутылку крови для нас, но мы их набрали несколько штук, и они не настолько быстро портятся, чтобы быть бесполезными.
Она взглянула на Солэс.
— Мы убили единорога, не велика проблема.
Солэс кивнула, и определённо это была не та реакция, на которую надеялась Фенн.
— То есть у вас есть аликорн?
— Полагаю, его тоже можно продать, раз уж ты с нами — сказала Фенн. Она улыбнулась Граку. — Похоже, твоё желание исполнится.
Угу, потому что он получает треть лута.
— Буду признателен — сказал Грак. — Я отправлюсь под гору и побеседую с дворфами там. Под Лалон Дохоре есть приличный город. Я давненько не общался со своим народом, и могу поспрашивать их о ситуации в афинее.
— Я бы предпочла прогуляться по городу, если придётся подождать — сказала Солэс. — Думаю, от меня будет больше пользы при самостоятельных действиях, без вопросов.
Которые задают ей или она?
— Тогда я попытаюсь выяснить процедуры приёма грёзотёртых — сказала Амариллис. — Фенн, когда продашь единорога, можешь тоже этим заняться? Мы не совсем знаем, зачем мы здесь в перспективе, и возможно что-то не разглашаемое по официальным каналам.
— Выбить информацию из школяров, ясно — сказала Фенн.
— А если у Ларкспура есть способ нас отследить? — спросил я. — Если он как-то найдёт нас, пока мы разделены?
— Это будет серьёзной проблемой — сказала Амариллис. — Если не будешь уверен, что можешь его побить, убегай. Не сюда. Вместо этого, найди кого-то, кому можно заплатить, чтобы доставил записку в отель. Устраивает?
На этом мы разделились, и я вознёс краткую молитву Данжн Мастеру о воссоединении без инцидентов.
* * *
Мы с Фенн шли рядом, пробираясь по типичным Аэрбским запутанным улицам, отказывающимся дважды сходиться под одним углом. Этот город был порядком меньше Клюквенного Залива, но всё же был в состоянии продемонстрировать достаточно зрелищ и звуков. Фенн остановилась у прилавка, на котором продавали нечто, что на мой взгляд выглядело как щупальце, с которого удалили присоски, проткнули палкой, а потом поджарили с неким тёмным соусом. Она купила четыре штуки, и вручила мне три.
— Ешь — сказала она. — Если не будешь есть, ослабеешь, а если ослабеешь, я могу умереть, так что мне плевать, насколько ты не хочешь есть, ешь чтобы спасти мою жизнь.
Я съел. На вкус было неплохо, но я был уверен, что ничто не простимулирует мои вкусовые сосочки.
— Рад, что у нас появилось время наедине — сказал я. — Я хотел с тобой кое-о чём поговорить.
— Ешь — повторила Фенн. Она наблюдала, как я откусил ещё кусок. — И что же такое на уме у моего маленького хуумана?
— Мне нужно знать, что я тебе наговорил, когда был не в себе — сказал я.
— Хммм — сказала Фенн. — Мы с Граком принесли очень серьёзную клятву молчать об этом, и он даже пошутил, что ему в зачёт, так что я решила его всё-таки не предавать.
Она помедлила.
— Может, это будет нашей фишкой, что я решаю его не предавать, снова и снова? Это уже несколько раз было, а мы знакомы всего неделю.
— Фенн, я серьёзно — сказал я. Я старался есть быстро, чтобы не думать о еде в горле. Потеря аппетита становилась хуже? Я поднял END, но также я увеличил мускульную массу, что теоретически означало, что мне нужно больше калорий, и я начинал опасаться неизбежности долговременного вреда. — Твоя лояльность поднялась с 10 до 16.
— О? — спросила Фенн. — Я предполагала, что она могла подняться.
— И... Почему ты это предполагала? — спросил я.
— Ну, сейчас я более лояльна тебе — с лучезарной улыбкой произнесла Фенн. Она наклонилась поближе и прошептала с ярким, игривым взглядом. — Это из-за того, что ты сказал.
— Это нечестно — ответил я. — Откровенно нечестно. Ты беспокоилась о своей лояльности, о том, чтобы не быть марионеткой. Это то, о чём мы должны поговорить.
— Сейчас я меньше беспокоюсь — пожав плечами, сказала Фенн. — Из-за того, что ты сказал.
— Ладно, но — я нахмурился. — Я всё равно считаю, что это нечестно, потому что это, типа, наши отношения продвинулись, а я нифига не знаю, и учитывая, сколько времени и усилий ушло, чтобы поднять тебя до 10, ...
— Усилий? — спросила Фенн. — Ну, ты знаешь, как заставить полуэльфийку чувствовать себя особенной. Не знала, что моя дружба требует такого труда.
Однако когда она это говорила, она улыбалась, и я бы тоже улыбнулся, но чувствовал себя так, словно выпал из лодки и не знаю, в каком направлении берег.
— Фенн, тебе следует хотя бы часть мне сказать — сказал я, чувствуя, как сжимается моя грудь. — Я правда боюсь, что, не знаю, вымыл часть личности, о которой забочусь. Для меня это не смешно.
Фенн какое-то время смотрела на меня.
— Это самое милое, что мне кто-либо когда-либо говорил — сказала она. — Ну, не считая того, что ты мне сказал, когда был под кайфом от единорожьей крови.
— Так вот что было? — спросил я. — Я говорил что-то приятное?
— И кое-что не-такое-уж-приятное — сказала Фенн. — О, это я могу рассказать, не думаю, что Грак будет особо возражать.
Я подождал, доедая последнее щупальце на палке.
— Ты сказал мне, что тебе не нравятся мои уши.
Я скривился.
— Думаю, я могу это объяснить — сказал я. — Я имею в виду, не то, чтобы я не находил их эстетически приятными на тебе, просто, эм, скорее я считаю их нейтральными, что ли? Они мне понравились, когда мы встретились. В смысле, в основном потому что, не знаю, они выделяются. У них приятный изгиб. Я на них в основном не обращаю внимания больше, но когда замечаю, просто... ну, они там... понимаешь?..
— И если бы ты мог выбрать между тем, чтобы у меня были нормальные человеческие уши или эльфийские уши, ты бы сперва спросил меня, какие я хочу иметь, а потом выбрал это, или если у меня реально, точно нет предпочтений, то тебе возможно было бы слегка комфортнее с человеческими ушами у меня, не потому, что тебе не нравятся эльфийские уши, а потому что они тебе не нравятся, что очень важная и осмысленная разница, но ты всё равно не увлекаешься ушами, так что об этом не стоит и говорить.
Фенн улыбнулась мне.
— Примерно так думал?
— Я уже всё это сказал? — с гримасой спросил я.
— Это короткая версия — кивнула Фенн.
— Извини, это не то, о чём я когда-либо буду говорить, если не окажусь снова в расстройстве ума — сказал я. И тем не менее её лояльность подскочила на шесть очков.
— Говоришь, шесть очков разницы? — спросила Фенн. — Я думала, это будет стоить очко, может, два.
— Э? — спросил я. — Это стоило позитивных очков?
— Ну, я бы объяснила, но не хочу портить настроение — сказала Фенн.
— Я знаю, что для тебя это развлекуха, — сказал я — но я действительно беспокоюсь, что часть твоей личности может быть случайно затёрта.
— Угу — сказала Фенн. — Ладно, но это долго, и я подожду, пока мы не продадим единорожатину, потому что мы уже пришли.
Она взмахнула рукой в сторону большого здания рынка перед нами, откуда доносился запах мяса и крови. Я видел разложенные поддоны с различными видами мяса во льду, и большие вентиляторы, обеспечивающие холодный воздух.
Рынок меня не интересовал. Половина здешнего товара поставлялась мороженым, телепортацией контейнеров, а потом распродавали системой псевдо-аукциона. Впрочем, разнообразие цветов было потрясающее, причём многие виды мяса имели немясные цвета: глубокий коричневый, ярко-зелёный, и какой-то угорь, нарезанный полосками, был небесно-синим. Большая часть мяса, поставляемого в город, была от обычных животных с ферм, и такое на аукционах не продавали, поскольку его каждый день поставляли тоннами. Однако мясной рынок был полон странных животных со всего Аэрба, которых те или иные смертные виды считают деликатесом и которые стоили цены поставок телепортом. Так что и спрос был.
Фенн поговорила с несколькими продавцами, каждый из которых старался от неё отмахнуться, пока она не протянула руку и не заставила из ниоткуда появиться огромный холодильник, наполненный льдом и частями единорога (меня это тоже удивило, поскольку я считал, что мясо просто лежит в межпространственном хранилище и медленно портится). Мясо единорога, как оказалось, было деликатесом, ценимым эльфами; факт, который Фенн давно знала.
— Кости нам нужны самим — сказал я, когда она договорилась о сделке. — Возможно, удастся извлечь из них единорожью магию.
— Я тоже их хочу — сказал дородный детина с каменными наростами на лице. — Если хотите кости, я могу вам разделать, но вы оплачиваете работу, и цена будет ниже.
Последовал новый раунд переговоров, но я практически не обращал внимания. С этого мы получим больше ста тысяч оболов, что было куда лучше, чем я ожидал, и я опасался, что что-нибудь запорю, если позволю проявиться на лице тому, что думал. Хотя в нашей текущей ситуации деньги довольно бесполезны, учитывая, что у нас уже есть миллионы, с которыми мы не знаем, что делать. Впрочем, мысль о том, что можем купить всё, что захотим, была стимулирующей.
— Ладно — сказала Фенн, пожимая руку мясоторговцу. Она повернулась ко мне. — Теперь осталось только дождаться разделки.
— Ты говорила что-то про "портит настроение" — сказал я.
— Я малясь-малясь надеялась, что ты забудешь — она вздохнула. — Когда вообще появится этот Ларкспур?
— ФЕНН — сказал я. — Господи, словно зубы тянуть.
Фенн скривилась.
— Ладно, ладно. Ну... — она поосматривалась. — Ну, я в основном была одиночкой после официального окончания детства, но у меня были, хм, скажем, пять официальных бойфрендов во времена моей юности, которые продолжаются до сего момента. Мужчины, для которых я была больше чем просто мимолётной интрижки. Двое были из разряда "любой порт в шторме", которые находили мою полуэльфийскую натуру отталкивающей, но не настолько, чтобы не считать приемлемой, и эти отношения закончились, поскольку что бы я от них не получала, это не стоило побоев временами или того, как меня скрывали от друзей и семьи, или... ну, как-то так.
— О — сказал я. Я облизнул губы и попытался подумать, что можно сказать сочувствующего, но ничего не приходило на ум. — А остальные трое?
— Любители эльфов — пожав плечами, ответила Фенн. Она смотрела на землю, не на меня. — В разных проявлениях. Один был коллекционером, чувак хотел "отведать женщин всех вкусов", и я об этом узнала только когда он покинул город. Он мне нравился, и я была одурачена его сладкими словами, думала, что у нас было нечто большее, чем галочка в списке. Ещё один всегда гладил мои уши, натирая их до болезненности, и... просто толкал меня к своему представлению обо мне, вместо того, чтобы позволять мне быть собой. Он был одержим эльфами, по крайней мере идеализированными эльфами, как моя мать, и через какое-то время мне от этого тошно стало. А третий... ты читал "Книгу Крови"?
— Ты сказала мне не читать — сказал я.
— Ну, это из-за этого чувака — сказала Фенн. — Он казался достаточно нормальным, по крайней мере по моим тогдашним стандартам, и всё шло неплохо, но когда дело дошло до секса, после того как я разделась, он оказался у меня между ног — смотрел, тыкал и щупал. Словно я для него только это. Даже описать не могу, насколько было отвратительно. Может, он думал, что он... не знаю.
Она помедлила и вздохнула.
— Я с ним порвала, но до того увидела на полке его личную копию этой книги, с торчащей из неё закладкой.
Она взглянула на меня.
— Я знаю, что у тебя куча безумных идей о том, что может быть в книге про полуэльфов. Ты мне объяснил свои теории.
— И... ты сочла это подкупающим? — спросил я.
Фенн неуверенно усмехнулась, и я видел влагу на её глазах.
— Чутка? Может быть? — её голос слегка дрожал. — Ты был очень мил в этом.
— Тебя обнять? — спросил я. Фенн кивнула и приблизилась ко мне, и я охватил её руками. Я бы не назвал это романтическим — на мясном рынке, с запахом крови и мяса в воздухе — но всё равно было приятно.
— Я не плачу — пробормотала она мне в плечо.
— Всё нормально — сказал я. — Мне жаль, что эти чуваки так дерьмово с тобой обходились.
— Угу — сказала Фенн. Она выдохнула и чмокнула меня в плечо. — Это как бои в яме.
— У нас на Земле нет боёв в яме — сказал я.
— Земля дурацкая — пробормотала Фенн. — Ну, ты видишь этих бойцов в яме, и они выбивают дерьмо друг из друга, и один из них проигрывает, но они оба потом продолжат сражаться, верно? И как боец в яме ты можешь позволить себе поражение, это нормально, потому что можешь исцелиться и сражаться снова. Но иногда видишь, как чувак в яме слишком прикрывает бок, хоть его туда ещё не били, и причина обычно в том, что его как-то раз так стукнули, что с тех пор всё время опасается ещё одного такого удара. Или, может, не один раз, а несколько поражений подряд, и он от них исцелился, но в мозгах застряло, что это случится снова, типа, как бы ни шёл бой, но всё равно прилетит в то же место опять.
Она отстранилась от меня, взглянула мне в глаза, а потом отошла.
— Спасибо за обнимашки.
— В любое время — с улыбкой произнёс я.
И разумеется, она вернулась и охватила меня руками, а я — её.
— Дерьмово у тебя с переговорами — сказала Фенн. — Грусть-печаль.
Глава 47: На расстоянии вытянутой руки.
После этого между нами ощущалаясь некая неловкость. Мне всё хотелось услышать от неё шутку, но она всё так же серьёзно забрала плату за мясо, и мы отвезли тележку с костями на чистку. Зверюга весила около восьми тысяч фунтов, и всё это разошло по не меньше чем четырём большим холодильникам.
— Так ты планировала это, когда узнала, что мы отправляемся за единорогом? — спросил я.
— У меня есть своя жизнь помимо нашей маленькой группы — сказала она.
— Это да, но мы в общем-то не делили деньги, если не считать долю Грака — сказал я. — Так что мне как минимум немного интересно, какие у тебя планы, и не нужны ли инвестиции.
Фенн подняла бровь.
— Как ты посмел обвинить меня в том, что я за что-то платила! — сказала она.
Я открыл было рот, чтобы протестовать, но тут же его закрыл.
— Думаю, ты худший вариант, к кому могла попасть эта перчатка.
— Или лучший, потому что думаю наперёд о том, что может нам понадобиться — сказала Фенн. — Я не особо люблю воровство, мне ближе мародёрка и шмон, но если я вижу возможность, то ей пользуюсь.
— И Траур, должно быть, даёт тебе множество возможностей — сказал я.
— Ты не поверишь, сколько — ухмыльнулась Фенн.
На мясном рынке была костечистка, которая оказалась укреплённым баком, заполненным прозрачным зелёным желе. Антропоморфный ворон взял наши монеты и окунул кости в жижу, которая слегка запузырилась и начисто удалила остатки мяса, жира и жил, после чего ворон вытащил кости щипцами с длинными ручками. Это было как раз из тех вещей, которые я всегда мечтал увидеть; не впечатляющая демонстрация магической силы, а как кто-то использует то, что вероятно могло бы быть монстром в подземелье, для обыденного дела. Одна из черт Аэрба, что мне нравились — он населён и на нём идёт жизнь; первым, о чём я подумал бы, наткнувшись на такого слизня, это приручить его и использовать в торговле костями. А тут кто-то уже об этом подумал, приручил, и сейчас это просто часть полотна мира.
