— Где находится гробница? — уточнил собеседник.
— На Южном полюсе, в оазисе Скоттенбурга, — поведал Хеллборн. — А теперь я могу увидеть врача?! Эта головная боль сводит меня с ума!
"Только не переиграть!"
* * *
Где-то на улицах города продолжали греметь выстрелы, но Хеллборн старался не обращать на них внимания. Обычное дело в недавно захваченном городе, который никто не успел объявить открытым.
— Выспались, мистер Хеллборн? — вежливо поинтересовался "Рэнкин".
— Да, — коротко буркнул Джеймс, решивший не углубляться в эту тему. — Теперь ваша очередь, герр Киндлер, или как вас там.
— Моя очередь? — не понял собеседник.
— Ваша очередь сказать все сразу и без лишних пауз, — почти прошипел Хеллборн. — Что вы от меня хотите?
— Вы знаете, как добраться до этой гробницы? — спокойно спросил тевтонец.
— Разумеется, — кивнул Джеймс и тут же пожалел об этом. Нельзя в его состоянии делать слишком резкие движений головой. — Я внимательно изучил записи профессора, прежде чем их сжечь. Я найду это место с закрытыми глазами. Я помогу вам добраться до этой гробницы — в обмен на свободу и десять процентов.
— Вы предлагаете мне взятку?! — возмутился собеседник. Очень фальшиво возмутился. — За кого вы меня принимаете?!
— Взятку?! — в свою очередь притворился возмущенным Хеллборн. — Как вы могли об этом подумать! Нет, разумеется. Я уверен, что все найденные сокровища пойдут прямиком в имперскую казну, а ваше правительство как-нибудь решит, на какие добрые дела их потратить.
— Хм... Мне нравится ход ваших мыслей, коммандер. Но вы сказали "десять процентов"? Всего лишь? Признаться, я удивлен. Обычно в подобных случаях люди вашего круга требуют как минимум пятьдесят.
— Люди моего круга? — не понял Джеймс.
— Кладоискатели, авантюристы, — коротко уточнил "Рэнкин".
— Я не жадный, — развел руками Хеллборн. — Вы понимаете, что такое десять процентов от этих сокровищ? Минимум пять миллионов фунтов, а может быть и больше! Вы понимаете, что такое пять миллионов фунтов?! Да мне целой жизни не хватит, чтобы их потратить! Еще и правнукам останется! Нет, десять процентов меня вполне устроят. К сожалению, вряд ли это возможно, — погрустнел Джеймс.
— Почему? — удивился тевтонец.
— Допустим, Скоттенбург находится в руках ваших союзников, но как вы предлагаете туда добираться? На прорывателе блокады через весь Альбион? — снова развел руками Хеллборн. — Увольте.
— Блокаду прорывать совсем необязательно, — ухмыльнулся "Рэнкин". — У меня для вас прекрасные новости. Со вчерашнего дня в руках наших союзников находится и Фрэнсисберг. Главный морской порт и столица Нового Альбиона. Да, это была прекрасная операция! Я им даже немного завидую. Что такое ничтожная Моноплания по сравнению с Фрэнсисбергом! Вот где настоящий подвиг! Вот ценный трофей!
ФРЭНСИСБЕРГ?! Нет, земля не ушла из-под ног Хеллборна. Он и так слишком много пережил за последние недели. Больно и обидно, но... было бы чему удивляться.
— Что они еще взяли за последние дни? — равнодушно поинтересовался Джеймс. — Софию? Париж? Москву? Харбин? Сеул?
— Нет, эти пока держатся, — покачал головой "Рэнкин". — Но поверьте, придет и их час. А до тех пор... В соседней комнате вас ждет горячая ванна и чистая одежда. Приведите себя в порядок, мистер Хеллборн.
Ванна как ванна. Безопасная бритва... Джеймс склонился над зеркалом и подавил страшное желание нырнуть в него. Нет, это обычное зеркало. Черт побери, какой все-таки прекрасный шрам/ожог оставил у него над переносицей Франц Стандер. Надо будет обязательно отблагодарить его при встрече. Одежда... Ха, кто бы сомневался! Выглаженная мексиканская униформа. Какое звание мне присвоили сегодня? Надо же, гранд-майор. Хорошо что не бранд-майор, ха-ха-ха!
Когда Хеллборн вернулся в кабинет, "Рэнкин" беседовал с двумя новыми гостями.
— Познакомьтесь, Джеймс. Капитан Жак Маржерет, капитан Вальтер Розен.
— Хорошо, что не Розенкранц и Гильденстерн, — ухмыльнулся Хеллборн. — Хоть какое-то разнообразие.
— Вы все правильно поняли, — кивнул тевтонец, — но их настоящие имена вам знать необязательно. Эти джентельмены препроводят вас в Скоттенбург. Если ваш рассказ полностью подтвердится, вы получите чек на пять миллионов фунтов и билет в нейтральную страну. Вы что препочитатете, Швейцарию или Финляндию?
— Финляндию, — не задумываясь ответил Джеймс. — Как можно дальше от Альбиона. И климат почти альбионский. В Швейцарии тоже, но она недостаточно далеко.
— Вполне понимаю вас, — снова кивнул "Рэнкин". — Пожалуй, это все. Только одна маленькая мелочь. — Тевтонец взял со стола массивные часы, сверкнувшие металлическим браслетом. — Маленький сувенир на память. Наденьте, наденьте их, не стесняйтесь.
— Тяжелые какие, — заметил Хеллборн, защелкивая браслет.
— Неудивительно, тридцать грамм беллонита в осколочной рубашке, — непринужденно пояснил тевтонец. — Вы все поняли? Это гарантия вашей верности. Взорвавшись, беллонит необязательно убьет вас — если браслет будет находиться как можно дальше от лица или груди. Но кисть оторвет стопроцентно. Болевой шок, дробление костей, потеря крови — будет некрасиво и неприятно, мистер Хеллборн. Не пытайтесь его снять — замок соединен с детонатором. И не уходите слишком далеко от этих джентельменов. Каждые несколько часов они должны будут заводить предохранительный механизм специальным ключом. Стоит им опоздать — и бомба взорвется. Вот теперь действительно все.
— Великолепно. Оригинально. Я восхищен, — признался Джеймс. — А как насчет моих гарантий?
— Все гораздо проще, чем вам кажется, — усмехнулся оберсткапитан. — Как только вы сойдете с трапа в нейтральной Финляндии, о ваших приключениях немедленно станет известно многим серьезным людям. Пусть потенциальные объекты вербовки знают, что мы добры, милосердны и умеем держать свое слово. И каждый агент получает достойное вознаграждение. Даже самый бесполезный.
— Вы случайно не приходилось иметь дело с Леопольдом Магрудером? — живо поинтересовался Хеллборн. — Или моим шефом, адмиралом Гильбертом?
— Неоднократно, — кивнул "Рэнкин".
— Вот и мне показалось, что вы кого-то цитируете, — ухмыльнулся альбионец.
— Счастливого пути, мистер Хеллборн! — не стал спорить собеседник.
— Приятно оставаться, — буркнул Джеймс.
Над покоренной Монопланией бушевал обычный тропический ливень. Улицы города были забиты солдатами и боевыми машинами, кое-где дорогу преграждали свежие развалины. Сидевший за рулем штабного автомобиля капитан Розен то и дело извергал проклятия:
— Так мы никогда не попадем в аэропорт!
— Не беспокойся, цеппелин без нас все равно не улетит, — заметил его хладнокровный товарищ Маржерет.
— Спасибо, успокоил. Твою задницу, что на этот раз?! В чем дело, лейтенант?! — заорал Розен, опуская боковое стекло.
— Буквально одну минуту, герр капитан, — поспешил с ответом молодой офицер. — Мы только расстреляем дюжину местных вервольфов, и вы сможете продолжить путь.
— Поторопитесь, — буркнул Вальтер Розен.
— Gruppe! Achtung! Feuer!!!
ТЫЩ-ТЫЩ-ТЫЩ!
— Прекрасно, поехали отсюда, — пробурчал по-прежнему недовольный Розен.
— Стоять! — внезапно рявкнул до того спокойный Маржерет. — Куда?!
— Не беспокойтесь, я и не думал убегать, — спокойно сказал Хеллборн, когда спутники догнали его. — Я просто должен был убедиться.
Да, это она. Это милое личико в диагональных шрамах, этот расплющенный нос персидского котенка невозможно было забыть или с кем-то перепутать. Кто-нибудь еще? Хеллборн окинул взглядом лежащих у стены. Нет, с остальными трупами он раньше нигде и никогда не встречался. Покойтесь с миром. А с тобой милая, нам предстоит особенное прощание.
Джеймс оглянулся и внезапно сорвал макану с пояса ближайшего солдата. У солдатского меча было мало общего с обсидиановым оружием древних ацтеков — разве что дизайн и не совсем точное название. Современные гермексиканские маканы штамповались на военных заводах из обычной оружейной стали. Макана взлетела и опустилась — ШМЯК! Разоруженный солдат немедленно пошел блевать — странно, с чего бы это, удивился Хеллборн. Он за последние дни на всякое должен был насмотреться. Лейтенант, командовавший расстрелом, всего лишь закашлялся. Розен поморщился и ничего не сказал.
— Зачем вы это сделали? — спокойно спросил Маржерет. К нему снова вернулось хладнокровие.
— Я должен был убедиться, — столь же спокойно повторил Джеймс. — Она была из родом из могущественного племени живых мертвецов. Как и все мы, ха-ха-ха! Ее уже убили однажды, в дамской комнате ресторанчика в Касабланке, но она снова воскресла. Конечно, даже отрубленная голова не дает стопроцентную гарантию, но все-таки повышает наши шансы на успех! Ха-ха-ха!
Он поднял ее за волосы, посмотрел в остекленевшие глаза и ласково улыбнулся.
Гром и молния.
"Я человек дождя, Пати. Все было хорошо — и хорошо, что было. Встретимся на той стороне!"
Глава 45. Альбионская полночь.
Трудно поверить, но всего неделю назад Джеймс Хеллборн планировал обставить свое долгожданное возвращение в Альбион как можно более пафосно и возвышенно. Например, расцеловать причальную вышку дирижабля. Или пропитанный соляркой и машинным маслом бетонный причал в конце Великого Туннеля. Но за последнюю неделю столько всего произошло, что Хеллборн даже не заметил, как оказался под куполом Фрэнсисбергского аэровокзала.
За его стенами и окнами бушевала очередная альбионская гроза. Август — последний месяц антарктической зимы, но зима в этом году выдалась на редкость теплая. Не только в Мире Уцелевших Египтянцев, но и здесь. Гром, вода, молния — и ни намека на снег, если не считать градины размером с хороший мандарин.
"Хаос, первозданный хаос", — подумал Джеймс Хеллборн, бросая растерянные взгляды по сторонам. Нет, он не имел в воду безумный ливень. — "В эти дни пал не только Фрэнсисберг. Рухнул весь наш мир, окончательно рухнул — и погрузился в первозданный хаос".
Здание аэровокзала было битком набито захватчиками. Они сидели или спали на своих рюкзаках вдоль стен; или же бродили по залам и коридорам, бряцая оружием. Белголландцы среди них были в явном меньшинстве. Солдаты всевозможных рас и неизвестных наций, они носили самые невероятные мундиры и доспехи, а про загадочные винтовки и пулеметы и говорить нечего. Ведя между собой обычные солдатские разговоры, они пользовались английским, немецким, голландским языком; иногда — совсем непонятными наречиями или диалектами; но чаще всего — латынью. Грубой и варварской, но легко узнаваемой и донельзя понятной. В прежние времена ее так и называли — "солдатская латынь". Апсаки? Римляне? Нет, ни те и ни другие.
Битых два часа проторчал Хеллборн в аэропорту, прислушиваясь к солдатским разговорам, пока его конвоиры пытались выяснить, как три порядочных мексиканских офицера могут попасть на борт корабля, идущего на Южный полюс. И пугающее знание открылось ему...
— Красивая, чистая война!...
— Погоди, это только первый город. Вот когда пойдем в глубь континента...
— Все лучше, чем вонючие тропические джунгли!
— Это точно!
— Девушки так себе, бледные как одна...
— ...хорошо платят, даже отлично.
— ...поселиться после войны, голландским колонистам обещают льготы...
— ...вот, как сейчас помню, когда мы разгромили Пломбир-ле-Норд...
— ...даже на Аляске было тяжелее.
— Аляска? Где это?
— Так называлась северо-западная Трансмарина в мире сибирских диадохов...
"Хаос, Вавилон, Содом и Гоморра", — думал Джеймс Хеллборн.
Горацио Брейвен говорил правду — бесконечное множество миров. Белголландцы нашли дорогу в еще один. Но та планета не была разделена между дюжиной-другой враждующих империй, как Земля или Спекуляция. Тот мир представлял из себя огромный лагерь головорезов и наемных убийц, гигантскую биржу труда для иностранных и инопланетных легионеров. Никакой особенной платы наемники не требовали — золото, серебро, драгоценные камни. Все это белголландцы смогли предоставить. Сколько солдат они наняли на той планете? сто, двести, триста тысяч? Так или иначе, они отлично сражались и не боялись умереть. Фрэнсисберг пал. Альбионские защитники не могли устоять перед таким количеством врагов и отступили вглубь материка.
Что ж, еще как минимум дюжина антарктических оазисов по-прежнему принадлежат Альбиону. Но что будет завтра?...
— Завтра мы получим место на дирижабле, идущем в Скоттенбург, — сообщил вернувшийся капитан Вальтер Розен. Маржерет все это время стоял рядом с Хеллборном и изображал равнодушие. — Надо найти, где переночевать. Интересно, в этом паршивом городке осталось хоть одно свободное место или белголы все конфисковали?
— Раздобудьте транспорт, а уж я отыщу вам такое место, — наконец-то заговорил Джеймс Хеллборн.
Транспорт раздобыли на удивление легко и быстро.
— Свободный городской патруль, — охотно объяснил им веселый командир шестиколесного броневика. — Поэтому могу доставить вас куда угодно — мне все равно куда ехать.
— Ну так поехали, — кивнул Джеймс. — Я буду указывать вам дорогу.
Это оказалось не так-то просто. Падение столицы, дубль два. Запруженные улицы и свежие развалины. Но вроде никого не расстреливают. По крайней мере, на протяжении этого маршрута.
— Вы сами местные, парни? — поинтересовался наемник.
— Нет, мы из Гермексики, — начал было Розен.
— Он не это имел в виду, — перебил товарища Маржерет. — Местные. Это наша планета.
"Тайна, известная сотне человек? — подумал Хеллборн. — Вряд ли. Скорей всего, после падения Фрэнсисберга это уже не тайна".
— Скучно тут у вас, — заметил инопланетный легионер. — Вот, как сейчас помню...
— Откуда родом, товарищ? — перебил его Джеймс.
— Беовульф, — наемник указал на свою наплечную нашивку.
— Это планета? — уточнил альбионец.
— Это упадочная колониальная империя, — рассмеялся собеседник. — British East Oceania with United Lemurian Federation. BEOWULF.
— Надо будет запомнить, — пробурчал Хеллборн. — Здесь поверни направо. Приехали. Спасибо, товарищ.
— Не за что, — отвечал гражданин Беовульфа. — Есть цель — есть единство!
— Есть враг — есть убийство, — отозвался Джеймс.
Белголландский наемник посмотрел на него с уважением:
— Служил в Доминации, друг?
— Так точно, — кивнул Хеллборн. — Вива ла Франко!
— Аминь, камарадо!
Как и таксомотор семь месяцев назад, так и легионерский броневик не смог подъехать к самому дому. Пришлось выбираться под ливень. Интересно, в какой норе сидит давешний броненосец?...
Родовую усадьбу Хеллборнов никто не успел конфисковать или хотя бы разбомбить. Она так и стояла, целая и невредимая, на берегу, над горячим озером. Надо же, даже кресло на веранде уцелело.
Джеймс открыл кодовый замок и прошел внутрь. Щелкнул выключателем — смотри-ка, с электричеством полный порядок. И пыли почти не прибавилось.
— Кстати, самое время, — проворчал Розен. — Руку за спину.
