До Врат Мории было не слишком далеко, — Келебримбор шагал быстро, на ходу здоровался со встречавшимися. Путь был открыт, и никто не удивлялся тому, что король Эрегиона с Аннатаром куда-то направились. На западе мирно заходило солнце.
— Нам даже удобнее, — сказал Аннатар, когда они миновали Врата и поднялись по первой из внутренних лестниц. — Все-таки наугрим нужно освещение, и эльфам тоже какое-никакое, а мне с этим проще: я и так в любой темноте вижу, а тебе засвечу огонек. Чтобы фонари с собой не таскать...
Келебримбор кивнул. Мория была живой, здесь даже в самых пустых коридорах ощущалось: там, за поворотом, кипит жизнь, где-то внизу снуют шустрые бородатые существа, для которых безделье подобно смерти. Келебримбор улыбнулся.
-Говорят, Владыка Ауле создал не семь Праотцев гномов, а семь пар. Видимо, поэтому они так быстро и основательно размножились и заселили Арду...
— Может быть, — хмыкнул Аннатар. — Но мне, увы, не показал...
-Ну ты же майа Феантури, — рассудительно заметил Келебримбор. — Вот если бы ты был майа Владыки Ауле, может, он и показал бы, почему ж нет.
— Нам придется спускаться... Глубоко. Наверное, очень глубоко. Не слишком приятно залезать под землю уж ТАК....
Келебримбор осмотрелся, прислушался.
-Ну вот... кажется за вон тем поворотом начинается спуск в штольни. Они недавно лестницу соорудили там, мне показывали. Эх и длинная!
В чертогах Мории было просторно. Если бы не отсутствие окон, — не догадаться, что ты под землёй: ну да, каменные стены, но может, это такой особой красоты дворец... Здесь и вправду было красиво, гранитные стены отзывались на свет стаями искр, проносящихся по ним и тут же исчезающих...
А за поворотом — всё потерялось. Узкий проход выводил на лестницу. Келебримбор взглянул вверх: винтовая, не поймёшь, правда где-то в невероятной дали светится небо, или это уже мерещится...
-Ну вот, — сказал он. — Нам вниз.
— Глубоко, — заметил Аннатар. — Подниматься вверх мы замучаемся... Точнее, ты, я-то что, — он улыбнулся.
Келебримбор первым шагнул на ступеньки, — каждая из них была подсвечена: по краю проведена полоска светящейся краски.
— Сильно это они придумали — из плесени подземной краску делать... — проговорил Аннатар, спускаясь вниз. — Только такая краска дольше трех лет не живет, обновлять надо. Ну, они народ трудолюбивый, что им стоит. А у эльфов я никогда такого не видел, ни в Нарготронде, ни в Дориате, даром что пещеры. Хотя, надо думать, там просто эта плесень не росла...
-Да, у нас в Нарготронде не было, — задумчиво отозвался Келебримбор. — А что-то я тебя там не помню, правда. Извини... Как мы с тобой там разминулись? Я же всех знал, там все на виду. В подземном городе особо не спрячешься. Особенно ежели ты майа... Мы ж там все начеку были.
— А я пару раз только был, — честно ответил Аннатар. — Под видом эльфа неприметного, из синдар-гостей... У вас же там подозрительность была — не приведи Небо. Тайный город...
-Зря не остался, — серьёзно отозвался Келебримбор. — Глядишь, и Нарготронд уцелел бы...
— Как начал Нарготронд всех подряд стрелами встречать, тут и судьба его подоспела, — возразил Аннатар. — Не знаю уж, как именно, а точно тебе говорю: пока Финрод был — и город бы стоял. А стал городом править страх, начали из страха всех подряд убивать, а Ородрет это поддерживал — все, тут уже тайные законы срабатывают. От феанорингов бы пал, от предательства... Не знаю. А только ничто долго не стоит на таком фундаменте.
-Я тогда от отца отрёкся...
Эхо подхватило слова Келебримбора и смолкло. Спуск казался действительно бесконечным, и только временами в стенах открывались проходы в другие ярусы. Иногда в них виднелись далёкие огни, иногда — просто темнота...
— Об этом все Эндоре знает...
Наступило долгое молчание.
— Еще пару ярусов вниз... — сказал, наконец остановившись, Аннатар. Над его головой засветился, освещая дорогу, призрачный огонек. — Там будет этот металл. Если углубиться дальше по горизонту еще где-то на полмили, далеко, да, знаю, по этим проходам...
Они шли дальше — в молчании. Наконец нолдо заговорил снова.
-Знаешь... всё равно тяжело. Каким бы ни был, всё же отец. Хотя они были неправы, и так — нельзя. Потом был и Дориат, и Гавани... потом всё было. И на меня смотрели — с пониманием. Не все... Эонве не понял. И те, кто решил принять прощение валар и вернуться, тоже не поняли...
— А почему ты остался? Ты никогда не говорил об этом... Говорят — из гордыни, но мне что-то не верится.
-Гордыня... — Келебримбор усмехнулся, но в усмешке была горечь. — Пусть говорят, как хотят, мне всё равно.
— Причины, наверное, схожи... Я ведь тоже здесь, а не там.
-Они сказали, что прощают нас, — сумрачно проговорил Келебримбор. — Я не виновен ни в чём: ни в Резне, ни в преступлениях своего отца. За что им меня прощать? А что же касается того, где жить, — то я выбираю Эндорэ. Горькая тоска по Заморью — это без меня.
— Прощать должны телери, — заметил Аннатар. — А я ушел оттуда потому, что... Одним словом — скучно было.
Келебримбор помолчал.
-Причины... Я не знаю, как бы я жил в Амане. Мне показывали воспоминания, — да, там красиво... Но жить там я бы не смог. Я люблю Благословенный Край, но — издали, как дети любят и уважают родной дом, из которого уходят, чтобы построить свой собственный. Ни один птенец, почуяв крылья, не возвращается в родное гнездо... Вот как-то так.
— Ну, как видишь, большинство "птенцов" таки вернулось, — заметил Аннатар. — Мало кто из нолдор остался в Средиземье. А в войне, заметим, не участвовали...
-Каждому своё, — отозвался Келебримбор и прислушался. — Ух ты! Слышишь? Наугрим поют...
И точно, — где-то вдали, разносимая эхом, послышалась мелодия. Слов было не разобрать, да и сложно было бы понимать этот язык, но главным было не это: чёткий ритм, задор, азарт — и что-то неколебимое, сильное... как камни, с которыми сроднился этот народ. Мелодия постепенно приближалась: похоже, наугрим шествовали по одному из соседних ярусов.
— Тихо... — Аннатар приостановился. — Давай послушаем? Глубоко они забрались...
Пение приблизилось и затем, как по команде, смолкло, донёсся разговор. Келебримбор прислушался.
-Решают важный вопрос: где копать, — наконец перевёл он. — Жалко, я из десяти слов понимаю дай Эру два. Правда, вот что я могу сразу сказать, так это что вопрос "копать или не копать" у них не стоит изначально.
— А мы где будем копать? — спросил Аннатар. — Хотя, собственно, нам копать не потребуется, я иначе этот металл извлеку. И нужно еще пройти дальше — там будет хорошая жила.
-Дальше — это куда? — Келебримбор, нахмурясь, обдумывал дорогу. — Если ниже, то это ещё куда ни шло, а так — мимо наугрим не пройдёшь. Надо поздороваться, а то неудобно. Я Дарина поставил в известность о том, что мы будет тут бродить, но то король, а то простые наугрим. С ними тоже надо быть почтительными, они того заслуживают.
— Мимо них не пройдем, да... А потом — в сторону и на ярус ниже. Помогать им я даже не лезу, обидятся.
Келебримбор кивнул, зашагал первым ко входу на подземный ярус, сам вход был невысоким, пришлось нагнуться, но дальше... Дальше открывалась бездна.
Это была громадная пещера, где вдоль стен шла тропа, то шире, то уже, и край её был обозначен всё той же светящейся краской, а ниже её — был обрыв. И где-то в глубине его, на неизмеримом удалении от тех, кто осмеливался забраться в эти места, журчал шустрый подземный ручеёк, появившийся из неведомых горных пластов.
Наугрим были неподалёку: до Бесконечной Лестницы они не добрались, собирались нырнуть в один из проходов в скале.
— Как здесь... Обширно, — проговорил Аннатар. — Ну, пойдем здороваться...
Он первым направился к наугрим, и, когда те заметили его, поклонился им.
— Здравствовать вам, — сказал он. — Надеюсь, ваш труд сегодня будет удачным.
Наугрим обернулись, как один, — почтительно поклонились в ответ.
-Приветствую, уважаемый Аннатар, и тебя, уважаемый король эльфов, — один из них оказался самым шустрым. — Доброго вам возвращения наверх! И смотрите — будьте осторожней, гуляя по здешним местам. Здесь часты обвалы.
— Надеюсь, что все будет хорошо, — Аннатар еще раз поклонился. — Мы будем осторожны.
Дождавшись очередных поклонов, они пошли дальше — по тропе, обвивающей стены пещеры, вниз, к следующим отноркам-проходам: в глубине одного из них и крылась вожделенная жила металла.
За очередным поворотом наугрим стало не видно, исчезло и эхо голосов. Было полное впечатление, что они одни здесь, одни в колоссальной пещере, что живые — где-то далеко, и почти нереальным кажется сам солнечный свет... Келебримбор невольно передёрнул плечами.
-Нет, всё-таки я не понимаю, как они тут живут. И ведь нравится!
— Им — наоборот, под открытым небом кажется так же неуютно, как нам — здесь. Постой-ка...
Аннатар остановился на краю тропы; шагнул к стене, провел рукой по неровному камню.
— Вот здесь есть. Здесь одна жилка, небольшая, внутри, и уходит дальше в глубину, вниз — там много...
Келебримбор смотрел на него с уважением и лёгкой завистью.
-Ну что? копаем?
— Я немного иначе сделаю. Все же у майар свои преимущества. Сейчас....
Он замер, прижав к камню вытянутую руку; стоял так долго, несколько минут... Потом начал медленно отводить руку, а стена стала становиться... Да. Стена стала становиться хоть мутной, но прозрачно-мутной, и Келебримбор увидел в глубине ее — ту самую жилу; светло-серебристые волокна пронизывали камень, и уходили в глубину, а там, внизу, угадывался серебряный блеск — видно, и правда металла в глубине было много.
Аннатар сделал резкий жест рукой — и "змейка" жилы ожила: медленно заструилась к ним.
Келебримбор, как зачарованный, смотрел на это зрелище, в голове промелькивали тысячи мыслей: и что ж мы раньше не додумались попросить его помогать в горном деле... В первый момент он не сообразил, с чего вдруг дрогнула земля под ногами, и — с какой стороны раздался дальний гул. Потом, осознав, что творится что-то неладное, схватил Аннатара за руку.
-Надо уходить. Обвал, похоже....
— Нет, подожди!..
Келебримбор не понял, что сделал Аннатар — только камень вдруг снова стал обычным, непрозрачным, как ему и полагалось — каменным; а из его недр наружу словно выплеснулся поток жидкого серебра — и тут же, на глазах, застыл.
— Хватай, — с азартом велел Аннатар. — И — наверх!
Келебримбор кинулся к этому странному металлу, — думал, он должен быть горячим, или ледяным, или... ничего подобного, такой же, как камень... А гул становился всё громче, и стало ясно: нет, это не обвал, от обвала шум бы шёл сверху, а тут — как будто что-то приближалось снизу, из неизмеримых глубин.
Аннатар, присев рядом, сгребал все добытое в сумку — быстрее, быстрее, быстрее...
— Слушай, я не знаю, что это такое, но это не обвал, и мне это не нравится. Вроде я там, в глубине, ничего не чувствовал. Уносим ноги!..
Келебримбор обернулся по сторонам: светящийся край дорожки подрагивал, земля ходила ходуном. Мелькнула мысль: только бы наугрим успели отойти подальше... Он пропустил Аннатара вперёд, поминутно оглядываясь, быстро бросился следом. И вдруг темнота исчезла, её словно убил ало-золотой сполох, вырвавшийся снизу, — он остался внизу, не добрался до дорожки, но после того, как он угас, казалось, — глаза ослепли...
Оба замерли — одновременно. Аннатар схватился за плечо Келебримбора, сжал, и тот почувствовал, какие неестественно-холодные у него пальцы... А ближайший отнорок был еще далеко, до него было еще подниматься и подниматься.
— Вот же... — Аннатар не договорил; стряхнув оцепенение, он снова бросился вверх.
-Наугрим не владеют осанве! — задыхаясь, крикнул ему вслед Келебримбор. — Я не знаю, как их предупредить! Я пытаюсь, но...
Он заметно отстал, — видимо, из-за этих попыток.
Следующий сполох уже почти достал до дорожки, его обжёг горячий, как от горна, воздух, стало нечем дышать... отпустило, но он уже понимал: скоро они оба поджарятся тут, и на этом бесславно закончится их поход за мифрилом... и хорошо, если только — их...
— Да они-то не слепые, сами то же самое видят, и чувствуют получше нас! — Аннатар остановился резко, подхватил добежавшего Келебримбора. — Они уже в проходе... они-то были рядом. Давай, бежим! — он потянул нолдо за собой. — Проклятье, кажется, я понял...
-Что? — Келебримбор тщетно пытался перевести дыхание. Сердце колотилось где-то в горле.
Ещё немного, ещё... да нет, это самообман, что — немного, до ближайшего лаза ещё бежать и бежать... а сполохи становились всё чаще, вот уже всё огромное пространство пещеры залил свет, в котором потерялась полоска светящейся краски, — та оказалась просто белой... И вот — жар дохнул до самого потолка. Келебримбор понял, что ему катастрофически не хватает воздуха, затем под ногу что-то попалось, кажется, камень... и он с размаху полетел на землю.
— Балрог, мать его, — тем же спокойным тоном произнес Аннатар. Ему этот жар, похоже, особых неудобств не доставлял; Келебримбор чувствовал скрываемое волнение майа, но... чуял, что волнение это было явно не о том, что их здесь может засыпать. Едва заметный жест — и вокруг них вновь сделался нормальный воздух, без дикого жара; очередное колдовство. — Хватайся за меня!
Келебримбор отчаянно ухватился за протянутую руку, поднялся, озираясь.
-Балрог?! — он едва поверил своим ушам. — Ох, Эру, только этого ещё не хватало... И что же делать? Он же теперь будет здесь хозяйничать, в Мории, и... это всё из-за меня, не надо было сюда забираться... пусть бы сами искали свой мифрил... Что будем делать?
— Сматываться, — Аннатар смотрел вниз, в пропасть, откуда поднимались сполохи. — Давай же, передохнул? Бежим!..
-Нет, — честно признался Келебримбор. — Но бежим.
Они двинулись дальше, но было уже ясно: огонь поднимается быстрее, намного быстрее... Келебримбор не чувствовал жара сейчас, но от этого было не легче: он с ужасом думал о том, что будет, когда тварь Моргота окажется лицом к лицу с майа Феантури и с ним, нолдо Первого дома... И вот — свершилось: огненная фигура поднялась во весь свой исполинский рост, и было страшно даже представить себе, на что способно это существо... Мелькнула мысль: Эру, и как Глорфиндейл мог с _этим_ сражаться? Поистине надо быть великим воином...
Наверное, когда-то в Гондолине это было похоже: Глорфиндейл, пелось в песнях, сражался с балрогом на обрыве бездны, только — под открытым небом, и сейчас они тоже стояли на узкой тропе, шаг в сторону — и пропасть, бежать было просто некуда.
"В сторону!!!" — это были не слова, это был мыслеобраз-приказ, Аннатар просто отшвырнул нолдо назад, загородил собой.
И выпрямился на краю обрыва, поднимая руку — медленно, незнакомо, повелительным жестом: огненная фигура в языках пляшущего пламени висела перед ним, и медленно, как змея, извивался огненный бич.
Келебримбор расширившимися глазами смотрел на него, снизу: один шаг, и Аннатар сорвётся вниз, один удар огненного хлыста...
