Айдис закрыл глаза, и перед мысленным взором Лиса возник образ — мальчишка, заметно похожий на Миру, худенький, явный задира, с резкой линией упрямой челюсти и светлыми глазами... На руке, возле локтя — выпуклая большая родинка, как будто прочертил кто: линия, оканчивающаяся чётким треугольником-наконечником. Точно, стрела...

Лис вскочил и заходил по комнате — туда-сюда, туда-сюда... Потом остановился, взглянул на Айдиса, и тот увидел, что волосы у оборотня начали буквально вставать дыбом — совершенно не по-человечески, их удерживало только то, что волосы были перевязаны сзади кожанным шнурком.

— Пророчество, — не своим голосом проговорил Лис. — У нас тоже есть пророчество. Ах, твою же ж мать...

-Какое... пророчество? — в голосе Айдиса прорезался страх.

— Хреновое.

Лис, видимо, совладал с собой — заставил себя снова сесть рядом с Айдисом.

— У нас есть так называемые Видящие... люди, способные видеть прошлое, а иногда — будущее. То есть будущего еще нет, мы все создаем его своими поступками. Но есть самые вероятные линии. И есть Эру, чтоб ему лопнуть там у себя, скотине этой... И мы все под ним ходим. И если уж что этому небесному ублюдку вздумается...

Он сглотнул. А потом заговорил иным тоном — так, наверное, могли бы говорить жрецы Эру во время своих богослужений:

— ...Время настало — так говорит

Тот, что пришел взять мир от земли.

Огненный конь под его седлом,

И дан ему меч — как высший закон

Мира, что создан Единым Творцом:

Воля Творца до конца времен

да воцарится в нем.

Время настало — так говорит

Он.

...Весь мир — на острие меча,

И как стальная саранча

Проходит войско по земле юга;

И начат суд при гласе труб,

И град, и огнь с небес падут:

Кто сможет выстоять в стальной вьюге?

Цари земные и рабы,

Бежать пытаясь от судьбы,

Молили горы их cокрыть — поздно!

И как незрелые плоды,

Когда влетает вихрь в сады,

Со свитка неба пали вниз звезды.

Пусты о милости мольбы —

Вам не разжалобить судьбы:

Богов не меряют людской меркой.

И с неба рухнула звезда,

И кровью потекла вода,

И было имя той звезде — Хэлкар.

Время настало — так говорит

Тот, в чьей деснице — судьбы земли.

Слово его — ледяная плеть:

Всадник, которому имя — Смерть.

Войску его не будет преград —

Смерти неведома боль утрат..

Конь его сер, как пожарищ дым....

Что же грядет следом за ним?

Ад.

-Это мой сын! — отчаянно выдохнул Айдис. — Он человек, просто человек, он не может... привести мир к гибели, нет!

Он согнулся, закрыв лицо руками, и только эхом прошла мысль: "Эру, за что ты так караешь меня!.."

— Тихо, — Лис сжал его руку. — Тихо. Еще ничего не случилось. Так, ладно... Что вы думаете — Мира поедет с тобой?

-Когда случится, будет поздно, — сдавленно отозвался Айдис. — Нет, она не поедет. Она боится: мы все повязаны теперь... Стоит шевельнуться хоть кому-то из семьи, это сразу станет известно, и теперь... они хорошо повязали и меня, да.

— И — что? Что они сделают? Пацана вашего они не тронут, он им нужен. Родителей Миры тоже можно к эльфам забрать... Его самого бы от них увезти, умудриться, вот это было бы хорошо...

-Она боится: если уедет, жрецы отыграются на её родителях... Я подумал: заставят мальчишку расправиться... Воспитание жестокости, — Айдис передёрнул плечами. — Нет, я вижу только один способ: украсть всех троих ночью, увезти... Но эти скоты будут преследовать всех, кто имеет хоть какое-то отношение, они найдут, на ком отыграться... Я отверженный, понимаешь?

— Ты такой не один отверженный, наверняка. Ни в жизнь не поверю, что ты один отказался идти в Воины. Знаешь что, тут мы своими силами не справимся. Тут Горт нужен, — Лис помолчал пару секунд и добавил: — Знаешь, что это все такое может быть?

-Нет, — коротко ответил Айдис. По глазам было видно: ну куда может быть хуже конца мира, который ты нарисовал?

— Реакция на Кольца, — коротко сказал Лис. — Его ответ... Боится, значит, сука, — лицо его перекосилось. — И это не против мира, кстати, это против нас... Против "тьмы"... Ну и тех, кто с нами, заодно. Нас-то так просто не возьмешь, а вот Ханнату не защитить так легко...

-Это _ваша_ война с Эру, — резко сказал Айдис. — Почему в ней должен страдать мой сын?

— Не мы его в это втягиваем. Так... Ладно... Боюсь, тут два варианта — либо оставить все, как есть, либо попытаться силой утащить мальчишку от жрецов. Тогда уже — и о твоих родных позаботиться, чтобы не тронули. Но это нам не по силам. Это Горт должен смотреть, сумеет ли он выдернуть мальчика... Как его зовут-то по-настоящему?

-Хатальдир, — Айдис тряхнул головой. — Я в честь того парня из отряда Барахира называл, который погиб. Жену и её родителей я сейчас заберу, и вообще... Я не хочу, чтобы мы здесь задерживались: ясно, что семья под надзором. Улетим ночью. Идёт?

— А они согласятся улететь сами?

Лицо Айдиса стало жёстким.

-Глава семьи — я.

— Но не родителей же ее... Впрочем, это хорошо, если так, меньше споров. Кстати, тот Хатальдир вовсе не погиб, он еще лет триста потом прожил...

-Да? — Айдис даже нашёл в себе силы удивиться. — Это что же, значит, и Войну Гнева пережил... Небось в плену был? И среди тех, кого освободили?

— Учеником Горта он был, — ответил Лис. — Поначалу. Он из наших оказался, из северян родом... у него и родичи там были, в Твердыне. Он прожил хорошую жизнь.

-Да как же он мог его учеником-то стать?! после того, как тот его отряд вырезал?!

— Через ненависть, через жажду мести, через попытки убить его... Долгая история. Ладно, ну что, мы будем следующей ночи ждать, чтобы обратно лететь, да? Надо бы еще пару коней...

-Да. Ждать, — Айдис вздохнул. — Пойдём вниз, что ли... Надо в конце концов позавтракать.

...Они так и сидели в комнате, отведённой Лису: позавтракали и снова поднялись. Шум, донесшийся откуда-то с первого этажа, был таким тихим, что Айдис ничего не услышал, но от чуткого слуха оборотня это укрыться не могло.

Шаги. Осторожные, крадущиеся шаги.

— Там кто-то есть, — Лис поднялся. — На первом этаже, ходит кто-то, крадется!

Айдис вскочил. Таким Лис его видел только там, в рейдах вблизи границ Ханнатты, когда изображал Илатара: воин-тень, готовый в любой момент стать ожившей Смертью.

Он бесшумно отворил дверь и скользнул в коридор.

"Осторожнее, — окликнул его мысленно Лис. — Я не слышу явной враждебности."

Он вышел следом, так же бесшумно и тихо.

Уже на полпути к лестнице Айдис понял свою ошибку: тот, кто проник в дом, имел больше времени в запасе и сейчас поднимался по ступенькам. Ступеньки предательски поскрипывали, выдавая местонахождение непрошеного гостя. Айдис потянул Лиса к ближайшей двери в одну из спален: та была незаперта.

"А может, выйти ему навстречу?.. Ну, типа мы услышали?.. Вроде это человек, просто человек, не из Воинов, я услышал бы, понял."

"Нас здесь нет, ты забыл? Муж хозяйки Миры, Айдис, пропал, когда погиб его отряд, тебя тут и вовсе никогда не было. Я не хочу, чтобы сегодня же слух о моём возвращении донёсся до ушей жрецов."

"Ладно, тоже верно... "

Лис замер, вслушиваясь в то, что делал человек. Интересно, а если он пойдет сюда?.. В спальню?.. Так и придется втихую куролесить по комнатам, чтобы он их не застал?...

Человек снаружи вёл себя странно. Шаги слышалися чётко, затем — толчок... кажется, в дверь, шаги замирали... а потом продолжались, как будто человек, открыв одну из комнат, всматривался внутрь, чтобы потом пойти дальше. Айдис сощурился.

"Так. Он обыскивает дом. Интересно, кого они подослали... Слушай, есть один способ. Отойди к окну. Против света он тебя не сможет разглядеть, ты же его — легко. А я спрячусь. И быстрее, ему осталось две комнаты до нашей."

"Что мне сказать ему? Что я ваш друг? Или еще что?"

"Я сильно сомневаюсь, что тебе понадобится оправдываться, — усмехнуся Айдис. — Вот ему — да."

"Хорошо."

Лис шагнул к окну, прикинул — да, вошедший не должен будет разглядеть его лицо, солнце бьет как раз в спину, очерчивает фигуру контуром...

Айдис притаился у стены рядом с входом, и вовремя: дверь оворилась.

Парень, появившийся на пороге, явно был из бедняков: потрёпанная одежда, грязное лицо, руки... Увидев Лиса, он вздрогнул, замер, попытался всмотреться в неподвижную фигуру... затем отступил на шаг, другой...

— Это что у нас такое? — осведомился Лис. — Это у нас воры стали такими наглыми?

Парень косил глазом в сторону лестницы, явно собираясь задать стрекача.

— А ну прочь отсюда! — рявкнул Лис. — Или сейчас к старосте отведу, ворье несчастное! Совсем обнаглели!

Долго упрашивать парня не пришлось: он подпрыгнул чуть не до потолка и дал дёру, с грохотом ссыпавшись по лестнице. Некоторое время ещё доносились торопливые шаги, затем стукнула наружная дверь.

Айдис коротко и одобрительно похлопал Лиса по плечу.

-Вот, а ты ещё думал перед ним рассказывать, кто ты такой и что тут делаешь, — посмеиваясь, сказал он. — Однако я подозреваю, что этот визит не просто так. А ну за мной, на крышу. Посмотрим, куда почесал этот молодчик.

— Да я и так могу проследить... — проворчал Лис. — Ладно, давай, и правда интересно. Хотя если он от жрецов, не к ним же сейчас побежит! Это он потом встретится, передаст.

-Я не думаю, что они сейчас маячат где-то поблизости, — Айдис быстро направился к лестнице, ведущей на чердак. — Однако уж слишком вовремя он тут появился. Узнать-то несложно, в доме человек двадцать народу, при такой толпе трудо сохранить что-то в тайне... кто-то что-то ляпнул по дороге в поле, пошёл слух, дошёл до кого надо, те прислали этого парня на разведку. По крайней мере, я бы на их месте поступил именно так.

— Они тогда разузнают от твоих, что ты вернулся, они же не знают, что это секрет! Айдис, еще к вечеру все всё знать будут.

-Потому я и говорю — ночью же улетаем, — Айдис пинком распахнул дверь на чердак. — Ага, любуйся, как бежит. Видать, точно знает, куда. В том направлении — дорога к деревне, одной из немногих. Ясно...

— Вещи надо собирать, — сказал Лис. — Пока время есть. Чтобы потом — быстро. Шут их знает, жрецов ваших, что они удумают, когда придет весть, что ты — здесь.

-Они в любом случае мгновенно перемещаться ещё не научились, — зло отозвался Айдис. — А вещи... Это Мире надо бы собирать. Эх...

— Что можем. Потом она, и чтобы ночью улететь всем. Перелет через море долгий, вот это нехорошо, они и так устали...

-Так, у нас коней два... Кстати, где они? Ты уверен, что их не заметили?

— Говорят — нет... они тоже не дураки прятаться. И не два уже. Еще трое ждут на побережье, я еще с вечера позвал. Ночью могут подлететь сюда, это для твоих два коня, и для поклажи. Слушай, может, пойдем к твоим, скажем? Чего им сейчас работать, если все равно улетать. Собираться надо.

Айдис несколько мгновений размышлял, затем кивнул, — видно было, что собственные переживания он сжал в кулак.

-Да. Верно. Идём.

— Представляю реакцию... — пробормотал Лис. — Кони, кстати, не черные тоже, это нарочно, скажем — от эльфов такие. Точно, поверят.

Айдис зашагал вперёд. Вид у него был мрачный.

До тех полей, где работали Мира и её родители, нужно было шагать под жарким солнцем — не палящим, как в Ханнатте, но от этого было немногим легче: при влажном воздухе дышать было тяжело. Айдис вдруг понял, что отвык от всего этого.

Наконец вдалеке показались знакомые фигуры, при виде приближающихся Айдиса и Лиса люди разогнулись, остановили свой труд.

— Давай, — вздохнул Лис. — Сообщай... Приятную новость...

Айдис подождал, пока люди приблизятся к нему.

-Вот что, — властно сказал он. — Только что мы с Лисом отловили в доме шпиона. Это не вор, — он остановил жестом отца Миры, захотевшего что-то возразить. — Вот, Лис не даст соврать: он ходил по верхнему этажу и проверял, кто есть в спальнях. Нормальные воры так не действуют, не мне вам рассказывать. А это значит, что надо бежать. Немедленно. Мы прилетели из Эрегиона, вы знаете... не перебивайте меня. Прилетели. На крылатых конях.

— Потому мы их и не привели сюда, — пояснил Лис, — чтобы не пошли слухи, чтобы не навлечь опасность. Это эльфы дали нам таких коней, на них можно быстро переправиться через море. Если ночь лететь, наутро уже можно быть на материке.

Мать Миры всплеснула руками, но её муж грозно глянул на неё, и та зажала рот платком. Сам Мира стояла, как статуя, глаза её расширились.

-Бежать? а как же Хатальдир? Но почему?! Разве ты что-то совершил против жрецов Эру?

Айдис хотел было ответить, но вдруг понял: не знает, что сказать.

— А его мы попробуем вытащить от них, — тихо сказал Лис. — Мира... Понимаешь, мы были у эльфов, мы говорили с ними. С владычицей Артанис, с Келебримбором, внуком самого Феанаро... Они думают, что со жрецами дело нечисто. Что они обманывают Государя, что они дошли до злого чародейства и прикрываются красивыми словами. Мы боимся за вас. И за Хатальдира тоже. Что они превратят его в механизм для убийства.

Айдис подошёл к жене, обнял её, — та, всхлипнул, спрятала лицо у него на груди.

-Идёмте собираться, — его тон был тоном приказа. — Времени в обрез. Я вовсе не хочу увидеть здесь этих бело-золотых снова.

Не дожидаясь ответа, он повёл её прочь с поля, к дому. Родители Миры, переглянувшись, хотели было что-то спросить, но Айдис явно не собирался никого слушать.

-Лис, — у старика тряслись руки. — Хоть ты мне скажи, сынок: неужели это правда? Неужели жрецы могут своим навредить, тем, кто сражался за Нуменор?

Лис тихо и горько засмеялся.

— О Небо, — проговорил он. — Вера в доброту — и чью!..

-Да как же так... — тихо проговорил старик. — Они что — с ума сошли? Или — кто-то другой? Почему Айдис их боится? Разве он совершил какое преступление? Не поверю, никогда не поверю, если бы мог заподозрить такое, никогда бы не отдал ему дочь... Нет. Не верю. Но тогда — почему?

— Ничего он не совершал преступного. А только мы видели, во что они превращают людей. В рабов они людей превращают. А от тех, кто такое делает, можно всего ожидать. Они Айдиса убить пытались, когда он сам не захотел таким же рабом становиться...

Старик, ссутулившись, обернулся к жене.

-Пойдём... куда деваться. Раз Айдис сказал, что надо уезжать, значит, так и есть...

— Не расстраивайтесь так, — Лис шагнул к ним. — Это не так уж плохо, как кажется. Мы прилетим в Эрегион, это такая прекрасная земля! Эльфов увидите, там столько нового...

-Эльфы, да... — старик словно не очень понимал, что ему говорят. — Только земля-то наша как? Без хозяина останется... И мальчишку забрали... Хотелось внуков, а теперь... ничего не будет, только чужая земля... что нам эльфы? У них своя жизнь, долгая...