— Хотели, — сказал Эгленн. — Но Владычица Артанис отказалась давать им свою дружину. Кстати, Келебримбор тоже. В отличие от вас, оба помнят, что такое Браголлах. Поставлять свои народы в качестве мяса на бойню ради амбиций жрецов и феанорингов они не захотели.
-Ладно, — Айдис отставил опустевшую кружку. — Я понял твою мысль. И что же — мы должны будем, по вашей задумке, донести всё это до наших? Или у вас насчёт нас какие-то другие планы?
Он старался говорить спокойно, хотя ясно было, что это спокойствие стоит ему огромных усилий.
— Показать все, что вы видели — Владычице Артанис, — сказал Эгленн. — Возвращаться вам, боюсь, опасно — жрецы вас, всего скорее, постараются убрать как ненужных свидетелей. Впрочем, препятствовать не будем.
-Кому, жрецам? — насмешливо уточнил Айдис. — Впрочем, ясно. После того, как мы выполним то, чего вы от нас хотите, это уже будет неважно.
Он не стал говорить о том, что у него в Нуменоре осталась семья, — только губы сжались в горькую линию.
— Вам, — сказал Эгленн. — Жрецам-то как раз помешать можно попытаться, только придется все время следить за вами — тут уж как повезет.
Айдис пожал плечами: в то, что тёмные будут охранять их от жрецов после того, как они выполнят "задание", он не верил.
-Когда отправите нас отсюда? — коротко спросил он.
— Твой друг в нормальном состоянии, — Эгленн кинул взгляд на Илатара, — если не считать его раны, но она для жизни уже не опасна. Тебе нужно пару дней окрепнуть, отойти от воздействия того яда, который в тебя влили. Кроме того, уж не обессудь, твою руку мы вылечим своими способами, иначе после всех приключений ты вновь рискуешь остаться без руки вовсе. А потом мы отвезем вас к Артанис.
Айдис кивнул. Ясно было: попадись ему этот Эгленн в бою, он убил бы его без колебаний, но он не настолько сумасшедший, чтобы бросаться на врага, будучи в плену. Мысль о семье он пока постарался загнать поглубже.
— Ладно, — Эгленн поднялся. — Вам скоро принесут поесть, не отказывайтесь. Дверь будет заперта чарами, это потому, что, как я уже говорил, форт принадлежит ханнаттцам, а они ненавидят вас ровно так же, как вы их, и полного доверия им у меня нет. Отдыхайте.
Не дожидаясь ответа, он вышел из комнаты, и дверь вновь закрылась.
-Очаровательно, — со вздохом подытожил Айдис и стиснул дрожавшие руки. — Сначала жрецы Эру, теперь ещё эти... Вот влипли. И даже если этого Эгленна не слушать, то по всему выходит, что путь в Нуменор нам с тобой теперь закрыт.
— В Нуменор-то, может, и нет, — сказал Илатар. Он поставил лампу на стол, чтобы больше было света. — Хотя... В общем, какой длины руки у этих полоумных жрецов... Слушай, это что, выходит, темные в союзе с эльфами?
-А вот в этом я ему ни на грош не верю, — без колебаний отозвался Айдис. — Врёт он. Что что-то они мутят, хотят с нами передать сведения Владычице Артанис, — это понятно. Но союз — это уж, извините, ни в какие ворота не лезет, даже в Чёрные.
— Или перемирие, скорее, — задумчиво сказал Илатар и сел на свою кровать. — Но вообще да, не верится. Впрочем, что мы? Если увидим Владычицу — спросим. Уж она-то не соврет!
-Помнишь, ходили слухи, что что-то там случилось, у эльфов? Вроде как Враг угрожал Эрегиону, привёл орков туда. Но войны не было, это точно, мы бы знали. Ничего не поделать, надо сидеть тихо. Бросаться на тёмных можно, если ты знаешь свою силу, а какая тут сила, когда руки дрожат и ничего удержать толком не могут... вот что, Илатар, — он наклонился, зашептал чуть ли не в ухо. — Чувствую я, ничего со мной хорошего не будет после всех этих передряг. После зелий, "лечения" этого, которое Эгленн пообещал... Вот что. Если ты увидишь, что я превращаюсь в чудовище, что я перестаю быть человеком, — убей меня. Лучше умереть, чем жить гадиной.
Илатар странно на него посмотрел.
— А я что, заведомо не поддамся, что ли? — он вздохнул. — Не знаю я, кому из них верить. Жрецы ублюдки без сердца и души, это теперь ясно. А ведь им Государь доверяет...
-Ты сильнее, я видел, — быстро-быстро шептал Айдис. — Никому нельзя верить, никому. Есть только вот тут что-то, — он приложил здоровую руку к сердцу, — что тебя ведёт, что может подсказать. А снаружи — нет... Только ты сам, ты сам разговариваешь с Эру, обращаешься к Валар. И никакие жрецы не нужны. Я не верю им, мне не нужны посредники между мною и Эру.
— Вот тут я совершенно согласен, — серьезно сказал Илатар, — вообще, где богатство и власть, там тут же и гадины всякие лезут.
-Жалко, нельзя наружу выйти, — Айдис обессиленно откинулся на кровать, закрыл глаза. — Такое чувство, будто у меня жар... И будто проваливаешься куда-то. Не надо было это пить, наверное... Может, "тёмные" и "светлые" зелья и чары между собой не дружат...
Илатар сел рядом с ним, положил руку ему на лоб, прислушался.
— Нет. Это у тебя от нервов жар. На рану, на тот яд накладывается. Я чувствую. Зелье тут ни при чем.
-Плохо мне, — тихо признался Айдис. — Никогда ещё в такую передрягу не попадал...
— Поспать тебе надо, — сказал Илатар. — Ты закрой глаза... Знаю, тяжело — попробуй, прогони страх... Не убили же. Может, и обойдется...
Он говорил это, а сам поглаживал Айдиса по волосам, по лбу, нагоняя сон — не тяжелое забытье жреческой отравы, а сон спокойный, целебный, умиротворяющий.
-Легко сказать — прогони, — прошептал Айдис. Глаза его закрылись. Он чувствовал — снова сознание уплывает куда-то, отчего всё, что довлеет над душой, становится только сильнее. И нахлынула отчаянная тоска по далёкой сероглазой женщине, которая сейчас, верно, стряпала или стирала там, в Нуменоре, или играла с её — их — сыном... по мальчишке, который с серьёзными глазами спрашивал, скоро ли вернётся папа... Которому он, уезжая, обещал вернуться.
"Все будет хорошо, — мысленно, чарами внушения, проговорил Илатар. — Клянусь, я все сделаю, чтобы у тебя все было хорошо... Ты вернешься к своим, обещаю... Спи."
Айдис — уже сквозь сон — тихо улыбнулся... и его сознание объяла тьма.
...Гортхауэр — Эгленн — не успел отойти далеко от комнаты, где оставил Айдиса с Лисом, не успел даже выйти на лестницу: путь ему преградили с полдюжины ханнаттцев. Вопреки обыкновению, лица их были мрачны и неприветливы.
Он остановился.
— Что случилось? — спросил спокойным тоном. Уже зная, конечно, ЧТО.
-Ты ещё спрашиваешь? — его окружили, один из южан выступил вперёд. — С каких это пор ты стал заботиться о врагах? Или ты не знаешь, _кого_ привёз к нам в форт?
— Я же объяснял вам, — Горт вздохнул. — Они прошли начало инициации в Воины Эру, причем не по своей воле. Нам нужно знать, что эта процедура делает с человеком... потому я и наблюдаю за ними сейчас. Кроме того, нам нужен союз с эльфами против Нуменора. А если я убью этих двух — этим надеждам точно не оправдаться.
-Ты уже узнал всё, что хотел, — тот южанин подошёл совсем близко. — И если и нет, то по закону чести Ханнатты ты должен отдать нам пленников. Или ты не знаешь, что это они, их отряд напал на караван и вырезал всех в позапрошлое полнолуние? там были женщины, дети, подростки! Мы ходили мстить! — голос его сорвался на крик. — Мы ходили мстить, но никто из наших не вернулся, все полегли от рук этого выродка Торнара и этих, его головорезов!
Голос южанина был резким и высоким, эхо разнесло его по коридорам. Айдис вздрогнул во сне: услышал.
— Тогда их нужно судить по законам чести, — так же спокойно сказал Горт — нервы сейчас могли лишь повредить делу. — Но только после того, как их увидит Владычица Артанис.
-Поклянись! Поклянись, что отдашь их нам на суд! Иначе — ты не союзник нам, ты прихлебатель этой заморской своры!
— Не кричи.
Горт помолчал. Потом сказал:
— Ладно. Клянусь — я отдам их вам на суд.
Южанин положил руку на рукоять кривого кинжала.
-Я принимаю твою клятву. И потому — ты проведёшь меня к ним, и они узнают о своей грядущей участи, о том, за что она настигнет их! Таков Закон!
Убеждать — бесполезно. Отказывать — бесчестно. Бессмысленно объяснять, что враги тоже люди — тому, кто потерял близких от рук нуменорцев. Да и подло. Правда не на стороне нуменорцев, и вина отнюдь не надуманна... Можно представить, что переживет Айдис, да и Лис, которому нуменорец успел стать другом. А что чувствуют эти, потерявшие все, что было дорого в жизни?..
— Хорошо, — коротко сказал Горт, и прямо на глазах изменил облик на прежний, облик Эгленна. — Идем. Говорить будешь сам.
До комнаты было недалеко, и шаги людей в коридоре были слышны и Лису, и Айдису, с которого начал слетать сон. Айдис мутным со сна взглядом уставился на дверь, пытался понять, что происходит.
— Хреново, — проговорил вслух Илатар. Он валялся на кровати, но тут, заслышав шаги и почувствовав мысли Горта, сел — разом осознав, что произошло.
Айдис не успел ничего спросить: дверь распахнулась. При виде стремительно вошедших в комнату врагов он попытался подняться на локтях. Увидел Эгленна, усмехнулся: да, понятно теперь, что твои слова не стоят ничего, что вы меняете решения, как ветер — направление...
Шедший впереди южанин, прищурившись, окинул взглядом Айдиса, потом Илатара. Когда встретился взглядом с последним, рука, лежавшая на кинжале, бессознательно сжала рукоять, выдвинул клинок из ножен.
Илатар поднялся, встретился взглядом с южанином — в памяти вспыхнула картина, увиденная чужими глазами, месяц назад... Горт этих подробностей не знал. Понятно, откуда такая ненависть, да и то сказать — разве она несправедлива?..
— Ну так что? — негромко проговорил он.
-Заткни свою грязную пасть и слушай. Как только Гортхауэр, — южанин коротко указал на Эгленна, — получит от вас то, что ему нужно, вы расплатитесь за кровь наших людей. Каждый стон тех, кто погиб от ваших рук, каждая их рана будет оплачена вами.
Айдис подался вперёд.
-Гортхауэр? — не удержался он. — Этот?
Ему никто не ответил. На лице Эгленна ничто не отразилось.
— Ты сказал все, что хотел? — негромко спросил он южанина.
Тот развернулся.
-Всё, — бросил он резко и повелительным жестом позвал своих. — Пойдёмте. Нам больше нечего делать рядом с этими скотами — пока.
Они вышли из комнаты. Дверь захлопнулась за ними с громким стуком, эхом разнесшимся по коридорам.
— Мда, — проговорил Илатар, снова опускаясь на кровать. — Вот уж точно — из огня да в полымя...
Айдис невидящими глазами смотрел прямо перед собой.
-Если ещё и Артанис будет действовать заодно с Врагом, тогда... Тогда в Эндорэ точно лучше не жить.
— Кто их знает, — в сердцах бросил Илатар, — бессмертных... Они не о жизнях думают, а о союзах и планах своих.
-А почему мы должны играть им на руку? — Айдис спрашивал словно и не у Илатара, а так, в пространство. — Почему мы должны говорить Артанис то, что от нас требуют, если нас всё равно ждёт смерть?
— А им не надо, чтобы мы говорили, — ответил Илатар. — Она и сама возьмет все, что нужно... Как ее зовут — Ведьма Золотого Леса...
-Мне всё равно, как её зовут, — Айдис смотрел так, как, наверное, тогда, на южан, которых убивал. — Мне без разницы, чего они хотят, пусть грызут друг друга сами, хоть бы подохли все, я только рад буду. Эру Единый, да услышишь ты мою мольбу! Пошли мне силы противостоять злу, противостоять насилию, пошли мне воли умереть так, как должно умереть воину земли, благословенной тобой! Помоги мне уйти из их грязных игр, ничего никому не сказав и не выдав! О справедливости молю тебя, Всеотец!
Илатар сел рядом с ним — и обнял его за плечи.
— Тихо ты... Айдис. Ну что ты совсем в отчаяние впадаешь? Мы пока еще живые, и даже не в каземате сидим... что удивительно... Погоди еще на тот свет собираться.
-А всё уже, — Айдис поднял на него глаза. — Домой возврата нет: жрецы Эру. Артанис сдаст нас своему союзнику — обратно, сюда привезут. Не соврал этот подлец, однако... действительно у них союз. И что теперь остаётся?
— Не знаю, — решительно сказал Илатар, — для начала, пожалуй, на свободе оказаться, а там уж разберемся. Только тот погиб заранее, кто в отчаяние впал. Поэтому давай без этих падений духом! Взывай к Всеотцу, чтобы он нам выбраться из этой передряги помог, а помереть мы всегда успеем.
-А где она, свобода? Ты её видишь? Что, у Артанис свобода будет? Да она наши головы вывернет наизнанку, а потом выкинет нас Гортхауэру, как пустой ненужный мешок, и вся свобода!
— Говорят, она все же справедлива, — помолчав, сказал Илатар. — Она сестра Финрода...
-Видать, не слишком хороша у эльфов память, как говорят, — скривился Айдис, — если она с убийцей брата в союз вошла.
— Вот и спросим у нее, что она, с ума сошла?
-Я не хочу её видеть, — мрачно сказал Айдис.
Илатар помолчал.
— Нас, боюсь, не спросят, — сказал он.
-Меня не волнует, спросят или нет. Если я не хочу, значит, я всё сделаю для того, чтобы стало так, как надо МНЕ.
— Аванирэ? — задумчиво спросил Илатар. Понизил голос: — Если нас повезут туда — это уже хорошо. Может, сбежать удастся по пути, или там. Золотой Лес — это же очень далеко... там точно южан нету.
-Если за нас заплачено, — Айдис горько усмехнулся, — то за нами по этому самому Лесу будут гоняться эльфийские стрелки. А местность они, увы, знают куда лучше нашего.
— Надежду теряешь, — серьезно сказал Илатар. — Если сидеть и не рыпаться, тогда точно все кончено.
-Скорей бы, — еле слышно отозвался Айдис и откинулся на кровать. — Вот так сидеть и ждать — это сдохнуть можно.
— Это точно, — мрачно кивнул Илатар.
Он снова откинулся на подушку, уставился в потолок.
"Гортхауэр, — позвал он. — Они же ведь не знают, кто я?.."
"Нет. Задумал что-то?"
"Устрой нам попытку побега, на обратном пути. Пусть Айдис уйдет. А я тогда достанусь южанам, чтобы их утихомирить."
"Подумаю", — коротко ответил майа.
...В следующие два дня Айдис почти не разговаривал с Илатаром, — большей частью лежал, закрыв глаза, или, с трудом поднявшись, смотрел в окно. Подавленность сказывалась и на его самочувствии: глаза ввалились, вокруг них появились тёмные круги, и как будто действие лечебных снадобий даже приостановилось. Снова стала болеть раненая рука, нещадно кружилась голова...
Илатар тоже не говорил с ним — только сидел рядом, держал за руки, пытался незаметно подлечить своими силами — может, если бы не отчаяние нуменорца, то удавалось бы лучше.
Два дня прошли; на третий день, наутро, в коридоре снова раздались шаги, дверь отворилась — на пороге было двое "темных", и двое южан, все, разумеется, при оружии.
— Пойдемте, — коротко сказал один из темных. — И не вздумайте сопротивляться.
Айдис рывком встал. Собрался: показывать при врагах, что ему плохо, не хотел. Скользнул по ним намеренно-безразличным взглядом и вышел в коридор. Он каждую секунду боялся упасть, но старался об этом не думать.
Илатар догнал его, поддержал.
Они вышли на верхнюю открытую площадку форта; там уже ждали крылатые кони — несколько. Айдис узнал Эгленна — тот был верхом, видно, поджидал остальных.
