-Я благодарю за доверие мой народ! — голос его зазвенел. — И в знак того, что воля моя с волей народа нерушима, повелеваю я отпустить Алнара на свободу. Однако более не быть ему моим вассалом и не числиться ему в моей дружине.
— Руки мне развяжите, будьте уж так любезны, — негромко проговорил Алнар.
В руке одного из конвоиров блеснул кинжал, — на лезвии вспыхнул отсвет факела. Клинок разрезал путы, затем Алнара легко толкнули в плечо.
-Иди... жалостливый ты наш, — с усмешкой проговорил феаноринг. — Радуйся, что тебя пощадили. Второго раза не будет.
— Ты бы лучше в бою был такой смелый, как с ранеными, — проговорил Алнар. К нему подбежала Лантис, потянула за собою — и оба они быстро скрылись в темноте.
-Пойдёшь со мной в бой — увидишь, — холодно и язвительно донеслось ему вслед.
...Отсюда, с Врат Мордора, вся равнина была видна на многие сотни миль вдаль — и потому крылатого коня, крохотную приближающуюся точку, Келебримбор заметил издалека. Точка быстро приближалась, приобретала четкие очертания... и конь вскоре опустился на гигантскую перемычку, соединявшую башни Врат. С коня спрыгнул Нэртар.
— Гортхауэр, ты видел все, — начал он сразу. — Никому это не понравилось. Как бы нам всем не пришлось объединяться против нуменорцев.
Келебримбор молчал. Призрак новой войны оказался мало того что реальным — неожиданным, и ему было очень не по себе.
— Видел, — выглядел Горт мрачным. — А ведь права Артанис, права... если Три Кольца и эти нуменорские существа обрушатся на нас, у меня не будет иного выхода, кроме как защищаться силой.
— Я сменю коня и лечу дальше, — сказал Нэртар, — к своим. Если вдруг что будет надо — зови.
Он вновь вскочил на коня — и умчался прочь, уже вглубь Мордора; а Горт повернулся к Келебримбору.
— Король Тарил, — сказал он. — Вот так, Келебримбор.
-Этого следовало ожидать, — напряжённо сказал Келебримбор. — Нет... нет лидера. Никого нет, кто мог бы соединить в себе воинские умения, умение повести людей за собой, быть безжалостным и абсолютно уверенным. Он — может.
— Тебе надо возвращаться. Иначе он вовлечет Эрегион в войну.
Келебримбор молчал. Потом вскинул на него глаза.
-Ты — выдержишь? Я не хочу, чтобы ты был один...
— Я-то не хотел бы...— проговорил Горт. — А только что делать? Терпеть "короля Тарила"? Вот только как ты объяснишь все, бывшее с тобою здесь? Ведь ты не сможешь показать свою память.
-Я не знаю, — честно признался Келебримбор. — И я не знаю, примут ли меня в Эрегионе как короля, или же сразу отправят туда же, куда и Лиса.
— Смелее надо быть. Смелее и решительнее. Либо, — Горт вздохнул, — лгать. Либо же... Либо же рассказать все, как есть — и пусть сами смотрят, враг я им или нет.
-Я не смогу лгать, — медленно сказал Келебримбор и посмотрел в небо. — Не люблю долгих прощаний. Позови крылатого коня, и я уйду. И... прости, если что не так.
— Нет, — Горт взял его за руку. — Нет. Артанис собиралась прийти в Эрегион. Пусть она придет туда, и только тогда ты вернешься. Я не отпущу тебя раньше, потому что иначе тебя могут просто убить.
Келебримбор опустил голову.
-Это верно... И, знаешь... мне тревожно, что я ничего не знал об этих... воинах Эру. Мы ведь поддерживали связь с Островом, ты помнишь. И — ничего. Они молчали. Похоже, Тар-Минастир просто фигура на троне, а истинное правление в руках жрецов.
— Артанис нужно заняться орлами. Без них эти... Станут безопаснее. Было бы грамотным вовсе уничтожить все их поголовье, но, — Горт покачал головой, — они ведь тоже разумны, и пока никакого зла нам не причиняли. Я про орлов Мглистого. В Нуменоре таких до сей поры не было.
-Далеко лететь до острова, — при слове "уничтожить" у Келебримбора сжалось сердце. — Я не думал, что нуменорские жрецы станут так... могущественны. В конце концов, они просто люди. Как думаешь, могли ли они получить помощь из Валинора?
— Кто его знает. Связи с Валинором у них есть, это верно... До чего дошли, сволочи, — лицо Горта исказилось. — "Не знающие жалости"! И эти существа говорят о добре и свете!
Келебримбор положил ему руку на плечо.
-Я не видел Лиса. Тинтаурэ спросит о нём, обязательно спросит. Говорить же с тобой он, полагаю, всё же не решится. Что мне ему сказать?
— Так ты сходи, — улыбнулся Горт, — пообщайтесь. А вообще Тинтаурэ нужно просто смелее пользоваться своими способностями. Да и Лису стоит, пожалуй, позвать его самому... чем ждать.
-Может, в этом и есть... надежда, — Келебримбор улыбнулся в ответ. — Та самая, о которой говорил непроснувшийся балрог.
...На пути обратно Тинтаурэ уже весело показывал Артанис знакомые места. Гномы всё же не пустили его к выходу на Бесконечную Лестницу, — сказали, в результате какого-то нежданного обвала эту дорогу завалило, а другие слишком далеко. Тинтаурэ был уверен, что они сказали так, чтобы не возиться и не бегать за ним, но решил не спорить, и на привале с аппетитом уплетал гномьи кушанья.
Зов пришел совсем в неподходящий момент — во время привала, за едой. Голос долетел и издалека, вроде бы — и одновременно с этим показалось, что Лис совсем рядом, где-то, может, за стеной, в соседней пещере...
"Тинтаурэ! Что же ты молчишь столько времени? Нэртар принес нам новые вести..."
Тинтаурэ от неожиданности чуть не подавился. Быстро оглянулся: вроде бы никто не слышал, хотя показалось... да ладно, какая разница, что там показалось! Он потихоньку слинял в соседнюю пещеру и уселся возле стены.
"Лис! Я боялся тебя звать... боялся, что ты не сможешь ответить, что ты... не поправился. Ты как?"
"Я-то хорошо... вот вам может прийтись туго. Но ты правильно решил возвращаться, тем более вместе с Артанис. Тинтаурэ, Келебримбор тоже вернется, но позже."
Тинтаурэ отозвался не сразу.
"А что же его Гортхауэр не захотел сразу-то отпустить, почему только сейчас?"
"Он не хотел уходить, Тинтаурэ. Он не смог бы лгать перед всеми."
"Лгать?! Как это? В чём? Я не понимаю..."
"Что он — враг Горту. Что его держали в плену силой. Что из него вытягивали сведения, а он героически сопротивлялся. Не было этого."
Тинтаурэ широко раскрыл глаза.
"То есть... Подожди. Но мы же Кольца спасали! Зачем он тогда собирал нас, собирал все силы против Врага? Зачем тогда..."
Губы его задрожали.
"А ещё меня в предательстве обвиняли... А он тогда кто? Кого он обманывал?"
"Нет, он искренне считал все так, как говорил вам — тогда... И поначалу считал Горта врагом. Просто ну невозможно было так, чтобы они врагами остались. И Горт не сумел к нему, как к врагу, относиться."
"Я уже запутался, — признался Тинтаурэ. — Где правда-то? Мы все видели, что король с Аннатаром дружит, гордились... между прочим. Что с нашим королём дружит майа Феантури. А потом оказалось вон что. И король, похоже, обиделся, что его так долго обманывали. Да мы все обиделись! Да кто угодно бы так! Или я неправ?"
"Именно что прав. Тинтаурэ, да разве я сам точно понимаю, что у них произошло? Я только видел то, что видел. Видел, как вел себя Келебримбор поначалу... — Тинтаурэ ощутил мысленный горестный вздох, — вылитый Маэдрос... А после — все изменилось, они снова были друзьями. Не знаю, как Горту это удалось."
"А ты его не спрашивал? Хотя тут надо короля спрашивать. Неужели он простил обман?"
"Вернется — спросишь. Я не знаю. Но мне кажется, все откроется. Он не сумеет лгать."
Тинтаурэ вздохнул.
"И будут его клеймить, как меня. Да что там, как меня, — хуже. За мной справедливость, а он, получается, врага простил за обман. И что, получается, — мол, давай, обманывай дальше, всё можно? А Тарил и остальные на него как набросятся... бррррр."
"Вот потому Горт и сказал — даже не думай возвращаться, пока там не закрепится Артанис."
"Ты-то сам как думаешь? Что это — хорошо, как оно сложилось? Ну, что король сделал?"
"Что я сам думаю? Конечно, хорошо. Чего в ненависти-то утопать? Чтобы снова довести до нового моря смертей? Зато гордость соблюдем..."
"А как же... Моргот..."
"Да нет никакого Моргота, кроме как в воображении тех, кто боится... Знаю, Горту ты не веришь, может, поверишь мне?"
Тинтаурэ поёжился.
"А ты бы не боялся, если бы оказался на нашем месте? Вот скажи — ты его видел, когда он Дагор Браголлах устраивал? Или, может, тебе показывали?"
"Прямо тогда? Прямо тогда — нет... Никто не видел. Они с Гортом вдвоем тогда были..."
"И Горт... не показывал?"
"Я не спрашивал. Я видел... видел — снаружи... как это было."
"Снаружи-то я знаю, видишь ли, — Тинтаурэ насупился. — Это все знают, те, кто выжил. Очень страшно."
"Нам всем было страшно. Только Горту не было страшно. Он их тогда ненавидел. В этом пламени было много его ненависти..."
"Как же он теперь-то к нам пришёл, к нам же?! Ведь это мы там были, наши там горели, и сейчас с нами те, кто чудом уцелел там, тот же Тарил!"
"Я не знаю, Тинтаурэ... — Лис, похоже, и вправду не знал ответов на эти вопросы. — Он странный, Горт. Он похож на огонь в камине... он греет, он может давать тепло, быть добрым, давать жизнь. Но если огонь вырвется на волю — может сжечь все. Вот и он так."
"Если бы я стал с ним говорить, то я бы попросил показать... как они это устроили, — напряжённо сказал Тинтаурэ. — Показать — мне. Только не спрашивай, зачем мне это нужно. Нужно — и всё."
"Они это тоже не от хорошей жизни устроили. Много наших тогда погибало, они должны были защитить наш народ."
Тинтаурэ хотел было возразить, но вспомнил, как феаноринги стреляли по безоружному Лису, и возражения как-то растворились.
"И всё-таки. Передай ему. Я хочу их увидеть. Их, тогда. Я хочу... может быть, я хочу посмотреть в глаза Морготу."
"Я передам... хотя я бы на него месте не согласился это показывать... Ведь Мелькор наверняка не хотел, чтобы это кто-нибудь видел."
"Если захотел что-то сделать, надо уметь и отвечать за это. Кто бы ни потребовал. По-моему, так. Не хочу хвастаться, но я пошёл и отдал Нарья, хотя мне и не хотелось этого делать. Потому что так надо. Вот и всё."
"Да не в том дело! Но Мелькор-то не зря, наверное, не хотел, чтобы их в этот момент видели. А теперь получится, Горт тебе это покажет вопреки его воле, он ведь не может сказать из-за Грани — да, можно."
Тинтаурэ некоторое время размышлял.
"Не хотел — почему?"
"Почему... Не знаю. Мне кажется, это были самые страшные минуты в его жизни. Это было — как тогда, в Валиноре, перед Скалами, когда он видел, как казнят последних выживших... А тут он убивал — сам. Должен был убить одних, чужих, чтобы спасти от них своих. "
"Казнят? В Валиноре? Кого? И причём тут наши? Он что — мстил?"
"Отомстил уже, наверное — когда убил Древа... В Валиноре убили тех, кто выжил в первой войне. Эльфов, которые жили тогда с ним рядом. Распяли на Таникветиль и заставили орлов рвать их тела. А он смотрел — от него вначале требовали, чтобы он убил их сам, но он отказался. Вернее, он это сделал... когда все началось... Тогда он стал седым."
Тинтаурэ долго молчал, потом отчаянно тряхнул головой.
"А это точно — было? Я понимаю — феаноринги, да... Но Валар!"
Он спохватился.
"Лис, ты... ты меня прости, что я тебе не поверил, просто... просто это слишком жутко, чтобы быть правдой. Прости меня."
"Было, — коротко ответил Лис. — Из-за этого потом все и началось. И Горт из-за этого стал Жестоким. Он таким не был тогда."
"Ты... Ты сам... сам видел?"
"Прямо своими глазами? Нет, своими глазами ЭТОГО я не видел... кто допустил бы туда обычного пса из стаи Ороме?.. "
"Но... ты же волк, нет? Разве ты был майа Ороме?"
"Это я потом стал волк. А был — майа в своре."
"Вон оно как... А когда ты решил уйти? И почему? И как же ты переправился через Море?"
"Слушай, Тинтаурэ... тяжело мне говорить об этом, понимаешь? Ты спрашиваешь — видел ли... Я был там, я видел первую войну. Я сам их убивал — тех, кто не сгорели в пламени майар, мы охотились за ними, по лесам, взрослых — убивали, детей уводили, чтобы стереть им память... Я не хочу об этом вспоминать и говорить. Как? Со скалы бросился, в Калакирии, там очень высокие скалы... А Намо отпустил меня, позволил душе уйти в Эндорэ. И потом Горт помог мне воплотиться снова."
"Бедный мой волк... — похоже, Тинтаурэ вовсе не собирался _говорить_ это, так, чтобы Лис услышал. — И зачем, я, дурак, пристал? Некому за любопытство по шее надавать, угу..."
"Ладно тебе... — Лис как будто потерся мысленно о его щеку пушистой волчьей мордой. — Ты просто понимай: мы тоже... Не железные."
Тинтаурэ потянулся к нему... и только через пару мгновений понял, что Лис на самом деле где-то очень далеко.
"Я бы хотел тебя увидеть, — признался он. — И, знаешь, не только я. Глор меня про тебя расспрашивал много. Ну, Глорфиндейл. Только он в Эрегион не вернётся. Он через Морийский Ров не пройдёт. Говорит, не сможет."
"Почему? — удивился Лис.
"Ну... как-то так. Я помню, он когда совсем маленький был, жутко огня боялся, его дразнили за это, так я за него всех колотил! Потому что это не из-за того, что он трус, а из-за того, что его балрог убил. А теперь мало того, что он с балрогом встретился, так ещё и опять в пропасть падал. Не позавидуешь. Он не трус!"
"В пропасть падал... Наши высоты не боятся... Но можно же прислать крылатого коня для него!"
"Он мне сказал — его Гортхауэр спас, — неохотно сказал Тинтаурэ. — Что когда его балрог сшиб, он рванулся за ним, вниз... Если бы не Горт, он бы разбился насмерть. Вот так."
"Ну да... Надеюсь, тебя это _теперь_ не удивляет."
"Послушай... И всё-таки... ты не хочешь приходить из-за Тарила. Да? Ты скажи, я... я пойму. Хотя мне бы очень хотелось тебя увидеть..."
"Если я сейчас приду, тебе придется либо опять скрываться, либо мне перед всеми открыться и снова выдерживать страх, недоверие, будут говорить, что мы шпионим, что мы хотим завоевать город исподтишка..."
"А ещё это просто... просто, как отец бы сказал, моя блажь, — неожиданно резко сказал Тинтаурэ. — Как он говорит, мало ли кому чего хочется, что, на каждое желание вскакивать и бежать исполнять? Ладно. Не думай об этом. У тебя уже и так из-за меня были неприятности... больше не надо."
"Если бы все жили в мире и доверяли друг другу, я мог бы без опаски приходить туда, а ты — к нам..."
"Не хочу я к вам, — честно сказал Тинтаурэ. — Орки эти... мне как-то не понравились. Извини."
"Горт виноват. Что мало этим зверьем занимался, что позволил им расплодиться."
"Я его боюсь. Правда."
"Тебе-то что его бояться... он тебя уже своим считает. Не в смысле принадлежать, а в смысле — в круге друзей... "
"Меня?! — несказанно удивился Тинтаурэ. — Я вроде как... нет, ну в сравнении с некоторыми, то, конечно, оно так, да. Смотря с кем сравнивать."
"Слушай, ладно... — Лис как будто решился наконец. — Я прилечу. Вместе с Келебримбором, наверное. Придумаем что-нибудь... "
"Лис! Но тебя же узнают, если... Если ты придёшь в облики эрухини... Узнают, и... Я не представляю, что там сейчас, когда Тарил провозгласил себя королём. Я не выдержу, если они снова... тебя... Нет, пожалуйста, только не это, только не так, я так не могу, нет, нет!.."
