Конь мгновенно ухнул вниз — и вокруг снова стало мокро и белесо, ничего не видно.
"Орел там был, — ответил конь. — Прозвище... Быстрик. Мальчишка придумал, давно."
-Какой мальчишка? — машинально спросил Айдис, а мысли уже закрутились в другую сторону: орёл... орлы Манве... жрецы Эру...
"Вот именно, что жрецы Эру, он нас потеряет во фронте, пусть попробует наугад найти, если захочет... Какой мальчишка? Обычный... Наш."
Айдис только кивнул, хотя конь не мог этого увидеть. Мальчишка, который вырастет и станет воином... Всё как всегда.
"Он уже вырос, — похоже, конь слышал его мысли. — Ты похож на него. Лицом."
-Странно... — голос Айдиса был глухим. — Кем же он стал?
"Он... Он инголемо. Ученый. Был."
-Умер?
"Убили," — ответил конь.
Вокруг понемногу становилось темнее... должно быть, слой облачности становился толще.
Айдис с тревогой думал о том, что ждёт его внизу. Келон... Жрецы Эру, надо полагать, оповестили уже о тех, кто пытался отказаться от Посвящения. Он подумал, что хорошо бы добраться обратно до Торнара, хотя ежели поступит приказ, то никакой Торнар его не защитит...
Конь вдруг резко нырнул вниз, у Айдиса захватило дух от неожиданности, а когда он опомнился — увидел, что навстречу несется земля, миг — и конь, пробежавшись, остановился. Над головой было низкое серое небо.
"Келон вон там, — конь повернулся к западу. Дойдешь. Ближе не могу, опасно."
-Спасибо, — Айдис спешился, потрепал коня по шее. — Хотел бы поблагодарить тебя, да не знаю, как... Ты же мне жизнь спас.
"Иди. Выживи сам. Этого хватит."
-Постараюсь, — честно сказал Айдис и зашагал по направлению к городу.
От Келона до своего форта Айдис умудрился всё же добраться без приключений: в город не заходил, вроде бы никому не попался... Решил, что прямо в форт идти — это верный шанс нарваться на тех, кто его ищет, или... словом, он собирался встретиться с Торнаром и рассказать ему всё как есть, посоветоваться, а потом...
Он свернул с дороги, ведшей в форт. Знал, что вот там, дальше, — одна из дорог, по которой его отряд уходит в дозор, да и солнце склонялось... если всё как обычно, то они скоро выйдут из крепости. Если.
Не слишком долго он прошел по знакомому пути — и заметил, что впереди, на натоптанной дороге, что-то лежит. Что-то... мешок, что ли, какой-то... С расстояния не было видно.
Он насторожился. Ловушка южан? Так близко к форту? как знать... Может, и хорошо, что это он, а не его отряд, идёт сейчас по тропе...
Айдис пошёл вперёд, пытаясь рассмотреть, что же это такое.
Он приблизился — и наконец увидел.
Это было тело, но понять это можно было только по очертаниям. Одежда была сплошь пропитана кровью, так, что не разобрать даже — какого она была цвета когда-то.
Труп лежал лицом вниз... Не было видно, кто это.
Лицо Айдиса окаменело. Он уже понял, что это значит: южане обнаглели, они подбросили труп кого-то из наших, для устрашения... И хорошо, если удастся узнать, кто это был, кому так не повезло...
Или же это ловушка, и где-то рядом сидит засада, чтобы наброситься на тех, кто остановится возле трупа.
Он окинул быстрым взлядом ближайшие кусты.
Нет. Опытным глазом было видно — нет там никого. Обычно распознать все же можно. Хотя бы запах их пота, едва уловимый, в воздухе...
Айдис шагнул вперёд, склонился над трупом... и перевернул на спину.
Это был Илатар. На лице застыла гримаса боли, раскрытые глаза смотрели прямо на Айдиса — в никуда. Лицо почему-то было почти не залито кровью, только на шее, в разодранном вороте, виднелась полоса содранной кожи.
Айдис медленно осел на землю. Ведь знал же... Знал, что этим всё и закончится, предполагал, думал, но всё равно... когда увидишь — вот так, всё заканчивается, и человек, который вопреки всему _для тебя_ был живым, потому что ты ещё не видел его мёртвым, умирает.
Мгновение помедлив, он провёл рукой по мёртвому лицу — закрыть глаза.
Отнял руку — глаза мертвого послушно закрылись. Айдис скорее ощутил, чем услышал, что к нему приближаются, потом понял, что они узнали его — и на плечо легла рука.
— Айдис? — голос принадлежал командиру.
Он обернулся, ещё не веря, что снова видит своих... и рванулся к Торнару.
-Илатар, — еле выговорил он. — Мы были в храме Эру... жрецы хотели нас... в воины... против воли, а затем... тёмные... похитили, хотели вызнать... про воинов, и вот... его отдали на расправу...
Торнар молча смотрел на мертвого Илатара, вокруг уже стояли остальные. Наконец командир перевел взгляд на Айдиса.
— Тебе-то как удалось спастись?
-Нас возили к Артанис, — с неприязнью сказал Айдис. — Чтобы она, значит, узнала о воинах Эру сама. У тёмных с ними, видите ли, перемирие. А на обратном пути крылатые кони попали в грозу, в моего ударила молния... Вот так.
— Расстояние, — сказал Торнар. — Келон не по пути от Золотолесья к темным или к южной границе. И на тебе одежда дунландцев. Ты оттуда сюда как добрался?
-Крылатый конь довёз, — честно ответил Айдис. — Разговаривать умеет... Почему он взялся мне помогать — вопрос. Не знаю. Сказал, я на какого-то его погибшего знакомого похож, хотя это всё как-то... слишком сентиментально, и потому верится с трудом. Так что — не знаю.
Торнар кивнул.
— Я тебе верю, но тебе придется рассказывать все это жрецам. Возможно. Они обвиняли вас в предательстве.
Он обернулся.
— Двое, возьмите тело, возвращайтесь, и... Словом, тело нужно приготовить к погребению. Айдис, возвращайся с ними. Когда мы вернемся из дозора, расскажешь мне все подробнее.
-Неудивительно, — пробормотал Айдис. — Я бы на их месте тоже обвинил... или дал спокойно уйти, когда мы отказались войти в число Воинов Эру.
Кто-то тяжело вздохнул у Айдиса за спиной — зрелище оказалось слишком тяжелым даже для воинов Торнара.
Нагнулись, подняли тело Илатара.
— Пойдем... — проговорил один из воинов.
Айдис зашагал за ними. Очень хотелось даже не заплакать — завыть в голос, но горло перехватывало, и было трудно даже просто говорить... Про жрецов Эру он вовсе не думал: в мыслях всплывали разговоры с Илатаром, его лицо... Он чувствовал, что дай ему волю — и он пойдёт резать южан, как косят сорняки. Всех.
Дальше все пропадало в тумане. Он видел знакомые стены, видел, как Илатара раздевают... все это было знакомо — ему и самому приходилось обмывать мертвых, погибших друзей, но здесь было такое, что его замутило — он понял, что южане сделали с Илатаром, _как_ его убивали. Кто-то — знакомые голоса и лица стали как будто чужими — обнимал его за плечи, говорил — держись... Все это было как-то далеко и бессмысленно.
Потом он снова увидел Илатара — тот лежал, одетый уже в их обычную форму, и теперь было даже не видно, что у него переломано все тело. Воротник был застегнут доверху, и содранной полосы на шее тоже не было видно.
Илатар шагнул вперёд, от поддерживающих его рук... опустился на одно колено. Едва соображал, что делает, — он как будто попал в кошмарный сон, только нет, неправда, это всё явь, и проснуться нельзя...
Он осторожно коснулся мёртвой руки, — легко, словно ещё мог причинить Илатару боль.
-Прости, — выговорил тихо и хрипло. — Прости меня, что я остался жив...
Показалось ему — или как будто кто-то действительно позвал его издалека, из-за грани... еле слышно... Имя. Просто его имя — наверное, почудилось от горя...
Айдис встал, — земля снова покачнулась под ногами, но он удержался. Отошёл к стене, давая другим воинам проститься. Мысли летели, цепляясь одна за другую, он был где-то не здесь...
"Прости. Мы всегда были вместе. Я всегда старался прикрывать тебя, а сейчас — не удалось... Прости."
Далеко на востоке, в черной крепости за оградой горных стен, Лис ударил кулаком в стену. Они с Гортом стояли на открытой галерее.
— Я не могу так, — сквозь зубы сказал Лис. — Он будет меня хоронить... Его. Илатара. Я должен сказать, что я жив...
— Не вздумай, — ответил майа.
Лис снова уставился вдаль.
...Кладбище в форте было небольшим, — рядом с лечебницей. Здесь хоронили тех, кто умирал от ран... а чаще достать тела с поля боя было невозможно. Айдис стиснул зубы: проходить мимо небольшого садика, в котором они с Илатаром сидели тогда, обсуждали, стоит ли идти в Воины Эру... Правильный ответ был: нет. И почему он, дурак, не послушал Торнара? сейчас Илатар был бы жив...
"Айдис... Ты не виноват. Никто не виноват. И знаешь, это не было больно... Почти."
Тот только покачал головой. Видимо, ещё не до конца выздоровел. Не бывает такого, не бывает... самообман. Хочется, чтобы вот так было, хочется... но это не так.
"Я прошу тебя... — голос стал четче. — Обещай. Не мстите. Это важно..."
-Илатар... — он сказал это вслух. На него обернулись, двое, переглянувшись, взяли под руки, повели куда-то в сторону... Айдис не сопротивлялся. Откуда-то перед носом возникла фляжка, его заставили выпить, крепкий напиток, очень крепкий, почти мгновенно в голове зашумело... Он не видел свежую могилу, но знал, — они не дошли совсем немного...
"Я живой, — с отчаянной силой сказал голос. — Айдис, я живой, пойми же наконец!!.."
Айдис вздрогнул, растерянно обернулся по сторонам.
"Эру... — он наконец сообразил, что может отвечать просто мыслью. — Кого же мы тогда хороним?!"
"Это тело, — ответил голос. — Тело, которое убили..."
Айдис сник.
"Какой же тогда — живой..."
"Я живой, — повторил голос, в нем действительно зазвучало отчаяние — и растерянность. — Я видел себя... видел это тело. Видел, как его везли и бросили. А потом я очнулся... Новое тело, ни одного шрама..."
"Сволочи, — с бессильной яростью выдохнул Айдис. — КАК это?! Где ты? как тебя найти, как вытащить? Да что же это такое..."
"Я... — голос запнулся. — Я в темной стране..."
Айдис с болью закрыл глаза. Вот так. Так же, как с визитом к Артанис. Будут таскать, как кукол, использовать... а как минет надобность, выкинут в какую-нибудь мясорубку, благо их полно...
Там, далеко, Гортхауэр схватил Лиса за плечи, встряхнул, развернул к себе:
— Что ты несешь?! Лис, опомнись! Ты каждым словом погружаешься в ложь! Это не мальчишка-эльф, это враг! Если он узнает правду — он своей рукой перережет тебе горло!
— Я не могу иначе, — ответил тот и снова закрыл глаза — безразличный к тому, что делает майа.
"Не приходи сюда. Не приходи, слышишь?! — за мыслями был образ, образ нечеловеческого существа, которое причиняет боль, пытается проникнуть в сознание, изменить что-то, сломать... — Не приходи!!!" — и все смолкло.
Айдис хотел было вскочить, но его удержали. Рядом — участливые глаза...
-Пей. Выпей ещё.
Он послушался, не осознавая, что делает. По дорожке возвращались люди, — там, на кладбище, всё было кончено. Айдис смотрел на вереницу своих товарищей — и не видел. Мысли метались. Он знал, что пойдёт в Мордор, что никто и ничто его не остановит, но... Надо всё продумать. Надо суметь вернуться. И не одному...
Кто-то взял его за руку.
Торнар.
По лицу командира было ясно, что тот и сам... далеко не в своей тарелке. В глазах тлел сдерживаемый гнев, вернее, не гнев уже даже, а непримиримая ненависть.
— Пойдем внутрь.
Айдис шёл следом, глядя в землю. В голове крутилось только одно: что делать, сказать ли, промолчать? А если промолчать — что будет с Илатаром? Во что его превратили там, в тёмной стране?! Эру, какой кошмар...
Тот шел к своей комнате, что была на третьем ярусе форта — рядом была и комната самого Айдиса. Торнар ввел его к себе, достал из шкафа кувшин с вином, налил в две кружки.
— Давай, — произнес он. — Чтобы легким был его путь...
Айдис выпил — до дна, залпом. Осторожно поставил кружку на стол.
-Послушай. Мне надо что-то решать с этим... с жрецами Эру. Если бы не они... если бы они нас просто отпустили! — голос сорвался на крик. — И, ты представляешь, Артанис! Я видел, она разговаривала с Гортхауэром, когда нас привезли к ней...
— Какое им доверие, бессмертным, — сказал Торнар, выпив свою кружку. — Никто за нас не будет сражаться, кроме нас самих. А от жрецов я тебя отстою, если вдруг сунутся.
-Сунутся, — Айдис кивнул и посмотрял в лицо командиру прямо. — Послушай. Ты ведь знаешь — мне никогда ничего не мерещится. Может, скажешь, что после всего, что случилось, вот так... крыша съехала... А может, я и сам рад буду, если ты так скажешь. Я думал, думал... всё-таки я тебе расскажу.
Он вздохнул, — как в воду прыгать...
— Может, и съехала, — подтвердил Торнар, — особенно после питья этих жрецов, что ты говорил.
Айдис кивнул — и, как на докладе командиру, рассказал про примерещившийся голос Илатара.
-Вот так. Что думать — не знаю. Сначала поверил, даже сообразил, что мне делать, а теперь... по-моему, всё же это так. Показалось.
— Не знаю... — Торнар снова налил вина себе и ему. — Про темные чары мы все слышали, но чтобы ТАКОЕ? Что он сказал, ты говоришь? Другое тело? Это что — Враг над душой властен? Не дал уйти? Мда... — Торнар только присвистнул. — Представляю, что сказали бы об этом жрецы...
-Я бы не хотел, чтобы жрецы про это узнали, — нетвёрдо сказал Айдис. — Мы оба у них и так под подозрением... Но проверить я обязан.
— Я еще не рехнулся — рассказывать такое ЭТИМ... И как ты будешь проверять? А если это правда — что ты будешь делать? Как можно тут помочь?
-Илатар сказал мне там, пока мы ждали, что за нами прилетят: Артанис обещала нам помочь. Я ей не верю... Но я верю Илатару. И... я бы поехал к ней. Снова.
— Верить предателям... — проговорил Торнар. — Ну хорошо. А дальше?
-Она должна что-то знать, — медленно сказал Айдис. — Она прочитала его память... Эру, в жизни бы не подумал, что эльфийка переймёт способы Тху... Я расскажу ей всё это... и буду наблюдать. Может, она и не скажет, может, соврёт... но я пойму. Хоть что-то.
— Если она поддерживает с ним связь — это такое же самоубийство, как отправиться прямиком к нему в лапы. Что, думаешь, она станет выпрашивать у Тху Илатара? — Торнар коротко засмеялся. — Хотел бы я увидеть это зрелище...
Айдис опустил голову.
-Да, я подумал об этом. Но скажи: что бы ты сделал на моём месте?
— Айдис, я не отпускаю тебя. Я, твой командир, запрещаю тебе эту авантюру. Скорее всего, тебе действительно пригрезилось все это... Немудрено. Тебя опоили отравой жрецов, потом с тобой был сам Тху. Неудивительно.
Айдис вытянулся, чётко кивнул — как когда получал задания. На его лице жили одни глаза: тревожные, тоскливые... Похоже, он и сам не знал, чего хочет, — поверить словам командира, или чтобы то, что Илатар жив, оказалось правдой. Второе — страшнее, потому что захватывает дух от одной мысли, во что превратил Тху Илатара, что душа нуменорца привязана теперь к Врагу...
— Во всяком случае, до тех пор, — добавил Торнар, — пока ты не _докажешь_ мне, что твои бредни — правда. Тогда вместе и будем думать.
-А я не знаю, как доказывать, — Айдис развёл руками. — И... не буду. Специально — не буду. Разве что...
