— Построили быстро, за пять лет. Начинали давно еще, при Аннатаре, а как он ушел — не до изящества и отделки стало. Сделали, как могли... В Форменосе, я видел, было что-то схожее.
Они вошли в комнату, которая выглядела более жилой, чем остальные — здесь тоже был белый камень, но на резных деревянных креслах лежали гобеленовые подушки с цветным узором, в камине тлел огонь, а на белом, украшенном изящной резьбой столе, на скатерти стояло блюдо со свежим хлебом, большой кувшин и кубки.
— Располагайтесь, — пригласил Ниррандиль. — Айдис, если захочешь — можешь пока остановиться здесь, тут много комнат. Лис, пока не уехал, тоже здесь жил, в первом ярусе.
-Спасибо, — Айдис опустился в кресло. — Красиво тут у вас... Ты здесь, как я понимаю, государь? В таком случае позволь обратиться к тебе с просьбой.
Тинтаурэ, державшийся рядом с Лисом, нахмурился: что-то в голосе Айдиса ему не понравилось, и теперь он ждал, что нуменорец собирается чем-то обидеть его друга-оборотня.
— Я не принадлежу к королевскому роду, — ответил Ниррандиль, садясь напротив Айдиса. — Но когда Келебримбор признался, что не сумеет исполнять эти обязанности, Артанис предложила выбрать короля — и избрали меня. Так что за просьба у тебя?..
-Я хотел пойти в Воины Эру, но, увидев племянника, который им стал, раздумал. Жрецы же, видимо, считают, что раз ты решил, то обратной дороги у человека быть не может, что бы он ни стал думать. Они обвинили меня в предательстве, а единственный человек, который мог меня защитить от них, и защищал, теперь... мёртв или скоро будет мёртв.
Он упорно не смотрел на Лиса.
-Я прошу у тебя дозволения остаться в Ост-ин-Эдиль и привезти сюда семью.
— Из Нуменора? — спросил Ниррандиль. — Чтобы они узнали о твоей судьбе и не подпали под волю жрецов?
У Айдиса дёрнулся уголок рта.
-Меня там нет, — напомнил он. — Я не знаю, что там происходит. Может, они уже сейчас... стали отверженными, как члены семьи предателя. Я не знаю.
— Разумеется, я не против, — сказал Ниррандиль. — Ты многое сделал для нас, и мы будем рады помочь твоей семье. Но как это сделать на практике? Лис, твои крылатые кони?.. — он посмотрел на оборотня.
— Не на корабле же плыть невесть сколько времени, — кивнул тот. — Людей перевезти несложно, а вот как быть с остальным — у вас же там дом, хозяйство, вещи. Ну, многое мы перевезем, ладно... Дом тогда продать? — он посмотрел на Айдиса.
Айдис вздохнул.
-Не надо рассчитывать на то, что там что-то можно сделать открыто. Если всё так, как я думаю... Нет, что толку гадать.
— Давай так, — сказал Лис. — Мы с тобой туда смотаемся. Узнаем все, посмотрим. Тогда и будем решать. Правильно я говорю?
Ниррандиль кивнул.
-Не сразу, — Айдис взглянул на Тинтаурэ. — А то твой приёмный сынишка обижаться будет: как это так, только что появился и сразу опять уезжаешь. Знаю я это дело...
Лис хмыкнул.
— У него родители есть, — сказал он. — Я скорее названый братишка.
-И ещё, — Айдис без улыбки взглянул на Ниррандиля в упор. — Я не знаю, что у вас с Гортхауэром... Знаю, как в Золотолесье, с Артанис, и мне это не понравилось. К вам он армию приводил, значит, вам с ним больше ясно, надо полагать. Так вот. Я боюсь, он Лиса хоть и отпустил, но в покое не оставит. Чтобы я лишнего чего не думал, лучше расскажи мне, что у вас и как. В любом случае, — он криво усмехнулся, — мы, люди, здесь ненадолго, на земле, мы уйдём, а вы останетесь дальше жизнь свою вести.
-Я извиняюсь, но не хватит ли переливать из пустого в порожнее? — спросил серьёзный мальчишеский голос, и Айдис обернулся. — Честное слово, вот заладили одно и то же! Да вы хоть сотню раз задайте эти вопросы, ответьте на них, прошлое не изменится, останется прошлым! Надо же жить дальше.
— Что-то в этом есть, — засмеялся Ниррандиль. — Во всяком случае, темные на нас в ближайшие сто лет не нападут, и на том спасибо. А если нападут Жрецы — придется тебе, Тинтаурэ, нас защищать.
-Не хотелось бы, — Айдис вздрогнул. — Там, среди них, мой племянник... Я прошу прощения, государь, я знаю, вам, эльфам, усталость неведома, но я простой человек, и в последнее время жизнь моя была далеко не мирной, даже если учесть, что я воин. Ты позволишь мне удалиться на отдых?
Ниррандиль поднялся.
— Пойдем, я покажу тебе, какие комнаты сейчас свободны. Не называй меня государем — не к лицу мне именоваться таким титулом.
-Как угодно, — несколько растерянно отозвался Айдис. — Прости, я не хотел тебя обидеть. Как скажешь, так и буду звать.
Он встал.
Оказалось, что в нижнем ярусе дворца пустует множество комнат. Лис сам провел Айдиса вслед за собой.
— Здесь будет лучше, — сказал он Ниррандилю. — Пусть пока поживет рядом со мной.
Айдис дождался, пока за Ниррандилем закроется дверь, и опустился на кровать.
-Что-то тяжко, — пожаловался он, глядя в потолок. — Не сказать, чтобы совсем, бывало и хуже... но всё равно.
— Приходится жить дальше, — сказал Лис. — А что иначе делать?..
-Что будет с Торнаром? — тихо и чётко спросил Айдис. — Убьют?
Лис сел в кресло, покосился на Айдиса.
— Больше чем уверен — нет.
Айдис помолчал.
-Заставит служить себе? воевать против своих?
— Не знаю. Попытается склонить к себе, да. Отдаст другим с этой же целью... Наконец, просто отправит на рудники. Но что убьет — вряд ли.
-Да, головами и умениями не швыряются, — в голосе Айдиса звучала горечь. — Умный он у вас, ничего не могу сказать. В общем, уже то, что он уцелел в Войне Гнева, о многом говорит...
— Айдис, — Лис, видно, не выдержал, пересел к нему ближе. — Горт, он... Не лучше и не хуже нас. Он в чем-то, по-моему, как ребенок, лишившийся отца. Без Мелькора. Вот он теперь и сходит с ума — его вернуть.
Айдис повернулся к нему, заложил руки за голову.
-Ты хочешь сказать, это он, когда его выставили из Эрегиона, потерял голову и попёрся с войском сюда, зная, что приказ о штурме всё равно не отдаст? Так, что ли?
— Почему не отдаст? — удивился Лис. — Отдал бы. Страхом всех бы из города выгнали, на равнине бы отлавливали. Не в первый раз, все давно проработано.
-Интересно, и сколько бы наших полегло... точнее, их, эльфов, — пробормотал Айдис. — Мелькора вернуть... совсем с ума сошёл. Да это Арда не выдержит, если Грань Мира шелохнуть без головы...
— Да нет, вряд ли бы тут кто-то погиб, — сказал Лис. — Тем более, что он не хотел им гибели, никому вовсе. И Мелькор — это не так страшно. Ненависть, Айдис. Вот главная граница между нами.
-Мелькор... — Айдис вдруг повернулся к Лису, глаза расширились: до него как будто только сейчас дошло. — А ведь ты его видел. Да?
— Конечно. И видел, и знал... А вы боитесь его. Моргот.
-Боимся? Да нет, сейчас-то уже нет. А вот пророчество о Дагор Дагоррат после возвращения Мелькора — тут, знаешь ли, есть чего бояться. И ты бы боялся, если бы задумался про это...
Лис вздохнул. Снова уселся в кресло напротив и запрокинул голову.
— Оно вас всех заперло, — сказал он. — Не знаю, откуда оно пошло, но если его придумал кто-то из светлых, он был очень умен.
-Пророчества не придумывают, пророчества предвидят, — поправил Айдис. — А кто это был, ты лучше у эльфов спроси. Говорят, то ли сразу после Войны Гнева, то ли во время неё была такая безумная пророчица Дайра. Говорят, она видела прошлое и будущее одинаково ясно, что она ходила в чёрном платье с железными браслетами, искала какой-то деревянный город... Говорят, что её... — Айдис запнулся, — однажды зимой съели волки, и что опознали тело только по этим браслетам. А по другой версии, она спаслась, и так как в её жилах была кровь эльфов, живёт где-то в лесах до сих пор.
— Это не она, — сразу сказал Лис. — Это пророчество было и раньше. Оно давно было. Еще до Браголлах. Но пойми, Айдис, будущее — не скрижали. Будущее — вода. Оно зависит от наших воль.
Айдис покачал головой.
-Всё предпето в Великой Музыке... А ты... ты тоже хочешь, чтобы он вернул Мелькора?
Лис долго молчал. Потом сказал:
— Ему там очень больно. А я знаю, что это такое. Но у меня было... Пару часов. А у него уже века.
Айдис кивнул.
-Это мне понятно. В общем, могу вас понять... послушай, всё хотел спросить. Какой облик у тебя... настоящий? Волчий или человечий?
— Оба, — Лис даже удивился. — Я всегда был — и так, и так. Я не волк — во всем. Я больше майа в волчьем облике. Ведь у Горта тоже есть облик волка, ты знаешь?
-Ну да, я слышал, что он в виде волка отправился с Хуаном воевать, и что тот его цапнул, — кивнул Айдис. — Хотя что-то странное в той истории есть. Я прикидывал, — ну я извиняюсь, если тебе горло прокусили, тут очень быстро концы отдашь, куда уж там в летучую мышь превращаться.
— А ему Тхурингветиль помогла, — сказал Лис. — Утащила оттуда. Хотя горло ему и не прокусывали, но сильный майа на сильного майа... сам понимаешь...
-Ну, примерно... Вот что, — Айдис встал, подошёл к окну. — Пару дней надо отдышаться. Это ничего не решает: если там, в Нуменоре, что-то происходит или уже произошло... тут не помешать. Да и мальчишка твой тоже должен успокоиться. Я ж помню, как меня сынишка встречал, то же самое всё... а потом в путь. Надо заканчивать с этим делом.
Он помолчал, затем обернулся.
-И ещё... Я не успел тебе сказать. Судя по этим ханнаттцам, это они навели Горта на наш отряд, и мне полагалось сейчас быть мёртвым. Ты спас мне жизнь... Благодарю.
Айдис подошёл к Лису и крепко пожал руку.
— Ну... — сказал Лис неопределенно. — В общем, да. Но война есть война. Вы режете наших, мы режем ваших, когда помогаем ханнатцам, о них самих и говорить не приходится...
-Именно, — кивнул Айдис. — Взаимное резанье как-то больше вписывается в картину, чем... то, что было сейчас. Так что... я действительно благодарен тебе.
— Вы относитесь к ханнатцам, как к дикарям. Это все же... Неверно.
Айдис задумчиво посмотрел на Лиса, сел напротив.
-Кто более дикарь: феаноринги или ханнаттцы? По-моему, тебя и те, и другие отделывали примерно с одинаковым... скажем так, уровнем культуры.
Лис невесело засмеялся.
— Это да. Но если ханнатцы казнили преступника из отряда, убившего их людей... то феаноринги просто дорвались до старого наслаждения.
— Между нами гораздо больше общего, чем кажется. Жаль, что сейчас Нуменору с Ханнаттой мира уже не видать. Горт и раньше помогал им, а теперь им без нас уже откровенно не выжить.
-Я уже понял, что в мире назревает большая война. И, как все мероприятия бессмертных, дело затянется на сотни лет... Чем закончится, я не увижу. И хорошо.
— В Ханнатте его склоняют не тянуть и применить силу этой его новой игрушки, Кольца, в полную мощь, — сказал Лис. — Оно способно уничтожить Нуменор. Не физически... разрушить его военную мощь. Впрочем, только сам Горт, наверное, знает, на что оно способно.
Айдис невольно вздрогнул и поймал себя на мысли, что начал спешно подыскивать, чем можно противостоять мощи Единого. Потом прикрыл глаза. Всё равно — он в глазах жрецов Эру предатель, они будут разбираться со всем этим сами и его, уж извините, не спросят. Да и что он — лучше разбирается в деле, чем вожди Нуменора? Вытащить бы семью оттуда... Увидеть их под властью жрецов ли, или тёмных — ему было бы одинаково противно.
— Он не согласится, — сказал Лис. — Я уверен.
-Хорошо бы, — едва слышно проговорил Айдис.
В дверь осторожно постучали.
-Лис, это я, Келебримбор. Можно?
— Потому что тогда Ортхэннера не станет, — вполголоса закончил Лис, — останется только Гортаур Жестокий. Навсегда. Можно! — сказал он громко. — Входи!
Дверь отворилась.
-Кто это — Ортхэннер? — спросил Айдис и вскинул на Лиса напряжённый взгляд. — Ты уж меня не пугай. У него что, раздвоение личности?
Вошедший Келебримбор остановился, пытаясь понять, о чём идёт речь.
— Это его старое имя, с предначальных времен, — ответил Лис и повернулся к эльфу. — Мы тут так... Судьбы мира обсуждаем, — он улыбнулся.
-Понятно, — Келебримбор занял одно из кресел. — Как я понимаю, именно вы вдвоём и побывали у жрецов Эру? Я хотел бы узнать, что там было. Я тут, конечно, не с предначальныз времён, но тоже... многое повидал.
— Армию они создают, армию, — сказал Лис. — Армию бездумных и бессмысленных существ. Жутко было видеть.
-Можно попросить вас обоих открыться мне? — Келебримбор был очень серьёзен.
— Я-то могу... — Лис помолчал. — Айдис, ты уж решай.
Айдис смотрел на Келебримбора — исподлобья, недоверчиво: в памяти сразу всплыла встреча с Артанис.
-Лис, а вы с Артанис... притворялись передо мной? — спросил он резко. — Что она твою память прочитала, да так, что тебе от этого стало плохо?
— Мне не плохо стало, это просто... — Он прикусил губу. — Чуждое. Чужое...
Келебримбор коротко взглянул на Лиса.
-А сам бы ты меня не предупредил? Я ведь не более "тёмный", чем Артанис.
— Предупредить? — с недоумением спросил Лис. — О чем?
Келебримбор вздохнул.
-О том, что тебе становится плохо, если коснуться твоей фэа чарами "светлых". Я же не хочу причинять тебе боль, пойми. Откуда же мне знать, что с вами, созданиями Тьмы, происходит... Ладно. Дайте мне минуту, подумать.
— Но это же мелочь! — Лис откровенно удивился. — Если нужно для дела, разве стоит о таком даже упоминать?
Айдис изумлённо переводил взгляд с одного на другого: мало того, что эльфёнок повис на оборотне, как на родном существе, а тут ещё и внук Феанора заботится о нём...
Келебримбор не ответил: закрыл глаза, переходя на мысленную речь.
-Тинтаурэ со своим Кольцом Огня сейчас будет здесь, — сказал он наконец. — Так будет лучше.
— В безопасности ему надо быть, — ответил Лис. — А нам с Айдисом — отправляться в Нуменор. Пока и вправду не случилось что-нибудь с его семьей. Хорошо, все-таки, что у нас есть крылатые кони: морем добираться так долго, и опасно.
-Именно поэтому я и хочу взглянуть на деяния жрецов Эру, — кивнул Келебримбор. — Айдис, прошу, позволь мне увидеть это. Поверь, я хочу просто разобраться и по возможности посоветовать что-то... желательно умное.
Айдис прищурился, подумал... потом пожал плечами.
-Ладно. Смотри.
— Вот сейчас ты поймешь, КОГО сосватали в друзья феаноринги, — негромко сказал Лис.
Когда пальцы Келебримбора коснулись лба, Айдис всё же вздрогнул: в душе всколыхнулось прежнее нежелание иметь какое-либо дело с этими бессмертными. Эльф тут же отдёрнул руку.
-Нет. Так не пойдёт.
-Что?
-Аванирэ. Нежелание.
-Ааа... Извини.
-Извинения не помогут, — Келебримбор чуть улыбнулся. — Надо успокоиться и поверить в то, что тебе не хотят зла. Знаю, это трудно... по себе знаю.
-Не хотят зла, — медленно повторил Айдис.
Он понимал: это выше его сил. Слишком крепка стена недоверия, выросшая в последнее время, слишком чётко стоит перед глазами — Артанис, спокойно говорившая о чём-то с Гортхауэром... Недоверие. Самая жуткая стена на свете, самая прочная... И — как её сломать? А никак...
