...Время здесь тянулось очень медленно, но для Лиса-Илатара оно проходило все равно легче, чем для Айдиса. Парню было попросту страшно — он сам не верил в то, что удастся сохранить руку, страх стать калекой мешал ему, да и постоянная боль... а полностью снять боль Илатар боялся — чтобы не навлечь подозрения. Ограничился тем, что сделал все, чтобы унять воспаление и снизить боль, чтобы, не приведи Эру, не поднялся жар, чтобы не развилась гангрена....

И отвлекал Айдиса — разговорами о том, как рана его исцелится, как они вместе поедут в Келон... Парень вначале не верил, но с рукой было лучше — мало-помалу он начал обнадеживаться и сам.

Целитель, как и обещал, пришёл утром третьего дня, и пришёл не один: с ним были ещё двое его товарищей по ремеслу. Он снял у Айдиса повязку, они осматривали рану долго и придирчиво. Айдис морщился, когда они поворачивали руку, но терпел, ничего не говорил... просто ждал.

— Ну? — с надеждой спросил Илатар. — Что скажете-то?

Один из них обернулся.

-Не вижу необходимости в ампутации, — осторожно сказал он и посмотрел на коллег. — А вы?

-Я бы подождал с окончательным выводом, — покачал головой другой. — Посмотреть бы через неделю...

-Не надо через неделю, — хрипло выговорил Айдис. — Я хочу уйти в эти... в "Негасимое Братство". Теперь-то возьмут.

Тот из целителей, который занимался Айдисом всё это время, только вздохнул.

-Ну хорошо...

— И я с тобой, как и хотели, — сказал Илатар. — У меня-то тоже лучше потихоньку. Пусть нас вместе отпустят.

-Это меня радует, — не слишком весело отозвался целитель. — До Келона далеко. Вот что. Погодите немного, сейчас вернусь...

Он вместе с двумя другими вышел из комнаты.

-Надо побыстрее уезжать, — сказал Айдис. — они там быстро исцелят...

— Это да, — кивнул Илатар, — чего мучиться. Но я бы в компанию взял кого-нибудь в полном здравии. А то мы с тобой доедем, чего доброго... Тебе с одной рукой-то... Как поедут наши в Келон, так и присоединиться бы.

-Наши поедут, — ответил целитель, появляясь в дверях. — Поедут завтра. Так что готовьтесь.

— Да мы-то что, — сказал Илатар. — Вещей раз-два и обчелся, все нормально будет.

Он подождал, пока целитель отойдет, и спросил:

— Рука-то сейчас как, не сильно болит?

Тот поморщился.

-Ну а куда ж оно денется покамест. Лучше, и резать не надо, — и слава Эру. И вот что... пойдём-ка на воздух. Недалеко, а то эти ребята вопить начнут, но всё-таки. Не могу я уже тут...

— Пошли. Там, во дворе, место одно есть — кусты такие вокруг, хоть с девицей целуйся... и скамейка. Если кто-нибудь не занял уже...

-Заняли наверняка, сволочи, — в глазах Айдиса мелькнула улыбка. — Весна же.

Он осторожно встал. Целитель смотрел на него, скрестив руки на груди, Айдис ждал, что тот начнёт ругаться, но тот только улыбнулся.

-Идите, идите. Заслужили...

На улице светило солнце, которое в комнату, в ее мутноватое окно, заглядывало лишь изредка. Небо было и вправду по-весеннему высоким и прозрачным.

А скамейка в окружении высокого кустарника оказалась, на счастье, свободной. Повезло.

На Айдиса было любо посмотреть: он как будто обрёл заново жизнь. Любовался чуть не на всё: на деревья, на небо, на яркие тени... как будто никогда раньше не замечал.

-Глупо, да? — наконец спросил он у Илатара, опускаясь на скамейку. — Как маленький...

— Да чего же, глупо, — возразил тот. — Красиво же. Надо уметь видеть, иначе зачем жить тогда. Смотри, — он показал наверх, задрав голову. Там, довольно низко спустившись, в потоке восходящего воздуха кружила птица. — Чайка, что ли?..

Айдис приложил здоровую руку козырьком к глазам.

-Похоже... Передать бы с нею привет домой, только мы же не эльфы, не получится... А жаль. Мать-то наверняка чувствует, что со мной что-то не так. Если бы можно было говорить, как эльфы, мыслями, было бы здорово... Да и не только это. Их бессмертие нам тоже бы не помешало. Обидно же, согласись.

— Умереть по своей воле, точнее. Совсем бессмертие — кто его знает. Про эльфов-то знаешь что в старых книгах написано? Что их души умрут вместе с Ардой. А человеческие бессмертны. Ты представляешь, как это — чтобы душа умерла? Кошмар какой-то. Чья судьба лучше, так вот еще и не поймешь.

Айдис задумался.

-Не представляю, правда. Вот живых с мёртвой душой — знаю, видел.

— Это как?

-Ну, как... Ах да, тебя же там не было. Мы ездили в дозор, наткнулись на этих... тёмных. Южан. Истанаро... мы тебе не рассказывали. Тот, кто его убивал, — я не представляю, чтобы человек с живой душой мог... вот так. Получать наслаждение от того, чтобы мучить другого. Мы не могли уйти, не могли ничего сделать: южан было раз в пять больше, чем нас. Если бы шевельнулись, нас бы — так же...

— Они нас ненавидят, — сказал Илатар, — мы для них не люди.

-Надо полагать, им Враг помогает душу убивать собственную, — Айдис посмотрел в сторону. — Иначе — я не представляю, как такое возможно.

— Что там было? — помолчав, спросил Илатар. — Что именно за южане-то? У них тоже разные есть, Ханнатта большая. Там есть поклонники культа огня — вот эти, говорят, и вправду — не приведи Эру к таким в руки попасть.

-Ну да, похоже на этих, хотя в южанах сложно разбираться, все они на одно лицо. Татуировки ещё у них... ну, на плече татуировка. У того парня был знак — солнечное затмение.

— А! Знак затменного солнца... Что-то я слыхал. То ли — что они мстят... Вообще, я тебе скажу, знаю, многие считают, что мстить нужно обязательно. Но я думаю — мстить нужно только тому, кто сам совершил преступление, а не остальным, кому попало. Потому что иначе месть без конца. Может, тот, кто убил Истанаро, мстил так за кого-то своего. Считая, что вправе сотворить с нуменорцем все, что угодно, выместить ненависть.

-Нет ему оправданий, — тяжело сказал Айдис. — Хорошо, что ты не видел.

Илатар кивнул.

— Врага можно убивать... но не мучить из удовольствия. Это орочье дело.

Сквозь кусты кто-то шагал, — по воинской привычке тихо, почти неслышно. Наконец перед скамейкой возник Торнар, окинул воинов взглядом исподлобья.

-Ну что, герои, решили в Воины Эру податься?

— Есть такая мысль, — сказал Илатар. — Надеюсь, отпустишь?

-Не хочу, — прямо ответил тот. — Не хочу, чтобы вы пополнили ряды этих живых мечей. Хотя, конечно, целее будете. Так что дело ваше, конечно, но я вам даю последний шанс: откажитесь. Отряд наш больше не увидите никогда, а мы — вас.

— Ты подожди. Расскажи лучше полнее, что ты про них знаешь? А то все вокруг да около...

Торнар кивнул.

-Это особые отряды, — начал он. — Как оно положено: есть разведка, есть пешие, есть конники. А эти — особая каста. Они недавно появились, где-то с год назад. Что-то, похоже, стали делать жрецы Эру во время присяги. Раньше такого не было. Может, случайно у них это получилось, что люди стали вот такими, а потом они обнаружили, что от них есть толк в нашем воинском деле. Мне говорили, что это всё, как бы сказать, не окончательный итог, что присягу постоянно изменяют, каждый раз смотрят, из кого что получается. А по большей-то части присяга без последствий проходит, это уж кому как повезёт. А как стали эти отряды на задания ходить, то люди стали в них проситься. Так-то оно хорошо, конечно: почти неуязвимый, реакции как у эльфа, зрение такое же, слух. Только когда Воины Эру выходят на дело, пленных не будет. Они и сдавшихся добивают, и раненых. Потому что у них в голове сидит: врага — убить. И всё.

— Раненых чужих и мы добиваем... А в остальном — как? Почему ты сказал — живые мечи?

-Потому что, — Торнар понизил голос. — Не слышали о заговоре в Келоне, против градоправителя? Он тогда ещё как-то подозрительно быстро умер. Сказали — поехал по делу за город, наткнулся на южан. А почерк не южанский. Слишком точно. Им приказали убить, сказали: он враг короны и Нуменора. И они убили. Даже и не задумались. А он был неплохой парень, на самом деле.

— А что за заговор-то? Градоправителя за что?

-Да говорят, кому-то он дорогу перешёл из аристократских детей, что у нас в армии болтаются. Вроде как стал слишком много знать. Вот его и убрали.

— Мда... — Илатар посмотрел на Айдиса. — Ты обнадежишь. Айдис, ну и что скажешь? Рука-то у тебя и так, видно, заживет...

-Мой племянник их выбрал, — не слишком уверенно сказал Айдис. — Видать, не всё так плохо. Хотя я его очень давно не видел. Нет, всё равно... Надо в Келон. Хоть племянника повидаю. И то хлеб.

— Торнар, я думаю, нам же разрешат их посмотреть, поговорить с ними. Если они и впрямь "живые мечи", неужто мы этого не разберем? Айдис племянника увидит. Вот уж тут точно все ясно будет.

-Если бы всё совсем плохо было, кто бы туда, к ним, хотел? Было бы только, как ты говоришь, что жрецы при присяге дадут. А так — хотят ведь люди, идут.

— Посмотреть надо, ближе узнать, — заключил Илатар. — Заодно и вам потом расскажем, наверное, время будет в любом случае добраться обратно.

-Ну, как хотите, — Торнар пожал плечами. — Поедете завтра с ребятами. Выезжают они на рассвете, так спокойней.

— Главное мне — своих бросать жалко, вас. Но я думаю... — Илатар посмотрел на Айдиса. — Айдис, если ты решишь идти к ним — я тебя одного туда не пущу, вместе пойдем.

-Удачи, — сумрачно пожелал Торнар и снова исчез в кустах.

— Знаешь... — Илатар снова посмотрел в небо, — уж по племяннику своему ты все поймешь точно.

-Посмотрим, — Айдис был уже вовсе не так уверен в своём решении, но пока не сдавался. — Ещё несколько дней, и всё узнаем.

— Ладно. Не бери в голову... лучше посмотри, небо какое. И тепло уже, как летом... скоро жарить начнет. Хорошо все-таки, когда не надо ожидать постоянно чужого удара...

...Они пробыли там почти до вечера, — целитель пришёл за ними, когда уже начало темнеть. Наутро предстояло уезжать, и целитель беспокоился: всё-таки верховая дорога, тряска... хмурился, но не отговаривал.

...В Келоне прибывшие сразу же отправились по делам, а Айдиса с Илатаром проводили сразу к храму Эру. Здесь он был небольшим, не то что в Арменелосе, но всё равно: устремлённый ввысь шпиль, нависающая громада, при виде которой сразу ощущаешь себя маленьким и уязвимым...

На пороге храма их встретил высокий человек в белом, — крючковатый нос, пронзительные чёрные глаза...

-Да благословят вас Валар, — голос его прозвучал медленно и торжественно.

Они с Айдисом поклонились почти одновременно.

— Благословят Валар и тебя, достойный, — ответил Илатар, и посмотрел на друга — все же у него служил в отрядах Эру племянник, не у Илатара.

Айдис совсем, похоже, заробел.

-Доброго дня тебе, — промолвил он. — Я хотел... ну, в общем... Я хотел в ряды Воинов Эру попроситься...

-Да благословит Эру твой выбор, — резко прервал его жрец.

-Но...

-Что?

-У меня племянник тут... он уже воин. Хотелось бы сначала с ним повидаться.

-Племянник? — жрец прищурился. — Вступая в ряды воинов Эру, человек оставляет свою семью, и родителей, и жену, и детей. Отныне жизнь его и думы принадлежать лишь Эру, и Им ведома рука его. Однако ты увидишься со своим родственником.

"Спасибо и на том, — подумал Лис, — если на человека сразу орать начать в надменной позе, тут и самый фанатик убежать может."

— Если позволите, я хотел бы быть вместе со своим другом при этом, — сказал Илатар тоном покорной просьбы. Знал по опыту, что таким людям это нравится.

-Входите, — жрец широким жестом пригласил их внутрь.

Внутри храм был огромен и тёмен, только вырисовывалась белым светом, падавшим откуда-то спереди, дорожка. И было ощущение долгого пути сквозь ночь, когда тебя ведёт лишь надежда... Айдис опустил голову, в глазах появилась глубокая печаль.

Они шли долго, через зал, потолок которого терялся где-то в высоте, в тенях... До центра не дошли, жрец свернул влево, и там, через коридор, нашёлся выход во двор, обычный двор, каких много... Дальше были обычные дома... и после храма это всё казалось странным.

-Воины Эру живут здесь, — сказал жрец. — Идите.

Илатар пожал руку Айдиса, здоровую — они переглянулись. Обоим было не по себе, и сразу в памяти всплыли все слова Торнара.

Айдис зашагал вперёд, к дому. Постучал в дверь, ему открыли, — и Айдис нахмурился: раньше ему не приходилось так близко видеть человека, к которому в полной мере подходило бы выражение "каменное лицо". Он назвал имя своего племянника, попросил разрешения увидеться.

Человек пропустил гостей внутрь.

-Второй этаж, налево, — ровно сказал он. — Угловая комната.

— Спасибо, — сказал Илатар и первым пошел вперед.

Интересно, разрешают ли им выходить за пределы этого мирка?.. Или у них просто уже нет этого желания?.. Жутковато все это выглядело...

Им никто не встретился в коридорах, всё как будто то ли спало, то ли вымерло вовсе... У последней двери Айдис остановился, глубоко вздохнул...

— Чего уж там, — проговорил Илатар. — Раз пришли, давай до конца. Стучись...

Айдис кивнул, поднял руку... постучать не успел: дверь открылась раньше.

-Кайл! — радостно позвал он... и через мгновение замер.

Тот, кто их встретил, определённо был человеком... да и остался, конечно же, но что-то было не так. Слишком спокойное лицо, слишком тяжёлый взгляд... При виде Айдиса в глазах парня что-то мелькнуло, но разительный контраст с реакцией дяди резал по сердцу.

-Кайл, — растерянно спросил Айлис. — Ты что, никак и не рад мне вовсе?

-Нет, почему же, — тот слегка пожал плечами. — Я очень рад тебя видеть. Входи. Кто это с тобой?

-Илатар. Мы вместе приехали. Мы из одного отряда.

— Он мне про тебя рассказывал, — сказал Лис. — И что ты в Воины Эру ушел... Про вас много говорят.

-Есть о чём, — слова Кайла вроде бы были верными, живыми, но интонации оставались неестественно-ровными. — Садитесь. Рассказывайте.

"Что они им — все чувства отрубают, что ли..." — с недоумением подумал Илатар.

Сел.

— У нас-то все обычно, — сказал он. — Воюем. Айдис сам думал в Воины Эру пойти. Но наши, хоть о вас и говорят, толком не знают ничего. Потому мы и решили к тебе прийти. Да, Айдис?

-Верно, — согласился Айдис. — А потому рассказывай ты, если тебе не запрещено, конечно. Каким ты стал?

-Странный вопрос. Я такой же, каким и был, но сильнее, ловче, быстрее, я могу видеть в темноте...

-Это я знаю, — прервал Айдис. Кайлу это, похоже, не понравилось: глаза блеснули. — Ты сам-то... что чувствуешь? Жрец сказал, что вы отрекаетесь от семьи...

-Моя семья — это "Негасимое Братство", — во взгляде Кайла зажёгся фанатичный огонь. — Моя рука — это рука Эру, она разит врагов, и в этом я успешнее, чем простые смертные.

— Воистину, это дело святое, — сказал Илатар. — А вы сами, Братство — как тут у вас? Как вы живете? Какое у вас командование? Чем занимаетесь, когда не воюете?