-И что я должен сделать? — спросил Эйранель в пространство. — Я ничего не понял! Я ничего не понимаю в эльфийских чарах, вообще в магии — ни в какой! Я воин, и кроме этого, я ничего не умею!
— Эонве что-то сделал с ними, — проговорил Эйлар чуть слышно. — Вначале Морлинн — догадался, умник... игра в благородство, словно не знал, что их потом ожидает... Потом Эонве. Я не знаю, что. Но, наверное... Наверное, тебе нужно узнать, как все это было, увидеть, что было с ними. И... — он помолчал. — Простить. Простить искренне. Это освободит их...
Эйранель растерянно переводил взгляд с Эйлара на призрака и обратно.
-Простить? Но... почему — я? Прощать должен тот, перед кем ты виноват... или я чего-то не понимаю в этой жизни?
— Тот уже давно на том свете, — вздохнув, пояснил Эйлар. — Как я понимаю, подразумеваются Три Дома. А ты — их прямой наследник. Кто же, как не ты?
-Я... не умею, — как-то совсем по-мальчишески сказал Эйранель. — Я ещё никогда и никого не прощал так... по-серьёзному. И, к тому же... А, ладно. Хуже-то им всё равно уже не будет, потому что некуда. Но вот ты говоришь: один майа, потом другой, Эонве... А я — человек. Что я могу против их силы-то?
— Посмотрим. Попробуем хотя бы. Не получится — что им, в Мордор идти?
Эйранель выпрямился.
-Попробовать... попробовать стоит.
Он с некоторым усилием поднял глаза на эльфа.
-Покажи мне, что ты там прочитал... и про Эонве особенно.
Эйлар шагнул к нему. Оглянулся на маячившего в стороне призрака, велел человеку:
— Постарайся не бояться. Это закрывает сознание в аванирэ — его очень трудно преодолевать... Просто расслабься. Смотри моими глазами.
Пальцы у него оказались очень холодными. Наверное, почти такими же холодными, как руки того темного майа...
Легли на виски.
И темнота почти отступила перед нахлынувшим потоком чужой памяти.
Эонве. Величественная, высокая, блистающая фигура, лицо, казалось, источает сияние, и поэтому кажется безликим. Эйранель словно сам ощутил всю усталость людей, растерянных, униженных перед этим сногсшибательным величием, многие из них — ранены, едва держатся на ногах... Слова похожи на холодную музыку:
— Нет прощения тем, кто отрекся от Света. Вы жили предателями, и ныне реку я, что душам вашим не будет покоя: вы отступники, смертные, проклятый род, и такова моя кара: когда разлучатся ваши тела и души, то вечно вы будете бродить по земле в поисках покоя, и не найдете его, и проклянете тот час, когда усомнились в могуществе Света. И если суждено вам обрести покой, то лишь милостью потомков Трех Племен, наших верных и преданных слуг. Идите же, и возблагодарите Эру, что кара не пала на вас здесь и сейчас.
Фигура поворачивается — золотые волосы сверкают, как солнце — и Эонве, Голос Манве, уходит, не бросив даже прощального взгляда на смертных, что копошатся перед Воинством Валар.
-О Эру, — прошептал потрясённый Эйранель, медленно опускаясь на землю. — Значит, это он... Я был уверен — это мощь Врага лишила их покоя... Значит, за отступничество...
Призрак стоял молча рядом и ждал, пока Эйранель придёт в себя.
— Я так и не понял, что сделал с ними Морлинн, — виновато сказал Эйлар, снова сев на землю у погасшего давно костра. — Но что _изменить_ их фэар он не мог, это точно. Он никогда таким не занимался... Это только Гортхауэр или Мелькор могли сделать, если не переданное по наследству.
-Мы шли в бой, ведомые его волей, — прошелестел призрак. — Мы были уверены, что это Гортаур... а он не разуверял нас.
— Понятно. Видимо, считал, что он вправе... Хм, — усмехнулся вдруг Эйлар. — Значит, уж Артано точно мог бы повторять такие фокусы. Видишь, Эйранель, как мало вы знаете о враге...
Эйранель помотал головой и наконец встал.
Собрался.
Ночь никогда не бывает абсолютно темна, — тем более для эльфов, для тех, кто умеет видеть не только глазами... Лицо Эйранеля странно изменилось, он как будто повзрослел... Выпрямился, в осанке его появилась властность и благородство.
-Что ж... Пусть явятся все те, кому волею Валар приказано было бродить неупокоенными в ожидании прощения от потомков тех, кого они предали.
Эйлар отошел чуть в сторону. Голос Эйранеля разбудил двух их спутников — те проснулись, но поняли, что происходит что-то серьезное, и замерли, даже не поднявшись; эльф опустился рядом с ними, успокаивающе улыбнулся и приложил палец к губам: все в порядке, не мешайте.
В ночи вдруг стало светлеть, — нет, это не свет, неправда, это светящийся туман сгущается здесь, совсем близко, и в нём мерцают — то ли правда есть, то ли мерещится — огоньки...
Эйранелю было страшно не по себе, но он разозлился на себя. Всю жизнь воюет с Врагом, привык смотреть смерти в лицо... Ну что поделать, если смерть приняла вот такой вид...
-Я, потомок Берена сына Барахира, потомок королей Нуменора, от имени всех выживших в Войне Гнева, от имени всех, кто сражается с Врагом сейчас, говорю вам: ныне искупили вы свою вину долгими беспросветными тысячелетиями раскаяния и страданий. Покойтесь с миром, и пусть звёзды Эа исцелят ваши души, и пусть прошлое более не тревожит вас.
Вначале ничего не происходило — словно все вокруг замерло, вслушиваясь в ночь.
Огоньки неупокоенных душ замерцали, заколебались, растекаясь полосками света, и Эйранель вдруг услышал вздох — вздох облегчения, словно кто-то сбросил тяжелую ношу, много веков гнетущую его к земле.
Один из призраков, наверное, тот самый, что говорил с ними, метнулся к нуменорцу... и тот на несколько мгновений различил в нем человеческий облик. Темные волосы, серые глаза, походная одежда... как этот человек когда-то ходил по земле, только — все зыбкое, дрожащее, полупрозрачное.
Благодарный взгляд.
И — все огоньки, почти совсем как искры костра, метнулись вверх, к звездному небу.
Эйранель охнул: не ожидал, сердце защемило от этого зрелища... Когда всё пропало, растворилось в ночи, — он долго ещё стоял, потрясённый, не мог проронить ни слова.
— Счастливой дороги сквозь ночь, — проговорил Эйлар, глядя вверх, на звезды. — А знаешь, что это значит, Эйранель?..
-Нет... — тихо отозвался он. — Никогда не слышал.
— Это значит, прежде всего, что перед лицом Валар именно ты обладаешь правом на трон Нуменора.
-Что обладаю правом — я знаю, — усмехнулся Эйранель. — Только толку с этого... Ар-Фаразона никаким мумаком с трона не сдвинешь. Я ведь был раньше при дворе, но после гибели отца быстро забрал сестру и убрался с острова. Мне как-то вовсе не понравилось, как там начали людей сажать в Каземат. Слишком хороший предлог — убийство министра. А первые, кто в ряду подозреваемых, — это наследники, которые ждут не дождутся богатства. Я бросил всё, — дом, высший свет... Противно было.
— Я никогда не был в Нуменоре, но легко могу это представить. Ну что ж... Людям помогли, и то хорошо. Но опасность наткнуться на темных отнюдь не исчезла. Так что давайте сейчас спать — а завтра снова в путь.
Эйранель взъерошил волосы.
-Ага, заснуть бы теперь после всего того...
— Я помогу. Вам троим... Ложись уже, лорд.
Эйлар достал из чехла свою лютню — и тронул пальцами струны. Это был первый раз, когда он играл на ней при нуменорцах.
Полилась мелодия — медленная, тихая, странная — Эйранель никогда такого не слышал; было что-то в ней звездное, словно он сам вот-вот — и вступит на тот путь, куда ушли огоньки чужих душ... Должно быть, к этому прибавились и чары — потому что у него закружилась голова, все вокруг начало погружаться в сладкую дремоту — даже ночной холод отступил. Темнота...
А потом вдруг в лицо ударил утренний свет. Эйранель был рядом, поблизости, колдовал что-то с дорожным мешком.
— Проснулся? — спросил он. — Держи лембас, и надо отправляться.
Эйранель послушно взял лембас и только после этого окончательно проснулся. Его люди тоже протирали глаза, глядя на рассветное небо.
— В пути доедите, — поторопил их Эйлар. — Я чего опасаюсь — не почуяли бы это пришествие призраков темные, не явились бы проверять... Лучше убраться отсюда как можно быстрее.
Эйранель вздрогнул: ночное видение, казавшееся теперь сном, как будто снова встало во весь рост. Лагерь свернули почти мгновенно, и вскоре все четверо снова уже были на конях. Отдохнувшие животные скакали резво, но словно чуяли что-то, — в воздухе, что ли...
-Запах тревоги, — вполголоса пояснил Эйранель. — Знаю, нет такого, но они почему-то всегда предупреждают.
— Либо остановиться и затаиться, либо уж во весь опор! Решай, нуменорец...
Эйранель, не отвечая, погнал коня, — другим осталось только догонять. Уйти. Как можно быстрее и как можно дальше от места ночёвки.
Только бы те, кто явился сюда на ночные события, не заметили их. Только бы не заметили, а заметив, не начали бы стрелять... Пока шансы миновать опасность были.
Погоню Эйранель даже не заметил: почувствовал шкурой. И — секундой позже — рассветный воздух взрезал волчий вой, от которого кони захрапели испуганно... и понесли. Эйранель попытался хоть что-то сделать, но... это было невозможно. Он понял, что попадись на земле хоть одна выбоина, трещина, просто камень под копыта, — и всё.
Волки, и наверняка — волчьи всадники, испокон веков темные поступали так: на земле — волки, в небе — их крылатые кони... которых они сейчас стараются и вовсе не показывать вне Мордора, надо думать, чтобы не раскрывать своих возможностей.
Ветер бил в лицо, Эйлар пригнулся к конской шее, вцепившись в гриву — конь был перепуган насмерть, так, что и захотеть внушить — ничего не получится.
Они почти летели над серой землёй, и неслась под копыта степь... Эйранель почти видел, чувствовал, что будет впереди — и ничего не мог сделать, оставалось только, стиснув зубы, ждать.
И — дождался.
Откуда-то сбоку вылетела другая волчья стая. Кони шарахнулись, встали на дыбы... и Эйранель вдруг понял: это за ним погоня. Остальные не тревожили Незримое этой ночью. Словно почувствовав его ужас, конь всхрапнул, рванулся... и споткнулся.
Эйранель успел только увидеть, как земля резко и страшно летит навстречу, затем был удар, от которого острая боль пронзила, казалось, всё тело... и наступила чернота.
Эйлар вслух выругался, увидев боковым зрением, как слетел с коня нуменорец, его собственный конь захрапел, вставая на дыбы — эльф осадил его и сдержал, остальные двое их спутников вынуждены были остановиться тоже — и вот уже они, трое, в кольце волчьей стаи, и Эйранель, не шевелясь, без сознания, лежит на земле.
Волки приближались — теперь уже медленно. Огромные красивейшие звери, но сейчас оскал их говорил ясно: хищники.
Всадников было всего трое, остальная стая, похоже, просто шла с ними. Один из них спешился, подошёл к Эйранелю, склонился над ним.
Эйлар спрыгнул со своего коня, подбежал к Эйранелю. Оружия у эльфа просто не было. Черный кинжал лежал в одной из седельных сумок.
— Не трогай его.
Парень замер, — словно ждал, пока эльф окажется совсем рядом, а затем — резкий разворот, и в грудь Эйлару упирается клинок.
-Назад. На два шага. Вы в плену.
— И без слов понятно, — сквозь зубы пробормотал Эйлар.
Отступил. Если бы не волки — у них был бы хороший шанс. Но с этой стаей... звери, конечно, разумные — хуже, чем оказаться среди вражеского отряда...
— Не трогай его все же, мы поможем ему сами.
Двое волков враз бесшумно очутились по бокам от эльфа. Остальные двое волчьих всадников взяли перепуганных лошадей под уздцы: те буквально танцевали на месте в страхе.
Парень снова склонился над Эйранелем, провёл рукой вдоль тела. Скривился, затем что-то сказал своим товарищам на странном наречии, которого Эйлар не знал. Один из них подошёл ближе, вместе они уложили Эйранеля на спину одному из волков. Затем парень обернулся на Эйлара и снова перешёл на вестрон.
-Возьми его коня в повод. Едем.
— Куда? — спросил Эйлар, хотя знал, что парень, скорее всего, не ответит.
-С нами, — жёстко усмехнулся тот. — И поторопись. От нас-то вы весьма резво удирали.
— Хорошо работаете, — бросил Эйлар, — большой, видать, опыт с вашими волками...
Он все же взял в повод коня Эйранеля. Бросил встревоженный взгляд на самого нуменорца: тот не приходил в себя. Очнется в пути — вот ему "радость" будет...
Стая окружила их. Огромные волки, скалясь, наблюдали — словно усмехались, глядя на добычу.
Стая почти сразу же свернула к востоку: в направлении Андуина. Это было практически поперёк их пути, и становилось ясно: их везут к тёмным землям. Двое остальных нуменорцев молча ждали решения своей участи.
Путь оказался неблизким, — и наконец волки остановились на обрыве. Всадники, как по неслышной команде, взглянули на низкое хмурое небо: там, в вышине, стремительно увеличивались несколько чёрных точек.
То ли крылатые кони, то ли, скорее, драконы — было у них здесь такое племя, Эйлар знал, хотя самому доводилось видеть лишь издали. По слухам, на таких летали улаири...
Он кинул взгляд на спутников: Эйранель все не приходил в себя — должно быть, дело рук "темного". Двое нуменорцев уже и не скрывали свой страх: он был написан на побледневших, искаженных лицах.
Чёрные точки становились всё ближе, и наконец стало ясно: крылатые кони. Волков эти чёрные твари с бешено горящими алыми глазами не боялись совершенно.
Парень — видимо, глава дозора — дождался, пока один из прилетевших не подойдет к нему, протянул оружие пленников, затем развернулся к нуменорцам и Эйлару.
-Пересаживайтесь на крылатых. Всё, приехали.
Эйлар спрыгнул с коня.
— Что ты сделал с ним?! — он кивнул в сторону Эйранеля. — Пусть он будет со мной, неужто ваши кони двоих седоков не вынесут?
Тот пожал плечами.
-Хорошо, вези. Ничего я особенного не сделал, просто если бы не мои чары, он сейчас бы всю дорогу кричал от боли. Переломы — это ещё полбеды, там похуже дело, а выправлять сейчас всё равно не получилось бы.
— Хорошо...
Он осторожно поднял Эйранеля и перенес его к крылатому коню. Не дело везти вот так, через седло, особенно если у человека переломы... Он вскочил на черного коня сам, стараясь вести себя спокойно — больше для того, чтобы ободрить нуменорцев. Те, хоть и смотрели на него косо — неужто и вправду предатель, что не боится?! Но, по крайней мере, внешне старались оставаться спокойны и сами. Нуменорцы, Высшие...
Когда пленники наконец неуверенно расселись по крылатым коням, волчий дозор попрощался с воздушными всадниками. Кони прянули в небо, — чтобы скрыться от глаз под низкими тучами. Ясно было, что путь их лежит в Мордор, — а куда же ещё-то, именно к этим далёким горам...
В Мордоре побывать Эйлару довелось всего один раз. Примерно так же — попался патрулю, те, не разбираясь сами, доставили его к командирам... А вот Эйранеля они могут и не отпустить. Прямой наследник трона... хорошо подставились с этими призраками. Если б не они — миновали бы темные земли спокойно...
Огромные горы медленно уплывали назад, открывая взгляду черную страну, скрытую под вечной завесой мрака. Гигантская башня Барад-Дура — Эйлар знал, что на местном наречии замок зовется Тай-арн Орэ, огнедышащий вулкан, который, казалось, и извергал те клубы то ли гари, то ли дыма, что заволакивали здесь небо; хотя эльф понимал, что на самом деле природа Завесы иная, созданная. Для чего-то она была нужна Владыке Мордора...
