— Вы что, решили меня убить, ваше величество? — спокойно спросил майа. — Нет, конечно, это ваше право. Только, помнится, не так давно я присягал вам на верность и служение. Это, надо понимать, благодарность?

-Истинно рекли нам великие Валар: не может быть договоров с теми, кто служит Тьме, и должно использовать их и делать всё для того, чтобы победа Света стала окончательной. Ты проиграл, Саурон, и теперь ты поплатишься за все свои дела перед лицом Эру.

Майа пожал плечами и отвел взгляд. Ответил коротко:

— Поступайте, как знаете.

Не нравилось ему все это. Сейчас — лишь бы его оставили в покое; нужно узнать все своими силами. Разведать, что происходит в святилище Эру, какие приготовления там идут. Что этот безумец решил сделать с ним... но если у него в руках кто-то из "темных" — это уже хуже... не хочется, слишком не хочется устраивать яркие действия...

-Да, кстати, — король вдруг резко встал, подошёл к столу и взял в руки тяжёлый прозрачный шар. — Завтра этим зрелищем будут наслаждаться все, ты же его не увидишь... но я всё же хотел бы тебе показать. Подойди.

Горт подошел к нему. Палантир... Вряд ли он умеет использовать его так, как подобает. Это требует сильной воли и умения видеть в Незримом — у короля нет ни того, ни другого...

Прозрачный шар вдруг стал багровым в руках короля, в нём прорезались звёзды...

А потом он увидел лицо — известково-белое, прочерченное узкими смоляно-блестящими дорожками крови. Застывшее, окоченевшее лицо; рот чуть приоткрыт в безмолвном стоне, губы изорваны, ввалившиеся веки опущены, из-под ресниц — кровавые капли... Нет, это не было мертвой маской — лицо, на котором навечно застыло страдание, побежденное могучей волей.

...Казалось, он медленно погружался в воды невидимой реки; волосы его, сжатые раскаленным обручем венца, струились по незримому течению, и, словно крылья ската, медленно колыхался черный плащ. Скованные руки застыли в судорожном усилии разорвать одежду на груди, залитой кровью незаживающих ран...

Видение продолжалось всего несколько мгновений.

Показалось — все померкло у него перед глазами. А через секунду прогрохотал палантир, упавший на пол — перед глазами было искаженное от внезапного ужаса, с выпученными глазами лицо Ар-Фаразона; рука сдавливала его горло, отрывая короля от пола. Взметнувшееся бешенство было настолько сильным, что Горт сам не понял, как ему удалось сдержать себя — и не убить короля сразу.

— Ах ты подлая тварь, — голос дрожал от ненависти. — Ты перешел границу.

Ар-Фаразон пытался что-то прохрипеть, лицо его синело. Горт отшвырнул его в сторону трона — и отвернулся, глубоко дыша, стараясь совладать с собою, обрести спокойствие. Не время. Не время... Сейчас, ТАК — ничего не решить...

Всё продолжалось всего несколько мгновений: едва Гортхауэр бросился на короля, как из-под земли возникли гвардейцы, набросились на него, ломая руки.

Людям майа не сопротивлялся; позволил себя скрутить.

— В первый и последний раз предупреждаю тебя, король, — одумайся! Иначе вместе со мною ты сам поплатишься жизнью за свои бесчинства.

Ар-Фаразон, всё ещё бледный, одёрнул мантию. Мгновение — и он вновь обрёл высокомерие золотой статуи.

-Увести.

Этим коротким видением в палантире Ар-Фаразон сам решил свою судьбу. Сомнений не оставалось: терпеть мерзавца на троне более было нельзя.

Но все нужно сделать так, чтобы не вызывать сомнения в законности новой власти — кто бы ее ни выражал. Да и привлекать внимание Запада было слишком опасно.

А потому...

А потому лучшим выходом оставался путь в тени. Никаких — по возможности — публичных убийств у всех на виду. Пусть мнит себя победителем...

Его отвели обратно в Каземат, — практически всё время вели какими-то подземными ходами, не спуская глаз. Боялись чего-то, что ли...

Разделением тела и фэа теперь приходилось пользоваться так часто, что это становилось привычным. Сейчас — Менельтарма... святилище Эру, храм, расположенный на ее вершине. Что бы ни затеял король — к этому нужны приготовления.

Святилище Эру сейчас кипело, как растревоженный муравейник. И всё же — в действиях людей была какая-то цель. Что-то намечалось.

Убранство храма менялось: оттуда спешно убирали все ткани, туда тащили множество зеркал, которые располагали по стенам. В центре просторного зала было пусто, но там начали сооружать... что-то. Походило на огромный костёр... а ещё — внизу, во внутренних помещениях храма, появились связанные люди. Несколько молодых ребят. В чёрном.

Он говорил — увидят все. Хочет устроить это с помощью зеркал... Хуже то, что эта тварь собралась убить многих. С собою — Горт выдержал бы любое; но позволять обрекать на смерть других... нет.

Он приблизился к одному из тех, что сейчас находились в казематах Храма. И мысленно позвал.

Его услышала только девушка, — странная, бледная, как смерть. Когда она открыла глаза, оказалось, они горят фанатическим огнём.

"Кто здесь?!"

"Не пугайся. Я Гортхауэр. Кто вы? За что вас бросили сюда?"

"Гортхауэр?! да... Значит, теперь всё кончено..."

"Я не намерен позволять им убивать людей. Ответь, кто вы?"

"Мы... служители Мелькора..."

"Мне ничего об этом не известно. В чем состояла ваша служба?"

"Как — не знаешь?! Но разве не ты сказал о том, как выложить дорогу Мелькору для возвращения? Мы век за веком исполняем это — здесь, втайне от всех..."

"Я слышал о том, что здесь, в Нуменоре, существуют темные культы, но столкнуться напрямую еще не довелось. Прошу тебя — расскажи, чтобы я мог разобраться и понять наверняка. Или лучше — просто открой свою память; я сам войду в нее и увижу все."

"Да я мало что видела... — смущённо донеслось в ответ. — Ну, смотри..."

Чернота. Ночь. Огонь факелов и разворачивающийся свиток. Не бумага, не ткань, — что-то среднее, явно старинное, и ощущение: оно сохраняется чарами... Белый лист, на котором ничего нет, подносят к факелу, и от близости огня на нём проступают алые буквы ах-энн.

"...и ныне говорю я вам: только те, кто истинно желает возвращения Учителя, смогут помочь в этом. Своими жизнями выложат путь из-за Грани на свободу."

И ниже, совсем низко — подпись: Ортхэннер...

Волна непонимания взметнулась и захлестнула сознание девушки, чтобы спасть через несколько секунд.

"Скажи мне, как имя твое?"

"Эалинде..."

"Эалинде... Я не писал этого и никогда не учил подобному. Но догадываюсь, кто мог сделать это — чтобы вина легла на меня... Эалинде, теперь король хочет принести в жертву Эру и меня, и, думаю, всех вас — тоже. Будь я один, позволил бы ему это. Но вы, я надеюсь, пока не торопитесь отправиться за Грань. Все вы еще молоды, а к тому же — обмануты..."

"Ты не писал?! — ахнула девушка. — Но кто же тогда? И зачем? И почему?"

Он почувствовал, что она плачет.

"Мы так хотели, чтобы он вернулся... Мы верили, что делаем всё для этого, пусть это и... страшно... Что же теперь делать?"

"Не отчаиваться — для начала. Я расскажу вам все, что знаю сам, но — не сейчас. Сейчас придется потрудиться, в том числе и чтобы спасти вас... На Острове много таких, как вы? Многим может угрожать опасность?"

"Но кто же это сделал? мы же... Мы приносили жертвы, — девушка задыхалась от слёз. — Самые верные и преданные уходили на алтарь смерти для того, чтобы выстелить ему путь обратно..."

Ее было жалко — растерянную, беспомощную, наивную, в одну минуту потерявшую опору под ногами...

"Что сделано, то сделано. Искренние чувства и впрямь не пропадают напрасно — этого мой брат не учел... Не отчаивайся, Эалинде. Может быть, он и вправду скоро вернется. А пока скажи: готовы ли вы, если придется, покинуть Нуменор и отправиться в Мордор?"

"Конечно... здесь же всё давит... Никто не верит, что... ни с кем нельзя говорить открыто и искренне..."

"Поговори для начала с теми, кто рядом с тобой. Скажи, чтобы не отчаивались. Я не допущу вашей гибели. В соседнем зале другие ваши... я скажу и им тоже, чтобы были готовы. Нам с улаири придется хорошо потрудиться, чтобы вытащить вас — и при этом не слишком будоражить Нуменор..."

Оставив Храм, Горт мысленно потянулся через море — туда, где его вестей постоянно ожидали улаири.

"Денна, — позвал он. — Понадобится ваша помощь."

Тот встрепенулся.

"Что у тебя там?!"

"Во-первых, король собирается убить меня — принести в жертву Эру. Сжечь. Так что готовьте второе фана, что мы создали перед тем, как я отправился сюда: скоро оно мне понадобится. Нынешним фана придется пожертвовать, хоть я и сжился с ним за столько веков... и то сказать — слишком его искалечили, слишком долго восстанавливать. Во-вторых... Посмотри сам, что творится," — и Горт раскрыл перед ним свою память.

"Нет, но какая сволочь, — тихо ахнул Денна. — А расчёт-то был очень чёткий: выбить самых лучших, тех, кто действительно хочет его возвращения... Чтобы сами, искренне погубили себя. Представляешь, сколько их полегло?!"

"Кто знает... может, искреннее желание помочь, даже жертвуя жизнью, и вправду могло придать ему силы... Не знаю. Никогда не думал о подобном, страшно было даже думать... Денна, этих ребят нужно вытащить. Но в идеале лучше все сделать так, чтобы король не догадался о произошедшем, и считал себя победителем до того момента, как отдаст концы. Так мы сумеем возвести на престол нашего человека, не взбудоражив против себя весь Нуменор. "

"Как бы не опоздать... Их тоже казнят? Что с ними собираются делать и когда?"

"Я не знаю этого точно. Но подозреваю, что их сожгут вместе со мною. Убивать втихую не станут — не для того их сейчас держат в Храме. В любом случае, мне понадобитесь здесь вы. Я мог бы действовать силой, но не хочу этого. Насколько я вижу по приготовлениям, они собираются устроить грандиозный костер в главном помещении Храма, открытом. Вот, посмотри, — и Горт открыл ему собственное вИдение. — Когда пламя поднимется — никого из них не будет внутри, иначе они поджарятся сами. Это нам на руку, думаю, можно на этом сыграть."

"Вылетать нам всем?"

"Смотря по положению, могут ли без вас обойтись в Мордоре и на рубежах. И захватите с собою драконят — после придется переправлять ребят через Море. Будьте скрытны. Не раскройте себя. Рядом с Храмом — только в призрачном виде..."

"Хорошо. Жди. Но мы всё равно не сможем прибыть раньше заката, — в голосе Денны была тревога. — Ох, что-то у меня нехорошее предчувствие обо всём этом..."

"Они будут делать это завтра днем. Торопитесь..."

"До скорой встречи, Горт! держись там..."

В тело, лежавшее на камнях подземной камеры, Горт не возвращался долго. Узнать и выведать все, что можно; быть незримо рядом с королем, рядом с распорядителями предстоящего "торжества"... Предугадать. Предусмотреть...

Церемонию предстоящего "торжества" ему удалось узнать почти во всех подробностях, кроме одного: когда и как будут казнить "тёмных". Это держалось в строжайшей тайне... Ему самому предстоял костёр на вершине Менельтармы, и ещё: там сейчас собирали всё, что можно было добыть по части магии. Палантир... его пытались связать с зеркалами при помощи чар.

Быть рядом с ребятами придется постоянно, — уже понял он, — связь с телом оставить лишь постольку, поскольку она нужна, чтобы король ничего не заподозрил. Ему, может, и по душе придется — если поверженный враг будет пребывать в полусознательном состоянии... так, как было бы с человеком, доведись ему пройти через подобный кошмар.

Оставалось ждать, когда звездная ночь сменится рассветом — и над горизонтом поднимется Солнце...

...Торжество началось с того, что к выгоревшему безоблачному небу взлетели звонкие клики фанфар, собирая нуменорцев, вызывая их. Трубачи стояли на лестнице, которая белой лентой по спирали обвивала зелёный холм, вершину которого венчал храм Эру: в одинаковых золотых одеждах, строгие и величественные.

Грозный призыв отзвучал, повторился ещё и ещё раз — и смолк. Чёткий строй трубачей, опустив трубы, зашагал вниз, к подножию.

Толпа, знавшая о предстоящем зрелище, уже заняла все места: на улицах, на балконах, на крышах. Храм был виден, как на ладони.

Король и его свита находились тут же, на веранде одной из загородных вилл, с которой был прекрасный вид.

И на эту лестницу откуда-то снизу стали выводить вереницу людей в чёрном.

"Денна, — позвал Горт, который незримым призраком сейчас витал рядом с теми, кого выводили из подземелий Храма. — Я чувствую, придется наводить чары облика. И вот что: они тут собрались побаловаться с магией, которой пользоваться не умеют. Я добавлю красот, по возможности, если понадобится отвести им глаза. Смотрите в оба: я толком так и не понял, что они затеяли, знаю лишь, что в Храме обычно убивают, перерезая горло. Жертвенная кровь — золотым серпом..."

Ребят в чёрном вереницей выводили на лестницу, — и становилось ясно: они идут, как во сне. Если присмотреться, то можно было увидеть, что глаза их смотрят в никуда, прямо перед собой, а зрачки похожи на крохотные чёрные точки. Им говорили идти, и они шли, первый, не поняв, что впереди лестница, споткнулся и чуть не упал, остальные даже не обратили внимания, как будто это вовсе не их товарищ был, а посторонняя кукла...

Их остановили там, где обречённых было видно всем, вокруг выстроилась золотая гвардия короля. Из-за их спин — словно из воздуха возник — человек в белом, с жертвенным кинжалом, сверкнувшим в солнечных лучах.

Рядом — совсем близко — вдруг как вспыхнуло зеркало, поймав солнечный луч. Точнее — лучи Ариен, сияние Древ Валинора, и вокруг казнимых, и вокруг лестницы заклубилось тонкое яркое золотое сияние.

Золотое сияние, отраженное зеркалами, сгущалось, искрилось — местами почти слепя глаза окружающих и наблюдателей. Извне становилось видно — тот, в белом, с кинжалом, и те, кто были рядом с ним; остальное тонуло в бликах и отсветах. Это было красиво, очень красиво и празднично....

"Готовьтесь, — мысленно велел Горт. — Элвир, ты лучше нас всех разбираешься в здешних снадобьях: можешь разобрать, чем их опоили? Боюсь, как бы мне не пришлось пускать в ход Кольцо... "

"Не понимаю, — отчаянно отозвался Элвир. — Похоже на действие одной травы, но там слабее, ею всякие недоумки балуются, чтобы видения вызывать... Боюсь, это что-то из особого арсенала Его Величества, может, решили заодно на них проверить, как оно действует..."

К человеку в белом подвели первого из пятнадцати, миг — и кинжал взметнулся в воздухе, чтобы тут лезвие его тут же перестало быть сверкающим. Парень медленно осел на белые мраморные ступени, алая кровь — на белом... Остальные даже не шелохнулись. Следующей была Эалинде, её подтолкнули вперёд.

Горт мысленно выругался. В следующий момент произошло то, чего не ожидал никто из нуменорцев — тело убитого окуталось золотым сиянием — и исчезло в нем, словно растворившись. Это было сродни обычному управлению материей, которое темные майар применяли с незапамятных времен, когда нужно было достать издалека хотя бы бокал вина — не бегать же за ним в подпол; только сейчас, из состояния вне тела, это было посложнее... Единое Кольцо давало сил. Сейчас и надо было — перекинуть тела за пределы Храма. Дальше помогут улаири.