Эалинде кивнула.
-Послушай, а... откуда взялась та бумага, что направляла нас? Ты говоришь — твой брат, но... как? Разве он был здесь? Мне рассказывали, что на материке никто и никогда не знал про такое, что это только в Нуменоре... только после Войны Гнева, когда наши предки переехали на остров. Что всё это значит, откуда? И... — она вдруг испугалась этой мысли, — может, он сейчас здесь, твой брат, и ты об этом не знаешь?
— Куда он денется из Арды, — неприязненно проговорил Горт, — Курумо... Он мог устроить это во времена Войны Гнева, да и позже мог — большой здесь сложности нет. Некому больше. Некому.
Они остановились у железной двери подъемника, Горт пропустил туда девушку и вошел следом. Элвира рядом не было, словно тот растворился в темноте.
— Что ты собираешься делать дальше, Эалинде?
-Я не хочу возвращаться, — с напряжением сказала она. — Я бы осталась здесь... если можно.
Кабина полетела вверх — Эалинде снова чувствовала стремительное движение.
— Здесь — понятие растяжимое. Я сомневаюсь, что ты долго выдержишь в Тай-арн Оре, под Завесой Тьмы... в Барад-Дуре, как его называют ваши. Всем вам, и тебе тоже, нужно будет прежде всего — учиться — если вы хотите не просто жить, но приносить пользу. На востоке лежат наши земли, свободные от Завесы. Думаю, жить вам пока будет лучше там. А дальше — поглядим. Если ты из родичей Эйранеля, то в тебе королевская кровь, а это многого стоит в Нуменоре. Или в его землях на материке.
-Почему "если"? — удивилась Эалинде. — Это действительно так, хотя родичи ко мне относятся... ну, мягко говоря, не слишком хорошо. Настороженно. Не хотят меня знать...
— Может, это и изменится со временем.
Подъемник остановился, и они вышли наружу. Здесь — впервые — в коридоре были окна, сквозь которые проникал снаружи тусклый красноватый свет.
— В любом случае, сейчас тебе нужно отдохнуть. Сколько ты уже не спала?
-Не помню, — честно призналась Эалинде. — Всё смешалось тогда в подземелье, а потом нас ещё заставили выпить яд... и я совсем потеряла счёт времени.
— То-то и оно...
Горт ввел ее в небольшую комнату, где все — видно — было устроено для жизни.
— Сейчас ты ложишься и отсыпаешься. Через несколько часов я за тобою пришлю. Поговорим с вашими ребятами, со всеми, их я точно пока отправлю на восток. Не дело им оставаться тут, ни нам от этого проку, ни им. А ты решишь сама. С Эйранелем повидаться тебе будет нужно обязательно.
Эалинде прерывисто вздохнула.
-Ладно...
Подняла голову, улыбнулась.
-Спасибо тебе...
— Тебе спасибо, что боялась за меня, — Горт улыбнулся с едва заметным оттенком смущения. — Ладно... Отдыхай.
И он скрылся за дверью.
Дверь в маленькой комнатке распахнулась внезапно. На пороге стояли двое воинов в черном; Эйранель не припоминал такого уже добрый месяц. О нуменорцах словно забыли.
— Лорд Эйранель, пойдем, — коротко сказал один из "темных".
Он встал, — подобрался, как перед боем. Что происходило там, в мире, — как он называл для себя, у живых, — он не знал: был как будто отрезан от всего... Впрочем, он должен был отдать "тёмным" должное: его действительно быстро поставили на ноги.
Темные — глаз выколи — коридоры, в которых сопровождающие придерживали его и направляли, чтобы, видать, не наткнулся на стену или какой-нибудь угол. Лестницы... Вверх. Несколько ярусов — Эйранель успел устать. Галерея, откуда нуменорец впервые увидел окружающий безрадостный пейзаж: черная пелена Завесы Тьмы, мертвая земля, сколько хватает взгляда, огнедышащий вулкан, кидающий на равнину красные отсветы...
Снова темный переход. Эйранеля подталкивают... и оставляют одного. Вокруг большое пространство, это ощущается — по гулкости звуков...
Загорелись сразу несколько огней — связки свечей. Потом словно засветился сам воздух, и Эйранель увидел, где находится.
Небольшой зал, черный, как и все здесь — на стенах портьеры. У противоположной стены высокое обсидиановое кресло, напоминающее трон.
Сидящего в кресле Эйранель узнал сразу. Он уже видел его — тогда, несколько месяцев назад... когда победоносное воинство увозило Темного Владыку в Нуменор.
Эйранель замер.
Вернулся.
Ничего себе...
Что же осталось от Нуменора?!
Он сделал несколько шагов вперёд. Выпрямился, — гордая осанка потомка нуменорских королей.
— Узнал, — чуть насмешливо проговорил Горт. — Это радует. Садись, Эйранель. Нужно поговорить.
Рядом с нуменорцем прямо из воздуха соткалось кресло. Самое обычное.
Эйранель усмехнулся: эффектно, да... Опустился в кресло, соединил кончики пальцев, взглянул на Тёмного Владыку: ну, говори, раз звал.
— Его Величество Ар-Фаразон Золотоликий вчера скончался, — сообщил Горт. — Правление приняла королева Тар-Мириэль.
Эйранель понимающе кивнул. Вот и ответ на вопрос, который возник у него в голове.
-Что творится в стране?
— Будет проще показать. Словами рассказывать долго. Не закрывайся мысленно — вреда я тебе не причиню.
Эйранель коротко взглянул на Гортхауэра: не ожидал, и стало не по себе.
Не удержался от вздоха.
-Ну что ж. Показывай.
Горт даже не пошевелил рукой — только чуть прикрыл глаза. И на Эйранеля обрушилась чужая память. Его, Гортхауэра, память.
Корабль. Темнота трюма.
Путь по Острову до Каземата — золотая клетка, под градом камней и протухшей дряни.
Лица, лица, лица... Комендант, его подручные, огонь...
Нуменор с высоты птичьего полета. Улицы, дворцовые залы, сады...
Снова огонь, и темнота Каземата, и потные лица людей...
Приготовления к празднеству. Ар-Фаразон и палантир с жутким видением. Храм, зеркала, зал со столбом посредине, подростки в черных одеждах, запертые внизу...
Фанфары, победные речи, толпы ликующих нуменорцев.
Боль, бьющая отовсюду, и вздымающийся вокруг огонь.
Солнце, небо, на площадях — бочки с бесплатным вином. Песенки про поверженного опозоренного Черного Владыку и непобедимый Нуменор...
И наконец Эйранель увидел себя самого — в глазах Гортхауэра, и только тогда возвратился к реальности.
Он смотрел, потрясённый, — и не видение Нуменора встало сейчас перед его мысленным взором...
Другое.
Перед отплытием, когда Гортхауэра вели по трапу на корабль. Тот обернулся, словно прощаясь с землёй Эндорэ, — и тогда их взгляды встретились.
-Понятно, — сказал Эйранель глухо. — И ты убил Ар-Фаразона. Так?
— Да. Я надеялся, что у меня будет возможность повлиять на него иначе. Возможности не представилось. Он сам подписал себе приговор.
Эйранель очень долго молчал.
-Не могу сказать, чтобы я сильно сожалел о его гибели, — признал он наконец. — Но есть вопросы, которые меня беспокоят. И сильно.
— Я и позвал тебя для того, чтобы их обсудить. Спрашивай.
Эйранель побарабанил пальцами по подлокотнику, собираясь с мыслями. Вспомнился допрос, который учинил ему назгул. После этого общение с Тёмным Владыкой выглядело, мягко скажем... странно.
Подумалось: а ему — после пыток и казни в Нуменоре — каково общаться с ним?..
-Ты собираешься продолжать воевать с нами?
— Моей целью было остановить войны мирным путем, — Горт помолчал. — Но вынужден признать, что я просчитался, надеясь найти общий язык с королем. Тар-Мириэль, надеюсь, вспомнит, что я дал вассальную присягу ее покойному супругу. В рамках нормальных отношений это означало бы, что война между нами невозможна. Но король предал свое слово, и Мириэль, всего скорее, сочтет, что Мордор будет мстить за меня. Армия ваша стоит на побережье, сейчас, я думаю, пока будет затишье — королева будет разбираться в текущих делах. Эти вопросы еще придется разъяснять... и было бы хорошо, чтобы кто-то донес до королевы мое мнение. Кстати, ведь ты, Эйранель, собирался в Лоринанд?
-Собирался, — признал Эйранель. — Что же до твоего мнения, то, пожалуйста, по порядку. И особенно насчёт вассальной присяги.
— Мнение-то мое просто — Нуменору нужен материк, но дела должны решаться мирно, не война, а торговля. Прекратить грабежи и охоту за рабами на захваченных Нуменором землях. Прекратить карательные походы против непокорных. Все это королева, полагаю, сделает и сама; далее — я хочу, чтобы она освободила всех захваченных людей материка. За это я готов буду отплатить ей так, как она сама пожелает.
Эйранель кивнул и оставил свои мысли по поводу этой расплаты при себе.
-Я тоже считаю, что она это сделает и сама. Теперь ещё вопрос. Вместе со мной были захвачены двое моих людей. И эльф из Перворождённых.
— Вернешься в Нуменор — пусть отправляются вместе с тобою. Эйлар... Ну, с ним мы договоримся сами, — Горт улыбнулся, — я хорошо помню этого эльфа.
Эйранель с заметным облегчением выпрямился.
-Хорошо. Признаёшь ли ты действительной вассальную клятву, принесённую королю Нуменора?
— Если требования королевы совпадут с моими намерениями, у нее не будет повода усомниться во мне, — усмехнулся Горт. — Если же по сути... ну какой здесь может быть вассалитет, кроме фиктивного? Мы и вовсе никогда не признавали подобных отношений.
-Ясно, — усмехнулся Эйранель. — Честно говоря, я ожидал чего-то подобного.
— Ты лучше вспомни слова Ар-Фаразона о том, что клятвы, принесенные врагу, можно и должно нарушать во имя победы.
Эйранель понял бровь.
-И ты собираешься поступать так же?
— Мы и без клятв не занимаемся грабежом, разбоем и убийствами, Эйранель. Ложная клятва, данная палачу — не так много ради того, чтобы оградить миллионы людей от гибели.
Эйранель помолчал.
-Кто такой Морлинн?
— Майа, — ответил Горт. — Он погиб в Войне Гнева. И не возвращался с тех пор.
-Понятно, — Эйранель вновь постучал кончиками пальцев по подлокотнику. — Думаю, для тебя не секрет, что я хотел бы вместе со своими людьми покинуть Мордор. Меня как-то никогда сюда не тянуло, знаешь ли. И раз ты намерен отпустить меня, то мне бы хотелось узнать, — когда.
— Ты собираешься отправляться в Лоринанд?
-Собирался, — уточнил Эйранель. — Сейчас мне надо ещё подумать, стоит ли это делать.
— Думай. Для меня было бы лучше всего, если б ты вернулся в Нуменор посланником Владычицы Золотолесья.
-Вот как? — Эйранель был очень удивлён. — Почему?
— Доверие, — пояснил Горт. — Доверие Тар-Мириэль.
Эйранель несколько мгновений пристально смотрел на Гортхауэра, словно пытался понять, что тот затевает.
-Да, пожалуй... если я приеду прямиком из Мордора, то вполне возможно, я сразу окажусь если и не в Каземате, то точно в опале.
— Ну, для начала, вовсе не обязательно рассказывать королеве, где ты провел эти месяцы. Мог ведь провести и в Золотолесье, — заметил Горт. — Впрочем, это уже дело твое.
-Не мог, — усмехнулся Эйранель. — Мои товарищи, знаешь ли, сразу скажут правду.
— Я могу предупредить Артанис, что ты хочешь повидать ее.
-И она не закроется от тебя? — поинтересовался Эйранель. — Ты считаешь — она будет говорить с тобой после ваших войн?
Горт только улыбнулся.
— Посмотрим.
-Ну если так... — Эйранель нахмурился. — Попробуй. Сейчас, при мне.
— Это будет разговор мыслями, Эйранель, — предупредил Горт. — Ты хочешь, чтобы тебе было внятно все то, что и мне?
Эйранель на мгновение замер.
-Не откажусь.
— Мне не нужен палантир для такого общения. Но тебе — придется воспользоваться его помощью...
Горт поднялся. В углу комнаты, прикрытый тканью, обнаружился тусклый стеклянный шар на постаменте.
— Иди сюда.
Глаза Эйранеля сверкнули: он только что видел такой в памяти Гортхауэра... Тут же постарался взять себя в руки: ЭТОГО ему точно не покажут...
В глубине шара появилось тихое золотое свечение. Эйранель всматривался в него — и внезапно понял, что он сейчас видит в шаре то, что вставало перед мысленным взглядом майа. Это не был привычный материальный мир — вернее, лишь его контуры; все плыло, мерцало, расплывалось... Эйранель сам не заметил, как все вокруг него растворилось — и он сам оказался там, словно развоплотившись в одночасье.
Золотисто-алые волны, живые — то свивающиеся спиралью, то поднимающиеся к небу. И — за ними, сквозь них — Эйранель почувствовал образ женщины, твердой, как клинок, и столь же прекрасной. Откуда-то из глубины сознания всплыло: Артанис Нэрвенде... "подобная мужам" — это означало. Древнее имя Галадриэль.
"Артанис, — словно темная волна касается золотисто-алых покрывал. — Надеюсь, ты не откажешься меня выслушать."
Там — по ту сторону — первым чувством было удивление. Затем страх... немедленно зажатый властной рукой.
"Гортаур? Что тебе нужно от меня?"
"Судьба Нуменора, Артанис. Вот о чем я хочу говорить с тобою. Ты замкнулась в своем Золотом Лесу, а вовне между тем бушуют волны событий. Король Ар-Фаразон Золотоликий скончался, и трон заняла Тар-Мириэль. Мир снова начинает меняться."
"Тебе напомнить, почему я, как ты говоришь, "замкнулась"? — спокойно спросила Артанис. — И не твои войска сражались с нами?"
"Вот что, Артанис. Нам многое нужно обсудить. Знаю, ты удивишься. Я зову тебя сюда, к себе, в Мордор, потому что хотел бы видеть тебя по-настоящему, а не только в Незримом."
Эйранель замер: неужто откажется? она нолдэ, она сестра Финрода, погибшего от рук Гортхауэра когда-то... Это было бы естественно.
"Зачем тебе видеть меня? Слова — всегда лишь слова, и от моего присутствия ничто не изменится."
Майа ответил не сразу.
"Все иначе, когда видишь живые глаза. Все совершенно иначе... Ты боишься, что я заманю тебя и убью?"
"Я не хочу повторять участь Келебримбора."
"Келебримбор не погиб, Артанис. Он ушел за Море. И честное слово... хотел бы я тебя убить — нашел бы способ достать и в Лоринанде."
Золотисто-алая волна всколыхнулась: неверие, негодование... и снова тишина.
"Ушёл за Море? Не сказав ни слова нам?"
"Это уже не ко мне вопросы, Артанис. Одно точно знаю: тебе бы он точно не сказал об этом. Ты всегда была ему соперницей... как некогда твой брат — его отцу."
Тишина... и только колыхание переплетающихся волн в Палантире. Эйранель даже подумал: это красиво...
"Я должна увидеть его уход собственными глазами. Если это было — покажи мне."
"Смотри моими глазами".
Крылатый черный конь ждет седока... Высокий черноволосый нолдо, так похожий на своего отца, стоит у парапета на вершине огромной башни.
Нет, не друзьями они расстаются. Но нолдо все же принимает прощальную помощь: он садится на коня, смотрит долго, молча, в глазах плещется боль...
Черный конь взмывает в небо, чтобы раствориться точкой вдали — на Запад, к границам огненной земли, и дальше, к Морю, в гавань...
"Вот как... — прошелестел серебристый голос с тоской. — А мы видели труп у орков..."
"Это было... Но это был не он. Похож, но не он... Я до сих пор не знаю имени того нолдо. Тоже не узнал, не успел узнать — орки изрубили его тело прежде, чем мы оказались в Эрегионе. Они вопили, что это ваш вожак, да, но я знал — это не он."
Перед глазами Горта вспыхнула та самая картина: уродливый орочий штандарт, обнаженное окровавленное тело, распятое на нем, бессильно свисающая голова, лица не видно, черные волосы чуть ли не до колен... эльфу уже не больно, ему уже все безразлично, он мертв...
