— Ох, Белла… — ухмыльнулся он. — Ты не влюбилась, случаем?
— Нет! — решительно отрезала она ещё раньше, чем он успел договорить.
Слышать это было столь же неприятно, как и в прошлый раз, когда она призналась ему в нелюбви.
— Ну тогда я не понимаю, — пожал он плечами. — Может, мне стоит больше внимания уделять тебе в постели?
— Ш-ш-ш! — протестующе замахала она руками, оглядываясь, не подслушивает ли их кто — но нет, сорванцы и Регулус были плотно заняты общением с девушками, на них даже не обращая внимания.
Тем не менее, Беллатрикс густо покраснела и отвернулась. Гарри откусил от сэндвича, ожидая, что она что-то всё-таки скажет.
— Белла! — напомнил он наконец.
— Да! — откликнулась она.
— Что — да? — не понял Гарри. — Это твой ответ?
— Ответ? — округлила она глаза.
— Да, я задал тебе вопрос, — напомнил он.
— Вопрос? — удивилась Беллатрикс.
— Да, я спросил… — начал он.
— Ш-ш-ш! — снова зашипела она и покраснела ещё гуще.
— О, так ты вспомнила! — заметил Гарри.
— Да, поцелуй меня дементор! — сердито выпалила она. — Как ты можешь такое спрашивать?
— Я заботливый господин, — пояснил он. — Всё ли хорошо у моей наложницы? Хорошо ли о ней заботится повелитель?
— Хорошо, забодай меня пикси! — воскликнула Беллатрикс. — Не называй меня… — бросила она взгляд в сторону сорванцов, — и не задавай такие вопросы! У меня всё хорошо, я всем довольна. Господин добр и всё такое!
— Я серьёзно, — тихо сказал он. — Я твой друг, Белла. И твой…
— Тш-ш-ш! — покачала она головой и совсем тихо ответила: — Спасибо, я знаю. Мне… мне хватает, Гарри. Ты же заметил, что иногда сама засыпаю раньше, чем… мои сёстры.
— Нарцисса очень ревнует к твоей страсти потискать зверя, — сказал он. — При этом я не желаю, чтобы ты как-то себя ущемляла и прямым текстом тебе говорю, что если тебе от меня что-то требуется, ты хотя бы должна озвучить своё желание. Ты понимаешь, что я тебе говорю?
— Понимаю, — улыбнулась Беллатрикс. — Я постараюсь найти что-нибудь, что отвлекло бы мои руки от твоей роскошной шкуры.
— И?.. — настойчиво спросил он.
— И я не буду молчать, если мне понадобится, чтобы ты… — она снова залилась краской и потупилась, — ублажил свою наложницу.
— Прекрасно! — воскликнул Гарри.
Инициатива наказуема, и это правило старо, как мир. Снейп теперь встречал его каждое утро у входа в Большой зал. Не замедляя шага, Гарри окидывал его взглядом и одобрительно кивал — выглядел тот теперь значительно лучше. Если, естественно, не учитывать вечно презрительно кривящийся рот. Через неделю в среду Гарри бросил ему на ходу:
— Отработка сегодня в пять.
— Ты что-то задумал? — негромко спросила Беллатрикс.
— О нет, просто пришла пора поработать над его заметками по зельеварению, — пояснил он.
— Ах, это, — кивнула она. — Я тебя подожду.
— Не стоит, — отмахнулся он.
— Конечно, стоит, — недоумённо подняла она брови. — Куда мне ещё идти?
— С племянницей поиграй, — посоветовал он.
— Отмени! — обиженно буркнула она, но настаивать не стала.
Снейп появился вовремя — и как всегда, с задранным носом. На этот раз, похоже, страшно гордился своей пунктуальностью. Гарри пригласил его сесть с другой стороны большого стола.
— Ну что ж, мистер Снейп, — произнёс он. — Настала вам пора выполнить вторую часть нашего уговора.
— Я безумно счастлив, профессор Блэк, — надменно заметил Снейп.
— Нисколько не сомневаюсь, — серьёзно кивнул Гарри. — Как вы думаете, много ли времени у вас уйдёт на составление методического пособия.
— Я взял на себя смелость и уже завершил этот великий труд, — откликнулся Снейп, подавая ему вынутую из новой сумки тетрадь. — Вот, пожалуйста, дело всей моей жизни.
На издевательские нотки в его голосе Гарри внимания не обратил — слишком он привык за шесть лет Хогвартса, что Снейп разговаривает только так — и никак иначе. Тетрадь, однако, была тонкой. Вряд ли она могла бы вместить даже ту скоропись, что запомнилась ему по заметкам на полях учебника Принца-полукровки.
— Подпишите, пожалуйста, — попросил Гарри.
— Что подписать? — недовольным голосом осведомился Снейп.
— На обложке, — пояснил Гарри. — Северус Снейп, Слизерин, 1975 год. “Дело всей моей жизни”.
— Как будто это так неясно, — недовольно скривился Снейп, но тем не менее достал перо и жёсткими, рублеными, почти готическими буквами вывел то, что его попросили.
— Я полюбопытствую? — спросил Гарри.
— Конечно, — ответил Снейп с выражением величайшего одолжения.
Гарри открыл тетрадь и бегло пробежал первую страницу. “В соответствии с решениями 328-го Великого Сбора Визенгамота…” И ещё страница в том же духе, на следующей — ничего не значащие рассуждения о величии зельеварения. “В то время, как арабские ковры-самолёты бороздят просторы мирового эфира…” На третьей странице тоже ничего интересного не было, как и на четвёртой, пятой и так далее до двенадцатой. Это было вовсе не то, чего ожидал Гарри.
— Отлично, мистер Снейп! — улыбнулся он, закрывая тетрадь и накрывая её ладонью. — Даже лучше, чем я ожидал.
— И всё? — не понял Снейп. — Это всё, что вы можете сказать?
— Что ещё? — удивился в ответ Гарри. — Браво. Завтра же покажу профессору Дамблдору…
— Это ещё зачем? — недовольно перебил Снейп, резко подавшись вперёд.
— Во-первых, потому что профессор Дамблдор поставил мне такую задачу, — пояснил Гарри. — Как вы знаете, профессор по совместительству ещё и директор нашей славной школы, а я в ней всего лишь преподаватель, да и то — факультативного курса. Поэтому если он меня просит в чём-то ему помочь, я должен принять это как приказ и самолично проследить его выполнение…
— Я понял, — не вытерпел Снейп, очевидно, поняв, что Гарри ещё долго собирается растекаться мысью по древу.
— А во-вторых, мистер Снейп, — продолжил Гарри как ни в чём не бывало, — профессор Дамблдор сильно рассчитывал на эту научную работу и даже предварительно заказал её в печать довольно большим тиражом…
— И вас даже не волнует, что здесь написано? — требовательно уточнил Снейп.
— Зачем? — недоумённо отозвался Гарри. — Я, видите ли, всего лишь преподавателя “Основ дуэльного мастерства”. Что я могу понять в творениях гения, которого обучали магии с малых лет, которому вообще не место в этой школе, поскольку он знает и умеет не меньше любого учителя в ней. Поэтому со всем уважением, мистер Снейп…
— Я рад, что вы это понимаете, — скривился тот, будто в лимоны, которыми его обычно закармливают, добавили ещё и хинина. — Профессор Блэк, я прошу отдать мне тетрадь обратно!
— С чего бы, мистер Снейп? — поинтересовался Гарри.
— Я понял, что стоит всё переделать, — решительно откликнулся тот. — Написать более понятным языком. Иначе не только Гриффиндор не поймёт. Вы же не хотите, чтобы Гриффиндор не понял? — ухватился он за удачный довод.
— Нет, не хочу, — покачал головой Гарри, убирая руку. Снейп быстрым движением, которого Гарри скорее ожидал от Питера Петтигрю, схватил тетрадь, и она моментально исчезла в его сумке. — Помимо всего прочего профессор Дамблдор поручил мне курировать ваш труд. Я знаю, что это пустая формальность, но такова была просьба профессора Дамблдора. А это означает, что каждую среду в семнадцать-ноль-ноль мы будем с вами встречаться здесь, в моём кабинете.
— Я справлюсь сам, — поджал губы Снейп.
— Я нисколько не сомневаюсь, — развёл руками Гарри. — Можете при этом заниматься чем угодно, но вы должны быть в этом кабинете. Это понятно?
— Моих наработок в заклинаниях вы не получите, — насупился Снейп.
— Речь шла о зельях и зельеварении, — покачал головой Гарри. — Я не знаю, отчего вдруг в нашем разговоре всплыли “заклинания”.
На следующий день, когда они с Беллатрикс возвращались в Хогсмид после уроков, она требовательно дёрнула его за локоть, останавливая.
— Да-да? — сказал Гарри, непроизвольно притягивая её к себе. Поправил выбившийся из причёски локон и поцеловал. — Что такое, Белла?
— Твой приказ недвусмысленно велит мне дать тебе знать, когда… — произнесла она и замялась. — Когда у меня возникнет желание… Если немного отойти от тропинки в сторону леса, там будет очень уютная полянка… Когда я училась в школе, любила приходить на неё и просто лежать, глядя в небо.
— Так пойдём полежим, — улыбнулся Гарри и сразу спохватился: — Или ты вовсе не в этом смысле? Отменить?
— Нет-нет, — откликнулась она, повисая у него на плече. — Пойдём скорее, да!
Она взяла его за руку и повела по совсем незаметной тропинку между кустов, которая вывела их на просторную полянку. Выбрав место, Беллатрикс опустилась на колени и погладила траву рядом, приглашая его сесть. Гарри лёг, и она, уложив голову ему на плечо, принялась разглядывать проплывающие мимо облака.
— Мне не нравится ситуация, когда нужно обо всём сообщать, — буркнула она, проводя язычком по губам.
Гарри наклонился и коснулся их своими.
— А мне нравится, — улыбнулся он, подтягивая подол юбки вверх по ноге.
Под пальцами оказалась гладкая кожа. Он провел по ней и сжал бедро, отводя в сторону. Она тихонько простонала и выгнулась, подавшись грудью ему навстречу.
— Мне иногда хочется, чтобы ты без предупреждения, без подготовки и предварительных ласк просто набросился на меня и взял, — прошептала она. — Жестко, грубо…
— Но как я узнаю, что настал именно такой момент? — осторожно спросил он.
Рука подобралась к панталонам, легла между ног и стиснула мякоть промежности, вызвав у неё новый стон. Беллатрикс крепко сжала руку бёдрами и потянулась, вынимая его член из штанов.
— Ты хотел отменить Непреложный обет, милый? — напомнила она, целуя его в губы. — Непреложный обет не отменить, не надейся. Как бы Цисси ни старалась, она ничего не найдёт. Но мы можем восстановить статус-кво. Ты ответишь мне тем же, в чём тебе клялась я. Ты будешь исполнять каждое моё слово как приказ, а главное — ты научишься знать, чего я хочу.
Гарри рванул ворот блузки, обнажая грудь, и стал целовать. То, что она предлагала, было разумно… Но только до первого же раза, когда её “приказ” пойдёт вразрез с его планами… или убеждениями. В конце концов, она по-прежнему взбалмошна и непредсказуемо. Войдёт во вкус и закусит удила… И что тогда делать? Он не сможет уже вернуть доверие, не выполнив её указаний. Потеряет преданность — то, на что он в любой момент мог рассчитывать гораздо больше, чем на бездумное следование “приказам”. Гарри поднял голову и поймал взгляд её чёрных глаз.
— Я даю тебе обет в том, что твои слова будут для меня приказом, — ответил он.. — И в том, что научусь тебя понимать. Но больше никаких “рабынь” и “повелителей”, договорились?
— Отмени, — покачала она головой, гладя его волосы. — Это моя свобода, я её никому не отдам.
— Отменяю, — откликнулся он. — Ты можешь называть себя рабыней, а меня повелителем, когда захочешь.
— Хватит болтать, — нетерпеливо произнесла она.
Панталоны под пальцами, мнущими её между ног, промокли насквозь. Гарри стянул их до щиколоток, приподнялся, раздвигая её бёдра, и сразу вошёл до упора. Она выгнулась, беззвучно распахнув рот и широко раскрытыми глазами глядя на плывущие по небу облака.
К компании сорванцов, в которой они с Беллатрикс обычно обедали на лужайке, когда выпадали всё более редкие солнечные дни, прибыло пополнение. Те самые три девушки с четвёртого курса, которых Гарри отдал под опеку Регулуса, тоже как-то к ним присоединились. Гарри отметил, что Диана, которую он теперь часто встречал в компании Регулуса, явно обладала ангельским характером и таким же терпением — по крайней мере, сколько он за ней ни наблюдал, она ни разу не выказала негативного отношения к потенциальным соперницам. Впрочем, те отвечали ей взаимностью и не очень докучали, соблюдая дистанцию. Компания сорванцов поначалу приняла мелюзгу настороженно, но вскорости девушки совсем неожиданно оказались в центре внимания. точнее, каждая из них получила свою долю внимания. Джейн Малкин, студентка Райвенкло с чёрными, как смоль, волосами, делала вид, что не замечает брошенных украдкой взглядов Римуса, Сара фон Вон, миниатюрная блондинка с Хаффлпаффа, смущённо улыбалась в ответ не смущённые улыбки Питера, а Франческа Фитцжеральд, гриффиндорка с каштановыми волосами, лишь изредка тайком вздыхала, грустно наблюдая, как Джеймс вьётся вокруг Лили. Лили старательно не выделяла последнего из остальной компании, но делала вид, что вовсе не смотрит на Сириуса. Сириус тоже не глядел на Лили, но ему явно было не по себе от этого, поэтому он обычно глядел совсем уж вдаль.
Джеймс иногда вызывал у Гарри удивление. Он был умён и энергичен, но помимо того он был слеп, упрям и вспыльчив, что приводило иногда к неожиданным результатам. Слепота, например, проявлялась в полном игнорировании отсутствия интереса со стороны Лили. Гарри подумал, что если текущее состояние отношений в треугольнике с Сириусом сохранится, то дело закончится трагедией — Сириус так и не решится поглядеть в сторону Лили, а Джеймс с грацией носорога ворвётся в её жизнь и тем или иным способом склонит… принудит её принадлежать ему.
— Гарри, смотрите, что мы сделали, — похвастался Джеймс, отрывая его от раздумий.
— Да-да, — откликнулся Гарри и посмотрел на кусок истлевшего пергамента, который тот ему протягивал. — Это что?
— Новая карта, — с гордостью пояснил Джеймс, шепча пароль и разворачивая. — Мы сделали ряд улучшений. К примеру…
— А со старой что сделали? — поинтересовался Гарри.
Джеймс замер в нерешительности. Сириус демонстративно отвернулся в сторону. Гарри уже знал этот жест — Сириусу стало до ужаса интересно, и он явно рассчитывал услышать что-то ещё.
