Расписание, конечно же, оказалось очень загруженным, особенно у Беллатрикс. Будто бы руководство Хогвартса старалось заставить их отработать обещанные им деньги до последнего сикля. Урокам Гарри, которые были представлены как факультатив, уделялся учебный час в неделю для всех курсов, кроме первого. Поскольку на каждом было по три отдельных группы, — класса, — то получалось восемнадцать учебных часов по девяносто минут в каждом. У Беллатрикс же были заняты все двадцать часов — по два часа “Зачарований” у старшекурсников, ещё одного часа “Теории магии” у четвёртого и пятого курса, а оставшееся время в расписании было занято работой с теми из младших, кто взял больше “Теории магии”. В итоге у неё оказались заняты все двадцать часов.
На следующее утро, во вторник, Гарри намеревался всё-таки поговорить с МакГонагал и успокоить её негодование в отношении Беллатрикс. Как только завтрак закончился, он было поспешил вслед, рассчитывая перехватить, но дорогу неожиданно преградил Дамблдор.
— Профессор! — поклонился ему Гарри.
— Профессор, — кивнул в ответ Дамблдор.
— Профессор! — присела в книксене Беллатрикс.
— Профессор, — учтиво склонил голову Дамблдор.
— Профессор, — повернулась она к Гарри.
— Профессор, — ответил он.
— Профессор? — спросила она.
— Профессор, профессор! — с улыбкой вклинился Дамблдор, не дав Гарри ответить. — Это прекрасная игра, и я готов посвятить ей весь день, но!.. — он горестно вздохнул: — Но труба зовёт, профессор и профессор. Мне бы хотелось прояснить детали относительно вашего класса, профессор, если, конечно, профессор не возражает…
— Профессор, — кивнула Беллатрикс.
Дамблдор сделал приглашающий жест на выход в коридор.
— Прошу прощения, профессор, что раньше не дал вам возможности обсудить… — начал он.
— Частично в этом и моя вина, профессор, — поспешно отозвался Гарри.
— Пустое, — отмахнулся Дамблдор. — Вот как раз сейчас у меня наконец образовалась первая свободная минутка с момента нашего разговора в Аврорате. Поверьте, даже если бы вы захотели, ничего не получилось бы. Так вот, этот ваш новый класс…
— Да-да, профессор, — напомнил ему Гарри, поскольку Дамблдор задумался, подбирая слова.
— Я понимаю, что класс называется “Основы дуэльного мастерства”, профессор, — встрепенулся Дамблдор, — но в программе всё же значится “Защита от тёмных искусств”, как вы, наверное, уже знаете…
— Конечно, профессор, — вставил Гарри.
— Сами понимаете, что хотя ваш урок объявлен факультативом, именно на вас должна лечь основная нагрузка по “Защите…” — продолжил Дамблдор. — По крайней мере, именно так я оценил вашу инициативу. В этой связи я и хотел поинтересоваться, правильно ли вы понимаете свою миссию.
— Думаю, что да, профессор, — ответил Гарри. — Но поскольку мы не знаем, как именно действует проклятье, то я подумал, что пользоваться стандартным учебником или вообще учебником нецелесообразно. Я примерно представляю себе программу, и ученики будут ей следовать. С небольшими дополнениями, конечно.
— Надеюсь, дополнения не будут включать в себя то, что мы называем “тёмными искусствами”? — подозрительно поинтересовался Дамблдор.
— Я тоже надеюсь, профессор, — откликнулся Гарри. — Ничего, что нарушило бы правила дуэли без членовредительства или смерти, и не раньше, чем на последних двух курсах
— Благоразумно, профессор, — согласился Дамблдор. — Мне хотелось бы, чтобы в конце каждой недели вы предоставляли мне отчёт о темах, которые обсуждались с каждым классом. Если вас, конечно, не затруднит.
— Нисколько, профессор, — кивнул Гарри. — Кто-то очень предусмотрительно оставил два часа в моём расписании и как раз в четверг и пятницу последним уроком. Думаю, что смогу использовать их с толком.
— Я рад, что мы пришли к взаимопониманию, профессор, — улыбнулся Дамблдор, сверкнув стёклами очков. — И раз так, я хотел бы сделать признание. Профессора Блэк оно касается не в меньшей степени, чем вас.
— Профессор, — поклонилась Беллатрикс.
— Видите ли, профессор, когда тот наш разговор в стенах Министерства зашёл в тупик, я в какой-то момент совершенно потерял к нему интерес, — произнёс Дамблдор. — Ровно до того момента, пока ваше предложение внезапно не стало очень привлекательным…
— О чём вы, профессор? — не вытерпела Беллатрикс.
— Не о чём, а о ком, профессор, — поправил Дамблдор. — О вас, конечно. Перспектива заполучить в преподаватели бывшую выпускницу, настоящую звезду, которая своими знаниями и умениями посрамила экзаменаторов, которая получила “превосходно” по всем предметам лишь потому, что у нас оценок выше не предусмотрено…
— О ком это вы, профессор, — смущённо зарделась Беллатрикс.
Ну совсем как девчонка!
— Конечно, о вас, профессор, — улыбнулся Дамблдор. — Я увидел свой шанс, и я за него ухватился. Так что вы, профессор, — повернулся он к Гарри, — всего лишь шли в комплекте, да и то благодаря рекомендации моего бывшего ученика.
— Спасибо, профессор, — с ухмылкой отвесил поклон Гарри.
— Наша уважаемая коллега была не столь уж и неправа про кота в мешке, — кивнул Дамблдор, в глазах которого уже плясали озорные искорки. — Но после невольного представления, которое вы вчера устроили за столом, я отчего-то подумал, что сам того не зная, вытащил из мешка редкий самородок. И его наличие…
Дамблдор продолжал петь дифирамбы, а Гарри словно что-то толкнуло. Будто это всё неспроста. Дамблдор проливал елей на уши, но при этом время от времени нет-нет, да и постреливал глазам на Беллатрикс. Как если бы это он на самом деле ей рассказывал. Когда Гарри осознал это, даже не заметил, как брови сами собой поползли вверх.
— Профессор? — остановился Дамблдор, вопросительно на него глядя.
— Мне только что пришло в голову, профессор, — улыбнулся Гарри. — Вы могли бы быть со мной откровенны? Явились ли умения Беллатрикс единственной причиной, по которой вам потребовалось присутствие известной Пожирательницы Смерти в окружении почти тысячи детишек?
Дамблдор несколько секунд молча на него смотрел с несколько озадаченным выражением на лице, потом вздохнул, снял очки, достал из кармана мантии небольшую тряпочку и принялся протирать стёкла.
— Вы проницательны, профессор, — покачал он головой, водрузив очки на место и для проверки пустив пару бликов. — Да, у меня есть определённые планы в этом отношении.
— Если вы общались с мистером Муди, то он должен был просветить вас насчёт моей причастности к Пожирателям, — холодно заметила Беллатрикс, которая подобралась, словно пантера перед прыжком, и даже стала выше.
— Конечно, профессор, конечно, — кивнул Дамблдор и повернулся к Гарри, слегка склонив голову вперёд, чтобы глядеть на него поверх очков. — Вы теперь преданная ученица своего учителя. Я правильно понимаю, профессор?
Гарри почувствовал, что разговор стал ему неприятен. Слишком очевидны стали намерения Дамблдора. Нет, никаких сомнений в том, что Дамблдор печётся об Общем благе, не было даже близко, но в планы Гарри вовсе не входило отправлять на заклание Общему благу кого-то из сестёр Блэк. Или кого-то из Блэков. Да что там говорить, жертвовать вообще кем бы то ни было он не считал уместным, пусть даже и для Общего блага. Но ведь он-то уже видел подобное. И знал, чем всё в итоге закончится…
— Правильно, профессор, — пожал он плечами. — Но также вы должны понимать, что в подобной паре уважение и забота обычно работают в обоих направлениях. В ответ на мою заботу я получаю уважение, не так ли?
— Всё так, всё так, профессор, — кивнул Дамблдор, тоже явно желая поскорее закруглить разговор. — Но прошу меня простить, как я вам сказал, у меня наконец нашлась свободная минута, однако она была всего одна.
— Конечно, профессор, — согласился Гарри. — Признаться, и мне тоже пора спешить, поскольку времени до начала первого урока осталось всего ничего…
— Удачи вам, профессор, — добродушно улыбнулся Дамблдор. — И вам, профессор, — поклонился он Беллатрикс. — Поздравляю вас обоих со вступлением в нашу дружную семью.
— Спасибо, профессор, — сказала она.
— Профессор, — склонил голову Гарри.
— Профессор, — откликнулся Дамблдор.
— Профессор, — присела в книксене Беллатрикс.
— Профессор, — ответил Дамблдор, развернулся и спокойно пошёл прочь.
Гарри помотал головой.
— Что? — с тревогой спросила Беллатрикс, когда Дамблдор скрылся за угол. — Что такое? Что тебя насторожило?
— Пойдём, — кивнул Гарри вдоль по коридору. — Расскажи мне, что меня насторожило.
Они шли рядом в направлении класса, где она должна была вести свой первый урок, и Беллатрикс, нахмурившись, раздумывала.
— Он рассчитывал, что я ему что-то расскажу о планах Тём… Волдеморта? — спросила она наконец. — Но я же…
— Не совсем, — перебил Гарри. — Не только.
Беллатрикс снова замолкла.
— Он… он и вправду считает меня Пожирателем Смерти, — произнесла она. — Значит, он думает, что я бываю в лагере и встречаюсь с Волдемортом, да? — она вопросительно подняла брови, ожидая подтверждения, и Гарри кивнул. — Значит, он надеялся заставить…
— Заинтересовать, — поправил Гарри.
— Хм, — озадаченно качнула она головой. — Ну пусть будет “заинтересовать”... Заинтересовать меня в том, чтобы я рассказывала о планах Волдеморта.
— И рассказывала Волдеморту то, что ты бы услышала от Дамблдора, — добавил Гарри. — Не думаю, что он стал бы тебе до конца доверять…
— Я бы тоже не стала, — согласилась Беллатрикс. — По крайней мере, не покопавшись как следует в мозгах подопечного… Но ему это и не нужно — ведь есть ты, правда? Зная, что я твоя ученица, — а это не секрет, — он нашёл бы способ тебя уговорить, а уж ты просто отправил бы меня на задание… Так?
— Именно, — подтвердил Гарри. — Но ты должна понимать, что он вовсе не злобный интриган, просто он видит проблему, которую представляет собой Волдеморт, и пытается помочь её решению. Шпион в стане Волдеморта — это один из пунктов плана противодействия…
— И ты… — спросила Беллатрикс немного нервно. — И ты согласен отпустить свою лучшую ученицу и любимую кузину, чтобы помочь интригам не пойми кого в не пойми чём? Правда, что ли?
— Во-первых, не кузину, а двоюродную тётушку, — поправил он, и Беллатрикс сразу залилась краской от негодования. — А во-вторых… — он остановился, и она тоже, развернувшись лицом к нему. Гарри с десяток секунд притворно выглядывал что-то в её глазах с видом доктора, обнаружившего у пациента новый вид глаукомы. — Ты меня вчера внимательно слушала? Или ветер, что гуляет в твоей пустой башке, сразу выдувает всё, что туда попадает? Я вообще перед кем вчера распинался, рассказывая о своих приоритетах?
Она даже не обратила внимания на его подтрунивания. Снова покраснела и смущённо улыбнулась.
— Ну я… — замялась она с мечтательной полуулыбкой. — Ты мне такого наговорил, что я… Я потом совсем о другом думала. О твоих руках, о губах… и о всём прочем. Я не дурочка, просто у меня, Гарри, свои приоритеты. И да, то, что ты мне вчера говорил, конечно, сразу вылетело.
Глава 2. Сплетни и пересуды
Первый день в школе пролетел почти незаметно. Гарри думал, что с детьми ему будет тяжело, но оказалось наоборот — достаточно было почувствовать себя одним из них, и стало интересно. Может, не так интересно, как уроки для Нарциссы и Андромеды, но тем не менее скучать уж точно не пришлось.
Прежде всего деканы уведомили его о количестве учеников, пожелавших взять его предмет. Дамблдор рассчитывал, что учиться “Основам дуэльного мастерства” пожелают примерно семь восьмых от общего состава. Естественно, в результате классы должны быть заполнены. На вторник и среду выпали самые младшие курсы, весь шестой и седьмой оказались в его расписании в четверг и пятницу, а пятый курс вместе с одним классом четвёртого должен был прийти лишь в понедельник. Однако результат вышел не совсем такой, как ожидался — к Гарри записалась лишь треть. Расписание уже было составлено, помещение назначено, и менять что-то было поздно. В результате в каждой из групп оказалось около дюжины студентов — вместо тридцати-тридцати трёх.
Гарри особо мудрствовать не стал, и первым делом решил научить второкурсников Протего и Экспеллиармусу. Поступил так же, как в своё время на занятиях Армии Дамблдора — сначала показал, как исполнить Протего, потом попросил отрабатывать в течение часа и под конец занятия отобрал пару учеников, которые на следующем занятии будут помогать товарищам с объяснениями. Этот метод прекрасно сработал с сёстрами Блэк и Альфардом, и со второкурсниками он тоже не дал осечки. Помещение для класса “Основ дуэльного мастерства” оказалось просторным — а в свете меньшей численности группы так просто огромным — залом с голыми каменными стенами и десятком мишеней вдоль одной из них. Мишени выглядели скорее как пугала с торчащими из-под грубых холщовых рубищ пучками соломы и нарисованными злобно скалящимися лицами и сразу пошли в ход — Протего на них отрабатывать было одно удовольствие.
За обедом Дамблдор о чём-то тихо переговаривался с МакГонагал. Точнее, он ей что-то рассказывал, а МакГонагал выслушивала, и с каждой минутой её лицо становилось всё более каменным, а нос всё более задирался. Под конец рассказа Дамблдора она сидела прямо, будто метлу проглотила, и глядела высоко поверх макушки сидящего напротив Флитвика, который, напротив, заинтересованно о чём-то спрашивал. Дамблдор в ходе рассказа несколько раз сверкнул очками в направлении Беллатрикс, что многое сказало Гарри о предмете его повествования. Точнее, идеи по этому поводу у него и так были, но этот откровенный намёк Дамблдора весьма недвусмысленно подтвердил догадку. Впрочем, сама Беллатрикс тоже правильно поняла источник внимания Дамблдора и бросила на Гарри красноречивый взгляд.
