Волшебники в целом, конечно, крепче магглов. Иначе даже элементарный Экспеллиармус убивал бы на месте, поскольку побочным эффектом заклинания в умелых руках был удар, словно кувалдой. Поэтому для волшебника четвёртый этаж — это всего лишь сломанные ноги, а не перелом позвоночника. Хотя в первом, конечно же, тоже приятного мало… Впрочем, всегда же можно попытаться использовать Агаменти — зависит от сноровки и крепости руки, которая держит палочку с бьющей в землю струёй воды. Заодно и осколки стёкол разнесло в стороны. Падение, перекат… Неподалёку хлопнула дверь в соседнюю парадную.
— Акцио, балкон! — призвал Гарри, лишь в последний миг запоздало подумав, что не всегда всё-таки Магомет идёт к горе.
Но нет — внезапно сработало, и перила резко рванули ему навстречу. Точнее, он сам взлетел на третий этаж. Уцепиться было не за что, и ещё в полёте он переменил цель:
— Акцио, подоконник!
В воздухе оттолкнувшись рукой от балкона, он развернулся, и его понесло в другую сторону.
— Акцио, труба! — скомандовал он и взлетел над крышей. — Финита!
Его отпустило. Приземлившись на ноги, он опять перекатился, чтобы погасить скорость, и поспешил в сторону чердачного окна. Опоздал. Низенький, выскочив оттуда, опешил всего на мгновение, увидев погоню.
— Ступефай! — сказал Гарри, но тот шмыгнул в сторону, оставив заклинанию лишь сбить штукатурку с кирпичной кладки, и с неожиданной скоростью посеменил к соседнему выходу на крышу.
Ловко увернувшись от ещё пары Ступефаев, противник с ходу влетел в предупредительно распахнувшуюся дверь, которую Гарри успел захлопнуть, — но уже за его спиной, — и скрылся, снова шмыгнув вниз по лестнице. Хлопнув себя по лбу, Гарри не раздумывая перелетел через ограждение крыши, цепляясь за край водосточной трубы. Жалобно звякнула скоба, вырываясь из стены, но он уже скользнул вниз, делая напрасной попытку трубы размозжить ему голову о мостовую. Скобы вылетали из стены одна за одной, и редкие зеваки побежали в стороны он заваливающейся на них жестяной конструкции. Снова притормозив у земли, он приземлился, перепрыгнул через трубу, которая как раз полностью рухнула, подняв облако скопившейся на ней пыли, и забежал в парадную.
Лишь для того, чтобы увидеть тень коротышки, который скрылся через чёрный ход. Теперь ему не уйти! Дверь выходила в узкий проход между книжными магазинами Визжадс и Обскурус, а оттуда — в самый конец Косого переулка. Направо был выход, и беглецу логичнее было бы двинуться туда, чтобы сначала затеряться в толпе, а потом и вовсе скрыться в маггловском мире, но тот перехитрил самого себя, видимо, придя к тому же заключению, и рванул налево — в аллею Памяти. Конечно, ножки у него были очень проворные и быстрые, но от Гарри, который к своим новым габаритам получил ещё и часть кошачьей ловкости и скорости, убежать ему не было никакой возможности. Осознав свою оплошность, в панике он совершил ещё ошибку, попытавшись спрятаться в довольно широком проходе между таверной и постоялым двором.
— Морс Грасио! — только и успел крикнуть он, едва его преследователь появился из-за угла, но Гарри, выставив щит, с ходу запрыгнул одной ногой на стену и притянул себя к балкончику таверны.
— Акцио, балка! — приказал он. — Экспеллиармус!
Когда он приземлился на землю, в его руке уже была палочка беглеца, которого немилосердно швырнуло о стену, а тот теперь кряхтя пытался подняться на ноги.
— Кхе, кхе, — прокашлялся низенький. — Кхе, добрый господин…
Гарри с удивлением на него смотрел. Сомнения не было в том, как его зовут — кругленький коротышка с редкими рыжеватыми волосами, крупным острым носом, глазами навыкате, выдающимися верхними резцами, которые даже в его дыхание добавляли свист, так заискивающе ему улыбался, так подобострастно при этом кланялся, что одни лишь эти ужимки в исполнении даже, к примеру, совершенно непохожего Кингсли Шаклболта несомненно выдали бы кровное родство, а уж внешность… Прошлое… точнее, будущее болезненным стуком крови зашумело в ушах, как наяву напомнив о той ночи на кладбище, когда умер Седрик.
— Петтигрю, мой господин, хе-хе, — потирая короткие лапки, с готовностью представился беглец, хотя его об этом никто даже не просил. — Паркер Петтигрю к вашим услугам, — подумал ещё и добавил: — Хе. Хе.
— Что это было? — спросил Гарри, приблизившись достаточно, чтобы говорить, не напрягая голоса. — Почему вы всех убили?
— Хе-хе, мой господин, — угодливо оскалился Петтигрю. — Никто не должен узнать…
Гарри подумал, что, добравшись до Беллатрикс, — когда эта неразумная идиотка очнётся, разумеется, — перво-наперво строго ей запретит когда-либо называть его “господином”. Нет, конечно, из её уст, да ещё и щедро сдобренное иронией и сарказмом, это звучало мило и даже немного возбуждающе…
— О чём? — нетерпеливо рыкнул Гарри. — О чём никто не должен узнать?
— Я не смогу сказать, хе-хе, мой господин, — потёр лапки Петтигрю. — Все мы принесли Обет…
Обет можно обойти. Если он был составлен впопыхах или небрежно, то его можно обойти. Есть и оборотная сторона небрежности — Обет может убить в тот момент, когда потребовавший его ожидает в наименьшей степени. Как вот Беллу, к примеру, которая из-за дурости Гарри должна грудью встречать каждое летящее в него заклинание — иначе неминуемо погибнет. А этот субчик ещё расскажет ему всё, что знает…
— Встать на колени спиной ко мне, — приказал он. — Руки за голову.
— С почтением и радостью, хе-хе, мой господин, — ощерился Петтигрю, выполняя указание.
За спиной послышался шорох, и Гарри отпрыгнул в сторону раньше, чем мозг осознал опасность.
— Редукто! — раздался звучный вопль, мимо прошуршало заклинание и угодило точнёхонько в шею пленника.
Полностью не оторвало, но перебило позвоночник и опрокинуло голову на грудь. Тело начало медленно заваливаться вперёд, фонтанируя кровью из разрубленной шеи. Ещё раньше, чем заклинание попало в Петтигрю, Гарри уже успел извернуться.
— Экспеллиармус! — произнёл он, и в левой руке оказалась ещё одна палочка, добавляясь в коллекцию.
Нападавший, сверкнув пятками, отлетел на дальнюю сторону аллеи, чудом избежав по пути столкновения с волшебным дубом, растущим точно посередине. Задавив в себе порыв посмотреть, не нужно ли чем-нибудь помочь Петтигрю, Гарри побежал к убийце, который как раз начал шевелиться, приходя в себя.
— Мистер Вазовски! — выдавил Долиш, с трудом усаживаясь. — Ну зачем же так?.. А хорошо вы меня приложили, не ожидал! Что это за заклинание было?
Говоря всё это, он перевернулся на колени и начал вставать, но Гарри толкнул его ботинком в зад, заваливая на мостовую. Он как раз опирался на руки, и оттого не успел их из-под себя вытащить. Раздался отчётливый хруст — то ли выпавших зубов, то ли сломанного носа. Гарри от души надеялся, что и того, и того. Долиш злобно хрюкнул, переворачиваясь, и снова сел.
— Что ты себе позволяешь, салага? — спросил он, глядя исподлобья. — И где моя палочка?
Гарри собрался было вздохнуть с сожалением, увидев лишь разбитый нос, но Долиш сплюнул-таки пару зубов, мигом поправив ему настроение.
— Потрудитесь объясниться, любезнейший, — широко улыбнулся Гарри. — Что это такое вдруг случилось с беднягой Петтигрю?
— Можешь меня поблагодарить, — высокомерно задрал нос Долиш, что-то нащупал языком во рту и выплюнул ещё один зуб. Всё лучше и лучше! — Я спас тебе жизнь. Этот опасный преступник собирался на тебя напасть! Убил бы и не поморщился!
— Нисколько не сомневаюсь, — согласился Гарри. — На коленях, да ещё и спиной ко мне! Вот, держите!
Он бросил Долишу волшебную палочку, — чужую, естественно, — с презрительной улыбкой наблюдая расцветающее на лице аврора — впрочем, теперь он уже не сомневался, что бывшего — выражение хищника, запустившего когти в добычу.
— Реду… — махнул он палочкой, но Гарри просто с силой наступил ему на руку, кроша пальцы.
— Конфундо! — приказал он.
Долиш, не расслышавший самого заклинания, оказался не готов отразить его напор, что не в последнюю очередь усугублялось болью в хрустящих под ботинком Гарри фалангах.
— Как тебя зовут? — спросил Гарри. — Отвечай, быстро!
— Джон Долиш, аврор! — скороговоркой выпалил тот, роняя на грудь крупные слёзы.
— У Петтигрю, между прочим, сын остался, — заметил Гарри. — Почему ты его убил? Отвечать!
— Он проболтался бы! — немедленно откликнулся Долиш. — Он должен был замолчать!
— Проболтался бы — о чём? — не понял Гарри. — Отвечай! Что он не должен был мне сказать?
— Я не могу! — через силу выдавил Долиш, синея лицом.
— Имя! — выкрикнул Гарри. — Скажи мне имя!
— Я не… — захрипел Долиш, завалился на спину и скорчился, хватаясь за горло, которое как будто сдавило невидимой удавкой. — Он…
Конфундус в нём явно боролся с Обетом, и борьба шла не на жизнь, а на смерть. Из ушей и глаз Долиша пошла кровь, почти сразу полилась из носа. Дёргаясь в конвульсиях, он перевернулся набок, и из горла тоже хлынула кровь. Камни мостовой, впрочем, исправно глотали неожиданную добычу. Гарри ошарашенно смотрел на ещё подёргивающийся труп, и перед глазами стояло спокойное лицо Беллатрикс. Беллатрикс, которую он сам, по своей злобе, обрёк на такое вот…
— Что происходит, Гарри? — спросил с трудом переводящий дыхание Монтенберри, который как раз прибежал к месту трагедии.
Или казни? С последним Гарри ещё не определился, не понял, насколько в нём было сильно подспудное желание привести Долиша к такому исходу.
— Разве не видишь, Монти? — мрачно откликнулся Муди, вставая у другого плеча. — Он выхаркал свои внутренности, что указывает на неисполненный под Конфундусом приказ. Кровь из ушей и глаз — смерть от нарушенного Непреложного Обета.
— То есть Гарри задал ему вопрос под Конфундусом… — задумчиво произнёс Монтенберри.
— Скорее всего, спросил, кто всю эту кашу заварил, — покачал головой Муди. — Думаю, после этой бойни как минимум полдюжины наших парней надолго обоснуются в Мунго.
— Мистер Вазовски? — воскликнул Айронсайд, который тоже присоединился к ним. — Марти, Ал, что произошло?
— Долиш, оказывается, был настоящей крысой, — поморщился Монтенберри. — Он дал Непреложный Обет неизвестному хозяину, и Обет убил его при попытке разговорить.
— Мы правильно всё сказали, учитель? — поддакнул Муди.
— Учитель? — не понял Айронсайд.
— Я так тронут вашими успехами, — процедил сквозь зубы Гарри, — что сейчас либо расплачусь от умиления, либо обделаюсь от переполняющей меня гордости. Что с Беллой, кто-нибудь знает?
— Белла была без сознания, когда я спешно покинул поле боя… бойни, устремившись за вами, — откликнулся Монтенберри. — Минт… мисс Бангалот просила вам сказать, что всё будет в порядке.
— Она неплохой целитель, хоть и шебутная немного, — заверил Муди.
— И всё-таки, объяснит мне кто-нибудь… — подал голос Айронсайд.
— Курсанты Муди и Монтенберри к вашим услугам, — перебил его Гарри. — Они всё расскажут. Мне нужно идти.
— Да, конечно, мистер Вазовски, — с виноватым лицом спохватился Айронсайд. — Простите, я не подумал!
Когда Гарри добрался обратно в разгромленный клуб, Беллатрикс по-прежнему была без сознания. Он невольно вздрогнул от вида её вытянутой в струнку фигуры и бледного лица, но “шебутная”, как точно отметил Монтенберри, Минт была спокойна и беспечна — ни малейшего следа скорби, и он успокоился, подмечая детали — неясное сияние, обернувшееся вокруг торса и продолжающееся под неё, словно узкое неудобное ложе, вытянутые вдоль тела руки с розовыми ногтями. Самым удивительным было обнаружить поблизости Боунс, которая стояла на коленях, водя палочкой над головой Беллатрикс, и тихо о чём-то переговаривалась с Минт, перебиравшей зелья в своей сумке.
— О, вот, нашла! — воскликнула та, вытаскивая на свет пузырёк с жидкостью сиреневого цвета, взболтала , открыла пробку и влила себе в рот.
— Я думал, ты больную лечишь, — заметил Гарри, усаживаясь рядом прямо на пол.
— Ой, да тут самой нервы не успеваешь поправить, — отмахнулась Минт. — Ты видел — столько трупов!!!
— И как же поживает злоумышленник, за которым вы так резво погнались? — холодно поинтересовалась Боунс.
Гарри развернулся к ней всем телом и пристально поглядел в глаза. Через двадцать секунд она сдалась и отвела взгляд.
— Что за дурацкие манеры? — раздражённо произнесла она. — Ничего страшного с вашей Пожирательницей не случилось… — Гарри продолжал молча на неё глядеть, и она всплеснула руками, сдаваясь: — Мы с Минт обнаружили пару сломанных рёбер и ключицу. Было вывихнуто левой запястье и все пальцы на правой руке. Левый мизинец и левая коленная чашечка раздроблены, ушиб грудной клетки и вывих шеи. Было подозрение не трещину в черепе, но всё оказалось в порядке. Переломы мы зафиксировали и с помощью зелий запустили процесс исцеления. Мизинец собрали за полминуты, а с коленной чашечкой пришлось повозиться. Ушибы вылечатся мазями, вывихи мы исправили, выздоровеют они вместе с переломами. Скорее всего, примерно неделя уйдёт на то, чтобы Пожирательница Смерти снова встала на ноги и была полностью готова к сбору душ для своего Тёмного Лорда. Довольны?
— Она будет спать ещё три дня, — мягко заметила Минт. — Повреждения мелкие, но их много, и самое лучшее решение, чтобы избавить её от боли — это сон. Как видишь, мы сотворили под ней носилки для переноски, так что можешь забрать её домой — я только не уверена, что ты справишься с трансгрессией в одиночку.
— Придумаю что-нибудь, — рассеянно кивнул Гарри, доставая из кармана сигнальный галлеон, чтобы послать сообщение.
Боунс. нетерпеливо кашлянула.
— Ах, да, — кивнул Гарри, поднимаясь на ноги, и поклонился. — Прежде всего хотел бы поблагодарить вас обеих, особенно вас, Амелия, за то, что позаботились о дорогой моему сердцу Пожирательнице Смерти, — Боунс хотела что-то недовольно возразить, но он махнул рукой и снова сел рядом. — Может, со стороны и не видно, но я искренне вас уважаю. Нет, я не испытываю к вам дружеских чувств, но поверьте — моё уважение очень велико, — она снова хотела что-то сказать, но Гарри опять не позволил. — Я понимаю, как вам неудобна эта сцена, но вы должны знать, что мы оба попали в эту ситуацию лишь потому, что мисс Блэк заслонила меня от заклинания, которое либо убило бы меня, либо покалечило. Мне бы хотелось, чтобы вы в своей оценке её личности больше обратили внимание на поступки, а не на мифическую принадлежность к известной террористической ячейке.
