— Я навещу… тебя… на неделе, — пообещала она. — Не торопи, пожалуйста. Я стараюсь.
Она шагнула вперёд и встала на цыпочки, чтобы его поцеловать, а потом обняла на прощанье Асторию. Закрыв за ней дверь, он замер, думая о своём.
— Дела! — покачала головой Астория.
— В каком смысле? — машинально переспросил он.
Она устало вздохнула.
— Мне нужно кое о чём подумать, — сказала она. — Пожалуйста, не тревожь меня, пока я этим занята!
— Что-то важное? — поинтересовался он.
— Да, очень, — кивнула она.
— Может, в парке подумаешь? — спросил он. — Заодно прогуляемся, свежим воздухом подышим!
— Нет, в парке ты меня будешь отвлекать, — поджала она губы. — Я пойду наверх, а ты меня внизу жди!
Всё это выглядело очень странно — что именно она хотела обдумать, да ещё и без его участия? Взяв с полки “Порталы и камины” Стокера Свипчимни, он сел на диван, периодически поднимая голову, чтобы полюбоваться сияющей улыбкой любимой. Астория управилась со своими мыслями за пару часов, в течение которых он уже успел осилить полсотни страниц с формулами и диаграммами. Её глаза отчего-то были красными.
— Что случилось? — озабоченно спросил он.
— А, ничего, — отмахнулась она и села на иван, но не рядом, а с другого конца.
Несколько минут, пока он глядел на неё, пытаясь понять, что происходит, она разглядывала вышивание на стене.
— Знаешь, милый, мне кажется, что я переоценила свои силы, — неожиданно произнесла она немного в нос.
Если бы он не сидел, то наверняка бы упал от неожиданности — настолько бредово это прозвучало.
— Я не понимаю, — растерянно развёл он руками. — Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду наше тихое семейное гнёздышко на троих, — пояснила она. — Я не намерена тебя ни с кем делить. Мне не нравится, что тебя безудержно влечёт к другой, и не нравится находить тебя в её постели.
— А раньше ты о чём думала? — поинтересовался он. — Всё это время?
— Я тебе уже как-то пыталась это сказать, когда ты пьяный тащил меня к Панси, — нахмурилась Астория. — Закончилось всё как всегда.
— Убей Панси, — предложил он, чувствуя, что начинает злиться. — Ведьма ты или нет? Или убей меня, чтобы уж точно никому не достался!
— Не напрашивайся, — покачала она головой. — Сейчас я в таком состоянии, что тебя одной лишь стихийной магией в лепёшку раскатаю!
— Ты сама её вчера пригласила в дом, — напомнил он. — И ещё предупредила меня, чтобы я не был с ней груб.
— Я не просила тебя практически с порога тащить её в постель, даже при этом не спросив, что я по этому поводу думаю! — возразила она.
— А что ты по этому поводу думаешь? — поинтересовался он.
— Я думаю, что мне действительно стоит прекратить этот балаган, — покачала она головой. — Не провожай.
— Астория, — он потянулся к ней, но она отшатнулась, предупреждающе подняв ладони.
— Попрошу без насилия, — предупредила она. — Не хватало ещё и на такой ноте прекратить…
— Это твой дом, — покачал он головой. — Оставайся здесь, я уйду.
— Конечно, тебя же ждёт Панси, — съязвила она. — Ты и обрадовался!
— Не ждёт, — возразил он. — Да и не стану я…
— Если ты думаешь, что я буду отказываться от твоего дома… — усмехнулась она, — или выяснять, куда ты денешься… Никакой драмы, Гарри! Ты взрослый мальчик и знаешь, что делаешь. Прощай!
Она вскочила, пересекла гостиную и легко взбежала по лестнице. Он не спеша обулся, надел пиджак и плащ и вышел на улицу. Отчего-то ему не было так горько, как вчера. И совсем не оттого, что Астория не была ему дорога и даже не потому, что разрыв с ней не выглядел настоящим. Нет, напротив, он точно знал, что она была абсолютно серьёзна, и что нужна ему, как воздух… Похоже, подсознание самостоятельно решило за него, что переживаний достаточно, и из ещё одной затяжной депрессии живым ему не выбраться.
Однако воскресенье, которое он рассчитывал провести если не в компании обеих девушек, то хотя бы вместе с Асторией, оказалось безвозвратно испорчено. Как бы в подтверждение тому неожиданно налетел порывистый ветер, и ещё до того, как он достиг Министерства, он до нитки промок, погребённый традиционной лондонской моросью вперемешку с дождём и ветром, который ухитрялся дуть одновременно во всех направлениях. В результате, оказавшись у себя в кабинете, он потратил десяток минут на то, чтобы согреться и хорошенько просушить одежду. Взял метлу и нырнул в камин. В Эдинбурге его знали, и особого удивления своим появлением он не вызвал. Вышел наружу и взлетел, направляясь на северо-восток. Погода словно решила его доконать, добавив драматизма к его невзгодам, поскольку над Северным Морем он попал в настоящий шторм, пытавшийся бросить его о высокие серые волны, к которым он сам был вынужден прижиматься из-за низко стелющихся облаков. Конечно же, он снова промок до нитки и продрог, несмотря даже на струи горячего воздуха, которыми обдувал себя почти непрерывно.
В Азкабане он уже бывал, но особо не пытался вникнуть в быт — молодого аврора лишь провели с экскурсией, рассказывая, какие ужасные злодеи были здесь заключены в прошлом. В общем, то, что он и так знал — точнее, должен был знать — из школьной программы, исключая разве что номера камер именитых злодеев. На внутреннем дворе, по которому во времена оные курсировали дементоры, трава не росла до сих пор — настолько земля была отравлена их присутствием. Защитные чары сработали исправно, и ему навстречу выбежала пара волшебников, предупреждающе подняв палочки — но немного в другую сторону, поскольку из-за бури разглядеть нежданного гостя вовремя они не смогли.
— Мистер Поттер! — кивнул ему Дик Лонгсосэдж, моментально узнав в мокром дрожащем от холода оборванце своего начальника. — А мы тебя уже заждались!
— Заждались? — недоумённо спросил он.
— Не думал я, что ты так долго выдержишь в Лондоне, — пояснил Дик, приглашая его идти за собой. — Там же скука смертная!
— А здесь не скука? — поинтересовался он, продолжая попытки согреть себя тёплым воздухом из палочки.
— О, нет, здесь мы делом занимаемся, — серьёзно ответил Дик. — Смогли опознать уже четверых…
— А тех?.. — спросил он. — Тех двоих опознали?
— Нет, пока они ещё не в состоянии даже кивнуть головой в ответ, — откликнулся Дик. — Лекари над этим работают…
— Так ослабели? — ужаснулся он.
— Да нет, это мы уже преодолели, — поморщился Дик. — У всех заключённых поголовно та или иная степень помешательства. Даже стены пропитались злобой этих монстров…
Он привёл его в небольшую комнату, где на стуле лежала свежая сухая одежда.
— Так, ты переодевайся, а потом пойдём проведаем нашу парочку, — сказал Дик и вышел.
Как ни странно, помимо слабого, но ни на секунду не отпускающего, так знакомого ему гнетущего ощущения безысходной тоски, Азкабан не производил мрачного впечатления. В коридорах было сухо и светло, а пара пустых камер, в которые они заглянули, буквально сияла чистотой. Он обратил внимание на новые кровати с бельём и отгороженные в углу кабинки туалетов с раковинами и нормальными унитазами.
— Как видишь, работы продвигаются очень быстро, — пояснил Дик, показывая ему всё это. — Когда я здесь только появился, мхом были покрыты даже стены в квартирах авроров. Мы обновили защитные чары…
Они обновили чары, предназначенные защищать замок от непогоды. Артефакт, предназначенный поддерживать температуру стен замка на уровне двадцати градусов, утратил свою силу ещё в середине девятнадцатого века. Оказалось, что знание о том, как сделать такой же, давно утрачено, но местный эдинбургский умелец смог примерно понять, как он работает, и устройство удалось зарядить по-новой. Умелец утверждал, что ещё лет на триста заряда должно хватить. В крепости завели пару домовых, которые очень быстро навели чистоту. Стены также были очищены, а затем пропитаны особым зельем, которое на только очищало воздух, убивая микробов, но и многократно усиливало падающий на стены свет. Предложенные Гарри предметы мебели и обихода заказали, не дожидаясь решения Визенгамота. Сток от предназначенных для испражнений дыр в полу, который ранее был просто выведен на стены, создавая неповторимый антураж из запаха, цвета и аппетитных луж на земле, теперь был заключён в трубы и отводился в отдельный бак, в котором содержимое преобразовывалось в обычный торф.
— Эти двое, как увидели друг друга, так не расцепились ни на секунду, — пояснил Дик, открывая дверь камеры, и усмехнулся. — По-моему, они даже в туалет вместе ходят. Ты не смотри, что они так хорошо выглядят — раньше они были похожи на двух покойников…
В камере на кровати сидели мужчина и женщина… По крайней мере, хотя бы это можно было определить совершенно точно. Он не понял, что Дик имел в виду, говоря, что они раньше выглядели, как покойники — по его мнению, в гроб кладут краше. Мертвенно-бледные лица, исхудавшие до такой степени, что больше походили на обтянутый тонкой латексной плёнкой череп… Такие же измождённые кисти рук, выглядывающие из-под одежды… Одежда была явно новой и вполне добротной — уж точно на порядок лучше, чем даже новенькая форма лондонских бобби. Мужчина был высок и широкоплеч, вот только от когда-то покрывавших его торс и плечи мышц ничего не осталось. Женщина в сравнении с ним даже казалась миниатюрной.
Даже несмотря на ужасное состояние, одно взгляда на неё хватило, чтобы узнать. Он повернулся к Дику и кивнул:
— Это они!
— Хорошо, — откликнулся Дик. — Тогда я сейчас же распоряжусь порталом отправить аврора в Лондон.
Аврор должен был предупредить дежурных, чтобы помогли встретить, и вызвать лекаря из Мунго, чтобы определить, каким способом лучше транспортировать больных. Гарри подошёл к жмущимся друг к дружке заключённым и присел перед ними на корточки.
— Миссис Паркинсон, — позвал он, осторожно трогая женщину за кисть. — Миссис Паркинсон, это вы?
Она испуганно отдёрнула руку и с ужасом поглядела на спутника, который, хотелось ему верить, был её супругом. Глупо, конечно, было надеяться, что одним лишь словом ему удастся вывести этих людей из состояния, из которого их пытаются вытащить профессиональные целители на протяжении нескольких дней. Даже чудеса от Чудо-Мальчика имеют свой предел.
В камеру зашли ещё несколько авроров, с частью которых — мужчиной лет тридцати пяти и двумя девушками из Эдинбурга — он не был знаком. Пока Дик представлял присутствующих, авроры аккуратно пересадили пару в двойное кресло для транспортировки и закрепили широкими ремнями, чтобы те не выпали. Потом старший из целителей поднял кресло Левиосой и понёс на выход.
— Ты давай первым в портал, — объяснял Дик. — На той стороне их и примешь. Пичун Янгстер уже должен позвать помощь, но и ты не зевай! Давай, до встречи!
— Спасибо, Дик, — сказал он.
— Да брось ты, — отмахнулся тот. — Мирное же время, а тут люди гибнут!
Гарри взялся за портальный ключ, по какому-то дурацкому совпадению сделанный из ночного горшка, и сразу же его затянуло в воронку портала, закружило, протащило по извилистому портальному переходу и выплюнуло с той стороны. По инерции сделав пару шагов, он огляделся. В приёмной аврората было пусто. В общем-то, объяснимо, — всё-таки воскресенье, восемь вечера, — но где же обещанная помощь? Рядом открылся портал, и он шагнул к нему — раз уж Дик посоветовал не зевать. Оттуда вывалилась знакомая пара — но без кресла! Похоже, кресло просто осталось с той стороны, а они оба как сидели, так и выскочили из портала с этой стороны. Он успел поймать оказавшуюся совершенно невесомой женщину, крепко прижал к себе и одним движением смог Левиосой перехватить мужчину, почти уже коснувшегося пола. И как раз в этот момент в приёмную ворвалась обещанная помощь, ведомая пятидесятилетним аврором по имени Пичун Янгстер.
— О, как вы вовремя зашли! — обрадовался Гарри. — Пожалуйста, больных в кресло, и можно транспортировать в Мунго.
Собственно, это и было основным препятствием к тому, чтобы использовать портал — подобный способ всегда требовал от путешественника определённой ловкости не только в пункте назначения, куда его обычно выбрасывало с некоей инерцией, а иногда даже и с достаточной высоты, но также и в полёте, где могло безбожно крутить, а иногда даже и ударять о внезапно ставшие твёрдыми стенки дыры в пространстве. К счастью, на этот раз обошлось, да и он сам не сплоховал. Он бережно сгрузил женщину к её спутнику, которого уже усадили в кресло, и они сразу же опять вцепились друг в друга.
Примчавшаяся на вызов пожилая целительница провела быстрый осмотр и повернулась к нему.
— Ну, мистер Поттер, и из какой дыры вы вытащили этих несчастных? — требовательно спросила она.
— Я завтра приду их навестить, — сообщил он.
— Как раз это я вам и хотела предложить! — грозным тоном заявила целительница. — Но вы так и не ответили на мой вопрос!
— Тогда до завтра, — улыбнулся ей Гарри и отправился к себе в кабинет.
Ещё в те времена, когда он прятался на работе от первой жены, — точнее, от регулярно “гостившей” у него дома её родительницы, — он устроил себе в кабинете потайную кровать. С секретом, то есть. Кровать была спрятана между второй и третьей половицей в дальнем углу комнаты и появлялась только по желанию владельца — нужно было поместить настольную лампу в угол стола и палочкой вычертить зигзаг в среднем ящике. Прелесть решения заключалась в том, что каждый раз при вызове постель оказывалась чистой и аккуратно застеленной — как, собственно, и обещало руководство в подаренной Шаклболтом книге по волшебству “Маг — тысяча и одна мелочь”.
Утром он проснулся рано, чтобы успеть привести себя в порядок до того, как начнут приходить на работу сотрудники аврората. В принципе, по части бытовых удобств жизнь умелого волшебника проста — помятую одежду можно починить или почистить палочкой и выгладить ладонями. Если уж совсем пришла в негодность — трансфигурировать себе новую. То же самое с обувью. Конечно, существует ещё и особая волшебная одежда с уникальными свойствами, — как, например, его мантия-невидимка, — и такая одежда предполагает ручное изготовление, но вот нормальные повседневные брюки, пиджаки и рубашки можно было изготавливать самостоятельно по мере необходимости, а дальше роль уже играла степень владения превращением и внимательность волшебника к деталям. Может, поэтому его первый тесть постоянно ходил в грубых штанах со штанинами разной длины — ему просто было не до того, когда он их делал.
