Сжав обе в руках, просто переломил их и швырнул обратно хозяевам.
— Силенсио! — это он бросил уже в сторону Абраксаса, который как раз должен был отойти от шока и тоже начать орать благим матом.
Или, скорее, громко мычать. На всё ушло буквально несколько секунд — ни Сайнус, ни Друэлла даже рта раскрыть не успели. Гарри склонился над тщедушным Люциусом, одной рукой ухватил за грудки и рывком поставил на ноги.
— Продолжай, хорёк, — ласково попросил он.
— Ефё будет мне фякий… — отчаянно шепелявя, пробормотал тот и согнулся, получив кулаком под рёбра.
— Не стоит, мистер Вазовски! — воскликнул Сайнус.
— Вы же знаете, что стоит, мистер Блэк, — возразил Гарри и снова подтянул к себе Малфоя: — Итак, слизняк, я жду!
— Моя невефта, — прошамкал тот. — Мы пвифли ва моей невевтой. Клянуфь, я не фобивафя её повоть после фадьбы — это фё его идея! — заверещал он ни с того ни с сего, тыча пальцем в отца.
— Что же вас поторопило? — насмешливо спросила Друэлла из-за плеча. — То вы не отвечаете на наши приглашения обсудить свадьбу, то являетесь, требуя, чтобы свадьба состоялась ещё вчера.
— Эта… — увидев кулак Гарри, который тот разглядывал, не уделяя, казалось, внимания ему самому, он осёкся, вытаращил от страха глаза и проглотил кровь, которой был полон его рот. — Моя двагофенная невефта пвезвева нафу любовь и таинфо будуфего фоюва и вуфила фамое фоквовенное в фувие вуки. Хоть отеф и фкавал, что пофле фадьбы её фтоит повоть, не певефтавая, в тефении мефяфа, я вефил её пвофтить и дать ей ефё один фанс. Пвямо фейфаф я готов надеть ей на павеф кофо, и вишь фмивенно нафтаиваю на двукватном увевифении пвиданого.
Он замолк и жалобными глазами выброшенного с моста в реку щенка посмотрел на Сайнуса. Гарри, опешив от такой резкой перемены тона, буквально отшвырнул Люциуса в сторону и стал искать, чем бы вытереть руки от этой мерзости, в которой он измазался.
— Браво, мистер Вазовски! — воскликнула Друэлла, хлопая в ладоши. — Никогда свет ещё не видел столь быстрого и эффективного способа воспитания хороших манер! Теперь я просто должна привести вам своего брата, может, вы и ему поможете!
— Нет, ну каков наглец! — возмущённо произнёс подошедший Сайнус, не забыв бросить гневный взгляд на Гарри. — Решил, что денежки сейчас от него уплывут, и явился застолбить участок!
Абраксас, вращая глазами, показывал на свой рот.
— Финита, — произнёс Гарри.
— Дуэль! — роняя слёзы от боли, выдавил Абраксас. — Я требую…
— К вашим услугам, — надменно щёлкнул каблуками Сайнус.
— Не ты, — проскрипел Абраксас и протянул дрожащий палец в сторону Гарри: — Он!
— Через неделю устроит? — улыбаясь, спросил Гарри. — Вот и хорошо. Присылайте секундантов…
— Ко мне! — вставил Сайнус. — Я попрошу мистера Вазовски оказать мне честь представлять его на этом поединке.
— Я тронут, мистер Блэк, — поклонился Гарри и повернулся к Абраксасу, который, по-прежнему истекая слезами, пытался поднять с пола хнычущего Люциуса: — Господа, через две минуты вас не должно быть на территории поместья. Время пошло!
Услышав это, Люциус тут же вскочил на ноги, уронил отца на пол и согнулся в глубоком поклоне.
— Пвиятно быво повнакомифя, мифтев Вазовски, — приторно улыбаясь, прошепелявил он. — Мивтев Блэк, а как ве моя невефта?
— Помолвка расторгнута, — пожав плечами, отрезал Сайнус. — Разве не об этом вы получили с утра уведомление?
— Минута сорок пять, гадёныш, — многообещающе намекнул Гарри.
— Меня уфе вдефь нет! — прошамкал Люциус, ускоряясь по направлению к выходной двери и наступив по пути отцу на руку.
— М-мм! — промычал ему вслед Абраксас, патетически заламывая руки и размазывая слёзы по щекам.
— Вам помочь? — участливо спросил Гарри.
Абраксас в испуге вскочил, отшатнулся, что-то ещё промычал и очень быстро поковылял вслед за сыном. После его ухода ещё несколько минут они простояли в молчании. Сайнус хмурился, а Друэлла время от времени раскрывала рот, чтобы что-то сказать, но потом снова закрывала.
— Мистер Вазовски, на минуту, — скорее приказал Сайнус, разворачиваясь в сторону кабинета.
Друэлла поспешила за ним, и Гарри притормозил, чтобы пропустить её вперёд. Направляясь вслед за ней, он наткнулся взглядом на восторженный взгляд Андромеды, которая с открытым ртом наблюдала с балкона всю сцену. Рядом с ней стояла Нарцисса, глаза которой светились обожанием или даже преклонением. Это было плохо. Это было очень плохо — меньше всего на свете ему хотелось, чтобы младшая из сестёр Блэк начала испытывать к нему привязанность. Если от кого ему и нужны были подобные чувства, так это от Андромеды. Чертыхнувшись про себя, он проследовал в кабинет.
— Мистер Вазовски, возьмите, пожалуйста, это, — попросил Сайнус, когда он вошёл и прикрыл за собой дверь.
Друэлла, которая стояла у книжных полок, повернулась спиной, делая вид, что она тут ни при чём. Гарри взял в руку протянута ему плотный конверт, который сразу засветился изнутри, словно в нём был какой-то волшебный артефакт.
— Что это? — удивился он.
— Ключ от сейфа в Гринготтсе, в котором лежат пятьдесят тысяч галлеонов, — пояснил Сайнус. — Вы убили летифолда, значит, и деньги ваши.
— Но постой, почему… — не понял Гарри.
Не произнеся ни слова, Сайнус несильно шлепнул его по щеке зажатой в руке перчаткой, сделал шаг назад и бросил перчатку ему под ноги. Гарри недоуменно посмотрел на него, посмотрел на перчатку и тоже ступил назад.
— Тебе придется поднять её, Гарри, — усмехнулся Сайнус. — Ты в моем доме и нанес мне тяжкое оскорбление. Злоупотребил моим гостеприимством. Самое малое, что ты можешь сделать — это принять мой вызов.
— Положим, ты прав, — покачал головой Гарри. — Но дуэль — это глупо. Я не хочу тебя убивать. Да и не стану.
— Это вопрос чести, Гарри, — возразил Сайнус. — После того, что произошло, либо я должен понести наказание за свою доверчивость, либо ты должен ответить за свои поступки. Третьего не дано.
— Так, хватит! — не выдержала Друэлла и развернулась к ним. — Сайнус, ты уже получил своё удовлетворение, дав Гарри пощёчину. Нарцисса уже взрослая, и мы не должны…
Раздался стук в дверь, которая сразу после этого распахнулась, впуская Нарциссу.
— Я подслушивала, — сообщила она с порога.
— Она ещё и подслушивала! — всплеснул руками Сайнус. — Мало того, что…
— Продолжай, папочка, — склонила она голову. — Мало того — что?
— Чёрт-те знает что! — воскликнул Сайнус, убегая за свой стол. — Что вообще происходит? Что ты себе позволяешь?
— Я выросла, папочка! — заметила Нарцисса, приподнимая юбку так, чтобы из-под низа показались лодыжки — будто она ей стала коротка. — И мне хотелось бы самой решать…
Она осеклась и потупила глазки, когда в кабинет вошёл Альфард.
— А вот и я! — провозгласил он, обводя всех весёлым взглядом. — Не ждали? А что это все такие хмурые? И почему Андромеда с Дорой на руках вальсирует в гостиной?
Сайнус бросил усталый взгляд на жену, и та кивнула в ответ.
— Так получилось, что помолвка Нарциссы с Люциусом больше недействительна, — пояснила Друэлла.
— Недействительна? — недоверчиво переспросил Альфард. — Хм.
Он подошёл к Гарри, пристально его разглядывая, а потом широко улыбнулся и хлопнул его по плечу.
— Молодец! — похвалил он, шагнул к Нарциссе и поцеловал её в щёку, подошёл к Друэлле и обнял её: — Поздравляю, сестрёнка! — обернулся к Сайнусу и воскликнул, хлопнув в ладоши: — Сай, несмотря на столь ранний час, не стоит ли нам отметить такое событие? — высунулся в дверь и крикнул: — Меда, отправляй мою внучку на улицу и присоединяйся к нам!
Сайнус, по-прежнему хмурясь, подошёл к стойке с вином и достал оттуда две бутылки шампанского. Друэлла убежала, судя по всему, чтобы позаботиться о закуске. Альфард расставил кресла у кофейного столика, предложил сесть Нарциссе и Андромеде и уселся сам. Сайнус наконец снова поглядел на Гарри, вздохнул, подошёл и тоже потрепал по плечу.
— Да что уж там, — покачал он головой. — Садись уже.
Гарри с удивлением обнаружил, что осталось лишь два места — одно между Сайнусом с Альфардом, а другое между сёстрами. Издеваются они, что ли? Пока он раздумывал, вернулась Друэлла и не оставила ему выбора. Он вздохнул и тоже уселся. Почти сразу его бросило в жар от мягкости бедра Андромеды, которым она касалась его коленки под столом. Словно этого было недостаточно, дурманящий аромат её тела чуть полностью не лишил его возможности мыслить.
— Итак, друзья, — поднял бокал Альфард. — За чудесное избавление Нарциссы от дурацкой помолвки.
— Что значит — дурацкой? — недовольно буркнул Сайнус, тоже чокаясь со всеми.
— Дурацкой! — повторил Альфард. — Будь счастлива, Цисси!
— С кем? — поинтересовался Сайнус.
— Может… — произнесла Нарцисса, искоса бросив взгляд на Гарри.
Он едва заметно качнул головой.
— В самом деле, — согласилась Друэлла. — Гарри, раз уж разгорелся весь этот сыр-бор, так может, поступишь, как и подобает поступить джентльмену в такой ситуации?
Все дружно уставились на Гарри. Сайнус и Андромеда при этом хмурились, а остальные — улыбались. Гарри сжал губы, чтобы не сказать чего лишнего. Давящая близость Андромеды лишала воли, и ему просто хотелось ответить “да” на любой вопрос, а потом схватить её в охапку…
— Не думаю, что спешка уместна в таком деле, — хмыкнул Альфард, прекращая затянувшуюся паузу, и подмигнул: — Не так ли, Гарри?
— Какая неожиданная вспышка осмотрительности и благоразумия! — буркнул Сайнус.
— В самом деле, папочка, — вдруг подала голос Нарцисса. — Ты же знаешь, как меня это тяготило! Слово, которое ты дал одному мерзавцу, обещая меня другому…
— Таковы традиции! — возмутился Сайнус. — Да, я дал слово, но ты его нарушила, и теперь нет способа мне вернуть мою честь!
— Сай, Сай! — покачал головой Альфард. — Ты что, начитался маггловских книжек про их аристократов? Так я прямо тебе скажу — единственный аристократ среди нас — это Малфой, да и то лишь потому, что какой-то его предок оказывал услуги определённого характера королю Эдуарду Второму.
Дамы дружно хихикнули в ладошки. Гарри вспомнил Эдуарда Плантагенета и тоже улыбнулся
— Сама кровь Малфоев уже прогнила настолько, — продолжил Альфард, — что им приходится подыскивать пару мальчикам ещё во младенчестве, пока проявившаяся в более зрелом возрасте сущность не прорвалась наружу.
— Если бы ты знал, папочка, как я всегда ненавидела это ничтожество, — подала голос Нарцисса, — как меня выворачивало наизнанку от одной мысли о том, что с этим я обречена провести жизнь и даже родить ребенка, мальчика, такого же убогого и отвратительного, которого мне поневоле придётся любить. Я просто мечтала стать такой уродиной, что даже Люциус на меня не польстился бы… А вы надо мной ещё смеялись из-за моей фигуры!
Гарри стало стыдно. Оказывается, те самые торчащие кости были даже не попыткой отвратить Малфоя, которого, судя по всему, вовсе не женская красота прельщала, а докричаться до отца, обрекшего её на такую участь.
— Милая, ну что же ты раньше. .. — растерянно пробормотал Сайнус.
— Цисси, ты неправа и несправедлива к папе, — строго заметил Альфард. — Мы же все родные люди!
— Откуда я знаю? — насупилась она. — Папка им деньги только что не мешками носил! А Меда? Напомнить, кто топал ногами и обещал проклясть?
— Ну ты же сама всё понимаешь! — скривился Сайнус, повстречался взглядом с Гарри и пояснил: — Вальбурга была в гостях.
Гарри поднял брови, поняв, что за столом установилась мёртвая тишина.
— Да уж, — согласился Альфард, кашлянув в кулак. — Сестрица…
— Сестрица? — переспросил Гарри, в первый раз после пощёчины Сайнуса подав голос.
— Наша старшая сестра, Вальбурга Блэк, — кивнул Альфард. — Она уже давно в восторге от Волдеморта и распространяемых им идей.
— Вальбурга? — уточнил Гарри.
— Она много времени проводит с отцом, отравляя ему мозг, — сказал Сайнус. — Орион ещё держится…
— Ненадолго, — ляпнул Гарри и прикусил язык, поняв, что сболтнул лишнего.
— Ненадолго? — повторил Альфард.
Гарри лихорадочно пытался сообразить, как исправить ситуацию. Путешествия во времени невозможны, как ни крути. А если сказать, что прибыл из параллельного мира… Если повезёт, то добрые родственники отведут его в Мунго. Если нет — с ними он драться не будет.
— Гарри мне сказал, что увлекается предсказательством, — невольно выручил его Сайнус, с насмешливой ухмылкой вспомнив предыдущий разговор.
— А, предсказательство! — подхватил Альфард. — Но это же чушь собачья! Не думаю, что нам стоит обращать внимание на эту блажь!
— Так что с Вальбургой? — напомнил Гарри.
— Я тебе рассказывал про чистоту крови, — ответил Сайнус. — Многие из настоящих чистокровных обеднели, особенно под натиском более ловких и предприимчивых магглорождённых, которые иногда не стесняются в применении в волшебном мире маггловских методов. Последней ценностью у чистокровных осталась именно чистая кровь. Иногда, впрочем, насквозь гнилая, как у Малфоев, к примеру.
— Малфои тоже обеднели? — спросил Гарри.
— Бедны, как церковные мыши, — заявил Альфард, заставив Гарри невольно облизнуться. — Всё, что у них осталось — их особняк, да и то защитные чары уже не работают, поскольку папаша Абраксаса пытался недвижимость продать. К счастью, им как раз тогда попалась эта дурочка Пеони Бивер-Боллокс, которой дали хорошее приданое…
— Бивер-Боллокс? — уточнил Гарри. — Никогда не слышал.
— Отец рассказывал, что Боллоксы были многочисленным семейством, — кивнул Альфард. — У меня даже есть где-то их семейный портрет — все такие кругленькие, мужчины с кудрявыми бородами, а женщины с пышными причёсками. Но вот Пеони, мать Люциуса, умерла лет пять назад, а о её родне уже давно никто не слышал. Задолго до её смерти, заметь.
