— Когда мне исполнилось десять, — сказала она, — День Рождения устроили у Гринграссов и позвали несколько детей, с кем мы раньше не встречались. Там я познакомилась с Роже Давье… Он был такой взрослый, такой важный — и уже учился в Хогвартсе! Не отрываясь, я смотрела ему в рот и хвостиком ходила вслед за ним. С другими детьми мы пошли в сад, он залез на яблоню и стал дразниться. Я изо всех сил подпрыгнула и вцепилась в ветку, чтобы залезть к нему, а он обеими ногами наступил мне на пальцы и стал давить. Я плакала, кричала, но не отцеплялась — мне казалось, что ещё чуть-чуть, и я смогу наконец к нему залезть… Уже на четвёртом курсе он ко мне подошёл очень смущённый, долго краснел, а потом извинился. Сказал, что я ему тогда очень понравилась, и он сделал всё это, чтобы я на него обратила внимание. И получилось — долго я его после того случая не могла забыть! В школе я влюблялась то в Маркуса Флинта, то в Оливера Вуда… У меня на чердаке даже есть портрет Оливера на метле и в развевающейся мантии…
То ли оказалось, что её нежелание говорить отчасти имеет психологическую природу — оставшись один на один с бездушным куском пластика, Панси проявила способность рассказывать о себе в течение довольно долгого времени… То ли разговор о родителях снял у неё какой-то невидимый барьер, то ли она, последовав его совету, тренировалась говорить… Он внимательно слушал, впитывая в себя частичку души, которой она с ним делилась, а Астория сладко дышала в шею, и ей, судя по всему, больше не нужно было ничего на свете. В какой-то момент рассказ Панси начал угасать — слова стали тише, паузы между ними дольше. Будто звук из патефона, которому требуется завод. Потом она и вовсе умолкла, и по мерному дыханию он понял, что она заснула.
— Спокойной ночи, Панси, — сказал он, нажимая на кнопку отбоя и пряча телефон в карман.
Астория встрепенулась, подняла лицо и нашла его губы.
— Спокойной ночи, любимый, — шепнула она.
— Спокойной ночи, радость моя, — поцеловал он её в ответ.
Глава 5. Назад в люди
Начальник аврората Марти Монтенберри уже давно убедился, что в борьбе с настойчивостью Гарри действует правило зануды — легче отдаться, чем объяснить, почему нельзя. Однако на этот раз он оказался во всеоружии — устроенный вчера собственным распоряжением выходной благоприятно сказался на его способности противостоять настойчивости заместителя, и он уже в который раз с улыбкой покачал головой.
— Так, давайте ещё раз по кругу, — терпеливо сказал Гарри. — Какова загруженность аврората в последние четыре недели?
— Это ни о чём не говорит, — заметил Монтенберри. — Численность состава аврората в двести пятьдесят человек выбрана оптимальной на случай внезапного нападения тёмных сил. Мы здесь не прохлаждаемся, а стоим на посту. Мы — эта та тонкая синяя линия, которая отделяет магическое сообщество от пропасти, в которую его в любой момент могут столкнуть адепты тёмной магии.
— У нас нет адептов тёмной магии, — возразил Гарри. — Все, что выжили после Второй Войны, были отправлены в Азкабан…
— Это мы думаем, что их нет, — покачал головой Монтенберри. — А на самом деле они есть. И замышляют. Они всегда замышляют. Вот твой приятель Малфой…
— Он не мой приятель, — возмутился Гарри. — Ни один из них.
— Кстати, Нарцисса Малфой сегодня с утра бродит между отделом учёта опасных магических растений и отделом по противостоянию маггловским обычаям, — вспомнил Монтенберри.
— Мне это не интересно, — бросил Гарри. — Мне интересно, чтобы вы позволили мне или Дику Лонгсосэджу отправиться в Азкабан и провести там инспекцию.
— А мне совсем не хочется, чтобы ради каких-то заключённых кто-то из вас отправлялся в дальний и не совсем безопасный путь, — сказал Монтенберри. — Если их туда посадили, значит был тому резон.
— Некоторых отправили в Азкабан в то время, когда Волдеморт хозяйничал в Министерстве, — отметил Гарри.
— И скорее всего эти несчастные уже мертвы, — сочувственно покивал головой Монтенберри. — Тем более уж нет смысла туда отправляться.
— Так, давайте ещё раз по кругу, — вздохнул Гарри. — Какова загруженность аврората в последние четыре недели?..
Всё время их разговора Ричард Лонгсосэжд и помощник Гарри Майкл сидели рядом, не вмешиваясь. Майкл по своему обыкновению щёлкал по клавишам переносного компьютера, а Дик рылся в подшивке “Пророка”, освещавшей процесс над выжившими Пожирателями Смерти и их отправку в Азкабан. Собственно, уцелевшие номера газеты на данный момент были единственным документом, который более-менее точно мог перечислить, кого и за что отправили в исправительное учреждение летом девяносто восьмого.
— Скажи мне, Гарри, — сменил тему Монтенберри через два часа переговоров. — Отчего вдруг такая заинтересованность? Зачем Дику отправляться в Азкабан и копаться в отбросах общества?
— Как раз потому, что не все из них могут оказаться отбросами, — ответил Гарри. — Неужто так сложно протянуть руку тому, кто мог оказаться в тюрьме незаслуженно?
— И ты, конечно, вспомнил об этом как раз в тот момент, когда очнулся от своего полугодового запоя? — хмыкнул Монтенберри.
— Считайте это моей попыткой выплатить свой долг обществу за то, что я за это время натворил, — пробормотал Гарри.
— Это хорошо, что ты вспомнил о своём долге обществу, — удивлённо поднял брови Монтенберри. — Ричард, ты не против небольшой командировки?
— Если я ещё день промаюсь дурью в аврорате, я повешусь на собственных шнурках, — лениво ответил Лонгсосэдж. — Разрешите отбыть прямо сейчас?
— Тебе нужны помощники? — поинтересовался Монтенберри.
— А сколько можно взять? — от расслабленности старшего группы не осталось и следа — он опустил ноги на пол и подался вперёд, жадно глядя в лицо начальнику. — Ребята готовы будут проставиться, босс!
— Не больше шести, — задумчиво произнёс Монтенберри. — Гарри тебе сформулирует задачу.
— Я тогда пойду проведу конкурс серди авроров, — поднялся с места Лонгсосэдж и похлопал по плечу Майкла: — А вы пока завершите свою беседу.
Монтенберри подождал, пока Майкл выйдет вслед за Лонгсосэджем.
— Я всё хотел, чтобы ты мне признался в том, что у тебя в этом деле есть личный интерес, — сказал он Гарри. — А потом ты мне напомнил о долге перед обществом, и я решил, что этого мне достаточно.
— А я не хотел, чтобы мои персональные предпочтения принимались во внимание, — сокрушённо покачал головой Гарри. — Когда я сюда попал, мне дали карт-бланш, руководствуясь личными соображениями, но и результаты я предоставил неплохие, и это может позволить личные соображения отодвинуть на задний план. По-моему, я уже заслужил, чтобы ко мне хоть иногда относились не как к сумасбродствующему спасителю нации, а просто как к человеку, хорошо делающему свою работу.
— Так что всё-таки произошло? — поинтересовался Монтенберри. — И в чём ты так стыдишься мне признаться?
— О нет, я ничего не стыжусь, — возразил Гарри. — Мне стыдно вспоминать сломанный стол Шаклболта, но в данном случае… Я пытаюсь исправить большую несправедливость. И хотя я узнал об этом в частном порядке, и мои личные предпочтения действительно сыграли свою роль… Но только в том, что я получил эту информацию, а не в том, как я намереваюсь ей распорядиться…
— Я весь внимание, — пригласил Монтенберри.
— Ну хорошо, — сдался Гарри. — Вы помните эту эпическую историю про девочку, что предложила сдать Чудо-Мальчика Волдеморту?
— Конечно, — кивнул Монтенберри. — У нас в холле даже картина висит, посвященная…
— Поэтому я и сказал “эпическую”, — усмехнулся Гарри. — Даже картину размером три на десять метров намалевали. Ещё в два раза больше — и вышло бы в натуральную величину… А вы помните имя этой девочки?
— Честно говоря, не очень, — признался Монтенберри. — Хотя я помню, что она вроде как из условно чистокровных, так что методом перебора…
— Паркинсон, — подсказал Гарри. — Панси Паркинсон. После того инцидента она стала парией.
— Это как? — удивился Монтенберри.
— С ней никто не пожелал разговаривать, — пояснил Гарри. — Вообще никто. Ни словом. Она в результате замкнулась и зачерствела…
— А, — махнул рукой Монтенберри. — Поделом!
— Поделом? — переспросил Гарри. — Поделом — испуганной девушке, оказавшейся в школе под ударом Пожирателей в тот самый час, как все те же лавочники, что предали её обструкции, спокойно продолжали торговать в Косом Переулке? И ни один ведь не пошевелился помочь в битве…
— Хорошо, я понял, что ты имеешь в виду, — согласился Монтенберри. — Да, ты прав, и я об этом даже не думал.
— Её родителей арестовали и отправили в Азкабан буквально накануне битвы за Хогвартс, хотя она об этом и не знала, — продолжил Гарри. — Заметьте, это было сделано аврорами и Визенгамотом, служившими Волдеморту. Когда же мы победили, все попытки узнать об их судьбе разбивались уже при новой власти о её фамилию. Ещё есть шанс, что они живы, и есть шанс, что их преступление было именно в отношении власти Волдеморта…
— Хорошо, ты меня убедил, — хлопнул в ладоши Монтенберри, поднимаясь. Гарри тоже вскочил. — Официально тебе заявляю, что Дик отправлен в Азкабан восстанавливать справедливость, а не по сумасбродству спасителя нации.
— Спасибо, сэр, — поклонился он, выходя из кабинета начальника.
Инструктаж был достаточно простой. Поскольку никто не знал реалий азкабанского быта, то первой задачей было определить, живы ли Паркинсоны или хоть кто-то из них, и уверенно отличить их от других заключённых, особенно от Пожирателей. Именно доля этого Лонгсосэдж и подготовил газетные вырезки. Второй задачей было по возможности выяснить обстоятельства их заключения и понять, что они натворили. Дик был весьма умён, и среди выбранных им спутников было двое целителей — на всякий случай. Собственно, и инструкции ему не понадобились — он вполне понимал сам, что от него требуется.
Вечером они с Асторией отправились навестить её родителей, и за ужином Гарри рассказал им, что удалось сделать. Вышли они уже достаточно поздно, и не сговариваясь отправились к Панси — ночевать под дверью.
Путь аврорам предстоял неблизкий и по-своему опасный. Сначала по каминной сети в Эдинбург, потом оттуда две трансгрессии до Петерхэда неподалёку к северу от Абердина, и оттуда уже сто километров на мётлах над холодным и частенько неспокойным морем на востоко-северо-восток, ориентируясь по особому компасу без стрелки. Гарри надеялся, что авроры не станут лететь ночью, и оттого не ожидал известий раньше полудня. Однако измотанная сова прибыла к вечеру, когда он собирался уже покинуть кабинет. Тяжело брякнулась на стол и распласталась, шумно дыша. Он отвязал от лапки письмо и спешно его вскрыл.
“Заместителю начальника аврората
Министерства Магии Великобритании
Гарольду Джеймсу Поттеру
Мистер Поттер,
Спешу поставить Вас в известность, что отправленный в исправительное учреждение Азкабан отряд добрался вовремя и без потерь.
Результаты первичного осмотра:
1. Персонал учреждения составляют два аврора эдинбургского отделения, дежурящие на ротационной основе. Длительность смены — две недели.
Персоналу вменяется в обязанность уборка всех помещений тюрьмы в начале смены. После — по желанию. Приготовление пищи для заключённых и кормёжка, которая осуществляется через узкие окошки с выдвижными ящиками — поддонами. Рацион кормления определён статьёй номер семьдесят два редакции двенадцатого февраля тысяча тридцать первого года Свода Магических Правил и Законов.
2. Учёт заключённых отсутствует. Во избежание возможных актов самосуда персонал не знает ни имён заключённых, ни статей, по которым они определены в Азкабан.
3. Условия содержания заключённых — пара матрасов на каменном полу, толстое одеяло и дыра отхожего места в углу камеры. Деревянные или металлические предметы отсутствуют. На окнах лишь решётки, стекла нет. Считается, что защитные чары Азкабана не должны пропускать холодный ветер. Опытным путём выяснено, что эти расчёты неоправданны.
4. Согласно статье номер семьдесят три редакции двенадцатого февраля тысяча тридцать первого года Свода Магических Правил и Законов, родственники должны размещаться в соседних камерах, хотя возможности к общению не предусмотрено.
5. Краткая экскурсия по камерам не дала результата. Во многих случаях удаётся по одежде и бороде определить пол заключённого. Обнаружены три выжившие пары мужчина-женщина по соседству, но узнать, родственники ли они или просто оказались рядом, пока не представляется возможным. Целители работают над этим, но скорых результатов не обещаю. Дело осложняется тем, что одна из пар практически на пределе, и непоправимое может случиться со дня на день, несмотря на все усилия.
6. По соседству с несколькими заключёнными обнаружены останки заключенных противоположного пола. Этих заключённых целители тоже попытаются привести в состояние, в котором они смогут воспринимать действительность.
Завтра к концу дня пришлю возможные результаты.
С уважением,
Ричард Лонгсосэдж,
Старший аврор”
Перечитав письмо три раза, он схватился за голову. Астория, которой он его показал, тоже нахмурилась, но при этом такого возмущения на высказала.
— Я понимаю твои переживания по поводу Паркинсонов, — сказала она. — Я и сама теперь постоянно только о них и думаю, но вот к остальным у меня жалости никакой. Не забывай, что Пожиратели Смерти пытали и убивали и твоих друзей в том числе. Им дали шанс выжить, и если они им не воспользуются, то я-то уж точно плакать не буду.
“Заместителю начальника аврората
Министерства Магии Великобритании
Гарольду Джеймсу Поттеру
Мистер Поттер,
Как я вчера упоминал, одна из обнаруженных нами пар оказалась в критическом состоянии. Несмотря на усилия наших целителей, спасти женщину мы не смогли, а состояние мужчины продолжает ухудшаться. Прогноз очень неблагоприятный.
