Ещё на прошлой неделе на понедельник были назначены практические занятия по защите от Тёмных искусств — а попросту занятия боевой магией под руководством самых опытных наставников. В этом деле на него традиционно возлагали большие надежды, считая, что уж у такого матёрого бойца, который дважды сумел упокоить самого Сами-знаете-кого, должна быть и сноровка, и умение. Приходилось терпеть и идти инструктором к самым опытным аврорам, поучиться у которых он сам счёл бы за счастье и большую честь. Впрочем, в ходе этих “тренировок” у него не раз возникало ощущение, что всё это придумано лишь чтобы исподволь отыграться на молодом выскочке за карьерное везение.
Во второй половине дня он наконец освободился и смог сбежать в Мунго… Дико, конечно, звучит — обычно пытаются сбежать оттуда… Ничего нового этот поход не принёс — целительница сказала, что новое лечение принесёт результаты лишь завтра, а сегодня назойливым посетителям лучше не тревожить больных понапрасну. Это было не страшно, хоть у него и было своё мнение по поводу того, что лучше для людей, восемь лет проведших без человеческого общения. Уже то, что эта пара, которая с большой вероятностью приходится родителями матери его будущего ребёнка, оказалась далеко от мрачных стен исправительного учреждения Азкабан, доставляло ему радость.
Выйдя из больницы, он пешком отправился в Министерство, стараясь думать только о хорошем, и ноги опять вывели его совсем в другое место. Осмотревшись по сторонам, он пожал плечами и нажал кнопку звонка.
Глава 7. На вершине мира
Одновременно, словно только этого момента и ждал, в кармане зазвонил телефон. Он извлёк его из кармана и сразу вдавил кнопку ответа.
— Я позвоню чуть позже, — пробормотал он в трубку. — Обещаю.
— Хорошо, — раздалось оттуда.
Дверь открылась, и выглянувшая оттуда Астория устремила на него любопытный взгляд.
— Молишься? — поинтересовалась она.
— Слова серенады под себя повторяю, — покачал он головой. — Вот, послушай — “О, солнце, моё ты солнце!..”
— Всё, всё, — воскликнула она, обеими руками зажимая уши. — Делай со мной, что хочешь, только не пытайся больше петь!
— Что хочу? — решил он уточнить, шагнул через порог и попытался её поймать, но она ловко увернулась.
— Только без рук! — предупредила она. — Я всё ещё сержусь.
— Но войти хоть мне можно? — спросил Гарри.
— Это твой дом, — подёрнула она плечами.
Было видно, что она с трудом сама удерживается, чтобы не повиснуть у него на шее — явно была безумно рада, что он пришёл, но при этом не желает так просто расстаться со вчерашней обидой.
— Пойдём ужинать, — наконец, предложила она. — Раз уж пришёл…
— С удовольствием, — согласился он.
Несмотря на собственный запрет, она взяла его за руку и потянула за собой на кухню. Там усадила за стол и подошла к плите, снимая с кастрюли и сковородки консервирующие чары, способные сколь угодно долго удерживать пищу в свежеприготовленном состоянии. На столе было уже накрыто на двоих — она не сомневалась, что он придёт, и очевидно его ждала.
— Чаю? — спросила она.
— Да, конечно, — кивнул он и встал, чтобы помочь с тяжёлой сковородкой..
Астория разложила еду по тарелкам и села рядом с ним, касаясь его локтем и коленом. Поужинали они молча. Он украдкой смотрел на неё, желая полюбоваться её изящным профилем, и гораздо чаще боковым зрением ловил на себе её взгляд. Впрочем, дискомфорта от молчания он не испытывал, наслаждаясь теплом, которое ощущал от тесного соседства.
— Спасибо, было очень вкусно, — поблагодарил он, промокая губы салфеткой.
— Как-то ты даже и не поел, — прищурилась она, глядя на него. — Куда-то уже успел раньше?
В её голубых глазах при этом плясали весёлые искорки. Упрёк, конечно, был незаслуженным — до ужина он был весьма голоден и в результате два раза подкладывал себе добавки.
— Ты просто мало приготовила, — кивнул он на пустую сковородку.
— Но макароны-то ещё остались, — возразила она, поднимаясь.
Гарри тоже вскочил и отодвинул ей стул, а она снова взяла его за руку и повела в гостиную, где усадила его на диван любоваться улыбкой Дафны с картины на стене. Сама уселась рядом к нему лицом и сложила ноги ему на колени, ожидая, что он будет их гладить..
— В рамках приличий, — покачала она головой, когда он сдвинул юбку чуть выше по бедру, и одёрнула подол, показывая ему, где эти самые границы приличий находятся.
Сама она положила локоть на спинку, чтобы запустить пальчики ему в волосы. Он невольно прикрыл глаза, когда она поскребла ногтями макушку.
— Чем занимался? — спросила она.
— Был в Азкабане, — откликнулся он. — Привёз твоих крёстных…
— Сюда? — сразу же вскинулась она. — В Лондон? А Панси знает?
— Нет, — покачал он головой. — Сейчас они в Мунго, и я не хочу, чтобы она их видела, пока их слегка не подлечат.
— Так всё плохо? — ахнула Астория.
— Они сильно истощены и спятили, — вздохнул он.
— Ужас какой! — сказала она. — Бедная Панси!
— Я не позволю ей их увидеть, пока они не пойдут на поправку, — покачал он головой.
— А дальше? — поинтересовалась она. — После того, как дядя Дэйв и тётя Деми выздоровеют?
— Нужно будет выяснить, что произошло, — ответил он. — Я думаю, они не станут противиться предложению поделиться со мной воспоминаниями…
Она отняла руку и отстранилась, выпрямляясь.
— Гарри, — в ужасе спросила она. — Ты, что, отправишь их обратно в Азкабан?!!
— Приложу все усилия, чтобы такого не случилось, — улыбнулся он и поцеловал её руку. — Я ещё не до конца выбрал кредит доверия. Поставлю на кон свою репутацию, возьму на поруки…
— Даже если они действительно совершили что-то ужасное? — удивилась она.
— Даже в этом случае, — кивнул он. — Свяжу их Непреложным Обетом и приложу все усилия, чтобы они остались здесь. Думаешь, они и вправду сделали что-то плохое?
— Нет, конечно! — возмутилась она. — Дядя Дэйв — хороший человек!
— Вот и я тоже не думаю, — согласился он. — Раз уж вы все его в один голос хвалите.
— Я вчера психанула, — наконец, решилась она. — Как-то всё наложилось одно на другое…
— Астория… — вздохнул он.
Она снова принялась гладить ему голову.
— Я думала, что всё будет по-другому, — призналась она. — А уж чтобы тебя делить…
— Я всё понимаю, — кивнул он — Но почему именно сейчас? Ты же раньше не возмущалась…
— Раньше я понимала, что всё это плохо, — нахмурилась она, — но ты был совершенно невменяем… Я даже не могла от тебя отбиться, когда ты вёл меня к Панси домой.
— Как раз на этот случай у тебя есть магия, — покачал он головой. — Послала бы в меня Петрификус!
— Я не хотела, — вздохнула она. — Я хотела всеми правдами и неправдами быть с тобой. К тому же, тогда получилось, что ты изменил со мной Панси… Поскольку с ней у тебя началось раньше… Но после того, как ты сделал мне предложение…
— Теперь тебе кажется, что я тебе изменяю с ней, — понимающе кивнул Гарри. — И уже не ты роковая страсть, а она…
— Да, и кроме того я чувствую себя обманутой, — пожаловалась она. — Ты убегаешь к ней в постель, а я как дура остаюсь одна! Вслушиваюсь в каждый шорох, и меня словно сжигает изнутри…
— А потом я убегаю к тебе… — напомнил он.
— Да, жуть! — согласилась она. — А после того я нахожу себя голой в одной постели с вами обоими… Тоже голыми. Знаешь что она мне вчера сказала… предложила?
— Я и не уверен, что желаю знать, — признался он. — Она же тебе это сказала?
— Да, но касалось это и тебя… — прикусила она губу.
Астория отвернулась в сторону, и ему показалось, что она вдруг стала очень горячей — такой же горячей, как становилась, когда он в постели сжимал её в объятьях в предвкушении близости.
— Ей тоже не нравится, когда ты её оставляешь, — тихо сказала она. — Но не потому, что ты уходишь ко мне — нет, она вообще не понимает, что такое ревность… Она не хочет оставаться одна. Слушает, как мы с тобой… И мучается. Она сказала, что страдает оттого, что не может в этот момент тебя коснуться… Говорит, что наверняка у тебя есть свободная рука, которой ты мог бы… Или иногда склониться к ней и поцеловать… — она выпучила глаза и пробормотала: — Мерлин, неужто я это повторила, будучи в трезвом уме и здравой памяти?
— То есть Панси решила, что лучше будет, если мы втроём?.. — решил он уточнить.
— Да, именно — кивнула она в сторону. — Но самое ужасное…
— Тебе это показалось хорошей мыслью, — догадался Гарри.
— Да! — воскликнула она, глядя ему в глаза. — Представляешь?! Мне!!! Я же приличная девушка!.. Была… До того, как с тобой связалась, чёрт подери!
— Ты и сейчас приличная, — заметил он и потянулся, чтобы обнять.
— Я же позавчера чуть не умерла от желания, пока вы там… — призналась она.
— Сон разума порождает чудовищ, — прокомментировал он.
— Точно, я себе такого напридумывала! — оживилась она. — Даже нафантазировала, что вы там перешли к смелым экспериментам…
— Да что ты за смелые эксперименты всё упоминаешь? — возмутился он.
— Я не буду тебе рассказывать, что ты мне предлагал, — покраснела Астория. — Не важно. Важно то, что я об этом думала…
— О смелых экспериментах? — уточнил он.
— Да нет же! — сердито надулась она. — Дались тебе эти эксперименты! Гадость какая! О том, что Панси сказала. Я думала об этом и решила, что это будет совсем непристойно. Пока ты бегаешь от одной к другой, это ты развратник, а мы — твои невинные жертвы. Но если мы окажемся в одной постели…
Она опять покраснела.
— И чтобы не подвергнуться окончательному разврату, ты решила держаться от меня подальше? — улыбнулся он, любуясь покрывшим её щёки румянцем.
— Но я не могу! — пожаловалась она. — Почему ты не вернулся вчера вечером? Почему ты вообще ушёл?
— Можно, я тебя поцелую? — спросил Гарри.
— Глупый! — надула она губки, забираясь к нему на колени и наклоняясь ближе. — Ты опять понапрасну тратишь время на ненужные вопросы!
На следующий день с утра он написал мистеру Гринграссу письмо с просьбой навестить его в аврорате. Тот приглашение понял правильно и явился не один, а сопровождая свою прекрасную супругу.
— Здравствуй, Гарри, — кивнул ему мистер Гринграсс, благожелательно наблюдая, как Пераспера целует его в щёку. — Я так понял, у тебя к нам серьёзное дело?
— Да, Дэниел, ты совершенно правильно догадался, — согласился он. — Впрочем, пойдёмте, я уверен, что мне вам даже объяснять ничего не понадобится!
Пераспера, держащая мужа под локоть, другой рукой приняла подставленный локоть Гарри, и он повёл их в Хранилище Изъятых Предметов в самом дальнем закутке аврората, ещё и отделённом крепкой перегородкой с наложенными охранными и защитными чарами. Отделения с артефактами и зельями его не интересовали, и он провёл Гринграссов мимо, направляясь в отдельную комнатушку, где стоял большой кованый сундук, который просто-таки искрил магией. Он осторожно его открыл, демонстрируя содержимое. Мистер Гринграсс внимательно оглядел сокровища и нервно сглотнул слюну.
— Перри? — спросил он жену.
— Тридцать сантиметров эбенового дерева с волосом фестрала, — моментально откликнулась она. — С торца рукоятки вырезана укороченная голова змеи. Двадцать три сантиметра вишни с сердечной жилой дракона. Рукоятка в виде кошачьей лапы… Гарри, можно?
— О, конечно! — ответил он. — Я же не любоваться вас сюда привёл.
Она взмахнула палочкой, и две или три сотни хранившихся в сундуке взмыли в воздух и разлетелись во все стороны, а потом закружились, словно рой гигантской саранчи. От общей массы отделилась одна, чёрного цвета, и плавно, словно опавший лист, спланировала на пол. К ней присоединилась ещё одна — тёмно-бордовая, потом ещё и ещё.
— Прогресс? — напряжённо спросил наблюдающий за женой мистер Гринграсс.
— Похоже, мы их нашли, — пожал плечами Гарри.
Пераспера, бросившая на него заинтересованный взгляд, тем не менее, ни на секунду не утратила контроль над процессом сортировки — из общей массы выпала ещё одна палочка.
— Они были сильно истощены и на грани безумия, — продолжил он. — Позавчера я перевёл их в Мунго. Прогноз благоприятный и лекари обещают, что не сегодня так завтра они должны быть в состоянии отвечать на вопросы.
— А дальше? — спросил мистер Гринграсс.
— Я расспрошу их, за что они попали в Азкабан, — ответил он. — Хотя, что бы ни произошло тогда, я всё равно отправлю их домой, а дальше уже сам буду разбираться с Визенгамотом и авроратом. Если надо, возьму их на поруки.
— Я возьму, — помотал головой мистер Гринграсс.
— И я возьму, — добавила Пераспера, отправляя облако палочек обратно в сундук.
— Это, конечно, весьма благородно с вашей стороны, — заметил Гарри, — но вам просто не дадут. Вы же знаете, что у нас ещё даже не во все лавки вход выпускникам Слизерина разрешён. В Министерстве, конечно, вас выслушают, но особо принимать во внимание ваши пожелания не будут. Да что я тебе объясняю — сам же всё понимаешь.
Пераспера подошла к нему и крепко обняла.
— Если ты спасёшь братика и Деми, то я твоя должница на всю жизнь, — сказала она. — Я тебе ноги буду целовать…
— Не надо ноги, — растроганно пробормотал он. — Я же это для себя делаю.
Мистер Гринграсс положил руку ему на плечо.
— Мы оба будем у тебя в долгу, нравится тебе это или нет, — сказал он. — Ты больше, чем друг и больше, чем сын.
— Ну, зачем этот ненужный пафос? — вздохнул Гарри. — Это я вам должен. И за Дафну, и за Асторию… Слушайте, давайте скорее с палочками закончим!
