— Племянник? — подняла бровь Беллатрикс.
— Белла решила, что у меня есть, чему её научить… — начал он.
— Да уж! — фыркнула Нарцисса. — Знаю я, чему ты её учишь!
— Так вот, я подумал, что вам с Энди стоит присоединиться, — невозмутимо продолжил он.
— Если подумать, я вовсе не против совместного обучения, — заявила она и показала Беллатрикс язык. — Я готова хоть сейчас. Но Меду ты сам уговаривай!
Покраснев, Андромеда опустила глаза в тарелку и тихо зарычала.
— Тебе стоит немного серьёзнее относиться к возможности за себя постоять, — улыбнулся он в ответ. — Я рад, что ты не делаешь драмы из присутствия Беллатрикс в моём доме…
— О, нет, я хотела закатить скандал, — покачала головой головой Нарцисса и с упрёком поглядела на Беллатрикс.
— Мистер Блэк с визитом, хозяин! — доложил аппарировавший Добби раньше, чем он успел открыть рот.
— А вот и я! — воскликнул Альфард, выбегая на террасу.
— Альфи, смысл докладывать о твоём приходе в том, чтобы хозяева успели подготовиться, — пожурил его Гарри.
— Да, извини, — согласился тот, подтягивая стул и прикидывая, где ему удобнее было бы вклиниться в тесную компанию. — Я и не подумал, что вы тут можете быть заняты. Привет, Меда!
— Оставь свои дурацкие домыслы при себе, дорогой дядюшка! — вспылила красная как рак Андромеда.
— А я ничего такого и не подумал, — развёл тот руками.
— Я как раз рассказывал Нарциссе, что со следующей недели они будут заниматься боевой магией, — пояснил Гарри.
— О, так вы уже поладили? — спросил Альфард, кивнув на Беллатрикс. — А ты уже ей рассказал?..
— Пока нет, — перебил Гарри.
Беллатрикс вопросительно на него посмотрела, но ничего не сказала.
— У меня новости, — произнёс Альфард. — Сая собираются навестить наши родители… и наша сестрица…
— Когда? — побледнела Андромеда.
— Через две недели, — ответил он.
— Гарри, — через силу произнесла она, нерешительно потянулась к нему рукой и снова отдёрнула. — Гарри, ты нам позволишь с Дорой… Ненадолго…
— Вздор! — в негодованием воскликнул он. Она испуганно отшатнулась, и он вскочил, чтобы обежать стол, присесть и обнять её со спины. — Прости, милая, я совсем не в этом смысле, — быстро проговорил он, прижимаясь щекой. — Конечно же, я рад видеть и тебя, и Дору в любое время, да и особняк я тебе уже предлагал…
— А мне вот не предлагал! — обиженно надулась Нарцисса и осеклась под строгим взглядом Беллатрикс.
— Хочешь, переезжай прямо сейчас, — предложил он. — Я даже детскую оборудую…
— Ну ладно, — пробурчала Андромеда. — Прости, мне не следовало… Я же знаю, что ты…
— Всегда готов защитить и Дору, и тебя, — кивнул он. — Хочешь — живи здесь, но я не позволю какой-то Вальбурге тебя запугать и выгнать из собственного дома… И в этом я буду непреклонен. Когда она приедет, ты будешь в доме отца, а я буду рядом.
Она развернулась так, чтобы заглянуть ему в глаза.
— Ты будешь? — спросила она. — Ты меня защитишь?
— Конечно, милая, — кивнул он, и она, порывисто обняв его, прижалась щекой.
— Я тоже там буду, — серьёзно произнесла Беллатрикс. — Ты же помнишь, что я обещала…
Не отпуская его, Андромеда протянула руку и пожала ей пальцы, вызвав у сестры довольную улыбку.
— А что ты ей обещала? — спросила Нарцисса, крутя головой от одной сестры к другой.
— Не Меде, а Гарри, — пожала плечами Беллатрикс. — Защищать тех, кого Гарри считает Блэками… А вот скажи мне, повелитель…
— Повелитель? — вытаращил глаза Альфард, подавился и закашлялся.
Сидящая рядом Нарцисса сразу принялась маленьким кулачком стучать ему по спине.
— Ты что, взял её замуж? — просипел он, делая племяннице знак, чтобы не останавливалась.
— Ты взял её замуж? — гневно воскликнула Нарцисса, врезав особенно сильно.
— Не говори глупостей! — попросила Андромеда, отпустив Гарри и напоследок погладив его по щеке. — Кому она такая нужна?
— Какая? — с вызовом поинтересовалась Беллатрикс.
Андромеда собралась было ответить, но поглядела на Гарри, который уже успел усесться обратно и теперь с большим интересом наблюдал за зарождающейся перепалкой, и закрыла рот. Он сделал жест, призванный её подбодрить, но она демонстративно сжала губы и помотала головой.
— Белла, а ты ничего не хочешь добавить? — поинтересовался он.
— Я хочу! — откликнулась Нарцисса, подняв, как в школе, руку.
— Ты погоди, — улыбнулся он и спросил Андромеду: — И что, даже не подерётесь?
— Охота была! — насупилась она. — Ты это всерьёз про переезд?
— Конечно, — кивнул он. — Хочешь, прямо сейчас перебирайтесь, я только рад буду!
— А мне? — спросила Нарцисса. — Мне можно здесь пожить?
— Содом и Гоморра! — всплеснул руками Альфард. — Невестка тебя убьёт, Гарри! Пожалуй, стоит её подготовить к новостям! Всем хорошего дня!
Он вскочил и отправился на выход, а Андромеда тоже встала и обошла стол. Гарри непроизвольно нащупал в рукаве палочку, когда Беллатрикс поднялась ей навстречу, но сёстры обнялись и замерли.
— Прости, — негромко сказала Андромеда.
— Я тебя люблю, — произнесла Беллатрикс.
— Я тебя тоже люблю, — отозвалась она. — Прости!
— Да я совсем не сержусь, Меда, — сказала Беллатрикс.
Андромеда её отпустила и повернулась к Гарри.
— Я отправлюсь за Дорой, если ты не против, — сообщила она.
— Тебе помочь? — спросил он, вскакивая.
— Нет, спасибо, я справлюсь, — помотала она головой.
— Я помогу! — заявила Нарцисса.
— Гарри ещё не сказал, ждёт ли он тебя в гости, — напомнила Андромеда.
— Господин ждёт, — кивнул Беллатрикс и посмотрела на Гарри: — Я правильно сказала?
Он прикрыл лицо рукой, качая головой. События определённо начали выходить из-под контроля. Нарцисса с Андромедой убыли в поместье Блэков, а Беллатрикс, убрав со стола лишнюю посуду, налила ему ещё чаю.
— Я хотела поговорить, — сказала она, дождавшись, пока он пригубит чашку, одобрительно кивнёт и поставит на стол. — Если ты не против, конечно.
— О чём же? — откликнулся он, примерно представляя, о чём она его спросит.
И практически угадал. Наполовину. Или даже на четверть. Хотя скорее, на одну десятую. В общем, совсем не угадал. Удивительная маньячка! Всё с ней не так!
— Меня озадачивают сразу несколько вещей, — пояснила она. — Я не уверена, что они связаны, но мне кажется… Я тебе уже говорила, что я умная, — Гарри хмыкнул, и она бросила на него быстрый взгляд: — Я знаю, что по-настоящему умная девушка должна это скрывать… Но не важно! Ещё я наблюдательная. И мне кажется, что ты от меня что-то утаиваешь… — он вопросительно поднял бровь, и её это подбодрило. — Иногда я замечаю, что ты при виде меня краснеешь, и у тебя вот здесь, — она осторожно дотронулась пальцем до его шеи, — начинает биться жилка, твоё дыхание становится тяжелее. Я думала над этим… Знаешь, поневоле начнёшь думать о человеке, который тебя…
— Обесчестил, — предложил он.
— Не угадал, — покачала она головой. — Который тебя так явно любит. — Гарри почувствовал, как челюсть неудержимо оттягивается книзу, она тоже это заметила и поспешила добавить: — Я знаю, что тебе неловко об этом думать… Я просто хотела сказать, что я понимаю, отчего ты так отчаянно добивался близости со мной, что даже предложил мне пари, недостойное джентльмена, — он уткнулся лицом в ладони и всхлипнул. — Ты что?
— Мне так неловко! — простонал он, пряча от неё лицо.
— Я тебя понимаю! — с чувством произнесла она.
— Правда? — не поверил он.
— Конечно! — подтвердила она. — Я об этом думала и поняла… Ты просто влюбился, как только меня увидел… И решился на эту низость… А потом я сама…
— Ой, сама! — согласился он.
— Ты был так мил в своём неловком чувстве, — пояснила она. — А я злилась, что так нелепо проиграла, думала, что по случайности… И снова оказалась с тобой близка…
Это было слишком. Чего он меньше всего ожидал от Беллатрикс — что она окажется не просто дурой, а вдобавок ещё и наивно-романтической дурой. В огромных розовых очках. Конечно, в этом был и плюс — такую её он ненавидеть не мог, как ни старался. По крайней мере, пока плотно прижимал ладони к лицу, из каких-то собственных дурацко-романтических побуждений не желая её обидеть. Вот так вот, если придушить — то легко, то он первый, а вот обидеть нежные ранимые чувства психованной убийцы — это ни-ни.
— А ты? — пробормотал он в ладони. — А ты что по этому поводу думаешь? Скажи мне, только честно!
Он искренне надеялся, что она всё-таки не до конца на голову ударенная, и на этот раз Беллатрикс его не подвела.
— Ты же понимаешь, что я не могу ослушаться, когда ты мне прямо приказываешь, — нехотя ответила она. — То есть могу, конечно, но мне всё-таки легче сказать тебе правду, чем умереть. Так вот, как ни горько тебе это будет услышать, я не люблю тебя, Гарри! — он снова всхлипнул, и она поспешила успокоить: — Ну то есть ты мне вовсе не противен, да и моменты близости… это было так грандиозно… на второй раз! Но пойми, я не готова так легкомысленно бросаться с головой в прорубь в любовную авантюру, когда мои цели и задачи на эту жизнь ещё не выполнены.
Какая однако целеустремлённая молодая особа! Первым делом — вершины мастерства, а потом уже личная жизнь!
— К тому же, меня не устраивает, какими способами ты пытаешься перебить своё чувство ко мне, — продолжила она. Гарри опять всхлипнул. — Да-да, мне претит твоя ветренность! Мне не нравится, что моя сестра периодически оказывается у тебя в постели. Даже вчера, когда ты заявился к папочке в поместье, от тебя пахло духами двух разных девушек! Нет уж, мне такой муж не нужен! Я подожду, пока мне встретится по-настоящему хороший человек. Ты меня прости, что я тебе всё это сказала… Но если тебя хоть немного утешит, то я и вправду в восторге от того, как мы с тобой проводим время наедине. Исключая, конечно… — замялась она.
— Исключая что? — переспросил он.
— Я не понимаю, почему ты, несмотря на свои чувства, ни разу меня не поцеловал, — ответила она. — И даже специально отворачиваешься каждый раз. Ты боишься, что совсем потеряешь голову?
— Угу, — выдавил он. — Скажи мне, только честно, ты предпочла бы, чтобы подобных чувств у меня к тебе не было?
— Я не знаю, Гарри, — вздохнула она. — С одной стороны, это так волнительно, когда совсем рядом с тобой бурлит такой фонтан эмоций… С другой стороны, меня реально тяготит, что я не могу тебе ответить тем же… Если честно, я бы предпочла, чтобы ты не терзался из-за меня так сильно… Да что там, вообще не терзался бы…
— Хорошо, Белла, — пробормотал он и полез в карман за платком. — Прошу прощения, но твоя интерпретация правильных, в общем-то, наблюдений, выбила меня из колеи.
— Интерпретация? — нахмурилась она. — То есть ты не без памяти влюблён? — он помотал головой, вытирая слёзы со щёк. — Погоди, может, ты вообще в меня не влюблён?
— Грустная правда такова, Белла, что нет, — признался он.
— Тогда что? — запальчиво спросила она. — Тогда отчего тебя так временами трясёт, когда я рядом? Отчего ты пылаешь страстью, словно первокурсник? Если это не влюблённость, то… — её глаза расширились, и она изумлённо глядела на Гарри, а удивление во взгляде постепенно сменялось страхом: — Постой, ты ведь шутишь, правда?
— Я не шучу, Белла, — покачал он головой, откидываясь на стуле. — Я тебе много раз повторял, что с удовольствием тебя бы прикончил, да я, чёрт возьми, даже не могу себя заставить тебя поцеловать! Что это, Белла? Тебе назвать?
— Но почему? — спросила она, обиженно выпячивая губу. — Ты просто пылал, когда я тебя встретила в первый раз. За что? Когда ты меня успел так возненавидеть?
— Ты меня ещё хотела спросить, отчего Нарцисса назвала меня племянником, — усмехнулся он.
— Ну да, мне было интересно, — развела она руками, — но это сейчас несущественно!
— Существенно, Белла, — возразил он. — Всё существенно. Ты знакома с друзьями Сириуса?
— У него много друзей, — недоумённо отозвалась она. — В том числе и его любимая компания, состоящая из полных придурков!
— То есть придурка по имени Джеймс Поттер ты тоже знаешь? — поинтересовался он. — Так вот, по окончании школы Джеймс женится на милой магглорождённой…
— Чушь! — воскликнула она. — Он же чистокровный!
— …По имени Лили Эванс, — проигнорировал он её праведный гнев. — Лили как-то изменит ему с Сириусом, и у неё в восьмидесятом году родится сын, которого они назовут Гарри…
— Гарри? — переспросила она. — То есть кто-то предсказал, что будущая жена-грязнокровка Джимми родит от Сириуса мальчика, которого назовут в честь тебя? Что за?..
— Не в честь меня, Белла, — грустно покачал он головой. — Когда ребёнку будет год, Волдеморт убьёт Джеймса и Лили и при этом умрёт сам, а Сириус в силу обстоятельств будет обвинён в этом убийстве и сядет в Азкабан, из которого сумеет сбежать через долгих двенадцать лет…
— Что за чушь? — возмутилась она. — Что ты придумываешь?
— Ты бы тоже села и провела там четырнадцать лет, — пообещал он. — Когда возродится Волдеморт, все Пожиратели…
— Я не Пожирательница Смерти! — воскликнула она.
— …Сбегут из Азкабана, — сказал он. — В девяносто шестом ты убила бы Сириуса…
— Нет! — крикнула она, гневно сжимая кулаки.
