— Здравствуйте, мистер Айронсайд, — откликнулся Гарри.
— От лица дуэльного надзора прошу вас простить присутствующему здесь мистеру Долишу его грубую выходку, — официально заявил Айронсайд. — Даю слово, что подобного впредь не повторится.
— Мисс Блэк? — позвал Гарри. — Как вы думаете, стоит простить мистеру Долишу его грубость?
— Думаю, что можно вынести ему предупреждение, — согласилась она, осторожно высовывая носик из-за угла.
— Почему предупреждение? — вмешался Муди. — Сначала же замечание!
— Мисс Блэк имела в виду, что в следующий раз смывать придётся кровью, — спокойно пояснил Монтенберри.
— Мне кажется, что во избежание кривотолков мистеру Долишу не стоит принимать участия в операции, — заметил Гарри. — С ним что-то случится, а подумают на меня!
— Лугус, какого чёрта? — зло проговорил Долиш. — Почему какой-то сюртук здесь распоряжается?
— Хоть я и старший здесь аврор, — откликнулся Айронсайд, — но операцией командует Монти. Можешь адресовать вопрос к нему.
— Джон, тебе придётся остаться, — немедленно кивнул Монтенберри. — Гарри нам нужнее…
— Кстати, с чего бы? — поинтересовался Айронсайд. — Насколько я его видел в деле, боец он очень и очень слабый.
— Дело не в Гарри, — нашёлся Муди. — Просто с ним мисс Блэк. А мисс Блэк была самой способной ученицей Волдеморта, пока Гарри своим природным обаянием не убедил её в неверности выбора.
Долиш, скрипя зубами, вышел вон, демонстративно по большой дуге обойдя Беллатрикс.
— Докатились! — сказал кто-то рядом с Гарри. — Теперь мы предпочитаем Пожирателей Смерти старым проверенным кадрам!
— Белла не Пожирательница, — мягко возразил он, даже не обернувшись. — И вы, Амелия, прекрасно это знаете.
— Я ничего не знаю, — возразила Боунс резким тоном. — Я не знаю, отчего эти двое клоунов доверяют вам, и уж точно не знаю, могу ли доверять этой вашей мисс Блэк.
— К сожалению, я не могу уйти, — покачал он головой. — Я эту кашу заварил, мне и расхлёбывать. В жизни себе не прощу, если с кем-то из вас что-то произойдёт по моей вине…
— Слишком много пафоса, мистер Вазовски, — произнесла она заносчивым тоном.
— Предлагаю дуэль, — так же надменно отозвался Гарри. — Проигравшая аврорша отправляется домой собирать сопли в платочек и играть в куклы…
— Н-никаких дуэлей! — вмешался Муди. — Этого ещё не хватало. Эйми, пупсик, мы же обо всем договорились!
— Пупсик! — хихикнула Беллатрикс.
— А ещё мы договорились не называть меня на людях “пупсиком”! — прошипела Боунс.
Гарри обернулся, с улыбкой наблюдая, как на лицо грозной аврорши наползает багровый румянец.
— Простите, леди, я не знал, что мне стоило вас поздравить, — склонил он голову.
— М-м, какое небо голубое! — протянул Муди, показывая на белый потолок.
Монтенберри придвинулся к Гарри и деликатно кашлянул.
— Я всё понял! — поднял брови Гарри.
— Ну я это на всякий случай, — пожал тот плечами. Кашлянул уже громче и зычно провозгласил: — Коллеги, давайте ещё раз обсудим, кто чем занят!
План был проработан на удивление превосходно. На вафельной основе из бисквитов, пропитанных ромом и обмазанных кремами разных цветов, был построен квартал, окружающий притон любителей лёгкой смерти. Из вафельного теста были очень правдоподобно отлиты фигурки авроров и предполагаемых злодеев, к которым были приделаны головы из маринованной вишни. Перила и горгульи были сделаны из безе, крыши покрыты глазурью, мостовая выложена шоколадом, а в фонтане поблёскивало желе. Это был блестящий, великолепный план!
— На месте сектантов вот тут и тут на крышах я бы поставил наблюдателей, — негромко сказал Гарри, обращаясь к стоящему рядом Монтенберри. — Чтобы и сигнал успели подать, и сверху атаковать, если что… Это значит, что нужно послать нескольких человек, чтобы устранить эту угрозу.
— Мы несколько дней осматривали окрестности с воздуха, — возразил тот. — И пользовались при этом мантиями-невидимками. Так что если и был какой-нибудь дозор, то спрятаться они бы не успели. А значит — и волноваться нечего.
— Если противник глуп, то вовсе не обязательно повторять его ошибки, — пожала плечами Беллатрикс.
— Вы считаете, нам стоит поставить туда своих? — задумчиво произнёс Монтенберри. — Лугус, что скажешь?
— Я думаю, что мисс Блэк права, — кивнул Айронсайд, который не слышал, что говорил Гарри. — Руфус, Кингсли, идите-ка сюда! Дело есть!
Гарри отломил кусок крыши и положил в рот, блаженно закатив глаза.
— М-м! — произнёс он. — Вкусно!
— Гарри, что вы делаете? — воскликнул Муди.
— План нужно уничтожить, — пояснил он.
— Зачем? — поинтересовался Монтенберри.
— Чтобы никто не догадался, — с заговорщицким видом подмигнул Гарри.
— Я до сих пор не могу понять, — покачал головой Айронсайд, — почему в той дуэли погиб именно Абраксас Малфой, а не вы!
Муди хотел было заступиться, но поймав предупреждающий взгляд Беллатрикс, захлопнул рот.
Выдвигались на место поодиночке, чтобы не привлечь внимания, а сбор был назначен уже у самого здания. Дом номер сорок три по Кривому переулку, в котором располагался Спайни Сёпент, клуб для джентльменов. Если перевести на обычный английский, то попросту стриптиз-клуб с чрезвычайно гибкими извивающимися полуголыми и совсем раздетыми девицами. По крайней мере, в две тысячи пятом оно так и было. Не то, чтобы Гарри был тогда активным поклонником их творчества… Но прийти с друзьями-аврорами посмотреть после тяжёлого рабочего дня, полного изнурительного сидения в кресле, изматывающих на протяжении нескольких часов бросков в корзину скомканными листами девственно-чистой бумаги и вытягивающих душу разговоров с коллегами про девушек и квиддич… После окончания рабочего дня можно было зайти и полюбоваться на стройных и гибких девушек, полирующих прелестями шесты на сцене и коленки богатых посетителей. Время от времени девицы, ухватив “полированные коленки“ за галстук или воротник, уводили в помещение для “частных уроков”, и там тоже полировали. Что именно — Гарри ещё во времена “до Дафны” выяснил совершенно точно. Поскольку любопытство детектива не позволило этой тайне остаться в стороне от внимания, то он в лучших традициях сыскного дела провёл натурный эксперимент, выступив в роли подсадной утки и агента под прикрытием. Внедрение прошло успешно во всех смыслах, — как, впрочем, и полировка, — предоставив бесценную информацию по интересующему вопросу. Впоследствии Гарри продолжал эксперименты, поскольку не подтверждённая опытом закономерность — и не закономерность вовсе…
“Девицы” семьдесят пятого не впечатлили. Совсем не впечатлили. О, нет, конечно же, они, как положено всем “Спайни Сёпент”, были стройными и гибкими, но… В начале следующего тысячелетия как раз произошла “смена поколений”, и в клуб пришли молодые и дерзкие вчерашние выпускницы Хогвартса — а некоторые “ушли в профессию”, едва дождавшись совершеннолетия и, соответственно, даже окончания школы дожидаться на стали. Не все, конечно, были “вчерашними” в буквальном смысле этого слова, — к примеру, его школьная пассия Чо Чан, отучившись ещё и три года в Магической Академии во Франции, вернулась и отчего-то нашла своё призвание в этом деле, — и работала с душой и огоньком, — но Чо среди подружек была буквально самая “старая”, как хмыкнула в её сторону одна из фавориток заведения, тем самым лишив себя щедрых чаевых, которые как раз собирался ей оставить донельзя довольный результатами “полировки” аврор Гарри Поттер.
То, что он увидел сейчас, вместе с Беллой под мантией-невидимкой пробираясь через зал, выглядело совсем по-другому. Гарри прекрасно себе представлял, сколько десятков лет помогут сбросить опытной ведьме тщательный уход за своим телом, зелья и колдовство. Если стройные и гибкие “труженицы шеста и подиума” выглядят на сорок, значит они как минимум вдвое старше. Все. Поголовно. То есть если они пришли “в профессию” в восемнадцати— или двадцатилетнем возрасте, то никакой “преемственностью поколений” здесь не пахнет уже полвека, самое меньшее. Теперь подтрунивание собственной галлюцинации над тем, что он переспал с “бабушкой Тэда”, Гарри мог встретить с усмешкой — Андромеда молоденькая девчушка на четыре года младше него, а вот уж в этом клубе “бабушки”, так “бабушки”!
Дальше была своеобразная “приёмная”, в которой сгрудились авроры и замотанный в Инкарсерос и заткнутый Силенсио “секретарь”, которого должен был осторожно, не пробудив подозрений, снять опытный Айронсайд. Монтенберри подал знак, ближайшие к дверям авроры открыли их, и вся гурьба дружно ринулась внутрь. В довольно просторной читальной были расставлены шесть круглых столов, за которыми сидели люди.
— Всем оставаться на местах! — рявкнул Муди. — Вы окружены!
Вместо того, чтобы покорно поднять руки, посетители клуба дружно вынули палочки и ударили первыми. Редукто и Ступефаи срикошетили от щитов, выставленных аврорами, и теперь уже стражи порядка атаковали противника. Некоторые Любители Лёгкой Смерти попадали на пол, словив красный луч.
— Морс Грасио! Морс Грасио! — закричало сразу несколько голосов, и в выбывших ударили заклинания их же подельников.
Ещё несколько посетителей упало под меткими выстрелами авроров, и почти сразу их тоже прикончили свои. К засевшим в дальнем углу помещения через неприметную дверцу в стене добавилось ещё несколько человек, которые принялись методично “отстреливать” заклинанием Лёгкой смерти тех из посетителей, что не имели шансов уйти от авроров. Последние ещё не поняли, в чём дело, и продолжали поливать противников безвредными Ступефаями и Петрификусами, не замечая, что почти все их цели уже лежат на полу бездыханными трупами.
— Прекратить! — крикнул Муди. — Ну перестаньте же!
Гарри участия в побоище не принимал, и как только авроры перестали пулять заклинаниями, устремился в сторону заговорщиков. Те, не теряя времени на противостояние, дружно исчезли за той же дверцей. Гарри был уверен, что мог бы остановить парочку, но — из пистолета, который, конечно же, никому показывать не собирался. Добежав до двери, он с силой в неё ударил всем телом — безуспешно.
— Есть же Алохомора! — напомнила Беллатрикс, без задержки оказавшаяся рядом. — Посторонись!
Заклинание дверь тоже открыть не помогло. И у Гарри ничего не получилось, и у Монтенберри. Гарри быстро огляделся. Несколько авроров бродило между трупов и качали головами, проведя палочкой поверх — признаков жизни не обнаружено. Другие, встав на четвереньки, опорожняли желудки. Подошедший Муди без лишних разговоров ударил Бомбардой, разнося дверь в щепки. Беллатрикс крепко ухватила Гарри за локоть и упёрлась обеими ногами, задержав, когда он попытался первым выбежать на оказавшуюся за дверью лестничную площадку.
Авроры побежали вперёд, потом двинулась Беллатрикс, которую Гарри машинально был вынужден пропустить вперёд перед дверным проёмом. На лестнице она очень резво побежала вверх — туда, где на пятом этаже слышался топот ног. Не дожидаясь его, шмыгнула в дверь, которая сначала привела в тесный коридорчик, а потом — в комнату, в которой на полу уже лежали остывающие тела почти всех сбежавших, а авроры вяло обменивались заклинаниями с парой оставшихся, надеясь протянуть время и как-то застать их врасплох, чтобы захватить живыми.
— Стой! — крикнул он Беллатрикс, и она послушна замерла на выходе из коридора, став прекрасной мишенью для оборонявшихся. — Чёрт, отмена приказа! — в сердцах выкрикнул он, и она скрылась за углом.
Несколько событий произошло почти одновременно и с неимоверной скоростью — буквально за долю секунды.
— Морс Грасио! — воскликнул низенький колдун, запуская заклинание прямо в Гарри, который вдруг понял, что из тесного коридора ему особо никуда и не деться.
— Протего! — сказал он, и в этот же момент тощий высокий старик чуть в стороне выкрикнул:
— Редукто!
Одно из заклинаний должно было уничтожить щит, а другое… Ко всем прочим неприятностям, они шли на разной высоте, и пока он не понял, какое рассеется на Протего, бесполезно было пытаться приседать или подпрыгивать. Решив, что идущее вдоль пола Редукто, если и покалечит, то, может, не убьёт, Гарри приготовился нырнуть. На пути между ним и стремительно несущимися сгустками магии встала Беллатрикс, которой и двинуться-то для этого пришлось буквально на пару десятков сантиметров.
— Акцио, кресло! — произнёс Гарри.
В последний миг ему удалось призвать к себе наименее тяжёлый предмет в комнате, да ещё и точно подгадав траекторию, чтобы он оказался как раз на пути заклинания. Ещё успела запоздало мелькнуть мысль, что Беллатрикс не выставила щит, хотя должна была успеть. Заклинания врубились в кресло почти одновременно, и кресло с хрустом ломаемых костей снесло её, отбросив на Гарри.
— Редукто! Редукто! — повёл он палочкой, метя в тощего.
Поймал Беллатрикс, у которой от столкновения с ним ещё что-то хрустнуло, и осторожно уложил на пол, краем глаза успев заметить, что полурослик шмыгнул в дверь, которая, как оказалось, вела на ещё одну лестницу.
— Белла! — позвал он, лихорадочно соображая, что делать.
Пераспера так и не успела научить его хотя бы элементарным заклинаниям для исцеления. Она не шевелилась и едва дышала, и от паники у него начали трястись руки.
— Пусти! — оттолкнула его Минт, опускаясь на колени рядом. — Я ей займусь, не волнуйся. Помоги лучше парням!
Не волнуйся, как же! Ярость — но не та безумная и беспросветная, для спасения от которой он глотал Волчье зелье, а другая, благородная и священная… но не менее беспощадная — затопила его по самую макушку. Беллатрикс, которая дурашливо называла его господином и повелителем, одновременно преданная и строптивая, умница и защитница, встала между ним и его смертью и теперь изломанной куклой лежит на полу. Обезглавленный тощий распластался в том же месте, где в него попало Редукто, а вот низенький… Вскочив на ноги, Гарри за секунду пересёк помещение, выскочил на лестницу, в один большой кошачий прыжок преодолел пролёт вниз, в полёте успев выбить окно на площадке и заметить квадратные глаза Лугуса Айронсайда. Приземлился и снова толкнулся, выпрыгивая в окно четвёртого этажа.
