— Всё так, — подтвердил Гарри. — Я ей посоветовал оставить меня в покое, но она продолжала настаивать…
— Но я же знаю свою племянницу! — воскликнул Альфард. — Если уж ей что втемяшилось в её дурную голову… Ты сказал ей, что согласишься на дуэль, если только она поставит в залог себя…
Альфард вцепился себе в волосы обеими руками и начал с силой дёргать, явно желая оставить на голове такой же голый шар, как у брата.
— Ну и дура же! — закричал он. — Вот как можно быть такой дурой?!!
— Может, родовая травма? — предположил Гарри.
— Не зли меня, — посоветовал Альфард. — Она согласилась, ты повозил её носом по траве, а потом… Но тебе ведь не обязательно было забирать награду, правда?
— Правда? — удивился Гарри, приподняв бровь.
— Ах, да! — воскликнул Альфард. — Я же и забыл! Проиграв, моя очень гордая племянница настояла, чтобы ты получил, что тебе причитается? — Гарри только и оставалось, что руками развести. — А ты знаешь, дорогой внучек, что у магглов за совращение умственно отсталых в тюрьму сажают?
— Да, я в курсе, — вздохнул Гарри.
— Только не говори мне, что через неделю она заявилась, чтобы получить реванш, и вы опять… — замахал руками Альфард. — Чёрт, надо же!..
— Всё в порядке, Альфи, — осторожно произнёс Гарри. — Не волнуйся, больше глупостей Белла творить не будет.
— Да уж, — скептически поджал губы Альфард. — Теперь она просто ночует в твоей постели. И что теперь? На Белле ты тоже можешь жениться, знаешь ли. Будет у вас такая тёплая дружная семья — три мои племянницы и ты. Так когда свадьба, внучек?
— Я тебе вот что скажу, дедушка, — раздражённо пробормотал Гарри. — Раз уж тебя так волнуют матримониальные вопросы, то покажи-ка ты мне пример.
— Пример? — невинно развёл руками Альфард. — Мне — жениться? Вздор! Ты же знаешь, что я старый холостяк…
— Тогда оставь свои советы кому-нибудь другому, — пожал плечами Гарри.
— Нет уж, дорогой мой, — рассердился Альфард. — Ты соблазнил всех моих племянниц, тебе за это и отвечать! Будь мужчиной, наконец!
— Ах, так! — чуть не задохнулся Гарри. — В таком случае даю тебе своё слово, Альфи, что пока ты не женишься, причём на настоящей чистокровной волшебнице, с которой мог бы завести детей и продолжить род, я тему собственной ответственности по отношению к твоим племянницам даже обсуждать не буду!
— Да ты!.. — булькнул Альфард, надув щёки. Несколько секунд повращав глазами, он сдулся, выпуская пар: — Ну ладно, раз уж мы тут оба сейчас не джентльмены…
— Я серьёзно, Альфи, — спокойно произнёс Гарри. — Джентльмен или нет, но я только что дал тебе слово, и обратно его не возьму.
— Зря ты, Гарри… — перебил его Альфард.
— Может, и зря, — согласился он. — Может, я ещё пожалею, что сказал это, но так и будет — я не женюсь, пока ты ходишь в холостяках. И мои условия ты услышал. Если ты так печёшься о счастье своих племянниц…
— Если б всё так было просто! — вздохнул Альфард. — Слушай, прости, что я на тебя так взъелся…
— Пустяки, — отмахнулся Гарри. — Я, собственно, хотел тебя ввести в курс дела, чтобы ты не удивлялся, пока будешь здесь гостить…
— Здесь гостить? — не понял Альфард.
— Энди с Цисси как раз занимаются обустройством комнаты для тебя под спальней мальчишек, — пояснил Гарри. — Наши отношения — это не то, что удалось бы скрыть от прожжённого ловеласа.
— Ну не такого уж и прожжённого, — усмехнулся Альфард. — То есть ты меня пригласил?
— То есть ты согласился, — парировал Гарри. — Всё, можем обратно стать джентльменами.
— С превеликим удовольствием, — церемонно поклонился Альфард.
— Тогда позвольте мне показать ваши апартаменты, любезный Альфи, — с полупоклоном произнёс Гарри, показывая рукой направление.
— Ну не настолько джентльменами! — буркнул Альфард.
Нарциссу в данный момент — в меньшей степени — волновало всё, связанное с Непреложными Обетами. Она поставила себе цель и не рассчитывала распыляться по мелочам. В большей степени она была заинтересована во всём, что происходило в поместье, когда они оставались впятером — считая Нимфадору, конечно. Поэтому известие о том, что дядюшка Альфард на две недели поселится рядом, не затронуло её ни малейшим образом — она всё равно ввиду неожиданного пополнения на территории собралась больше времени пропадать в библиотеке Министерства, возвращаясь лишь поздно вечером. Беллатрикс спокойно заметила, что он должен поступать, как считает нужным — к счастью, не упомянув на этот раз “господина” и “повелителя”. Андромеда посмотрела на Гарри с вопросом во взгляде. Рассказал ли он Альфарду про девушек? Гарри развёл руками и виновато улыбнулся. Она нахмурилась. Впрочем, более она вопрос не поднимала — видимо, согласившись с мнением старшей сестры, а также рассудив, что подобное “тайное” всё равно достаточно быстро стало бы явным.
В вечер дня перед нашествием сорванцов Нарцисса поймала беспорядочно мечущегося по дому Гарри, затащила в чуланчик и почти сразу же вручила ему две снова ставшие небольшими грудки, одним движением скинув сарафан до пояса. Подействовало безотказно, и суета забылась, отступая перед наполняющей душу нежной страстью.
— Хорошего понемножку, — заявила она, с усилием отдирая его руки, которые, задрав юбку, тут же переключились на другую цель. — Ну что ты нервничаешь? Всё будет хорошо!
Гарри вздохнул и отпустил её, позволив привести сарафан в надлежащий вид, а потом взял за руку и приложил ладонь к губам.
— Да знаю я, — пожал он плечами. — Но это же “сорванцы”, понимаешь? Знала бы ты, как я мечтал оказаться в этой замечательной компании! Мне буквально ночами снилась лихая четвёрка, которая держала в напряжении весь Хогвартс. Сколько я приключений пережил, представляя себя с ними!
— И теперь ты ждёшь не дождёшься, когда этот миг наконец наступит? — улыбнулась Нарцисса.
— Ну понимаешь, всё совсем не так, — снова вздохнул он. — Теперь я взрослый, а они — малолетние хулиганы под моей ответственностью. Я должен из кожи вон вылезти, но не допустить, чтобы с ними случилось что-то плохое!
— А-а! — с пониманием протянула она. — Ты думаешь, что с ними случится что-то плохое?
— Обязательно! — воскликнул Гарри. — Я же помню, что вытворял, когда мне было пятнадцать!
— Надо же! — восхищённо заметила она, расстёгивая рубашку у него на груди. — А сейчас ты такой взрослый, такой… надёжный… как скала! И когда-то был совсем ещё глупым… — потянув рубашку с его плеч, она оголила торс и провела по нему ладонями. — Я очень люблю вытворять с тобой всякие глупости, Гарри. Ты как, не против?
Ну ещё бы он был против!
Решив, что Нарцисса права, он выбросил сорванцов из головы — причём настолько, что даже пропустил момент, когда они прибыли. И лишь услышав снаружи вопли Нимфадоры, не думая выпрыгнул в окно, чтобы поспешить на помощь, совсем упустив из виду, что рядом с ней обязательно должна быть мать. Так оно и оказалось. Андромеда сама весело смеялась, наблюдая, как Нимфадора на плечах Регулуса лихо погоняет своего нового коня, который с бешеной скоростью носится вокруг друзей брата, с глупыми улыбками обозревающих окрестности.
— А, вот и хозяин объявился! — радостно воскликнул Альфард, скатывая мантию в рулон. — Гарри, твои гости умирают от нетерпения с тобой познакомиться!
— Конечно, конечно, — улыбнулся Гарри, подходя к мальчишкам. — Я и сам заждался. Здравствуй, Сириус, рад тебя видеть! — протянул он руку. — Джеймс, Римус, Питер! Мне очень приятно с вами познакомиться.
— Вы… знаете наши имена? — недоверчиво спросил Римус, такой же худой и долговязый, как его отец, и добавил: — Сэр…
— Никаких “сэров” — замотал головой Гарри. — Я для вас Гарри и буду на этом настаивать. Хорошо?
— Да, сэр! — вразнобой ответили сорванцы.
Альфард закрыл лицо рукой.
— Вот и договорились! — воскликнул Гарри, даже взглядом не моргнув. — Предлагаю сначала бросить ваши рюкзаки с спальне, где вы будете ночевать, а потом, если хотите, я покажу вам окрестности. Как вам такой план?
— Да, сэр! — снова повторили мальчишки.
— Отлично! — потёр руки Гарри. — Сириус, не составишь мне компанию? Молодые люди, следуйте за нами!
Сняв Нимфадору с Регулуса, он пошёл вперёд. Почти сразу догнал Сириус и попытался пристроиться сбоку.
— Что это они? — вполголоса поинтересовался Гарри, делая шаг короче, чтобы Сириусу не приходилось семенить. — Они меня, что, боятся?
— Ну, понимаете… — виновато скосил взгляд Сириус. — Я хотел немного похвастаться…
— И растрепал им про старшего Малфоя? — догадался Гарри.
— Не совсем, — покачал головой Сириус. — Точнее, не только это. Я рассказал про то, как вы в одиночку напали на группу Пожирателей Смерти и всех перебили. Одному лишь Волдеморту удалось спастись…
— Ш-ш! — приложил палец к губам Гарри. — Ты откуда узнал? Я же никому не рассказывал...
Сириус ошеломлённо вытаращил глаза и споткнулся, сбиваясь с шага, а Гарри расхохотался.
— Мерлин, Гарри! — недовольно буркнул Сириус. — Я сам же чуть и не поверил!
— Киса стр-р-рашный! — прорычала Нимфадора.
— Но ведь я не сказал тебе, что это неправда, — подмигнул ему Гарри.
Лицо Сириуса снова застыло, а потом он расслабился.
— Я думаю, что в один день так оно и случится, — произнёс Гарри, потрепав его по плечу. — И Пожирателей мы перебьём, и Волдеморта поймаем!
Вполне ожидаемо Сириус с Регулусом захватили места в чердачных окнах. Джеймс, который явно ожидал, пока выбор сделает Сириус, выбрал лежанку в третьем окне. Римус, не любивший ночного неба, занял самый тёмный угол, а во второй вселился Питер. В целом они явно были в восторге от своего временного жилища.
— Да уж, как вспомню текущую крышу на чердаке дяди Альфарда… — поёжился Регулус, до того увлечённо разглядывавший вид из окна. — Бр-р-р!
— Зато там была тёплая соломка! — грустно заметил Питер, который до сих пор так ни разу не улыбнулся.
— Хм, — смущённо кашлянул Альфард. — Пойдёмте вниз? Гарри приготовил вам отличное место для игр и занятий.
Мальчишки оказались почти такими же, как Гарри себе представлял — или, точнее, мечтал. За тем исключением, что вблизи становились видны мелкие детали, о которых он раньше не подозревал. За исключением моментов, когда компания превращалась в стайку малолетних недоумков, способных по десятку минут беспричинно ржать над чем-то, что могло быть понятным лишь братьям по разуму из числа сверстников, Римус обычно старался выглядеть серьёзным. Именно выглядеть — Гарри удавалось подмечать румянец на щеках, слегка вытаращенные в волнении глаза или дёргающую уголок рта улыбку, с трудом пристраиваемые руки с длинными пальцами и каблук, так и рвущийся нервно постучать по полу. Тогда Римус делал глубокий вдох и важно надувал щёки, маскируя нетерпение.
Маленький — почти на голову ниже него Питер явно тяготел к обществу Римуса, заискивал перед Джеймсом и восторженно смотрел в рот Сириусу. Пытливому взгляду становилось заметно, что при этом Питер умеет настоять на своём, когда это действительно важно, а кроме того — как ни удивительно — он постоянно был начеку, словно опекая своих друзей от возможной опасности, будь это угроза быть пойманными на воровстве прямо из духовки свежеиспечённых Андромедой кексов или возможность свалиться с края скользкой от утренней росы крыши, куда они забрались в первое же утро. А ещё Питер всё время грустил. Не горевал и не страдал, а грустил. Это тоже было понятно — из них всех он был — оказался — полным сиротой, причём случилось это буквально на днях.
Джеймс был в компании главным. Лидером. Вожаком. Обычно он говорил последним, и сказанное им принималось к исполнению. Если он решал, что шалости — быть, то сорванцы дружно начинали бедокурить, если же считал, что время стоит провести за более спокойными занятиями, то все четверо — пятеро, если считать увивающегося за старшими мальчишками Регулуса — разваливались с книжками и подручными материалами посреди лужайки и принимались что-то мастерить. Результат, впрочем, иногда тоже выходил очень даже хулиганским. Но это Гарри и так знал. Зато при близком знакомстве оказалось, что своим лидерством Джеймс пользовался очень умело, внимательно выслушивал рассуждения Римуса, интересовался мнением Питера с его нюхом на опасность, а потом… оглядывался на Сириуса и ждал, когда тот кивнёт. Молча, не подгоняя, не торопя, ждал намёка на то, что Сириусу стало достаточно интересно, чтобы выдавить из себя этот кивок, который ни в коем случае не выглядел ни царственным, ни покровительственным — просто признание того, что затея имеет право на жизнь.
У Сириуса в компании не было никакой роли — он легко ввязывался во все авантюры, принимал участие в каком-нибудь новом колдовстве, вместе со всеми бездельничал или играл. Он не был душой компании или моральным ориентиром, не был цементом в каменной кладке их дружбы. Гарри подумал, что Сириус — это просто сама компания и есть. Может, в каком-то отношении даже балласт, но даже у балласта может быть своё назначение, в то время как Сириус… просто дружил с Джеймсом, Римусом и Питером. Может, Джеймс тоже чувствовал, что дружба Сириуса не имеет никакой функциональной направленности, и оттого так её ценил?
Гарри не пытался влиться в их компанию. Во-первых, уж слишком разные у них были интересы. Даже втрое старший Альфард, — которого мальчишки, конечно, не считали одним из них, но по крайней мере доверяли безгранично и даже иногда посвящали в свои проказы, — был им значительно ближе по духу, чем Гарри. Достаточно было и того, что они его не шугались и не таились по дальним уголками поместья. За сорванцами ему хотелось наблюдать с расстояния буквально вытянутой руки, не вмешиваясь своим неуклюжим участием в безупречно отлаженный механизм маленького отряда. Для него это была та самая история с большой буквы, которая творилась прямо на глазах.
