Основная борьба развернулась на поле, где команды по очереди пытались забросить квоффл в кольцо соперника. В дружеских матчах, чтобы исключить контакт, над плечом игрока с квоффлом появлялся небольшой флажок, за который можно было просто потянуть, чтобы отобрать мяч. Прямой контакт карался штрафными, щедро раздаваемыми Беллатрикс, которая была всерьёз озабочена здоровьем нескольких гоняющих мяч по полю Блэков.
Андромеда, как оказалось, не столь виртуозно владела метлой, как младшая сестрица, и в силу природной степенности летала так, что казалось, она никуда не торопится. Даже на метле она сидела классической дамской посадкой, свесив ноги по одну сторону от черенка. Неудивительно, что именно она оказалась слабым звеном — и в обороне, и в нападении. Сириус раз за разом обыгрывал её, отбирал мяч или отрывался, чтобы получить пас. Питер, наоборот, как ни старался что-то сделать, но Регулус, который размерами ему уже не уступал, делал практически что хотел. Труднее всех приходилось Римусу, которому в персональные опекуны достался Гарри. Римус оказался несколько неуклюжим на метле, но зато неплохо просчитывал обстановку. Его пасы были точными, а броски — результативными, что немного уравновешивало общее отставание от оппонента. В целом они и вправду играли слаженно, тактические ходы были отработаны, и сорванцам не доставило проблем забить с десяток практически безответных голов. Несмотря на это, счёт был равным, поскольку с такой же лёгкостью, как забивали мяч, они получали штрафы. Пенальти пробивала Андромеда, где её скрупулёзность оказалась незаменима — точным выверенным ударом, словно в гольфе, она с одиннадцати метров отправляла мяч медленно плыть по воздуху прямо в кольцо.
Через час игры мальчишкам удалось оторваться от измотанного противника. Потом Регулус остановился, будто наткнулся на что-то, оглянулся на всякий случай на Джеймса, показал Нарциссе, которая всё это время так и висела над полем, направление и три пальца — дистанцию. Сириус, заметив его жест, свистнул, привлекая внимание друга, и повторил жест. Поттер заложил вираж, направляясь к новой цели, а Нарцисса камнем упала вниз… Ещё через несколько секунд она держала в руке трепыхающийся снитч, а Джеймс совсем в другой стороне недоумённо хлопал глазами, что было объяснимо — направление на обнаруженный снитч “Блэки” перед матчем договорились указывать, развернувшись на девяносто градусов, а дистанцию в ярдах отсчитывать от границы поля. До поимки снитча отрыв сорванцов был целых девяносто очков… Как выяснилось — всего лишь девяносто очков. Они проиграли.
Девушки, захватив Нимфадору, скрылись — как Гарри предположил, в направлении пруда. Мальчишки, и сами порядком взмыленные, повалились на траву в десятке метров от Гарри. Регулус возбуждённо делился с ним впечатлениями, размахивая руками и в красочных междометиях описывая свои манёвры. Гарри обратил внимание на хмурое лицо Сириуса, который вместе с остальными выслушивал то, что им с волнением на лице рассказывал Джеймс. Стоило немного напрячь кошачий слух, чтобы понять, о чём разговор.
— …Да-да, мы заметили, — хихикнул Питер предыдущей реплике Джеймса.
— Нет, ну правда! — повторил Джеймс. — Ты видел, у неё под этой одеждой даже трусов нет! Да я свой черенок даже на секунду не отпустил! И я вовсе не о метле говорю!
Питер было хихикнул, но сразу осёкся, увидев лицо Сириуса.
— Если она тебе так понравилась, ты всегда можешь навестить дядю нашего Сири, чтобы просить её руки, — флегматично заметил Римус, который до того делал вид, словно его здесь нет, и снова отвернулся.
— Это вовсе не обязательно, — отмахнулся Джеймс. — Думаю, она и так согласится… встретиться со мной.
Сириус поймал взгляд Гарри и побледнел.
— Джеймс… — вздохнул он.
— Да брось, Сири! — воскликнул Джеймс, который настолько уже распалился, что перестал обращать на друга внимание. — Неужели ты думаешь, что Гарри просил её руки, прежде чем…
Гарри потянулся за палочкой. Глаза Сириуса расширились, когда он увидел это движение, и он поспешно выхватил свою.
— Левикорпус! — воскликнул он, направив палочку на Джеймса.
Быстрым и скупым движением — может, оттого, что времени у него было в обрез.
Джеймса подбросило в воздух, переворачивая вверх тормашками, и он заорал благим матом. Питер, поняв, что опасность миновала, захихикал. Римус, щурясь из-под приставленной козырьком ладони, улыбался.
— Сириус, отпусти немедленно! — выкрикнул Джеймс, червяком извиваясь в воздухе.
— Сири, что ты делаешь? — недоумённо спросил Регулус, обернувшийся на шум.
— Мне бы хотелось объяснить несколько простых правил, — спокойно сказал Сириус, поднимаясь на ноги. — Ты готов меня выслушать?
— Чёрт, отпусти меня только, и мы поговорим! — пообещал Джеймс. — Уж мы-то точно поговорим!
— Ты не станешь проявлять ничего, кроме уважения, к моим кузинам, — произнёс Сириус, проигнорировав его угрозу. — И вообще к девушкам. Ты не заставишь меня стыдиться нашей дружбы.
— В самом деле, Джеймс, — поддакнул Римус, тоже вскочивший на ноги. — То, что ты сказал, было глупо.
— И небезопасно, — добавил Питер.
— Я не удивлён, что Сириус рассердился, — заметил Римус. — Мне тоже было неприятно это слышать.
— Что он сказал, что? — завертел головой Регулус.
Сириус приоткрыл рот, а потом махнул рукой и захлопнул.
— Финита! — сказал он, отпуская друга на землю.
Гарри успел превратить траву под ним в мягкую подушку и отменил превращение, когда Джеймс, мягко приземлившись, поднялся на ноги.
— Мистер Вазовски! — открыл тот рот и замер, глядя, как кролик на удава.
— О чём это вы тут разговаривали? — строго спросил Гарри. — Сириус, зачем ты подвесил Джеймса в воздухе?
— Он сказал, что… — начал было Питер, но Римус дёрнул его за рукав.
— Простите, Гарри, — ответил всё ещё бледный Сириус. — Мы решили немного подшутить над Джеймсом.
— Пожалуйста, — взмолился Гарри, — постарайтесь не покалечить друг друга! Я даже не знаю, как буду оправдываться перед вашими отцами, если что-то случится!
Разулыбавшийся было Питер снова погрустнел, вспомнив, что за него Гарри оправдываться не перед кем.
Более ничего экстраординарного в тот день — до самого вечера — не произошло. Сорванцы, оставив Регулуса на Гарри, отправились на дальний конец поместья. Белла рассказала, что в подзорную трубу ей было отлично видно, как они, усевшись в кружок, о чём-то беседовали. О чём — неизвестно, поскольку подслушивающее заклинание ей установить в голову не пришло. Скорее всего, Сириус увещевал друзей, расписывая им ужасы, которые обрушатся на их головы, если они вызовут гнев мистера Вазовски. Как бы то ни было, впредь Джеймс прилежно отводил взгляд от ножек и декольте сестёр Блэк, которые и не подумали сменить короткие сарафаны на более закрывающие наряды, как Гарри их ни уговаривал.
На следующее утро в гости заявился Аластор Муди. Как ни странно, на этот раз он был без напарника, но — с невестой. Сорванцы куда-то удалились, явно планируя очередную проказу, Белла, укутавшись в выданную Минт мантию-невидимку, следила за ними, точнее — за тем, чтобы ничего не случилось с двумя Блэками в этой компании. Альфард сразу после завтрака улетел в Лондон, точнее — в Оксфорд, проведать там рыжую девушку по имени Сорча… Нарцисса решила потратить день на книги, а Андромеда, поздоровавшись с визитёрами, тактично утащила Нимфадору к пруду. Гарри пригласил гостей разместиться под зонтиком на лужайке и предложил чаю и печенья, что незамедлительно и было принесено ошалевшим от осознания собственной необходимости Добби.
— Прекрасный чай, мистер Вазовски, — оценила Боунс — пока ещё Боунс. — Если не секрет…
— В Пакэме есть лавка ланкийских товаров, — склонил голову Гарри. — Там и беру. — Он не стал добавлять, что эта лавка в практически неизменном виде доживёт до двадцать первого века. Уже весь район давно будет плотно заселён пакистанцами и выходцами из Африки, а магазинчик старого тамильца останется на месте. — Если хотите, я могу вас угостить из собственных запасов…
— Я бы и сама не прочь разведать, — покачала она головой. — Буду признательна вам за адрес. Но мы вовсе не по этому поводу решили вас навестить…
— Вы говорили, что будете заняты, но дело мне показалось важным, — с виноватым видом признался Муди. — Иначе бы мы вас не потревожили.
— Это была моя инициатива, — кивнула Боунс, и щеки её покрыл лёгкий румянец: — Раз уж мне не всё равно, что случится в будущем с моим женихом… Мне бы не хотелось, чтобы он принимал важные решения, не подумав…
— Простите, но как я… — развёл руками Гарри.
— Вы мой друг, — пояснил Муди. — Может, с моей стороны несколько самонадеянно…
— Нисколько, Ал, — перебил Гарри и поклонился, приподнявшись в кресле. — Я вам неоднократно повторял, что знакомство с вами — большая для меня честь…
— Да, да… — поспешно перебил Муди. — Не будем сейчас об этом.
— Вряд ли у меня найдутся тёплые слова в адрес вашего темперамента и моральных качеств, — вмешалась Боунс, почувствовав, что взаимные признания в любви и дружбе только-только вышли на стадию разогрева, и самое интересное лишь впереди, — но я не могу не отдать должное вашей рассудительности и интуиции. Кроме того, у вас получается взглянуть на вещи под неожиданным углом. Когда Ал… Аластор принёс мне новость, я подумала, что если кто и сможет — если не дать дельный совет, то хотя бы помочь найти вразумительное объяснение… Ал?
Она искоса бросила на него взгляд и протянула руку, которую он накрыл своей лапищей.
— Это случилось вчера вечером, Гарри, — начал Муди. — Я возвращался из аврората домой… а дом мой теперь там, где меня ждёт моя дорогая Амелия…
— Аластор! — смущённо улыбнулась она.
— На улицах было пустынно, — улыбнулся он ей в ответ, — и мне стало немного не по себе — час-то был хоть и поздний, но обычно прохожих хватает. Зато светили все фонари, и видимость была просто отличная. Палочка у меня и так всегда наготове, но я замедлил шаг. На перекрёстке, прямо по центру освещённого пространства я увидел человека… То есть волшебника, поскольку он был в балахоне с широкими рукавами и остроконечной шляпе. Он стоял в самом освещённом месте, и я подумал, что ему не так-то просто будет на меня напасть, поскольку мне его видно значительно лучше, чем ему меня. А значит, он не собирается нападать. По крайней мере, так я подумал и подошёл ближе, почти вплотную.
Несмотря на яркий свет, мне не было видно его лица — помимо того, что поля шляпы отбрасывали густую тень, ещё и лицо само было укутано. Хорошо было уже то, что он не парил, а твёрдо стоял на земле.
“Аластор Муди!” — воскликнул он тогда.
“Но я вас не знаю”, — ответил я.
“Всему своё время, — пообещал он. — А сейчас пришло время, когда ты нужен Ордену Феникса!”
Гарри поперхнулся и чуть не облился чаем.
— В чём дело, мистер Вазовски? — спросила Боунс.
— Зовите меня Гарри, — проворчал он. — Я просто не ожидал такого пафоса в исполнении…
А кстати, кто тогда мог быть в ордене? На самом деле, в Первом Ордене был с десяток человек, про которых Гарри знал лишь, как их зовут. Так что нанимать рекрутов мог практически кто угодно.
— Ал ещё не сказал и десятка слов, а у меня уже такое ощущение, что вы знаете намного больше, чем мы, — заметила Боунс.
— Это в самом деле так… и не так, — покачал головой Гарри. — Мои сведения отрывочны и не обязательно имеют смысл.
— Гарри, — с нажимом сказала она. — Вы должны нам рассказать.
— Что вам известно про Орден Феникса? — поинтересовался он в ответ.
Боунс оглянулась на жениха, тот недоумённо пожал плечами и кивнул — в смысле, какие могут быть вопросы.
— Не очень много, — призналась она. — Орден Феникса заявляет себя, как организация для борьбы с Волдемортом, но на деле никто никогда не видел ни одного члена…
— Это объяснимо, — с серьёзным лицом Гарри. — Если бы имена стали известны, Пожиратели Смерти стали бы за ними охотиться!
— Аврорат считает их авантюристами, — поджала губы Боунс. — При том, что аврорам не рекомендуется вступать в стычки с Пожирателями Смерти или преследовать их.
— Это… интересно, — согласился Гарри. — А основания такого либерального отношения?
— Приказ начальника Управления, в первую очередь, — ответила она. — А во-вторых — анонимное решение Визенгамота.
— Ух ты! — восхитился Гарри.
Мотивы Крауча ему были понятны — вполне возможно, его сын уже среди сторонников Волдеморта, и тогда Барти-старший не желает, чтобы младший попался аврорам или даже был убит. С Визенгамотом тоже относительно ясно — слишком много сторонников “чистоты крови”, которая ещё не стала ругательством, как в его время. А как же Дамблдор? Куда же он смотрит? Если память не изменяет, то и в это время Дамблдор должен был состоять в совете…
— Когда мой новый знакомый произнёс всё это, — напомнил о себе Муди, — я тоже стал вспоминать, что мне известно про Орден Феникса. Оказалось, что, помимо сказанного вами, мне известно не так уж и много. Совсем ничего не известно.
“Мы боремся против Зла, против Тёмных сил, которые хотят уничтожить магглорождённых и поработить магглов, — сказал мне волшебник. — И нам нужны свежие силы. Ты, Аластор Муди, нужен нам!”
“Я с удовольствием помогу, чем смогу, — ответил я, — но только в том случае, если ваши цели и вправду столь благородны.”
“Обряд посвящения включает Непреложный Обет, который принесёт магистр, — пообещал мой новый знакомый. — Магистр даст тебе клятву в чистоте помыслов и задач Ордена.”
“И в чём же заключается посвящение?” — поинтересовался я.
“Новичок приносит адептам несколько Обетов, — ответил он. — Я не тороплю тебя. Через неделю буду ждать на этом же месте, чтобы услышать твой ответ.”
