— Именно так, Николай Николаевич, — Вервольф краем глаза заметил, как командующий медленно, но верно окружается стаей встречающего начальства. Капер и Гарик без особых церемоний тут же заняли места по бокам от Ильи, подобно незыблемым атлантам. Паша Вельхеор скромно двигался позади, пытаясь не отставать от своих.
Полурота моряков (судя по бескозыркам — с 'Баяна') молодцевато держалась под взглядом вице-адмирала.
— Здравствуйте, чудо-богатыри! — Еще не окрепшим командирским голосом поприветствовал их Илья.
Ответное приветствие из десятков матросских глоток оглушило всех, кто оказался на вокзале.
— Кажется, нас зовет командующий, — соврал Сергей, беря под руку Кутейникова. Вдвоем они двинулись к делегации, которая с противоположной стороны приближалась к Илье, застывшему напротив строя морячков
— Ваше превосходительство, — Сергей поравнялся с командующим. Кутейников за мгновение до этого ловко высвободился из богатырской хватки заместителя и остался в компании Капера, Гарика и Вельхеора.
— Распорядитесь, — Илья остановился рядом с лейтенантом, командующим караулом. — Чтобы каждому из матросов выдали по пять рублей премии и дополнительную винную порцию.
— Слушаюсь, ваше превосходительство! — Бодро отрапортовал лейтенант. Глядя на улыбающиеся лица матросов, которые неизвестно сколько проторчали на морозе, Вервольф понял, что вице-адмирал с ходу заработал несколько очков. Причем — среди самого затравленного экипажа всей эскадры.
То, что на 'Баяне' капитан муштрует своих подчиненных и держит их в черном теле, Вервольф знал из истории. А внимательным взглядом, у некоторых из полуроты можно было заметить следы этой самой "железной дисциплины".
— Придумай, на кого сменить Вирена, — сквозь зубы произнес Илья, едва они отошли от караула на достаточное расстояние.
— Я б не рекомендовал рубить с плеча, Илья Сергеевич! — хоть удивление столь поспешными оргвыводами в отношении Вирена и читалось во взгляде Вервольфа, но голос его этого удивления практически не выражал
— Что предложишь?
— Вирен, конечно, сухарь и педант, и палку в отношении экипажа перегибает, местами — очень сильно, но корабль у него в образцовом состоянии, да и командир он, насколько я помню, вроде бы неплохой был. Так что предлагаю провести с ним разъяснительно-воспитательную беседу. Если не поможет — то тогда уже "будем посмотреть", как говаривал один мой одесский друг...
— Хорошо, Серег, так и поступим. А теперь — давай-ка прогуляемся в порт да в доки, что ли?
Настоящим сюрпризом стало для местного начальства то, что новый командующий с вокзала направился не в резиденцию наместника, где уже собралось все местное начальство, а в порт.
Где с места в карьер начал "махать шашкой".
Не принимая во внимание тех рабочих, что должны прибыть не сегодня-завтра, в Артуре уже трудилась почти тысяча мастеровых с питерских заводов. Причем, судя по черепашьим темпам ремонта — здесь царило привычное русское правило: "Летела лопата — упала в болото, какая зарплата — такая работа".
В окружении своих товарищей по Корпусу, он прохаживался по мастерским. И если вяло текущий процесс имитации работы по ремонту кораблей нагонял на Вервольфа тоску пополам с желанием кого-нибудь поставить к стенке для задушевной беседы с "товарищем маузером", то сонное царство мастерских у Ильи вызывало желание кому-нибудь оторвать голову сразу, без лишних сантиментов. Но, как на зло, эти самые головы, отвечающие за ремонт кораблей, пока что не появлялись на горизонте. Очевидно, никто не рассчитывал, что адмирал вот так вот, сразу ринется в мастерские... Встречали их только рабочие, причем вид у них был не совсем довольный. На хмурых лицах большинства явственно читалось одно — "принесла нелегкая еще одного начальника". Хотя некоторые с интересом приглядывалась к делегации.
Когда уже большая часть мастеровых побросала работу и во всю глазела на прибывших, Илья, наконец, нарушил молчание:
— Здравствуйте, братцы! — в образовавшейся тишине голос адмирала дошел до самых дальних уголков.
Нестройное приветствие, раздавшееся в ответ наглядно показало, насколько "рады" рабочие очередным морским начальникам.
— Возможно вы не знаете еще, — Илья снял фуражку и присел на один из свободных табуретов, тем самым давая понять, что разговор переходит в неформальное русло. — Я новый командующий флотом. Звать меня — Илья Сергеевич Модус. В дополнение всего — я командующий созданным по распоряжению императора Корпуса особых советников. И сейчас, прибыв в Артур, я хотел бы узнать, в каком положении находятся люди, от которых зависит скорейший ввод в строй моих кораблей.
Вряд ли кто-то из рабочих ожидал, что молодого адмирала интересует их судьба. Поэтому, после слов командующего, в мастерских повисло молчание.
— Смелее, — Илья ухмыльнулся. — Я не кусаюсь.
Оглянувшись через плечо на стаю начальствующих вояк из встречающей делегации, семенивших за ними от самого вокзала, сквозь хитрую улыбку дополнил 'Обычно', что едва не стало причиной сердечного приступа у незнакомого ему лейтенанта.
Осторожно, словно опасаясь, что молодой вице-адмирал обратится в медведя, рабочие начали рассказывать. О том, как их обманули, зазывая в Артур высокими окладами и комфортом, как обманули с пайком и проживанием, какие плохие условия работы...
С каждой новой жалобой Илья все больше мрачнел. Вокруг него, все теснее, напирая на передние ряды, собирались полукольцом рабочие, чем больше их было, тем дальше отходил от молодого адмирала "комитет по встрече". Сергей, отмечая жалобы в небольшом блокноте, увидел сквозь мутные стёкла мастерских, как к воротам порта подъехала пара экипажей.
— Проснулись, — хмыкнул Капер, кивнув в сторону спешащих к мастерским фигур в морской форме.
— Вот сейчас пойдет потеха, — улыбнулся Гарик.
Вервольф хотел что-то ответить Игорю в том же духе, но не успел.
— Сергей, запиши, — Илья привлек внимание Вервольфа. — Для рабочих — выделить жилье, ближайшую флотскую казарму от доков. Всех, как здесь присутствующих, так и вновь прибывающих — поставить на флотское довольствие. Отметь — проверку исполнения моего приказа осуществить сегодня. К вечеру все должны быть размещены в теплых помещениях и сыты. Флотским медикам — взять под неусыпный контроль состояние портовых рабочих. В случае надобности — лечение проводить во флотском госпитале. Я не потерплю, чтобы мои люди ютились в китайских хибарах и болели через одного!
"Лихо!" — подумал Вервольф, записывая краткие тезисы в карманную книжку с отрывными листами -"Вот только, где-то я уже слышал что-то подобное... Точно . Или читал... Там, в прошлой жизни... Ладно, позже вспомню". И он вернулся в настоящее, где Илья продолжал разговор с рабочими.
Гул одобрения пронесся под потолком. Мастеровые приняли нового адмирала. Сергей украдкой улыбнулся. Крепкий тыл был нужен, как никогда. Рабочие, о которых помнят, которые сыты и довольны окладом и жизненным укладом, и работать будут не в пример эффективнее, и под знамена революции вряд ли встанут.
Илья шел теми же дорогами, что и Макаров в свое время.
— Но, — Модус поднялся со своего места. — Имейте ввиду: работать нужно за двоих! Враг рядом и стремится поубивать нас всех. И ему не будет разницы, кто перед ним — солдат, матрос или рабочий. Когда японец захватил Порт-Артур у китайцев, то не щадил ни женщин, ни малых детей. Поэтому, чем скорее будут исправлены поврежденные корабли, тем быстрее я смогу прогнать врага прочь от крепости, а затем, даст Бог, и разбить его.
— Не извольте беспокоиться, ваше превосходительство! — старший среди мастеров вышел вперед. — Будем работать изо всех сил!
— Рад это слышать, — адмирал нахлобучил фуражку, поднимаясь — Несколько человек из моего штаба, вместе с прибывшим полковником корпуса морских инженеров Николаем Николаевичем Кутейниковым будут приписаны к вашим мастерским и руководить ремонтом кораблей. Они, если будет необходимость, и подскажут, и помогут где надо. Вы, если что, тоже не тушуйтесь — если есть идея толковая — сразу говорите, нечего в себе держать. Премии авторам дельных предложений я гарантирую. А пока, жду от вас самой плодотворной работы. И, по докладным запискам от своих подчиненных, буду решать вопрос о поощрении самых трудолюбивых.
И, уже обернувшись к Кутейникову:
— Николай Николаевич, проконтролируйте выполнение моих распоряжений да ознакомьтесь с мастерскими поближе, а я пока что посмотрю, кого это к нам принесло попутным ветром...
И, оставив Кутейникова и Капера подробно обсуждать наболевшие проблемы рабочих, Илья вместе с Сергеем, Гариком и Вельхеором двинулись к выходу, где уже двигалась навстречу к ним группа во флотских мундирах.
— Ваше превосходительство, — к советникам приблизились прибывшие офицеры. Вервольф всё никак не мог узнать человека в контр-адмиральском мундире. Греве, что ли? Да, точно, так и есть — командир порта Порт-Артур собственной персоной! А вот сопровождающие его лейтенанты были неизвестны. Ну, кроме Дукельского.
— Господа? — Илья остановился перед ними и его глаза сверкали колючим арктическим льдом, — Чем обязан?
— Ваше превосходительство, я командир порта... — начал контр-адмирал.
— Николай Романович, — Илья нетерпеливо шагал в сторону акватории, нацелившись на стоящий у причала 'Цесаревич'. — Я не гимназистка, чтобы не знать, кто находится в моем подчинении. Потрудитесь проследить за исполнением моих приказов в отношении рабочих порта. В первую очередь — разместить рабочих в ближайшей к порту казарме Квантунского экипажа, поставить всех на флотское довольствие и медицинское обслуживание...
— Но, наместник считает нежелательным сближение матросов и простых людей...
— Вот сейчас не понял, — Илья резко остановился. — У нас что, матросы не из простых людей? Или рабочие — люди второго сорта?
— Нет, но...
— А если нет, уважаемый Николай Романович, то займитесь выполнением моих приказов. Список вам передадут. Но, если вдруг у вас появится желание отправиться командовать каким-либо другим портом, а не работать во благо Отечества тут — держать не буду. К вечеру — жду от вас либо рапорта о переводе, либо — доклад о сроках введения кораблей в строй и о мерах по ускорению ремонта, о чем запросите сведения у полковника Кутейникова. На этом, закончим.
— Ваше превосходительство, — лейтенант Дукельский бодро взял под козырек. — Разрешите доложить! Его превосходительство наместник ожидает вас в своей резиденции.
— Благодарю, лейтенант, — холодно бросил Илья. — Передайте Евгению Ивановичу, что я прибуду, как только освобожусь. Свободны!
— Алексеев тебе этого не забудет, — обронил Вервольф.
— А, как известно — у наместников руки длинные, — многозначительно заметил Вельхеор.
— Ну, так дадим ему по рукам!
— Гарик, он наместник — первое лицо на Дальнем Востоке...
— И что с того?
— Прекратите, — оборвал Илья.
— Куда теперь направимся, Ваше превосходительство? — поинтересовался Вервольф, чтобы увести разговор немного в сторону от неприятной темы про Наместника...
— На "Цесаревич"!
И тут в его мозгу будто что-то щёлкнуло — ну как же, конечно на "Цесаревич"! Сто против одного — Илья решил повторить путь Макарова... Вот только творение писателя Степанова было всё же художественным произведением, но... Раз Илья уж так решил — пусть так и будет. Хотя, не факт, может — просто совпадение. Что ж, посмотрим, что будет дальше...
Перед их глазами вырастала громада 'Цесаревича'. Серо-зеленая махина боевого корабля французской постройки в февральской погоде выглядела особо грозно.
Команда выстроилась вдоль борта, с жадностью наблюдая за приближением нового начальства.
"Цесаревичем" командовал капитан 1-ого ранга Иван Константинович Григорович. Человек, чьи хозяйственные и организационно-распорядительные способности были в нашей истории отмечены адмиралом Макаровым. В результате неудовлетворительной работы Греве, последний как раз таки и был отправлен Макаровым во Владивосток. А его место занял Григорович.
Как в этой ситуации поступит Илья, ни Вервольф, ни кто-либо другой еще не знали. Но, то, что Илья уже решил сменить Вирена, и прямо высказал неудовольствие Греве, не сулило раздолбаям на Тихоокеанской эскадре ничего хорошего.
Сам Вервольф считал Роберта Николаевича Вирена, командира единственного в Порт-Артуре броненосного крейсера 'Баян', грамотным и способным капитаном. Но, методы, которыми он добивался на своем корабле... Штурмовщина, побои, взыскания... Деспотизм, царящий на его крейсере был прикрыт внешним лоском и отменной боевой подготовкой. С другой стороны — тот же Эссен, командир крейсера "Новик", смог добиться этого же и без мордобоя и поголовных штрафов и взысканий. В общем, ситуация спорная. И надо не позволить Илье рубить с плеча.
* * *
Меж тем новоиспеченный командующий Тихоокеанским флотом, едва поднявшись на палубу броненосца, поплыл, как девица перед завидным женихом, отчего даже Гарик с Вельхеором стали тихонько посмеиваться. Однако, придав себе как можно больше серьезности и солидности, Илья громко поздоровался с матросами и офицерами, выстроившимися по случаю визита командующего. Бодрый ответ на приветствие заставил Илью буквально просиять.
"Привыкай, "адмирале", тебе ещё не раз придется приветствовать экипажи, выстроившиеся вот так, "во фрунт", на палубах кораблей твоей эскадры. А порой и речи пламенные толкать придется" — подумал Вервольф и тихонько улыбнулся, — "Эскадра, Ильюша, это тебе не только корабли. Это, в первую очередь — люди. Вот с ними-то тебе и придется жить, а порой — и уживаться..."
В обществе Григоровича, Илья обошел палубу броненосца, после чего направился "в низы"...
В книгах он как-то читал, что на 'Цесаревиче' матросам жилось лучше, чем на других кораблях эскадры. Во многом, это была заслуга капитана. Поэтому, Иван Константинович Григорович спокойно стоял рядом со своим непомерно молодым начальником и слушал, как матросы, некоторые из которых были чуть старше самого адмирала, бойко отвечали, как им замечательно живется на корабле, и что они всеми фибрами души хотят побыстрей закончить ремонт и вернуться в море.
— Не терпится японцам ответить за ночное нападение? — Улыбнувшись спросил Илья.
— Так точно, ваше превосходительство! В порту засиделись, мочи нет!
— Ну, ничего-ничего. Повоюете еще. А пока, — Илья мельком посмотрел на наручные часы, что привлекло к нему еще больше внимания. — Как думаете, Иван Константинович, не пора ли наших чудо-богатырей на обед отправить?
— Разрешите свистать к обеду?
При этих словах Григоровича Вервольф взглянул на свои карманные часы. Казалось, не так давно утро еще было, ан нет, уже и прям — обед. Видно, всё же, немало времени в мастерских провели.
— Будьте так добры, Иван Константинович! — и Илья улыбнулся, — Вот только, хотелось бы харчей ваших испробовать, что матросам дают. Не поверите, но аж в Петербурге о вашем коке молва идет.
После этого, Сергей уже не сомневался, что Илья обставляет свое появление так, как это делал Макаров у Сепанова в "Порт-Артуре". Ну, с одной стороны — это, может быть, и правильно, меньше ляпов допустит адмирал. А с другой... Да Бог с ним, пусть будет, как будет.
