Она провела их через вход в фойе, а затем в ресторан. Катроне заметил, что там было несколько человек, одетых гораздо лучше, чем они с Шейлой, но выглядевших как местный имперский персонал — очевидно, блевотинцы, ожидающие столиков.
Тощая рыжеволосая женщина стояла за стойкой регистрации, но большинство сотрудников, похоже, были мардуканцами. В зоне ресторана с одной стороны была длинная барная стойка, на которой были разложены куски какого-то мяса. Когда они шли по полу, один из мардуканцев взял пару тесаков — для человека они были бы мечами — и начал нарезать длинный кусок мяса, его руки двигались как в тумане. Звуки лезвий, вонзающихся в плоть и дерево, вызвали у Катроне неприятные воспоминания, но последовала небольшая волна аплодисментов, когда мардуканец поклонился и начал бросать куски мяса, еще одним размытым пятном, на большой железный купол. Они образовали звездочку и начали шипеть, наполняя комнату шумом готовящейся пищи и странным запахом. Не похоже ни на свинину, ни на говядину, ни на курицу, ни даже на человека. Катроне в свое время учуял их все. Во всяком случае, готовящаяся человечина пахла почти как свинина.
Столик, к которому их подвели, был уже частично занят. Крупный парень, отдаленно напоминающий евразийца, и блондинка с вызова. Когда Кот увидел ее, он почти остановился, но пришел в себя с кратчайшей возможной заминкой.
— Кажется, за нашим столиком кто-то есть, — сказал он вместо этого хозяйке.
— Это мистер Чанг, — тихо ответила она. — Владелец. Он хотел поприветствовать вас как особого гостя.
"Отлииично", — подумал Кот, затем кивнул им двоим, как будто никогда в жизни не видел блондинку.
— Мистер и миссис Катроне, — сказал здоровяк. — Я Огастес Чанг, владелец этого помещения, а это моя подруга, мисс Шара Стюарт. Добро пожаловать в Дом Мардука.
— Это прекрасно, — сказала Шейла, когда он отодвинул ее стул.
— Это было... несколько менее красиво, когда мы его приобрели, — ответил Чанг. — Как и этот прекрасный район, он пришел в упадок. Мы смогли приобрести его довольно дешево. Я был рад, что нам это удалось; это дом с большой историей.
— Вашингтон, — сказал Катроне, кивнув. — Это старый дом Кенморов, верно?
— Правильно, мистер Катроне, — ответил Чанг. — Это не был дом Джорджа Вашингтона, но он принадлежал одному из его семьи. И он, по-видимому, провел здесь значительное время.
— Хороший генерал, — сказал Катроне. — Вероятно, один из лучших партизанских бойцов своего времени.
— И благородный человек, — сказал Чанг. — Патриот.
— Их осталось не так много, — предположил Катроне.
— Есть несколько, — сказал Чанг. Затем: — Я взял на себя смелость заказать вино. Это винтажное вино с Мардука; надеюсь, оно вам понравится.
— Я сам любитель пива.
— То, что мардуканцы называют пивом, вам бы не понравилось, — определенно сказал Чанг. — Бывают моменты, когда вы должны доверять, и это один из них. Я могу принести вам "Кун"?
— Нет, вино — это прекрасно. Выпивка есть выпивка. — Катроне посмотрел на блондинку, сидящую рядом с его хозяином. — Мисс Стюарт, я еще не сказал, как прекрасно вы выглядите сегодня вечером.
— Пожалуйста, зовите меня Шара, — сказала блондинка, на щеках которой появились симпатичные ямочки.
— В таком случае, это Шейла и Кот, — ответил Катроне.
— Следи за ним, — добавила Шейла с усмешкой. — Он получил это прозвище не просто так.
— О, я так и сделаю, — сказала Шара. — Шейла, мне нужно попудрить носик. Не хочешь пойти со мной?
— С удовольствием, — сказала Шейла, вставая. — Мы можем обмениваться нашими военными историями, пока они торгуют своими.
— Милая девочка, — сказал Кот, когда они вдвоем направились в дамскую комнату.
— Да, она такая, — ответил Чанг, затем посмотрел Катроне в глаза. — И прекрасный солдат. Я бы сказал, что капитан Панер передает свои наилучшие пожелания, но он, к сожалению, мертв.
— Ты — это он, — сказал Катроне.
— Да.
— Которая из них она?
— Нимашет Депро. Моя помощница и невеста.
— О, здорово!
— Послушайте, старший сержант, — сказал Роджер, правильно истолковав ответ. — Мы были на Мардуке восемь месяцев. Полностью отрезанными. Выброшенными на мель. Мы не видели гарнизонных условий в течение восьми месяцев. Братание? Черт возьми, Косутич — это хозяйка, которая привела тебя сюда — большую часть времени общалась с Джулианом, который теперь мой второй помощник. И даже не начинайте расспрашивать меня об истории ганни Джина. Нимашет и я, по крайней мере, подождали, пока мы не покинем планету. И, да, я собираюсь жениться на ней.
— Ты хоть представляешь, как легко вести наблюдение в ресторане? — спросил Катроне, меняя тему.
— Да. Вот почему каждый входящий и выходящий проверяется на наличие любого устройства наблюдения. И этот стол, в частности, не просто так стоит у очага. Это шипение действительно производит впечатление на звук.
— Черт. Какого черта тебе понадобилось впутывать в это мою жену?
— Потому что у нас очень маленький запас времени, — отметил Роджер. — Пригласить одного тебя было бы слишком очевидно.
— Ну, я не собираюсь ввязываться в государственную измену, каковы бы ни были ваши доводы, — сказал Катроне. — Ты иди своей дорогой, я пойду своей.
— Это не государственная измена. Меня там не было. Я был на Мардуке, ясно? У меня есть все доказательства этого, о которых вы только могли мечтать. Мардук. Это все Эйдула. Он держит мою мать в плену, и я собираюсь освободить ее.
— Отлично, ты иди прямо вперед. — Катроне сделал большой глоток вина; его хозяин был прав, оно было вкусным. — Послушай, я отслужил свой срок. И сверх того. Сейчас я выращиваю лошадей, провожу небольшие консультации и наблюдаю, как растет трава. Та, что есть в Гоби. Я ухожу из бизнеса по спасению империи. Был там, делал это, и мне это действительно осточертело. Вы ошибаетесь, патриотов больше нет. Просто больше или меньше злых толстосумов.
— Включая мою мать? — сердито спросил Роджер.
— Говори потише, — сказал Катроне. — Нет, не включая твою мать. Но дело ведь не в твоей матери, не так ли? Речь идет о троне для Роджера. Конечно, я верю, что ты вообще не участвовал в перевороте. Но кровь зовет к крови, а ты парень Нью-Мадрида. Плохое семя. Ты думаешь, мы не разговариваем друг с другом в ассоциации? Я знаю тебя, ты, маленький засранец. Ты не стоишь и прыща на заднице своего брата. Ты думаешь, даже если бы это было возможно, я бы вошел и отдал трон тебе?
— Ты знал меня, — проскрежетал Роджер. — Да, ты прав. Я был маленьким дерьмом. Но дело не во мне, а в маме. Послушайте, у меня есть кое-какая информация. То, что они с ней делают, убивает ее. И как только репликатор открывается, мама умирает. Бинго. Уходит.
— Может быть, а может и нет, — сказал Катроне, затем поднял глаза. — Дамы, вы выглядите даже лучше, чем когда уходили, если это возможно.
— Разве он не развратник? — сказала Шейла с усмешкой.
— Он милый, — сказала Депро.
— Я не такой, — подмигнул Катроне. — Я очень плохой мальчик. Я понимаю, что ты тоже можешь быть подходящей парой.
— Иногда, — осторожно сказала Депро.
— Очень опасна, когда загнана в угол, — продолжил Кот. — Настоящая плохая кошка.
— Больше нет. — Депро посмотрела на Роджера. — Я... бросила это.
— Действительно? — тон Катроне смягчился. — Это случается... даже с самыми лучшими тусовщицами.
— Я... очень устала, — сказала Депро. — Все вечеринки достают тебя через некоторое время. Во всяком случае, добрались до меня. Р... Огастес, ну, я никогда не видела, чтобы он отказывался от вечеринки. Он не часто начинает, но всегда остается последним.
— Действительно? — повторил Катроне несколько другим тоном.
— Действительно. — Депро взяла Роджера за руку и печально посмотрела на него. — Я видела его на... слишком многих вечеринках. Больших, маленьких. Некоторых... очень личных. Иногда мне кажется, что он слишком много живет для вечеринок.
— А, — сказал Роджер. — Растар нарезает еще одно закладку. Ты должен посмотреть на это. Он мастер обращаться с клинком.
— Мы видели это по пути сюда, — сказала Шейла. — Он невероятно быстр.
— Огастес, — сказала Депро, — почему бы тебе не показать Шейле настоящего мастера?
— Ты думаешь?
— Продолжи, — сказала она, поймав взгляд Растара.
Роджер кивнул, затем встал и отошел в дальний конец бара. Растар поклонился ему и отступил назад, когда Роджер сунул руку под стойку и вытащил два тесака чуть поменьше. Он прислонил их, надел длинный фартук поверх своей дорогой одежды и взошел на приподнятую платформу, необходимую даже самому высокому человеку для работы на предназначенной для мардуканцев поверхности разрубки.
Тесаки больше походили на изогнутые мечи, длиной примерно с человеческое предплечье. Роджер вложил их в ножны на поясе и застегнул пояс вокруг талии, затем поклонился аудитории, которая с интересом наблюдала за демонстрацией.
Он глубоко вздохнул и скрестил руки перед собой, положив обе ладони на рукояти. Затем он обнажил клинки.
Лезвия расплывались, отражая свет костра, когда они вращались вокруг его тела, время от времени достаточно близко, чтобы его длинные волосы колыхались на ветру. Они внезапно взмыли вверх в свободном полете, затем упали, только чтобы быть пойманными кончиками лезвий между большим и указательным пальцами обеих рук. Он держал их полностью вытянутыми тем же хватом, а затем они снова расплылись. Внезапно раздался звук лезвий, ударяющихся о плоть, и идеально нарезанные куски мяса полетели по воздуху, чтобы приземлиться на купол в виде сложного додекаэдра.
Последний ломтик сверкнул в воздухе, и Роджер поклонился под аплодисменты, пока чистил лезвия, а затем убрал все инструменты. Он вернулся к своему столику и еще раз поклонился трем сидящим.
— Очень впечатляет, — сухо сказал Катроне.
— Я учился в суровой школе.
— Держу пари.
— Не хотели бы вы посмотреть пример школы? — спросил Роджер. — Это... специальная демонстрация, которую мы проводим. Видите ли, мы здесь сами забиваем наших мясных животных. Таким образом, все будет свежим. Вызвала небольшой переполох у местных любителей животных, пока мы не показали им мясных животных, о которых идет речь.
— Ты, наверное, не захочешь смотреть это, Шейла, — сказала Депро.
— Я девушка с фермы, — ответила Шейла. — Я и раньше видела бойню.
— Не такую, — сказала Депро. — Не говори, что я тебя не предупреждала.
— Если вы пытаетесь произвести на меня впечатление, Огастес... — сказал Катроне.
— Я просто думаю, что вам следует немного узнать о школе, — ответил Роджер. — Посмотреть на некоторых... преподавателей, у которых я учился, так сказать. Это не займет много времени. Если мисс Катроне желает пересидеть это...?
— Ни за что на свете не пропустила бы это, — заявила Шейла, вставая. — Сейчас?
— Конечно, — сказал Роджер, в свою очередь вставая и предлагая ей руку.
Катроне плелся позади, гадая, как, по мнению молодого идиота, могло произвести на него впечатление убийство какой-то мардуканской коровы. Несколько других посетителей, которые слышали о демонстрации забоя скота, присоединились и последовали за "мистером Чангом" через коридор и вышли в заднюю часть ресторана.
За рестораном располагался ряд клеток из толстой сетки и пластали, из которых шел хор шипящих звуков. Трое мардуканцев стояли у одной из клеток, рядом с дверью, которая вела из нее в закрытый круговой проход, одетые в тяжелые кожаные доспехи и вооруженные копьями, два из них длинные, одно короткое.
— На Мардуке есть несколько мясных животных, — сказал Роджер, подходя к мардуканцу, который почему-то выглядел старым и держал длинный ящик. — Но по разным причинам мы склонны предлагать того, кого зовут атул. Люди на Мардуке называют их проклятыми зверями.
Он открыл футляр и достал действительно красивый меч из тонкой изогнутой стали, похожий чем-то на катану с более толстым лезвием.
— Существует местное постановление, запрещающее огнестрельное оружие, — сказал Роджер, — поэтому мы должны более индивидуально подходить к забою скота. В джунглях и здесь они пользуются копьями — довольно длинными. Или мечами, для более... предприимчивых. И есть причина, по которой их называют проклятыми зверями.
То, что вышло на пробежку, когда один из мардуканцев открыл ворота, было самым мерзким животным, которое Катроне когда-либо видел. Три метра зубов и когтей, покрытых черно-зелеными полосами. Он был низкорослым и широким, шестиногим, с сильно бронированными головой и плечами. Он метнулся на свет и посмотрел на людей по другую сторону сетки дорожки. Катроне мог видеть логику, проносящуюся в его голове, и задавался вопросом, насколько умна эта штука.
Один из мардуканцев с одним из длинных копий нанес удар вниз, но тварь метнулась в сторону, как кобра, и ударила другого мардуканца с длинным копьем. Его челюсти захлопнулись на ноге мардуканца с отчетливо слышимым хлопком, и он отбросил трехметрового инопланетянина в сторону, как будто тот был не тяжелее перышка. Он пронесся по кругу, наблюдая за двумя оставшимися копейщиками с тем же диким умом, затем повернулся и прыгнул на забор.
Пласталь удержала его на мгновение, затем чудовище весом в полтонны с лишним поднялось на покосившийся забор, оказавшись лицом к кольцу бывших посетителей, которые внезапно, похоже, стали обедом.
— Ладно, это просто не включено, — сказал Роджер. — Явно нужны более высокие заборы.
Он прыгнул вперед, пока Катроне гадал, что, черт возьми, задумал этот молодой идиот. Бывший морской пехотинец разрывался между тренировкой, которая велела ему встать между принцем и угрозой, и простой логикой, которая говорила, что он продержится всего мгновение и не принесет вообще никакой пользы. Не говоря уже о том, чтобы заставить людей задуматься, почему он рисковал своей жизнью ради бизнесмена. Вместо этого он встал перед Шейлой, отметив, что Депро приняла боевую стойку и тоже качает головой в ответ на действия принца. Но она также не блокировала его, что было интересно.
Зверь вскарабкался выше, переворачивая забор своим весом, пока пласталь не рухнула почти полностью. Затем он оказался за пределами трассы, повернулся к посетителям и бросился в атаку.
То, что произошло, было почти слишком быстро, чтобы даже наметанный глаз Кота успел за этим уследить полностью, но он уловил это. Принц рубанул мечом вниз, попав зверю в кончик носа и слегка повернув его. Быстрая вторая вспышка, и меч скользнул по его глазам, ослепив его. Теперь незрячий, он продолжал двигаться прямо вперед, как раз мимо ноги принца, и последний удар — полный удар справа — пришелся ему под шею, где он был частично незащищен. Лезвие скользнуло вверх и наружу, аккуратно отсекая его шею, и тварь заскользила, останавливаясь в грязи бойни, ее плечо только задело ногу принца.
Принц так и не сдвинулся со своего места. Он сделал один шаг для последнего удара, но это было все.
Черт возьми.
Толпа, следовавшая за ними, вежливо аплодировала — вероятно, думая, что все это было частью демонстрации, — когда принц взмахнул мечом, чтобы очистить его от крови. Как заметил Катроне, это движение было бездумным, рефлекторным, будто принц делал это так много раз, что это было так же естественно, как дышать. Он начал автоматически убирать его в ножны, очевидно, по старой привычке, затем остановился и подошел к старому мардуканцу, который протянул ему тряпку, чтобы завершить очистку лезвия. Он что-то тихо сказал и положил чистый меч обратно в футляр, в то время как обезглавленный монстр рефлекторно хлестнул себя хвостом, все еще дергаясь и царапаясь. Катроне искренне сомневался, что Роджер научился этой технике, работая над этими вещами мимоходом.
