Человек, вылезший из задней двери со стороны водителя, был огромным мужчиной, похожим на лося, с коротко остриженными волосами. Он подошел, как солдат, и остановился в позе парадного покоя.
— Дэйв Уотсон, — сказал Катроне. — Он офицер запаса в полиции Сан-Анджелеса.
— Рад с вами познакомиться. — Дэйв протянул руку, пожал Роджеру, а затем занял свою позу парадного покоя, его лицо было строгим и трезвым.
— Это Билл Копектра, — продолжил Катроне, когда из-за передней части фургона вышел невысокий коренастый мужчина. — Он занимается электроникой.
— Привет, Кот, — сказал Билл. — Ты будешь у нас в долгу за это, черт возьми, очень большом. Если бы у тебя была дочь, это был бы первоначальный взнос.
— Я знаю, — ответил Катроне, качая головой.
— У меня тоже было горячее свидание на эти выходные, — продолжил Билл.
— У тебя всегда есть свидание, — сказал последний мужчина. Он был немного выше Билла и шире в плечах, сделанных как из дуба, коротко остриженными черными волосами и широким плоским лицом. Он шел раскачивающейся походкой, которая наводила Роджера на мысль либо о моряке, либо о ком-то, кто провел много времени на спине цивана. Скорее на лошади, это Старая Земля.
— Это Кловис Ойлер, — сказал Катроне. — Заместитель офицера департамента Огэйла. Отвечает за вход.
— Обычно это мое место, — сказал Роджер, кивая и пожимая Ойлеру руку. — Заряд?
— Обычно модифицированное шариковое ружье, — ответил Ойлер. — Мы не можем останавливаться на пороге с зарядом. И не так много найдется дверей, которые не рухнут от взрыва двенадцатимиллиметрового снаряда.
— С двенадцатимиллиметровым у вас останется не так уж много выстрелов, — отметил Роджер.
— Если вам нужно больше трех или четырех, вы ошиблись комнатой, — ответил Ойлер, как будто объяснял ребенку.
— Тактические группы. — Роджер посмотрел на Катроне и кивнул. — Не боевые солдаты. Для вашей общей информации, мистер Ойлер, я обычно совершаю вход в тактическом костюме или силовой броне и пропускаю входной заряд насквозь. Когда-нибудь мы посмотрим, кто быстрее, — добавил он с усмешкой.
— Я же говорил тебе, что есть разница, — сказал Катроне. — И техника Кловиса, как правило, действительно оставляет по ту сторону двери больше людей живыми и невредимыми.
Он пожал плечами, затем снова повернулся к Копектре.
— Билл, у нас есть адрес. Нам нужна система наблюдения. Дэйв установит отводы и внешний провод. Нам нужна схема здания и подсчет противников. Кловис, пока Билл и Дейв позаботятся об этом, займись подготовкой оружия. Трей, ты делаешь первоначальный набросок.
— Что собираешься делать ты? — спросил Трей, нахмурившись. Катроне обычно сам занимался планированием.
— Мне нужно поработать над другой операцией, — ответил Катроне. — Я буду здесь для брифинга и на операции.
— Что за другая операция? — спросил Трей. — Вы понимаете, здесь я спрашиваю как ваш адвокат.
— Один из тех случаев, когда, если нам понадобится адвокат, он не принесет нам много пользы, — ответил Роджер.
* * *
— Принц Джексон, — сказал генерал Джанетто по защищенному каналу связи, — у нас проблема.
— Что? — ответил Эйдула. — Или, скорее, что теперь?
— Что-то происходит на флоте Метрополии. Ходило много слухов о том, что происходит во дворце, некоторые из них ближе к реальности, чем мне хотелось бы. Я думаю, что ваша охрана не самая лучшая, принц Джексон.
— Это настолько хорошо, насколько это возможно, — сказал Эйдула. — Но слухи — это не проблема.
— Так оно и есть, когда военный флот так волнуется, — отметил Джанетто. — Но это больше, чем просто слухи. До отдела уголовного розыска дошел слух о назревающем мятеже среди морских пехотинцев. Они что-то планируют — что-то примерно во время имперского фестиваля. И мне ни капельки не нравится это кодовое имя. Это "откормленный телец".
Эйдула сделал паузу и покачал головой.
— Что-то из Библии? — недоверчиво спросил он. — Ты хочешь, чтобы я беспокоился о мятеже морской пехоты, основанном на Библии?
— Это из притчи о блудном сыне, ваше высочество, — сердито сказал Джанетто. — Блудный сын. Ты зажаришь откормленного тельца, когда вернется блудный сын.
— Роджер мертв, — решительно сказал Эйдула. — Вы подстроили эту смерть, генерал.
— Я знаю. И если бы он выжил, он должен был объявиться где-нибудь в течение первых нескольких недель после своего "несчастного случая". Но, похоже, кто-то верит, что он жив.
— Принц Роджер мертв, — повторил Эйдула. — И даже если бы это было не так, ну и что? Как вы думаете, мог ли этот болван устроить контратаку? Что кто-то последовал бы за ним? Ради бога, генерал, он был сыном Нью-Мадрида! Неудивительно, что он был идиотом. Какую фразу вы употребили об одном из офицеров, которых я предложил? Он не смог бы повести взвод морских пехотинцев в бордель.
— Нельзя сказать то же самое об Армане Панере, — ответил Джанетто. — И Панер сражался бы за императрицу, а не за Роджера. Роджер был бы просто номинальным руководителем. И я говорю вам, что-то происходит. Ассоциации зашевелились, морские пехотинцы замышляют мятеж, а Хельмут куда-то переезжает. У нас здесь серьезная ситуация.
— Так что ты с этим делаешь? — потребовал Эйдула.
— Какая самая критическая точка, которую мы должны обезопасить?
— Императрица, — сказал Эйдула. — И я сам.
— Хорошо, — ответил Джанетто. — Я усилю охрану вокруг Империал-Сити. Откуда я это возьму, будет интересным вопросом, поскольку у нас не так много наземных войск, которые, как мы знаем, лояльны. Но я разберусь с этим. Также усилю охрану вокруг дворца. Что касается тебя, то тебе нужно перенести день фестиваля.
— Я должен быть участником, — нахмурившись, сказал Эйдула. — Но я пошлю свои сожаления.
— Сделай это, — сухо сказал Джанетто. — В последнюю минуту, если тебе нужно профессиональное предложение.
— А как насчет морских пехотинцев? — спросил Эйдула.
— Я заменю Брейловски, — сказал Джанетто. — И немного поболтаю с ним.
— Хорошо, — сказала Элеонора, прерывая одно из заключительных занятий по планированию. — У нас реальная проблема.
— Что? — спросил Роджер.
— Старший сержант Брейловски только что был арестован, и все веб-сайты морской пехоты говорят о откормленном тельце. Думаю, что Кьерульф был немного свободен в обращении с информацией.
— Черт. — Роджер посмотрел на часы. — Еще двенадцать часов.
— Проси меня о чем угодно, только не о времени, — ответил Катроне.
— Они собираются заставить его попотеть, — сказал Марино. — Он сопротивляется допросу, но в конце концов из любого можно вытянуть все, что угодно.
— Он будет находиться на гауптвахте Лунной базы, — сказал Розенберг. — Это паршиво, там спецназовцы флота. Мы не можем просто тихо его отпустить.
— Гринберг все еще на месте, — отметил Роджер. — Если он узнает, что Кьерульф на нашей стороне, а Брейловски должен был бы это сделать, поскольку они говорят об "откормленном тельце", тогда мы потеряем и Кьерульфа. И они будут знать, что это произойдет где-то во время фестиваля.
— И Кьерульф знает, что это имеет отношение к мардуканцам, — сказала Элеонора, поморщившись.
— И теперь в сети данных ИБР есть приказ о предупреждении, — сказал Тебич, отрываясь от своего поста. — Попытка государственного переворота, запланированная на имперский фестиваль.
— Они знают все важное, — категорично сказал Катроне, качая головой. — Мы должны прерваться.
Все посмотрели на Роджера. Это было то, что Катроне понял позже — гораздо позже. Даже он посмотрел на Роджера. Который невидящим взглядом смотрел на дальнюю стену.
— Нет, — сказал принц после долгой паузы. — Никогда не принимайте во внимание свои страхи. Они знают о Хельмуте, но это было очевидно. Они подозревают, что я, возможно, жив, но они не знают о Миранде.
Он сделал паузу и сверился со своим имплантом.
— Мы сдвигаем это раньше, — продолжил он, его голос был четким. — Им потребуется время, чтобы что-то сделать. Приказы должны быть сокращены, планы должны быть составлены, эскадры перемещены, на вопросы даны ответы. Тему, — он посмотрел на Джина, — ты распоряжался разрешениями на парад. Можем ли мы обойти очередь? Попросить маршала парада перенести нас вперед на первый выход утром?
— Мы можем, если вы готовы рискнуть и положить немного наличных в чей-нибудь карман, — сказал Джин через мгновение, — и я думаю, что знаю, какой карман наполнить. Но есть шанс, что он может учуять достаточно большую крысу, чтобы поднять тревогу.
— Оцените шансы, — сказал Роджер, и чрезвычайно младший офицер ИБР закрыл глаза на пятнадцать секунд напряженного раздумья.
— Может быть, один из пяти, что он что-то почует, но не более одного из десяти, что он сделает что-нибудь, кроме как попросит больше наличных, если он это сделает, — сказал он наконец, и Роджер нахмурился. Затем принц пожал плечами.
— Нехорошо, но при данных обстоятельствах лучше, чем ждать, пока вспотеет Брейловски, — решил он и повернулся к другим агентам ИБР.
— Ладно, "откормленный телец" — это, по-видимому, стало кодовым словом. Тебич, ты можешь вставить что-нибудь тайно на флотские сайты — те, которые они читают?
— Легко, — сказал Тебич.
— Кодовое слово "откормленный телец". Вставьте его так, чтобы оно считывалось ноль семьсот. Это произойдет через семь часов. Это время начала.
— А как насчет Хельмута? — спросил Катроне.
— С этим мы ничего не можем поделать, — сказал Роджер. — Он должен был появиться в десять, и именно тогда он появится. Я надеюсь.
Катроне кивнул на замечание принца. К сожалению, они все еще не получили никакого подтверждения от Хельмута о том, что он даже получил инструкции Роджера, не говоря уже о том, что он сможет их выполнить.
— На данный момент мы ничего не знаем наверняка о Хельмуте, — продолжил Роджер, — но мы точно знаем, что нам нужен Кьерульф. Он и Лунная база прямо над нами. Если он не сможет, по крайней мере, запутать ситуацию там достаточно надолго, чтобы мы смогли захватить дворец, мы все равно покойники. И если мы будем ждать Хельмута, мы потеряем Кьерульфа.
Он пожал плечами, и Катроне кивнул. Не столько в согласии, сколько в принятии. Роджер кивнул в ответ, затем вернул свое внимание Тебичу.
— В сеть Лунной базы, — сказал он. — Добавь: Позови Брейловски.
— Понял.
— Ты уверен в этом? — спросил Катроне. — Служба безопасности будет осуществлять наблюдение.
— Пусть наблюдает, — сказал принц, который с боем обошел половину планеты. — Мы не бросаем наших людей. Никогда.
— Нам нужна еще одна вещь, — сказал Роджер. Была ясная октябрьская суббота, первый день имперского фестиваля. День, когда погодные компьютеры чертовски хорошо знали, как обеспечить идеальную погоду в Империал-Сити. Ясное, хрустящее и красивое солнце чуть ниже горизонта в Империал-Сити. Тот день. Роджер невидящим взглядом уставился на схему дворца, теребя пальцами облегающий черный костюм, который надевался под броню.
— Да, подкрепление, — сказал Катроне, еще раз взглянув на план. Это должно было быть непросто, особенно учитывая, что этого ожидали плохие парни. И все они устали. Они намеревались немного поспать перед началом миссии, но из-за последних деталей и ее переноса...
— Нет, я говорил о Нимашет, — сказал Роджер и сглотнул. — Они собираются убить ее в тот момент, когда ваша команда нанесет удар.
— Нет, если они думают, что это копы, — указал Катроне. — Они не захотят, чтобы вдобавок ко всему прочему у них на руках было мертвое тело. Меня больше беспокоит то, что Эйдула убьет твою мать, Роджер. И ты тоже должен беспокоиться.
— Мы не можем на это рассчитывать, — сказал Роджер, игнорируя укол. — Помнишь, что Субианто сказала о Симинове — лощеный бешеный пес, помнишь? И как бы ты ни говорил, что твоя команда лучшая из лучших, они не мои лучшие. И мои лучшие, мистер Катроне, чертовски хороши. И я действительно знаю одного человека, на которого могу положиться.
— Нам не нужны лишние осложнения, — сказал Катроне.
— Это тебе понравится, — сказал Роджер и свирепо ухмыльнулся.
* * *
Пиди Карузе любила наряжаться. Ей особенно понравилось разнообразие, доступное на Старой Земле, и она выбрала красивое золотисто-светлое платье, которое соответствовало цвету ее рогов. Оно было сшито очень искусной швеей — она должна была быть такой, чтобы придумать, как сшить платье для беременной мардуканки, которое не выглядело бы явно странно. Пиди подобрала к нему пару сандалий, которые ясно демонстрировали тот факт, что у мардуканцев на ногах были когти вместо ногтей. Когти были выкрашены в розовый цвет, в тон тем, что были у нее на пальцах. Ее рожки также были искусно отполированы всего несколько часов назад очень милой женщиной с Пинопы по имени Мэй Су, которая обычно делала маникюр. У людей были всевозможные краски, но на этот раз она остановилась на блондинке. Она подумывала покрасить их в рыжий цвет, так как один из людей сказал, что она от природы рыжеволосая, что бы это ни значило. Но сейчас она была блондинкой.
Конечно, существовала проблема регулирования температуры. В общем, температура тела у мардуканцев не регулировалась. Мардуканцы были определены доком Добреску, который стал выдающимся (хотя и более или менее неизвестным) авторитетом в области физиологии мардуканцев, "чертовски холоднокровными, как жаба". Жабы, по большому счету, не очень хорошо себя чувствуют холодными октябрьскими утрами в Империал-Сити. Большинство мардуканцев справлялись с этим, надевая защитные костюмы, но они были такими... утилитарными.
Пиди справилась с этой дилеммой портного — и с холодной окружающей средой — несколькими способами. Во-первых, она изучала упражнения диншона с Кордом с тех пор, как впервые встретила его. Диншон был дисциплиной, которую народ Корда использовал для контроля своей внутренней температуры, формой гомеопатического искусства. Частично это было лечение травами, но в основном это была ментальная дисциплина. Это могло бы помочь в горах Мардука, где температура часто опускалась до того, что люди считали "приятной", а мардуканцы — "морозной". Учитывая, что это конкретное утро было "морозным" для теплокровных людей, у мардуканцев даже не было подходящей описательной фразы, кроме "какой-то ледяной ад".
Упражнения диншона могли бы помочь ей справиться даже с этим сильным холодом, но только на несколько минут. Поэтому она придумала несколько дополнительных уточнений.
Вокруг запястий — всех четырех — и лодыжек у нее были тугие кожаные ремешки, а на шее — ошейник в тон. Снаряжение делало ее чем-то похожей на служительницу огня кратов, что даже отдаленно не было приятной ассоциацией, но важной частью было то, что повязки прикрывали нагревательные полосы, которые были достаточно горячими, чтобы быть на грани поджаривания. Еще несколько полосок покрывали ее живот и укладывались вокруг развивающихся плодов на спине.
С этими приспособлениями и упражнениями диншона она должна быть в порядке в течение пары часов. И никакого неприглядного, немодного костюма для окружающей среды.
