— Ясно, — сказал Джулиан, сглотнув.
Роджер оперся локтем о подлокотник кресла и яростно потер лоб, закрыв глаза.
— Итак, мы отправимся к альфанам, попросим их сменить корабль на менее заметный...
— И кучу денег, — вставил Джулиан. — Здесь есть какая-то технология, которой, я думаю, у них еще нет.
— И кучу денег, — согласился Роджер, продолжая тереть лоб. — Тогда мы возьмем собственные силы басика, и Пэтти, и кучу атулов и басиков, и что у тебя есть...
— И несколько тонн ячменного риса, — добавил Джулиан.
— И мы собираемся открыть сеть ресторанов или, по крайней мере, пару, — сказал Роджер.
— Сеть была бы лучше, — заметил Джулиан. — Но по крайней мере один в Империал-Сити. Может быть, рядом со старой рекой; они облагораживали этот район, когда мы уезжали.
— И затем мы каким-то образом используем это, чтобы захватить дворец, поставить мат флоту Метрополии и помешать Эйдуле убить мою мать, — закончил Роджер, поднимая глаза и жестикулируя открытой ладонью. — Это то, что у нас есть в качестве плана?
— Да, — сказала Элеонора нехарактерно тихим голосом, глядя вниз на столешницу.
Роджер посмотрел на небо, словно ища указаний. Затем он пожал плечами, потянулся назад, чтобы поправить свой конский хвост, аккуратно уложил каждый волосок на место и оглядел каюту.
— Хорошо, — сказал он. — Поехали.
— Привет, Бич, — сказал Роджер.
— Я не могу поверить, что ваши ребята сделали с моим кораблем! — сердито сказала бывший офицер святош. Ее руки и лицо были покрыты сажей, и она как раз вытаскивала голову и плечи из отверстия в переборке левого борта.
Аманда Бич никогда не была святой, истинно верующей. Слишком большая часть философии святош, особенно в том виде, в каком ее исповедует нынешнее руководство, была, по ее мнению, полной чушью.
Империя Каваза стала энергичной, растущей политической единицей вскоре после годов кинжалов, когда Пьерпаэло Каваза унаследовал ее трон. А Пьерпаэло, к сожалению, был приверженцем церкви Райбека, организации, занимающейся устранением "человекоцентрического" ущерба во Вселенной. Ее кредо призывало к возвращению всех людей в Солнечную систему и восстановлению — в первоначальной форме — всех "загрязненных" миров.
Пьерпаэло признавал, что это невозможно, но он верил, что возможно уменьшить ущерб, наносимый людьми, и помешать им продолжать искать новые рубежи и наносить ущерб еще большему количеству "неиспорченных" миров. Таким образом, он начал свою "Новую программу" вскоре после восшествия на трон. Новая программа призывала к резкому сокращению "ненужного" использования ресурсов посредством безжалостного нормирования и ограничений и одновременной агрессивно-экспансионистской внешней политики, чтобы помешать "нечестивым" нанести дальнейший ущерб мирам, которыми они владели, отобрав эти миры у них и передав их в руки более ответственных управляющих.
По какой-то странной причине значительное число его подданных сочли, что это далеко не идеальная политическая инициатива. Их несогласие с его платформой привело к короткой, но неприятной гражданской войне. Которую Пьерпаэло выиграл, попутно доказав, что его особая форма безумия не помешала ему быть таким же безжалостным, как любой из его предков.
С того времени святоши, как их называли все остальные в галактике, были бичом, постоянно проповедуя "всеобщую гармонию" и "экологическое просвещение", нападая при малейшей возможности на всех своих соседей.
Продвигаясь по служебной лестнице военного флота святош, Бич имела более чем достаточно возможностей увидеть другую сторону их философии. Это сводилось к следующему: "Маленькие люди ничего не заслуживают, но лидеры могут жить как короли". Высшие чины в армии и правительстве святош жили в настоящих дворцах, в то время как их подданные были ограничены во всех мирских потребностях или удовольствиях жизни. В то время как в "святых центрах" проходили экстравагантные вечеринки, людям за пределами этих центров отключали электричество ровно в 9 часов вечера или в любом другом местном эквиваленте. В то время как люди питались рационами "минимальной необходимости", власть имущие устраивали пиры. Люди жили в однотипных блоках из бетона и стальных башен, изо дня в день проживая свою жизнь на грани выживания; лидеры жили в особняках и имели приятные маленькие домики для "изучения и наблюдения" в дикой местности. Всегда в самых очаровательных местах дикой природы.
Если уж на то пошло, она давным-давно решила, что вся философия была ошибочной. "Минимальное использование ресурсов". Все это хорошо, но кто приструнит кошку? Кто решает, что этот человек, которому нужно было новое сердце, заслуживал его или нет? Что этот ребенок — один слишком много — должен был умереть? Кто решил, что у этого человека может быть или не быть дом?
Ответом была бюрократия империи Каваза. Бюрократия, которая гарантировала, что ее руководству сделают пересадку сердца. Что у его руководства было столько детей, сколько они хотели, и дома на нетронутых реках, в то время как все остальные могли идти сосать яйца.
И она побывала на периферии достаточного количества других обществ, чтобы увидеть настоящую черную сторону Райбека. У святош был самый высокий прирост населения среди всех человеческих обществ из шести главных держав, несмотря на якобы строго соблюдаемую программу "только один ребенок". Еще одна из того, что она считала "реальными" причинами, по которым они были такими экспансионистскими. У них также был самый низкий уровень жизни и — что не слишком удивительно; обычно это шло рука об руку — самая низкая индивидуальная производительность. Если не над чем было работать, не было причин выполнять больше работы, чем необходимый минимум. Если все, что вы видели в конце долгой жизни, — это пара детей, которые тоже были обречены влачить жалкое существование, в чем был смысл? Если уж на то пошло, города Каваза были печально известны своими проблемами загрязнения окружающей среды. Большинство из людей работали на минимуме для выживания, главным образом из-за их дерьмовой производительности, и на этом уровне никого, кто мог что-либо с этим поделать, не заботило загрязнение или присущая ему неэффективность контроля за загрязнением.
Она посетила Старую Землю во время выполнения задания на военной службе и была поражена планетой. Все казались такими розовыми. Такими сытыми, такими счастливыми — такими самодовольно-самодовольными, на самом деле. Улицы были удивительно чистыми, и на них почти не было бомжей. Никаких бездельников, которые потеряли руки из-за несчастных случаев на производстве и были брошены умирать. Утечка химического вещества становилась главной новостью, и, казалось, никто не работал очень усердно. Они просто делали это, не покладая рук и выполняя тонны работы практически в кратчайшие сроки.
И имперские корабли! Эффективно спроектированные на грани безумия. Когда она спросила одного из их судостроителей, почему, он просто объяснил — медленно, короткими словами, как будто ребенку или слабоумному, — что если они менее эффективны, чем их конкуренты, если их корабли не перевозят максимальный груз при минимальных затратах, как с точки зрения энергопотребления, так и в скорости погрузки / разгрузки, то их клиенты обратились бы к этим конкурентам.
Прекрасные переборки и панели управления, закругленные по соображениям безопасности... которые считались частью накладных расходов. Управление рейсами, которые проходили по кратчайшему возможному маршруту с максимально возможной функциональностью. Двигатели, которые использовали энергию по крайней мере на десять процентов эффективнее, чем любая конструкция святош. Если уж на то пошло, гораздо меньше шансов просто взорваться, когда вы включите туннельный привод или достигнете максимального заряда конденсаторов,. И дешевые. Конечно, сравнительно, любой корабль с туннельным приводом никак не мог быть совсем дешевым.
Корабли святош, с другой стороны, строились на правительственных верфях рабочими, которые большую часть времени были полупьяными, употребляя некачественную контрабанду, поскольку это был единственный доступный алкоголь. Или под кайфом от любого количества наркотиков. На постройку кораблей уходило в три раза больше времени, при ужасном контроле качества и паршивой эффективности.
"Эмерэлд доун" на самом деле был переоборудованным имперским грузовым судном. И он был переоборудован тихой маленькой имперской верфью, которая была довольна проделанной работой и более чем желала избежать ненужных вопросов, учитывая деньги, которые за это платили. Если бы работа была выполнена на одной из верфей "неуклюжих святош", потеря качества была бы заметна.
На самом деле, если бы "Эмерэлд доун" был кораблем святош, эти идиоты-мардуканцы, вероятно, взорвали бы его на пути к "грядущему царству", а не остановились на полдороге.
Аманда иногда задавалась вопросом, насколько это было намеренно. Официальной целью церкви Райбека было обеспечение наилучших возможных условий окружающей среды. Но если бы им действительно удалось быть такими же "чистыми", как имперцы, против которых они так яростно выступали, увидели бы люди такой уровень "заражения" как столь большую угрозу? Будут ли рабочие вообще заботиться об окружающей среде? Могла ли церковь Райбека поддерживать себя в условиях, когда окружающая среда была чистой, а люди каждую ночь ложились спать голодными?
С другой стороны, ее командир на "Эмерэлд доун" Фиорелло Джованнучи был настоящим, честным, истинно верующим человеком. Джованнучи не был глуп; он видел лицемерие системы, но игнорировал его. Люди не были совершенны, и "лицемерные" условия не поколебали его веры в основные принципы церкви. Он был командиром именно потому, что был истинно верующим, несмотря на отсутствие глупости; никто, кроме истинно верующего, никогда не мог командовать кораблем. Конечно, не таким, который проводил столько времени, шатаясь по округе и выполняя странные миссии, как "Эмерэлд доун". И когда атака собственных сил басика явно должна была увенчаться успехом, он включил последовательность автоматического уничтожения.
К несчастью для его готовности принять мученическую смерть, в системе был небольшой изъян. Только истинно верующие становились командирами кораблей, это верно, но командир был не единственным человеком, который мог отключить самоликвидацию. Итак, когда Джованнучи был... устранен всегда услужливыми имперцами, Бич ни в коем случае не хотела помогать ему.
Сам Джованнучи больше не был фактором ни в чьих уравнениях, кроме, возможно, Божьих. Он и его старший сержант после сдачи пытались убить Роджера "одноразовыми пистолетами" — специализированным оружием контактного действия против силовой брони. Сержант тогда погиб, но только пожертвование Арманом Панером собственной жизнью спасло Роджера от единственного выстрела Джованнучи. К несчастью для Фиорелло Джованнучи, весь круиз "Эмерэлд доун" был незаконным актом — фактически пиратством, поскольку между святошами и империей официально был мир, — и это было тяжким преступлением. Точно так же принятые правила войны делали тяжким преступлением его попытку убить Роджера после сдачи в плен. Итак, после скрупулезно честного итогового военного трибунала Джованнучи все-таки принял мученическую смерть, к которой стремился.
Что касается Аманды Бич, то у нее не было семьи в империи Каваза. Она воспитывалась в государственных яслях и даже не знала, кем была ее мать, не говоря уже об отце. Поэтому, когда единственным реальным выбором стала смерть или сжигание мостов с удвоенной силой, она сожгла их с определенной долей ликования.
Только для того, чтобы узнать, в какую кашу превратили ее корабль проклятые имперцы и их подлые союзники.
— Еще шесть сантиметров, — сердито сказала она, поворачиваясь к принцу и поднимая большой и указательный пальцы, подчеркивая расстояние. — Шесть. И один из ваших идиотов-мардуканцев взорвал бы туннельный радиус. Как бы то ни было, магниты поджарились.
— Но он не взорвал его, — отметил Роджер. — Так когда же у нас будет мощность?
— Вы хотите мощности!? Это работа для крупной верфи, черт возьми! Все, что у меня есть, — это несколько техников космопорта, которые были готовы подписаться на это предприятие, несколько ваших неуклюжих солдат и я! И я астрогатор, а не инженер!
— Так когда же у нас будет мощность? — спокойно повторил Роджер.
— Через неделю. — Она пожала плечами. — Может быть, дней через десять. Может быть, раньше, но я сомневаюсь в этом. Нам придется переустановить около восьмидесяти процентов контрольных цепей, и мы заменяем все поврежденные магниты. Ну, самые сильно поврежденные из них. У нас слишком мало запасных частей, чтобы заменить их все, поэтому нам приходится ремонтировать некоторые из тех, которые только обгорели, и я этому, мягко говоря, не рада. Вы понимаете, что если бы это было настоящее грузовое судно, это было бы даже невозможно? Их управляющие микросхемы установлены прямо в базовую конструкцию корабля. Мы, по крайней мере, модифицированы так, чтобы иметь возможность заменять их, чтобы исправить боевые повреждения, но даже в наших самых смелых мечтах мы никогда не ожидали такого количества.
— Если бы это был настоящий грузовой корабль, — сказал Роджер несколько менее спокойно, — мы бы не нанесли такого большого ущерба. И потерь было бы гораздо меньше. Итак, неделя. Можем ли мы что-нибудь сделать, чтобы ускорить это?
— Нет, если только вы не сможете собрать команду с верфей Нового Роттердама, — устало сказала она. — У нас к делу приставлены каждый обученный человек, способный работать над этим, и столько неподготовленных, с чем мы можем справиться. У нас и так чуть не случилось несколько серьезных аварий. Работа с такими уровнями мощности — это не шутка. Электричество нельзя слышать или видеть, у него нет собственного запаха, и каждый раз, когда мы запускаем прогон для проверки целостности, я уверена, что вот-вот поджарим какого-нибудь бездумного болвана, человека или мардуканца, который не знает, что значит "раскаляться".
— Хорошо, неделя или десять дней, — сказал Роджер. — Вы хоть немного отдыхаете?
— Отдых? — сказала она, готовясь к новой тираде.
— Я так понимаю, что это означает "нет". — Роджер снова скривил уголок рта. — Отдыхайте. Это простая концепция. Я хочу, чтобы вы работали не более двенадцати часов в день. Придумайте способ сделать это, и то же самое для всех остальных, кто участвует в ремонте. Более двенадцати часов в день, без перерыва, и люди начинают совершать серьезные ошибки. Разберитесь с этим.
— Это позволит довести дело до конца вовремя, — отметила она.
— Прекрасно, — ответил Роджер. — В любом случае, у нас есть новый проект, который нам нужно проработать, и это будет означать загрузку большого количества... специализированных складов. Десять дней — это примерно то, что нужно. И если вы взорвете корабль, нам придется начинать все сначала. Как вы только что отметили, вы астрогатор, а не инженер. Я не хочу, чтобы вы совершали такого рода ошибки только потому, что слишком устали, чтобы избежать их.
