— Всё стабильно, — подтвердил Гедимин, выключив дозиметр. Портал на Эк Балам светился перед ним; ограждение, убранное перед вылетом очередной смены на Эк Чуах, недавно поставили на место. Ночная смена уже вернулась — её сейчас проверяли медики. Новых сигналов с Эк Чуаха следовало ждать часа через четыре — быстрее до планеты было не добраться.
— Хорошо, — сказал Исгельт, поднял взгляд на портал и едва заметно вздрогнул. — Всегда не по себе, когда кто-то туда отправляется. Хотя знаю, что они смогут вернуться...
"А я бы не ручался," — подумал Гедимин, вспомнив обычную "точность" Прожига. "Выпадут где-нибудь на орбите Седны..."
— Почему позвал меня, а не Хольгера? — спросил он. — С дозиметрией он бы справился.
— У них с Айзеком очередные опыты, — ответил Исгельт. — Никак не могу выяснить, с чем. Я сам справился бы с дозиметрией, если бы на мне параллельно не висела вся "Геката". Когда уже ваш куратор вернётся?!
Ассархаддона не было уже давно — как слышал Гедимин от Кенена, куратор инспектировал внеземные базы сарматов, разбросанные по всей Солнечной Системе, и скорее, чем через месяц, вернуться не мог физически. "Геката" работала — утром у пирса выстраивалась очередь глайдеров, вылетающих на полигон, в кратере Кеджори давно не помещались — освоили Гесс и даже, как случайно узнал Гедимин, претендовали на часть Кармана и половину Кей, но ни туда, ни туда чужаков не пустили. Сам он понемногу шлифовал конструкции реактора, пытался усовершенствовать прожигатель и чертил планетарные электростанции, никому их, впрочем, не показывая.
Когда он вернулся в реакторный отсек, Хольгер и Айзек уже были там, а у входа лежал их переносной прожигатель. Они рассматривали щит управления и вполголоса что-то обсуждали.
— Атомщик, ты вовремя, — повернулся к нему Хольгер. — Без тебя мы не рискнули...
— Отойди от реактора, — ровным голосом скомандовал Гедимин. — И ты тоже. Теперь говори — чего надо?
Сарматы озадаченно переглянулись.
— Не вижу причин для волнения, — сказал Хольгер, оттаскивая Айзека в сторону — тот упирался и всё время вертел головой, высматривая что-то на мониторе. — Конечно, мы не прикоснулись бы к реактору без тебя. Скафандр Айзека не рассчитан на ядерный взрыв. Но ведь ты знаешь, как поставить наш опыт без катастрофических последствий?
— Опыт... — Гедимин настороженно сощурился. — С туннелем?
Хольгер, снова переглянувшись с Айзеком, кивнул.
— Всё-таки не хватает мощности. Смотри, что там получается.
Он развернул перед Гедимином голограмму.
— Здесь — трубка из омикрон-квантов, это разлёт — видимо, удерживающие структуры слабы... А вот здесь, ближе к концу "туннеля"... посмотри, это очень похоже на открывающие пульсации обычного портала. Он пытается открыться, но чего-то не хватает. Мы даже взяли два излучателя...
— Мать моя пробирка, — пробормотал Гедимин. — Какие структуры свернули излучение в трубку?
Хольгер, выключив голограмму, развёл руками.
— Никто не знает, атомщик. Может, ты догадаешься.
— Если добавить мощности... — заикнулся было Айзек, но под тяжёлым взглядом Гедимина замолчал и попятился.
— Реактор не дам, — отрезал ремонтник, разворачиваясь так, чтобы его спина закрывала от сарматов щит управления. — Сначала уточни координаты. Вы втроём не можете в планету попасть! Влепитесь в скалы — разнесёт весь кратер.
Хольгер вздохнул.
— Да, риск существенный, — признал он. — В планету уже попадаем, но точность оставляет желать лучшего... Значит, если уточним координаты до плюс-минус метра, реактор наш?
Гедимин сузил глаза.
— До дециметра, — буркнул он. — И с личного разрешения Ассархаддона... Стой. Почему Исгельт не знает, чем вы тут заняты?
Сарматы снова переглянулись; Айзек, странно вывернув ладонь, показал Хольгеру какой-то жест, но Гедимин его не разглядел и посмотрел на сармата с недоумением. "И у них секретность," — думал он. "Почему?"
— Мы пока, — медленно проговорил Хольгер, глядя куда-то в сторону, — не уверены, что это нужно разглашать. Пока не проведены окончательные опыты, это всего лишь предположение, и незачем беспокоить Исгельта из-за такой ерунды.
— А реактор взрывать из-за ерунды можно, — Гедимин выразительно хмыкнул. — Ладно, секретничайте дальше. Я тоже ничего не скажу. Но к реактору — только втроём с Ассархаддоном.
"Не придут," — думал он, глядя на закрывающийся шлюз. "Хольгер странный. Обычно он ничего не скрывает. Или... может, он думает — это ещё одна бомба? Тогда хорошо, что он молчит. И я тоже болтать не буду."
20 сентября 37 года. Луна, кратер Кей, малый полигон — кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"
Воздух под куполом качнулся, и в наушниках еле слышно засвистело — кто-то втиснулся в приоткрытый люк, но закрыть его за собой не решился, и теперь кислород вытекал из-под купола в шлюзовую камеру.
— Заходи! — Гедимин, сердито щурясь, отвернулся от монитора и протянул руку к закрывающему рычагу. Люк запоздало захлопнулся.
— Это я, Амос Атабаска, — сообщил, глядя на Гедимина снизу вверх, филк в чёрном скафандре. — Хольгер просил тебя через десять минут выйти и встать спиной к шлюзу. Хочет, чтобы ты увидел эксперимент.
— Ладно, — отозвался ремонтник, поворачиваясь к щиту управления и проверяя показатели. Один из твэлов сегодня вёл себя странно — Гедимин уже полчаса думал, не заглушить ли реактор для тщательного обследования...
— Чего сам не пришёл? — спросил он, не оборачиваясь.
— Он тоже придёт, — пообещал Амос, протискиваясь обратно в шлюзовую камеру. Насосы успели откачать немало воздуха из неё — давление снова упало, и Гедимин опять услышал свист в наушниках. В этот раз, впрочем, Амос захлопнул люк сразу же, не дожидаясь наполнения камеры. "Ничего страшного," — напомнил себе Гедимин, с трудом разжимая кулак, — филк определённо нуждался во вразумлении. "Насосы вкачают всё обратно. Лучше заглушить реактор — мне из-за него неспокойно..."
Выйдя из-под купола, сармат увидел в семи метрах от него странные пометки на камнях — два косых креста, расположенных в пяти метрах друг от друга. Между ними, что-то выглядывая на экране наручного смарта, стоял Хольгер.
— Амос! — позвал он, увидев Гедимина. — Иди скорее!
Двое сарматов подошли к шлюзу и встали там, повернувшись к странным знакам. Гедимин удивлённо посмотрел на них, но Хольгер жестом попросил подождать. Десять секунд спустя над каждым из крестов зажглось по белой точке. С каждым мгновением они становились ярче — и внезапно расплылись в тонкие кольца, открывая над поверхностью два округлых проёма по пятьдесят сантиметров в поперечнике.
Они замерли друг напротив друга. Со своего места Гедимин мог заглянуть в каждый из них. За тем, что слева, виднелась ярко освещённая равнина, покрытая странными округлыми гребнями, смыкающимися в одной точке; над ними дрожал белесый пар. На одном из гребней на почтительном расстоянии от проёма появилась фигура в сером экзоскелете и вскинула руку; она держала на ладони круглый дрон. Гедимин изумлённо мигнул, узнав местность, — это было дно кратера на Эк Чуахе.
За вторым "окном" поверхность была ровной, серовато-чёрной, будто оплавленной. На краю площадки стоял сармат в лёгком скафандре — судя по виду, с ипроновым слоем — и держал в руках круглый дрон. Чуть поодаль начинался плотный зелёный настил из переплетённых растений, лежащих друг на друге и, похоже, частично сросшихся; этот приземистый "ковёр" едва заметно вздрагивал, будто ветер дул с такой силой, что мог поколебать сплетённые ветви. И, видимо, это было так — при каждом порыве сармат с дроном слегка смещался, пытаясь встать к ветру боком, и, несмотря на все попытки, его сносило.
Пока Гедимин заглядывал в порталы, оба дрона взлетели и секунду спустя прошли сквозь "окна" и на мгновение повисли над поверхностью Луны. Хольгер подошёл к ним и осторожно прикоснулся ладонью к корпусам. Гедимин, мигнув, двинулся вперёд. Он успел притронуться к дронам кончиками пальцев — аппараты уже продолжили полёт. За порталами их ждали. Обменявшись дронами, каждый из сарматов вскинул руку в прощальном жесте, и Гедимин вслед за Хольгером попрощался с ними. Порталы уже закрывались, ещё несколько секунд — и не осталось ничего, кроме слабого, исчезающего сигма-излучения, улавливаемого дозиметром. Далёкие планеты снова разошлись.
— Уран и торий... — Гедимин ошеломлённо качнул головой. — Эк-Чуах и Кагет, точная стыковка... У вас всё-таки получилось?!
В этот раз была его очередь обнимать Хольгера, и химик не стал сопротивляться — он сам беззвучно смеялся, дрожа от волнения вместе со скафандром.
— Получилось! — выдохнул он, упираясь в плечо Гедимина и немного отстраняясь, чтобы набрать воздуха в лёгкие. — Константин всё-таки высчитал точные координаты. Выходит, объект Эк Чуах — не овал, а что-то вроде шестерёнки с зубцами. Если это учитывать... Ну, ты сам видел, что получается.
— Видел, — Гедимин оглянулся на кресты, вспоминая, как близки недавно были две планеты из галактики, невидимой для телескопов Солнечной Системы. "Всего пять метров. Оттуда вышел — туда вошёл..." — он недоверчиво покачал головой. "И я бы мог сходить. Хоть туда, хоть туда."
— А отсюда на Эк Чуах и Кагет открыть не получится? — спросил он. Хольгер виновато вздохнул.
— В кратере Кеджори постоянно пробуют. Нет. Не хватает точки отсчёта. Здесь мы её нашли, а там... — он развёл руками. — Но согласись — это выглядело неплохо?
— Мне нравится то, что вы сделали, — кивнул Гедимин. — Когда-нибудь построят такой космопорт. Большой зал — и лучи-коридоры во все стороны. В каждом — портал на освоенную планету. Можно проехать, можно пройти пешком. И не нужно лететь несколько часов... лет... веков...
Он ухмыльнулся и положил руку Хольгеру на плечо.
— Будет справедливо, если его назовут твоим именем, химик.
Хольгер смущённо хмыкнул.
— Я бы очень хотел до этого дожить и увидеть этот космопорт. Даже если его назовут именем какой-нибудь макаки. Так же, как хотел бы увидеть твои электростанции, в одиночку питающие континент.
Гедимин посмотрел на него, смигнул набежавшую влагу и порывисто его обнял.
... — Эк Чуах оставят. Откроют ещё одну базу, — вполголоса объяснял Хольгер Гедимину и Линкену; Константин, потирая помятые бока — Гедимин немного не рассчитал силы с объятиями — сидел на углу стола и делал вид, что его тут нет.
— Это будет сразу после Дня атомщика, — продолжал Хольгер. — Двадцать седьмого вывезут всё с Эк Чуаха, двадцать девятого Исгельт попросит тебя открыть новый портал. Или... есть вероятность, что вернётся Ассархаддон, и они заберут у тебя реактор. Тогда откроет сам.
— Да ради всех планет Венданы, — Гедимин пожал плечами. — Хочет работать — пусть работает.
Реактор, остановленный перед экспериментом с двумя порталами, через час был запущен, и вроде бы ничего странного с ним не происходило. Гедимин отслеживал его до конца рабочей смены, оставил на ночь и был за него почти спокоен.
— Будь я Ассархаддоном — построил бы порт, — сказал Линкен. — Выход из "Койольшауки" прямо на Кагет, оттуда — сетью по всем базам. И никакие макаки наши корабли не перехватят.
— Вернётся — построит, — сказал Гедимин, мысленно достраивая чертёж космопорта — с некоторыми особенностями, рассчитанными под расположение в туннелях. — Он умный. Должен понимать, что удобнее.
Константин, на секунду оторвавшись от смарта, презрительно фыркнул.
— Вы хоть знаете, что там излучается, когда объект проходит сквозь портал? И как это влияет на живые существа?
Линкен ухмыльнулся, с силой опуская ладонь на столешницу.
— Всё проверят, физик. Прямо сейчас проверяют.
— И это очень интересное исследование, — дополнил его слова Кумала, мягко опираясь кончиками пальцев на стол и внимательно глядя на Гедимина. Откуда конструктор взялся там, где всегда собирался Ядерный блок, и очень редко появлялись посторонние, сармат так и не понял.
— Дугал и Николис сейчас проводят для меня серии опытов с пересечением границы галактик, — продолжал Кумала. — Биоблок тоже за ними наблюдает. Очень интересные результаты. Работа ещё не закончена, и я возлагаю надежды на новую базу, но пока что могу сказать — ипроновые пластины при пересечении должны прикрывать как минимум голову. Довольно сильное излучение в широкой части мембраны, некоторые подопытные даже теряли сознание. Сарматы, разумеется, более устойчивы, чем...
Он дёрнулся от внезапного пинка в голень и замолчал, удивлённо глядя на Линкена.
— Так вы и сюда притащили людей-подопытных, — медленно проговорил Гедимин, сжимая кулаки. — Хоть что-то ещё осталось не замазанным?!
— Кагетская программа экспериментов... — невозмутимо начал Кумала, но тут же замолчал — второй пинок едва не уронил его на пол, и он, укоризненно посмотрев на Линкена, отошёл от стола туда, где до него не могли дотянуться. — Прошу прощения, если заставил вас зря волноваться, Гедимин. Я менее всего хотел вас расстроить. Меня не предупредили, что вы так чувствительны к этой теме...
— Иди-ка... в Биоблок, — сказал ему Линкен, недобро щурясь. — Тебя сюда звали?
Гедимин навалился грудью на стол и подложил руку под подбородок. То, что он чувствовал, не было похоже на обычное сдавливание вдоль рёбер, — скорее это напоминало тошноту. Хольгер положил ладонь ему на плечо и легонько встряхнул его.
— Научное любопытство, атомщик. Люди в своё время поставили на нас достаточно опытов. Теперь наша очередь.
Гедимин вскинулся, встретился с ним взглядом — и медленно опустил голову на подложенную руку. Тошнота усилилась. "А ведь он не стал синтезировать флоний," — напомнил себе сармат. "Наверное, он не ставит опыты на людях. Или — уже ставит?"
28 сентября 37 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"
Столы, расставленные вдоль стен по всему коридору, были залиты разноцветным свечением. Зелёные, белесые, синие, красные блики дрожали на стенах и потолке, — Химблок не поскупился на красители. Гедимин, проходя мимо разложенных по столам "стержней", "твэлов" и "плазменных гранат", только ухмылялся — руководил производством всех этих штук Кенен Маккензи, к реактору близко не подходивший, и перепутать все эти съедобные и не очень безделушки с настоящими частями реактора было невозможно. Точнее, так думал Гедимин, — многие сарматы, увидев светящуюся чепуху на столах, вздрагивали и менялись в лице.
— Да, Кенен сегодня расстарался, — хмыкнул Хольгер, взяв из ближайшей груды метровый "твэл" — набор ёмкостей с подкрашенной жжёнкой.
— Весь Химблок месяц на него работал, — буркнул Линкен, вынимая один "стержень" и с подозрением глядя на него. — Хольгер, ты нашёл тут маркировки? Какой дряни он сюда напихал?
— Лиск! — обиженно фыркнул Кенен, вынырнувший из толпы в полуметре от Гедимина и тут же вцепившийся в его локоть, чтобы толпа не уволокла его обратно. — Давно ты стал таким привередливым? Скажи ещё, что начал различать вкусы!
— Твою горькую дрянь я за километр чую, — отозвался Линкен, отламывая "хвостовик" и нюхая жидкость, выплеснувшуюся на ладонь. — Тут вкусовые рецепторы не нужны... Нет, кажется, в этот раз без... Тьфу! Какого астероида там делает глюкоза?!
